Семейный лагерь. Отчёт-4. Аня
Третья часть здесь.
Каким-то образом в коротких перерывах между руководством и помощью дежурным на кухне Аня успевала консультировать по разным вопросам, если получала от кого-то запрос. Много работала с семьями, с детьми, по одиночке. Уходили в горы, засиживались, беседовали. Думаю, Аня проводила с другими процессинги - судя по тому, что было у меня с ней. Серьёзный и сложный трёхчасовой процессинг, который она назвала «реинкарнационным» с элементами ребёфинга, напоминал РПТ, разнились, конечно, формулировки и какие-то штуки, которые позволительны только в поле эзотерики. Это была индивидуальная консультация по моему личному запросу, поэтому здесь её не описываю. Ещё Аня делала кисточковый массаж лица, а в последний день уделила мне время для беседы о воспитании. Аня педагогом себя не считает, однако знает, что делать с детьми, из «какой точки» с каждым из них разговаривать, руководствуется при этом своей собственной «проводниковой» чувствительностью, пользуется эзотерической терминологией (чакры, медитации, энергии, вибрации), использует знания системно-векторной психологии, которой я переболела несколько лет назад, так в неё и не погрузившись достаточно для того, чтобы «читать» людей с такой же лёгкостью, как она.
Забегая вперёд, скажу, что пробую сейчас с детьми тот самый «чакровый» и в то же время «системный» метод общения - работает! Достичь бы ещё определённого уровня в искусстве медитации для того, чтобы «набирать тишину» (или «собирать внимание») детей - вот это жизнь будет! Стоит только посмотреть на анину дочку и детей, которых она и родители под её руководством «прорабатывали» на острове. Мне было сказано, что дети мои «непроявлены», но что видно сразу - «отвратительно разговаривают». Обратила внимание. Поняла, что мы все в семье друг с другом не умеем разговаривать. Сплошное «хочу» или констатации факта. А взаимодействия (просить, договариваться, решать) - ноль. Ну, может только на уровне «передай, пожалуйста, соль». Сейчас мы наблюдаем за собой, замечаем, как общаемся сами, как разговариваем с детьми. По-моему, это шикарный период в нашей жизни. По крайней мере, папочка кричал на сыночка лишь единожды, не далее, как сегодня, за всё это время (а прошла неделя), коротко, и тот его услышал «с первого крика».
Рецепт прост: мы рассматриваем любую ситуацию, любую проблему как задачу, которая требует решения, и озвучиваем её ребёнку, помогая, если необходимо, выстраивать алгоритм для достижения поставленной цели. К примеру, кто-то заявляет (скрипуче пища, противно нудя, оглушительно крича - как угодно) о своём дискомфорте или желании: «Ну, Митяааааааа!!!», или «Хочууууууу…». Ход взрослого (вместо того, чтобы дать, или разрулить, или объяснить, или рассказать): «И что же мы будем делать?» Удивительно, сколько вариантов находит ребёнок, который действительно хочет достичь определённой цели! Другое дело, если ему хочется пожаловаться, он быстро переключается, у него нет никакой другой задачи, которую надо выполнить: пожаловался - отреагировали - пошёл восвояси. А уж если куда-то идти, залезть, достать, приготовить, наладить - варианты ищет сам. Если не находит, можно подсказывать, накидывать версии. С младшим, как ни странно, получается лучше всего: он и попросить догадывается, и пути находит для преодоления физических препятствий. Причём мы ждём, что он будет просить помощи, а он тащит стулья, предметы, ищет другие ходы, и у него всё здорово получается. В конфликте между малышами сложнее: Маруся сразу прощает, ограждает братика от тревог, «портит» его тем самым. Интересно, что мы стали это замечать! Мне нравится. Со злостью малыша тоже сложно: дерётся, щиплется до сих пор. Проработка таких ситуаций занимает больше времени, чем решение других задач. Беру паузу, зависаем в моменте. Он сам уходит «полежать», через некоторое время готов разговаривать и договариваться, извиняться и думать, как можно в следующий раз по-другому решать споры.
