Фрейлина императрицы и прототип Анны Карениной
В летнем марафоне, как и в предыдущих, есть замечательный такой челлендж, что называется «10 неупущенных» - для тех блогеров, что хотели рассказать своим френдам что-то интересное, но, увы, не сделали этого вовремя и теперь «возвращают долги». А поскольку я в последнее время всё чаще отношусь именно к таким должникам-рассказчикам, то, похоже, и мне пора воспользоваться этим предложением со стороны организаторов марафона. Завести, к примеру, в своём ЖЖ новую рубрику «Дорого яичко в Христов день» или что-нибудь в этом духе :))
А вся эта прелюдия была вот к чему. Ещё 6 июня, в юбилейный день рождения великого поэта, хотела я вам рассказать две удивительные истории о судьбе двух интересных людей, так или иначе связанных с жизнью и творчеством Александра Сергеевича. Хотела, да не успела. И хоть «яичко дорого в Христов день», но всё же «лучше поздно, чем никогда», а потому сегодня-завтра навёрстываю своё упущенное.
...Итак, у Александра Сергеевича, как известно, было четверо детей. Старшей была Мария (названа Марией в честь своей прабабки - Марии Алексеевны Ганнибал). Она родилась 19 мая 1832 года в Петербурге, и за несколько дней до крестин дочери Пушкин с гордостью и даже лёгким кокетством написал своей приятельнице Вере Вяземской: «Я в отчаянье, несмотря на всё моё самодовольство. Жена моя имела неловкость разрешиться маленькой литографией с моей особы».
Н.И. Фризенгоф. «Дети Пушкина в Михайловском», 10 августа 1841 года (Маша - девочка с косичками, справа - Таша и Александр, слева - Гриша) | И.К. Макаров «Портрет М.А. Пушкиной», 1849 год
В раннем детстве Маша доставляла много хлопот родителям. Например, отправив на лето в 1834 году жену с двухлетней дочерью и годовалым сыном в Москву (а затем в Калужское имение), к матери Натальи Николаевны и её сестрам, поэт не переставал беспокоиться о семье. «…Что Машка? - писал он в Москву, в дом Гончаровых, - чай, куда рада, что может вволю воевать». А в одном из последующих писем даже просил тёток «Машку не баловать, т.е. не слушаться её слёз и крику, а то мне не будет от неё покоя…», «Целую Машку и заочно смеюсь её затеям», - писал он тогда же в другом письме. Ольга Сергеевна Павлищева считала своего брата «нежным отцом» и, конечно, не ошибалась в своём мнении.
Она была единственной из детей поэта, у кого остались хотя бы смутные воспоминания об отце - когда он погиб, ей шёл пятый год, братья и сестра Наташа были совсем малышами. Мария получила хороше домашнее образование и уже в 9 лет свободно говорила и читала по-немецки и по-французски. Позже она училась в привилегированном Екатерининском институте, с ней и её братьями серьёзно занимались рекомендованные друзьями отца педагоги.
← И.К. Макаров «Портрет Марии Александровны Гартунг», 1860 год
В декабре 1852 года, после окончания института, Пушкина была высочайше пожалована во фрейлины и состояла при государыне Марии Александровне, жене императора Александра II. Одной из светских приятельниц-фрейлин Марии Пушкиной стала дочь А.О. Смирновой (Россет) - Ольга Николаевна, которой она, например, писала: «Мы веселимся здесь так, как ещё никогда не развлекались; танцуем, катаемся верхом, делаем прогулки в Красное Село и ведём в высшей степени весёлый образ жизни». А вскоре после свадьбы сестры Мария Пушкина поведала этой же своей подруге (фрейлине Ольге Николаевне Смирновой) о своей зимнедворцовой жизни следующее: «Что касается до магнетизма, то все заняты верчением столов. Я не знаю, возможно ли в это верить или нет. Но ответы иногда получаются поистине удивительные. Вызывают мёртвых, спрашивают их души. В Москве, говорят, Нащокин вызывал дух моего отца, который ответил ему стихами».
