(no subject)
АНТИ-РОССИЯ И ЛЖЕ-РОССИЯ
(навеяно книгой С.В.Волкова "Почему РФ - ещё не Россия" - http://community.livejournal.com/ross_soviet/1583.html)
Представляется оправданным использование этой терминологической пары при описании советской истории с 1917 г. по настоящее время. Таким образом можно выделять периоды преимущественно и открыто антирусской политики («анти-Россия») и периоды использования ложнорусского камуфляжа («лже-Россия»). Важно только помнить, что «ложнорусскость» совершенно не исключает основополагающих принципов антирусскости, каковая есть родовой признак всей советской истории, но только проявляющийся то совершенно открыто, то более прикровенно, хотя обмануть это может разве что самых наивных и несведущих.
Начало анти-России положил 1917 г. Большевицкий режим повёл последовательную беспощадную и разрушительную борьбу со всем русским государственным, социальным и бытовым укладом, со всеми русскими культурными и религиозными традициями. Период этот продолжался по крайней мере до середины 1930-х, когда после консолидации сталинского режима и подавления крестьянства («коллективизация») началась корректировка государственной стилистики в сторону эксплуатации традиционных символов и понятий русской истории и государственности. Начался первый период лже-России. Эта тенденция резко усилилась во время германо-советской войны и продолжилась после её завершения вплоть до смерти Сталина и во время краткого властного пересменка.
С приходом к власти Хрущёва начинается второй открыто антирусский период, сопровождавшийся реанимацией идеологии интернационализма и революционизма на фоне решительной официальной десталинизации.
С заменой Хрущёва Брежневым происходит отход от идеологических крайностей предшественника, начинается осторожная ресталинизация, не принимающая, впрочем, открытых форм, но при этом не происходит характерной для позднего сталинизма ложной «русификации» государственного стиля. Это какой-то межеумочный вариант, «развитой совок». Возможно, это и был достигнутый «синтез», равновесие.
Дальше началась «перестройка», с её поисками и метаниями, от «возвращения к ленинским нормам» («анти-Россия») до празднования тысячелетия Крещения Руси («лже-Россия»).
С распадом совсоюза и выделением из него РСФСР в качестве «новой России» происходит новое обращение к историческим русским символам и традициям, не сопровождающееся однако восстановлением русской исторической государственности. Поэтому можно говорить о начале нового «ложнорусского» этапа, более оглядчиво-стыдливого при Ельцине и более явного и даже наглого при Путине, когда произошёл по сути возврат к сталинскому русифицированному совку, что прямо подавалось уже в качестве государственной идеологии (хотя и не без ряда обязательных дипломатических оговорок). Этот период лже-России продолжился и при путинском преемнике, пусть и в несколько менее явно «державной» форме, отчасти соответствуя этим тому, что наблюдалось при Брежневе: более завуалированный, латентный вариант неосталинизма, с приглушением национал-советских обертонов.
Старая Россия погибла, а перенимающая у неё историческую эстафету новая - вопреки массовому убеждению - не возникла. Так вот и качаемся маятником: от «анти» к «лже» и назад, не забывая при этом, что «лже» и «анти» в основе своей - одно.
(навеяно книгой С.В.Волкова "Почему РФ - ещё не Россия" - http://community.livejournal.com/ross_soviet/1583.html)
Представляется оправданным использование этой терминологической пары при описании советской истории с 1917 г. по настоящее время. Таким образом можно выделять периоды преимущественно и открыто антирусской политики («анти-Россия») и периоды использования ложнорусского камуфляжа («лже-Россия»). Важно только помнить, что «ложнорусскость» совершенно не исключает основополагающих принципов антирусскости, каковая есть родовой признак всей советской истории, но только проявляющийся то совершенно открыто, то более прикровенно, хотя обмануть это может разве что самых наивных и несведущих.
Начало анти-России положил 1917 г. Большевицкий режим повёл последовательную беспощадную и разрушительную борьбу со всем русским государственным, социальным и бытовым укладом, со всеми русскими культурными и религиозными традициями. Период этот продолжался по крайней мере до середины 1930-х, когда после консолидации сталинского режима и подавления крестьянства («коллективизация») началась корректировка государственной стилистики в сторону эксплуатации традиционных символов и понятий русской истории и государственности. Начался первый период лже-России. Эта тенденция резко усилилась во время германо-советской войны и продолжилась после её завершения вплоть до смерти Сталина и во время краткого властного пересменка.
С приходом к власти Хрущёва начинается второй открыто антирусский период, сопровождавшийся реанимацией идеологии интернационализма и революционизма на фоне решительной официальной десталинизации.
С заменой Хрущёва Брежневым происходит отход от идеологических крайностей предшественника, начинается осторожная ресталинизация, не принимающая, впрочем, открытых форм, но при этом не происходит характерной для позднего сталинизма ложной «русификации» государственного стиля. Это какой-то межеумочный вариант, «развитой совок». Возможно, это и был достигнутый «синтез», равновесие.
Дальше началась «перестройка», с её поисками и метаниями, от «возвращения к ленинским нормам» («анти-Россия») до празднования тысячелетия Крещения Руси («лже-Россия»).
С распадом совсоюза и выделением из него РСФСР в качестве «новой России» происходит новое обращение к историческим русским символам и традициям, не сопровождающееся однако восстановлением русской исторической государственности. Поэтому можно говорить о начале нового «ложнорусского» этапа, более оглядчиво-стыдливого при Ельцине и более явного и даже наглого при Путине, когда произошёл по сути возврат к сталинскому русифицированному совку, что прямо подавалось уже в качестве государственной идеологии (хотя и не без ряда обязательных дипломатических оговорок). Этот период лже-России продолжился и при путинском преемнике, пусть и в несколько менее явно «державной» форме, отчасти соответствуя этим тому, что наблюдалось при Брежневе: более завуалированный, латентный вариант неосталинизма, с приглушением национал-советских обертонов.
Старая Россия погибла, а перенимающая у неё историческую эстафету новая - вопреки массовому убеждению - не возникла. Так вот и качаемся маятником: от «анти» к «лже» и назад, не забывая при этом, что «лже» и «анти» в основе своей - одно.