Продолжение здесь.
Каким-то образом в коротких перерывах между руководством и помощью дежурным на кухне Аня успевала консультировать по разным вопросам, если получала от кого-то запрос. Много работала с семьями, с детьми, по одиночке. Уходили в горы, засиживались, беседовали. Думаю, Аня проводила с другими процессинги - судя по тому, что было у меня с ней. Серьёзный и сложный трёхчасовой процессинг, который она назвала «реинкарнационным» с элементами ребёфинга, напоминал РПТ, разнились, конечно, формулировки и какие-то штуки, которые позволительны только в поле эзотерики. Это была индивидуальная консультация по моему личному запросу, поэтому здесь её не описываю. Ещё Аня делала кисточковый массаж лица, а в последний день уделила мне время для беседы о воспитании. Аня педагогом себя не считает, однако знает, что делать с детьми, из «какой точки» с каждым из них разговаривать, руководствуется при этом своей собственной «проводниковой» чувствительностью, пользуется эзотерической терминологией (чакры, медитации, энергии, вибрации), использует знания системно-векторной психологии, которой я переболела несколько лет назад, так в неё и не погрузившись достаточно для того, чтобы «читать» людей с такой же лёгкостью, как она.
Забегая вперёд, скажу, что пробую сейчас с детьми тот самый «чакровый» и в то же время «системный» метод общения - работает! Достичь бы ещё определённого уровня в искусстве медитации для того, чтобы «набирать тишину» (или «собирать внимание») детей - вот это жизнь будет! Стоит только посмотреть на анину дочку и детей, которых она и родители под её руководством «прорабатывали» на острове. Мне было сказано, что дети мои «непроявлены», но что видно сразу - «отвратительно разговаривают». Обратила внимание. Поняла, что мы все в семье друг с другом не умеем разговаривать. Сплошное «хочу» или констатации факта. А взаимодействия (просить, договариваться, решать) - ноль. Ну, может только на уровне «передай, пожалуйста, соль». Сейчас мы наблюдаем за собой, замечаем, как общаемся сами, как разговариваем с детьми. По-моему, это шикарный период в нашей жизни. По крайней мере, папочка кричал на сыночка лишь единожды, не далее, как сегодня, за всё это время (а прошла неделя), коротко, и тот его услышал «с первого крика».
Рецепт прост: мы рассматриваем любую ситуацию, любую проблему как задачу, которая требует решения, и озвучиваем её ребёнку, помогая, если необходимо, выстраивать алгоритм для достижения поставленной цели. К примеру, кто-то заявляет (скрипуче пища, противно нудя, оглушительно крича - как угодно) о своём дискомфорте или желании: «Ну, Митяааааааа!!!», или «Хочууууууу…». Ход взрослого (вместо того, чтобы дать, или разрулить, или объяснить, или рассказать): «И что же мы будем делать?» Удивительно, сколько вариантов находит ребёнок, который действительно хочет достичь определённой цели! Другое дело, если ему хочется пожаловаться, он быстро переключается, у него нет никакой другой задачи, которую надо выполнить: пожаловался - отреагировали - пошёл восвояси. А уж если куда-то идти, залезть, достать, приготовить, наладить - варианты ищет сам. Если не находит, можно подсказывать, накидывать версии. С младшим, как ни странно, получается лучше всего: он и попросить догадывается, и пути находит для преодоления физических препятствий. Причём мы ждём, что он будет просить помощи, а он тащит стулья, предметы, ищет другие ходы, и у него всё здорово получается. В конфликте между малышами сложнее: Маруся сразу прощает, ограждает братика от тревог, «портит» его тем самым. Интересно, что мы стали это замечать! Мне нравится. Со злостью малыша тоже сложно: дерётся, щиплется до сих пор. Проработка таких ситуаций занимает больше времени, чем решение других задач. Беру паузу, зависаем в моменте. Он сам уходит «полежать», через некоторое время готов разговаривать и договариваться, извиняться и думать, как можно в следующий раз по-другому решать споры.
Продолжение здесь.