В 28 лет, в апреле 1860 года, Мария Александровна вышла замуж за Леонида Николаевича Гартунга, по словам князя Д.Д. Оболенского, «блестящего представителя конной гвардии», человека «вполне честного, но очень беззаботного». Детей в этом браке не было. «…Чем огорчаться, возьми пример с Гартунга, который осеняет себя крестным знамением, говоря, что очень рад, что его жена не делает его отцом, а жена его хохочет», - писала Ольга Павлищева в письме сыну. Генерал Гартунг имел поместье под Тулой и хорошее служебное положение: был начальником первого коннозаводского округа. А в октябре 1877 года он трагически погиб. Его несправедливо обвинили в хищении денег и других злоупотреблениях. 56-летний Фёдор Достоевский, потрясённый этим происшествием, записал в своём «Дневнике писателя…», что Гартунг, не дожидаясь вынесения приговора, «выйдя в другую комнату <...> сел к столу и схватил обеими руками свою бедную голову; затем вдруг раздался выстрел: он умертвил себя принесённым с собою и заряженным заранее револьвером, ударом в сердце». При покойном нашли записку следующего содержания: «Клянусь всемогущим богом, я ничего не похитил по настоящему делу. Прощаю своих врагов».
«Вся Москва была возмущена исходом гартунского дела. Московская знать на руках переносила тело Гартунга в церковь, твёрдо убеждённая в его невиновности. Да и высшее правительство не верило в его виновность, не отрешая его от должности, которую он занимал и будучи под судом. Владелец дома, где жил прокурор, который благодаря страстной речи считался главным виновником гибели Гартунга, Н.П. Шипов, приказал ему немедленно выехать из своего дома на Лубянке, не желая иметь, как он выразился, у себя убийц. Последствия оправдали всеобщую уверенность в невиновности Гартунга. Один из родственников Занфтлебене был вскоре объявлен несостоятельным должником, да ещё злостным, и он-то и оказался виновником гибели невинного Гартунга», - вспоминал позднее князь Д.Д. Оболенский.
Мария Александровна Гартунг (в девичестве - Пушкина; 19 (31) мая 1832 года, Санкт-Петербург, Российская империя - 7 марта 1919 года, Москва, РСФСР) →
Писала о нелёгкой судьбе Марии Александровны и её племянница Е.Н. Бибикова:
« <...> Жили они не дружно, сперва у него в имении, в Тульской губернии, а затем в Туле. Когда дела его пошатнулись, тётя уходила от него, а после известного суда, когда Гартунг застрелился в суде, тётя осталась без средств. Она написала письмо государю Александру II, вспоминая известное письмо Николая Пушкину, что дети Пушкина не будут в нужде, и прося о помощи. Ей назначили пенсию в 200 рублей в месяц, на которую она жила в Москве, на Кисловке в доме Базилевского, снимая меблированную комнату, и жила очень скромно. Лето проходило в деревне у сестёр, и это составляло ей экономию на зиму».
И в то же время до конца своих дней Мария Александровна осталась верной мужу. Детей у Гартунгов, как уже было сказано, не было. Мария жила у родных, помогала воспитывать их детей и принимала активное участие во всём, что было связано с её отцом и памятью о нём. В 1880 году присутствовала вместе с братьями и сестрой на открытии памятника Пушкину в Москве.
А ещё ранее, где-то в начале 1868 года, Мария Александровна познакомилась с Л.Н. Толстым в доме генерала А. Тулубьева в Туле. Их встречу описала свояченица Толстого Т. Кузминская:
«Дверь из передней отворилась, и вошла незнакомая дама в чёрном кружевном платье. Её легкая походка легко несла её довольно полную, но прямую и изящную фигуру. Меня познакомили с ней. Лев Николаевич ещё сидел за столом. Я видела, как он пристально разглядывал её.
- Кто это? - спросил он, подходя ко мне.
- М-mе Гартунг, дочь поэта Пушкина.
- Да-а, - протянул он, - теперь я понимаю… Ты посмотри, какие у неё арабские завитки на затылке. Удивительно породистые.
Когда представили Льва Николаевича Марии Александровне, он сел за чайный стол около неё; разговора их я не знаю, но знаю, что она послужила ему типом Анны Карениной, не характером, не жизнью, а наружностью. Он сам признавал это».
