Красоты природы
Click to view
Следующее извержение гейзера «Старый служака» можно предсказать
Ну и снега же выпало в этом году!
Ну и снега же выпало в этом году!
Гейзер «Старый служака». Смотровая площадка (Википедия)
Начало извержения
Конец извержения
Водопад на реке Гиббон
Водопад на реке Гиббон
Водопад на реке Гиббон
Река Гиббон
Главной точкой притяжения в этом более чем четырёхчасовом путешествии был гейзер «Old Faithful» (Старый служака). Этот гейзер открыли в 1870-м году, и это был первый из множества гейзеров, открытых затем в Йеллоустонском парке. Название гейзера связано с регулярностью его извержения: приблизительно раз в час. Словно бы опытный вояка регулярно заступает на пост.
В ходе извержений, каждое из которых может продолжаться от 1.5 до 5 минут, на высоту от 32 до 56 метров выбрасывается от 14 до 32 тысяч литров кипящей воды и пара. Считается, что средняя высота извергаемого столба - 44 метра.
Предсказуемость извержений - большое достоинство. К «Старому служаке» мы приехали, через 10 минут после того, как извержение произошло. Но повода для расстройства не было. В центре для посетителей уже висело объявление о том, когда будет следующее извержение. Можно было набрать воды (весьма нужная вещь в путешествии) и походить по музею, в котором толково объяснялось, что такое Йеллоустонский вулкан и как «работают» гейзеры. Совсем не лишняя информация, благодаря которой начинаешь сильнее ценить увиденные красоты и предстоящие чудеса.
Минут за десять до объявленного срока все посетители толпились на смотровой площадке. Людей собралось несколько сотен. Воздух в окрестности гейзера стал заметно плотнее: напряжённое ожидание каждого, умноженное на количество ожидающих действовало сильнее компрессора. Было такое чувство, будто бы это давление ожидания выжимает из-под земли столб горячей воды и пара.
Но и гейзер смог проявить свой характер: выдал два фальстарта. Два раза над краем кратера появлялся гребень кипящей воды (точно, как над краем кастрюли) и, вызвав, преждевременный вдох собравшихся, исчезал. Но в третий раз все вздохнули не зря. Поехали!
Столб перегретой воды и крутого пара ударил вверх, поднялся, замер, а потом поднялся ещё выше.
Ради этого чуда все собравшиеся ехали сюда издалека, подогревая своё ожидание и в районе нижнего, и в районе среднего бассейна, а потом ещё не менее получаса ожидали извержение. Очевидно, что ожидание уже практически материализовало чудо. Чисто психологически так ведут себя любые паломники в самых разных святых местах. Всего через полторы недели, 4 мая, православные паломники, пришедшие в иерусалимский Храм Гроба, так же напряжённо будут ожидать схождения благодатного огня и издадут такой же победный клич, когда этот огонь снизойдёт к ним.
Здесь же была горячая вода, бившая откуда-то из горячей глубины. Но и здесь все были паломниками и здесь чувства были те же.
И я, до самого сегодняшнего утра так и не знавший наверняка, достигну ли я цели этого своего маленького, но гордого путешествия, разделял с окружающими эти чувства. Я видел реальное дыхание глубин! Мне посылала привет силища мощностью во много мегатонн тротилового эквивалента, дремавшая совсем недалеко под землёй!
Олени. Не приближаться!
Через пять минут эта силища выдохнула. Столб кипящей воды скукожился и ушёл в свою пещеру накапливать новые силы. Над кратером гейзера поднимался ярко-белый пар. Затаившийся в глубине сознания теоретик отмечал, что белизна пара - свидетельство того, что он перегрет, то есть образовался при высоком подземном давлении, о чём говорил ещё старик Бунзен.
Если в парк мы въехали через западный вход, то обратно решили вернуться через северный вход. Расстояния в парке такие, что вряд ли мы на этом маневре выгадывали во времени. Пятьдесят миль туда, пятьдесят миль сюда - пустяки! Но накопившиеся впечатления не мешало бы ещё немного дополнить чем-то новеньким.
Новеньким впечатлением был водопад на реке Гиббон. Он выглядит красиво и эффектно. Водопад падает с высоты 25,6 метров. Воды реки обрушиваются вниз с края Йеллоустонской кальдеры. Кальдера эта образовалась по геологическим меркам совсем недавно, примерно 630 тысяч лет назад, во время последнего (дай Бог!) сверхмощного извержения вулкана в Йеллоустоуне. Тогда от этого извержения тряслась не только Северная Америка, но и весь мир. Что там ядерная война! Здесь грохотало гораздо мощнее и слышнее. Но сейчас обо всём страшном забыто. Всё, что убивало и сжигало, превратилось в красивые камни, по которым текут красивые реки. Глядя на эту красотищу припоминаешь любимую цитату из Гашека: «Что представляет собой имярек (сюда можно поставить любую фамилию или любое понятие) по сравнению с великолепием природы». И ведь, в самом деле, ничего не представляет!