В голодные революционные годы старшая дочь Пушкина переселилась в Москву, где сняла маленькую меблированную комнатку, как писала её племянница. Потом поменяла её на другую - в Собачьем переулке, который был стёрт с карты города при строительстве Нового Арбата. Последнее время Мария Гартунг жила у приютившей её сестры своей бывшей горничной.
В 1918 году первый нарком просвещения А.В. Луначарский ходатайствовал о назначении пенсии дочери Пушкина. Комиссия, явившаяся обследовать бытовые условия будущей пенсионерки, засвидетельствовала, что она в свои 86 лет «...находится в здравом уме и трезвой памяти, а в её русской речи присутствует лëгкий французский акцент». Было проведено заседание народного комиссариата по просвещению с повесткой «Об обеспечении дочери А.С. Пушкина Марии Александровны Гартунг». Коллегия постановила: «а) ассигновать М.А. Гартунг единовременное пособие в размере 2400 рублей; б) обратиться в народный комиссариат социального обеспечения с ходатайством о предоставлении ей убежища». На заседании коллегии народного комиссариата по просвещению, которое проходило 29 января 1919 года, было решено «назначить М.А. Гартунг субсидию в размере 1000 рублей в месяц за счёт литературно-издательского отдела».
Мария Александровна, по некоторым источникам, получила эту пенсию лишь один раз, по другим - вообще не успела её получить. 7 марта 1919 года сердце старшей дочери великого поэта остановилось. Похоронили её в Донском монастыре добрые люди. Правнучка Пушкина, Наталья Сергеевна Шепелева, рассказывала:
«Я встречалась с Марией Александровной, будучи подростком, здесь в Москве, куда из Петербурга переехала и наша семья. Она осталась в моей памяти человеком удивительно стойким к постигшим её невзгодам. Мария Александровна жила возле Донского монастыря, где и была похоронена в 1919 году».
А Н.С. Мезенцова возмущалась: «Ну в какой бы ещё стране мог быть такой министр культуры, который дал роскошный особняк босоножке Дункан и при этом оставил в нищете дочь Пушкина?..»
А ещё до конца своих дней, оставшаяся в одиночестве, Мария Александровна в любую погоду приходила к памятнику Пушкину на Тверском бульваре - на свидание с отцом, которого уже почти не помнила, но который стал для неё легендой…
В следующий раз я расскажу вам ещё об одном удивительном человеке, судьба которого тоже связана с великим русским поэтом.
__________
Этот пост был написан в том числе и по заданию моего френда и коллеги по марафону pryanik, данному им в День самоуправления №1 в сообществе 365days.
А вся эта прелюдия была вот к чему. Ещё 6 июня, в юбилейный день рождения великого поэта, хотела я вам рассказать две удивительные истории о судьбе двух интересных людей, так или иначе связанных с жизнью и творчеством Александра Сергеевича. Хотела, да не успела. И хоть «яичко дорого в Христов день», но всё же «лучше поздно, чем никогда», а потому сегодня-завтра навёрстываю своё упущенное.
...Итак, у Александра Сергеевича, как известно, было четверо детей. Старшей была Мария (названа Марией в честь своей прабабки - Марии Алексеевны Ганнибал). Она родилась 19 мая 1832 года в Петербурге, и за несколько дней до крестин дочери Пушкин с гордостью и даже лёгким кокетством написал своей приятельнице Вере Вяземской: «Я в отчаянье, несмотря на всё моё самодовольство. Жена моя имела неловкость разрешиться маленькой литографией с моей особы».
Н.И. Фризенгоф. «Дети Пушкина в Михайловском», 10 августа 1841 года (Маша - девочка с косичками, справа - Таша и Александр, слева - Гриша) | И.К. Макаров «Портрет М.А. Пушкиной», 1849 год
В раннем детстве Маша доставляла много хлопот родителям. Например, отправив на лето в 1834 году жену с двухлетней дочерью и годовалым сыном в Москву (а затем в Калужское имение), к матери Натальи Николаевны и её сестрам, поэт не переставал беспокоиться о семье. «…Что Машка? - писал он в Москву, в дом Гончаровых, - чай, куда рада, что может вволю воевать». А в одном из последующих писем даже просил тёток «Машку не баловать, т.е. не слушаться её слёз и крику, а то мне не будет от неё покоя…», «Целую Машку и заочно смеюсь её затеям», - писал он тогда же в другом письме. Ольга Сергеевна Павлищева считала своего брата «нежным отцом» и, конечно, не ошибалась в своём мнении.
Она была единственной из детей поэта, у кого остались хотя бы смутные воспоминания об отце - когда он погиб, ей шёл пятый год, братья и сестра Наташа были совсем малышами. Мария получила хороше домашнее образование и уже в 9 лет свободно говорила и читала по-немецки и по-французски. Позже она училась в привилегированном Екатерининском институте, с ней и её братьями серьёзно занимались рекомендованные друзьями отца педагоги.
← И.К. Макаров «Портрет Марии Александровны Гартунг», 1860 год
В декабре 1852 года, после окончания института, Пушкина была высочайше пожалована во фрейлины и состояла при государыне Марии Александровне, жене императора Александра II. Одной из светских приятельниц-фрейлин Марии Пушкиной стала дочь А.О. Смирновой (Россет) - Ольга Николаевна, которой она, например, писала: «Мы веселимся здесь так, как ещё никогда не развлекались; танцуем, катаемся верхом, делаем прогулки в Красное Село и ведём в высшей степени весёлый образ жизни». А вскоре после свадьбы сестры Мария Пушкина поведала этой же своей подруге (фрейлине Ольге Николаевне Смирновой) о своей зимнедворцовой жизни следующее: «Что касается до магнетизма, то все заняты верчением столов. Я не знаю, возможно ли в это верить или нет. Но ответы иногда получаются поистине удивительные. Вызывают мёртвых, спрашивают их души. В Москве, говорят, Нащокин вызывал дух моего отца, который ответил ему стихами».
В 28 лет, в апреле 1860 года, Мария Александровна вышла замуж за Леонида Николаевича Гартунга, по словам князя Д.Д. Оболенского, «блестящего представителя конной гвардии», человека «вполне честного, но очень беззаботного». Детей в этом браке не было. «…Чем огорчаться, возьми пример с Гартунга, который осеняет себя крестным знамением, говоря, что очень рад, что его жена не делает его отцом, а жена его хохочет», - писала Ольга Павлищева в письме сыну. Генерал Гартунг имел поместье под Тулой и хорошее служебное положение: был начальником первого коннозаводского округа. А в октябре 1877 года он трагически погиб. Его несправедливо обвинили в хищении денег и других злоупотреблениях. 56-летний Фёдор Достоевский, потрясённый этим происшествием, записал в своём «Дневнике писателя…», что Гартунг, не дожидаясь вынесения приговора, «выйдя в другую комнату <...> сел к столу и схватил обеими руками свою бедную голову; затем вдруг раздался выстрел: он умертвил себя принесённым с собою и заряженным заранее револьвером, ударом в сердце». При покойном нашли записку следующего содержания: «Клянусь всемогущим богом, я ничего не похитил по настоящему делу. Прощаю своих врагов».
«Вся Москва была возмущена исходом гартунского дела. Московская знать на руках переносила тело Гартунга в церковь, твёрдо убеждённая в его невиновности. Да и высшее правительство не верило в его виновность, не отрешая его от должности, которую он занимал и будучи под судом. Владелец дома, где жил прокурор, который благодаря страстной речи считался главным виновником гибели Гартунга, Н.П. Шипов, приказал ему немедленно выехать из своего дома на Лубянке, не желая иметь, как он выразился, у себя убийц. Последствия оправдали всеобщую уверенность в невиновности Гартунга. Один из родственников Занфтлебене был вскоре объявлен несостоятельным должником, да ещё злостным, и он-то и оказался виновником гибели невинного Гартунга», - вспоминал позднее князь Д.Д. Оболенский.
Мария Александровна Гартунг (в девичестве - Пушкина; 19 (31) мая 1832 года, Санкт-Петербург, Российская империя - 7 марта 1919 года, Москва, РСФСР) →
Писала о нелёгкой судьбе Марии Александровны и её племянница Е.Н. Бибикова:
« <...> Жили они не дружно, сперва у него в имении, в Тульской губернии, а затем в Туле. Когда дела его пошатнулись, тётя уходила от него, а после известного суда, когда Гартунг застрелился в суде, тётя осталась без средств. Она написала письмо государю Александру II, вспоминая известное письмо Николая Пушкину, что дети Пушкина не будут в нужде, и прося о помощи. Ей назначили пенсию в 200 рублей в месяц, на которую она жила в Москве, на Кисловке в доме Базилевского, снимая меблированную комнату, и жила очень скромно. Лето проходило в деревне у сестёр, и это составляло ей экономию на зиму».