А чуть дальше были ревущие горы. Это место, где горный склон буквально утыкан фумаролами. Через эти щели в земной поверхности снизу прорывался горячий воздух. Прорывался с такой скоростью, что на выходе издавал звук. Много фумарол звучали довольно громко, так что гору вполне заслуженно называли «ревущей». Сейчас, говорят, этот звук стал тише, а иной раз ничего кроме тихого сопения или свиста не услышишь.
Приблизительно через час мы приблизились, наконец, к северному выходу из Йеллоустоунского парка. Здесь опять ожидала идилия. Вдали, достаточно далеко, паслись олени. Издалека не разглядишь, но, как сообщает нам великий Интернет, здесь водятся олени Рузвельта. Это крупные олени, которые по-латински называются Cervus elaphus roosevelti. Местное их название - вапити. Названы эти олени в честь президента США Теодора Рузвельта.
А рядом, как всегда спокойно и не обращая на людей никакого внимания паслись бизоны. Один из них решил почесаться о дорожный знак и успешно это сделал. Знак повреждён не был.
Как я уже говорил, расстояния здесь многомильные. В дороге я познакомился со штатом Монтана, в котором находится бОльшая часть Йеллоустоунского парка.
Монтана - штат серединный, а значит, не сильно населённый. Дороги здесь автомобилями не забиты. Вдоль дорог идут фермы, а ещё железная дорога. По одной из дорог шёл тяжёлый грузовой состав: его тянули целых три тепловоза.
- Вот - сказал мне водитель - везут уголь на западный берег, а оттуда - в Азию.
- Так у вас и шахты есть? - Вполне искренне удивился я.
Оказалось, что шахты были раньше, а теперь уголь добывают открытым способом, в карьерах. Но добывают и, похоже, продают в Китай. Так что не только земледельческим штатом оказалась Монтана, известная нам в студенческой юности, пожалуй, только по называнию джинсов.
Кстати, потом мы увидели другой поезд. И он тоже шёл в Калифорнию, вёз в порты тихоокеанского побережья зерно и, похоже, тоже на экспорт.
И снова с грустью подумалось: почему Сибирь - не Монтана. Или та же Камчатка, где и гейзеры, и даже вулканы - в избытке. Но поехать на Камчатку дороже, чем поехать в Исландию и даже в США.
Все бывшие советские люди сдвинуты на военных тайнах. Так что в ответ на наивный вопрос, почему Камчатка - не Монтана, многие могут значительно подняв вверх указательный палец дать глубокомысленный ответ: «Потому что Вилючинск!» Для тех, кто не знает: в камчатском Вилючинске находится база атомных подводных лодок Тихоокеанского флота. Из-за этого, кстати, там такую секретность развели, что Петропавловск-Камчатский, первый крупный порт после Северного морского пути, вместо того, чтобы процветать, вроде Сан-Франциско, реально является городом захудалым и дорогим до чёртиков. Все корабли проходят его и идут, скажем, во Владивосток.
Гейзер «Старый служака», Альберт Берштадт, картина 1880-х годов.
Горная река и гейзер «Старый служака», Альберт Бирштадт, 1880-е
Между тем, не следует прикрываться фиговым листком секретности. К юго-востоку от Йеллоустоуна, находится город Шайенн, столичный город штата Вайоминг. Это название не известно большинству из нас почти так же, как Вилючинск. Выдам ещё один военный секрет: рядом с Йеллоустоном и с городом Шайенном, уже в штате Колорадо, находится гора Шайенн, в которой находится Центр объединённого командования воздушно-космической обороны Северной Америки. Место супер-секретное, из-за наличия которого, однако, не закрывают ни Йеллоустонский парк, приносящий миллионные доходы, ни город Шайенн. Плохо поставлена секретность в США!
И всё же вспомним знаменитую фразу Гашека. Что представляет собой секретность чего бы то ни было по сравнению с великолепием природы? Это понял ещё в 19-м веке американский художник Альберт Берштадт. Помните, мы прославили фотографа Хейнса, которому повезло ещё в 19-м веке с тогдашней примитивной фототехникой сфотографировать извержение гейзера Эксельсиор?
А вот Алберт Берштадт рисовал виды Йеллоустоунского парка каким он был сто пятьдесят лет назад. Полюбуйтесь на его картины и согласитесь с Ярославом Гашеком!