И в то же время до конца своих дней Мария Александровна осталась верной мужу. Детей у Гартунгов, как уже было сказано, не было. Мария жила у родных, помогала воспитывать их детей и принимала активное участие во всём, что было связано с её отцом и памятью о нём. В 1880 году присутствовала вместе с братьями и сестрой на открытии памятника Пушкину в Москве.
А ещё ранее, где-то в начале 1868 года, Мария Александровна познакомилась с Л.Н. Толстым в доме генерала А. Тулубьева в Туле. Их встречу описала свояченица Толстого Т. Кузминская:
«Дверь из передней отворилась, и вошла незнакомая дама в чёрном кружевном платье. Её легкая походка легко несла её довольно полную, но прямую и изящную фигуру. Меня познакомили с ней. Лев Николаевич ещё сидел за столом. Я видела, как он пристально разглядывал её.
- Кто это? - спросил он, подходя ко мне.
- М-mе Гартунг, дочь поэта Пушкина.
- Да-а, - протянул он, - теперь я понимаю… Ты посмотри, какие у неё арабские завитки на затылке. Удивительно породистые.
Когда представили Льва Николаевича Марии Александровне, он сел за чайный стол около неё; разговора их я не знаю, но знаю, что она послужила ему типом Анны Карениной, не характером, не жизнью, а наружностью. Он сам признавал это».
В голодные революционные годы старшая дочь Пушкина переселилась в Москву, где сняла маленькую меблированную комнатку, как писала её племянница. Потом поменяла её на другую - в Собачьем переулке, который был стёрт с карты города при строительстве Нового Арбата. Последнее время Мария Гартунг жила у приютившей её сестры своей бывшей горничной.
В 1918 году первый нарком просвещения А.В. Луначарский ходатайствовал о назначении пенсии дочери Пушкина. Комиссия, явившаяся обследовать бытовые условия будущей пенсионерки, засвидетельствовала, что она в свои 86 лет «...находится в здравом уме и трезвой памяти, а в её русской речи присутствует лëгкий французский акцент». Было проведено заседание народного комиссариата по просвещению с повесткой «Об обеспечении дочери А.С. Пушкина Марии Александровны Гартунг». Коллегия постановила: «а) ассигновать М.А. Гартунг единовременное пособие в размере 2400 рублей; б) обратиться в народный комиссариат социального обеспечения с ходатайством о предоставлении ей убежища». На заседании коллегии народного комиссариата по просвещению, которое проходило 29 января 1919 года, было решено «назначить М.А. Гартунг субсидию в размере 1000 рублей в месяц за счёт литературно-издательского отдела».
Мария Александровна, по некоторым источникам, получила эту пенсию лишь один раз, по другим - вообще не успела её получить. 7 марта 1919 года сердце старшей дочери великого поэта остановилось. Похоронили её в Донском монастыре добрые люди. Правнучка Пушкина, Наталья Сергеевна Шепелева, рассказывала:
«Я встречалась с Марией Александровной, будучи подростком, здесь в Москве, куда из Петербурга переехала и наша семья. Она осталась в моей памяти человеком удивительно стойким к постигшим её невзгодам. Мария Александровна жила возле Донского монастыря, где и была похоронена в 1919 году».
А Н.С. Мезенцова возмущалась: «Ну в какой бы ещё стране мог быть такой министр культуры, который дал роскошный особняк босоножке Дункан и при этом оставил в нищете дочь Пушкина?..»
А ещё до конца своих дней, оставшаяся в одиночестве, Мария Александровна в любую погоду приходила к памятнику Пушкину на Тверском бульваре - на свидание с отцом, которого уже почти не помнила, но который стал для неё легендой…
В следующий раз я расскажу вам ещё об одном удивительном человеке, судьба которого тоже связана с великим русским поэтом.
__________
Этот пост был написан в том числе и по заданию моего френда и коллеги по марафону pryanik, данному им в День самоуправления №1 в сообществе 365days.