Нелли Цапурина "Социалистический выбор России"
От Великой Страны СССР: "Интересно посмотреть, как Россия, голодая сама, «кормила всю Европу», как нас пытаются убедить некоторые своеобразные граждане. Картина «кормления Европы» выглядит следующим образом:
При исключительном стечении погодных условий и самом высоком для царской России урожае 1913 года Российская Империя вывезла 530 млн пудов всех зерновых, что составило 6,3% потребления европейских стран (8,34 млрд. пудов). То есть речи не может быть о том, что Россия кормила не то что Европу, но и даже пол-Европы." Надоели уря-патриоты до сих пор рыдающие о том, какую Россию мы потеряли в 1917 году, Россию, якобы кормилицу Европы. И рыдают они о кулаке, который составлял в разных районах России от 2 до 3 % крестьянского населения. Надоели либералы, тоже рыдающие: Ах какую Россию в 1917 году мы потеряли, кормилицу Европы. Они рыдают уже о дворянстве, коего было в числе всего населении России 5%, а из них потомственных едва половина, потому что личное дворянство получали крупные чиновники за должность, давались специальными указами за участие в важных военных сражениях, если воюющий находился в офицерском чине. А еще из тех же 5% , было много однодворцев, разорявшегося потомственного дворянство. И неудивительно, что часто однодворцы - прокормиться бы - шли писарями в земские управы после начала реформ управления.
Разговаривала на митинге с молодым человеком из группы обманутых дольщиков. Поговорили и на общеэкономические темы, и вдруг от него слышу фразу: «Россия до революции была житницей Европы». Да, подумала, второе поколение оболванивают оранжевые писаки. Третье десятилетие оранжевые оппозиционеры, демократические журналисты, так называемые национал-патриоты и лукавые политики озвучивают мифы о сельском хозяйстве царской России: мол, Россия была житницей Европы до революции и производила такой избыток хлеба, что была главным экспортером хлеба за границу. А потому - даешь фермерское хозяйство!
Но практика разрушения коллективных крупных хозяйств, начавшаяся после указа Ельцина 1992 года, подорвала продовольственную безопасность страны. Вот уже и съезды сельхозпроизводителей проводятся под весьма красноречивым названием «Сельсовет». И уже правительство и Президент осторожно высказываются в защиту кооперации в сельском хозяйстве. Пыл разрушения поумерился, после того, что много было разрушено, и отечественное производство продуктов питания в России уменьшился на 30% по сравнению с советским периодом. Лукавых политиков нет смысла убеждать, и потому моя дореволюционная цифирь предназначена в большей степени для второго (с 1989 года) поколения ура-патриотов, которые продолжают твердить - Россия житница Европы. Великий знаток человеческих душ, мой любимый Чехов! Вспоминаю его «Попрыгунью». Как наглядно Чехов показал, что в погоне за мифами, мы не замечаем то хорошее, что было рядом с нами. Вот гоняются, мода нынче такая, за значительными юбилеями. А настоящий юбилей и прозевали. В Ярославской губернии прозевали настоящий 100-летний юбилей - 26 января 2013 года исполнялось ровно 100 лет со дня первого съезда кооперативных учреждений Ярославской губернии. Но кто ж из нынешних ярославских властей знал, что такой юбилей надо отмечать с помпой. Ветры в пользу кооперации задули в положительную сторону тремя месяцами позднее, когда Президент высказался о пользе кооперации в сельском хозяйстве, а наши местные промахнулись.
Миф о крепком хозяине.
В Ярославской областной библиотеке им. Некрасова хранится 39 выпусков земской статистики, которая наглядно характеризует состояние производительных сил в сельском хозяйстве Ярославской губернии в конце 19-го и начале 20 века. Перед началом реформ Столыпина надворная перепись 1902 года свидетельствует, что безлошадных крестьянских хозяйств в Ярославской губернии было 35,2%, а без наделов земли было уже 7,3% хозяйств. Последняя цифра говорит о полном разорении крестьянского двора. В 1902 году на отхожие промыслы ушло 202 тысячи крестьян, в основном это было мужское население - именно такое количество паспортов было выдано. Такая цифра говорит о том, что фактически 25 крестьянских хозяйств не справлялись с нуждой, не могли прокормиться на земле. Общая доходность десятины (1,09 га) составляла всего 4 рубля. Какой образ рисовала вся демократическая пресса в отношении бедняка - лентяй, пропойца, не хотел, и не умел работать. Не забыли еще этих демократических побасенок? Получается, что в Ярославской губернии среди крестьян таковых было - каждый третий!!! Но в кого превращался любой справный хозяин, если у него градом побило посевы, заморозило ранними заморозками лен, снесло наводнением заготовленное сено? А градобития, ранние заморозки, наводнения в Ярославской губернии (до строительства Рыбинского водохранилища) были ежегодными. Об этом тоже есть сведения в земских справочниках - опросниках. Еще более тяжелые условия по подворной переписи 1902 г. были в Рыбинском уезде. Безлошадных крестьянских хозяйств 5073 двора (41%), с одной лошадью 6691 двор (54%), с двумя - 374 двора (3,1%), с тремя и более - 68 дворов. И вот далее я стану называть цифры , от которых должно быть стать стыдно тем, кто посмел называть крестьян - бедняков лентяями. Стыдно было и мне, потому что целых два года, пока не стала учиться в ВЗФЭИ, и не освоила статистику, я тоже пребывала с промытыми демократической прессой мозгами.
Вдумайся, читатель в эти цифры. Без земельных наделов в Рыбинском уезде в 1902 году было 10% хозяйств, а не сеяли хлеб всего 7% хозяйств. Это же получается, что и безлошадные, и даже безнадельные крестьяне старались посеять хлеб!? Следовательно, как минимум 3% крестьян арендовали чужую землю, и работали на чужой лошади, чтоб только посеять хлеб. А 38% крестьян арендовали чужую лошадку, чтоб посеять хлеб на своих десятинах земли! И как после этого какая-то оранжево-белоленточная либеральная сволочь смеет поганить своим языком трудягу-кретьянина, обвиняя его в лени?!
А дальнейшие цифры еще более укрепят вас, читатель в мысли, что наше крестьянство вгрызалось в земельку до последнего, и работало до седьмого пота. В том же Рыбинском уезде сделали перепись о размерах засеваемых наделов. Засевали:
До одной десятины - 24% хозяйств,
От 1-ой до 2-х десятин - 33%,
От 2-х до 3-х десятин - 19%,
От 3-х до 6-ти десятин - 12%.
А теперь попытаемся представить себе положение крестьянина без надела. За аренду земли он отдавал иногда половину урожая. А за аренду чужой лошади? Что он, что мог отдать?! Только свой труд! И потому за чужую лошадку приходилось потрудиться в хозяйстве «крепкого хозяина». Значит, выходит, - с крестьянина получали три шкуры. Но пойдем дальше в своем повествовании о тяжкой доле русского крестьянина до революции. Каков же был результат таких сверхнапряженнейших усилий крестьянина? Чтобы выявить уровень обеспеченности хлебом, в том же Рыбинском уезде было обследовании 3339 хозяйств. Большинству крестьянских хозяйств выращенного на собственном наделе хлеба хватало на 7 месяцев, т.е. до пасхи. Получается, что у крестьянина и с наделом, и с собственной лошадкой хлеба тоже не хватало. И только 10% крестьян обходилось без покупного хлеба. Вот те самые «крепкие хозяева». Но вот только ли своим трудом они пахали, сеяли, убирали? Не за просто так отдавались в наем наделы, отдавались в наем лошади. И не за просто так потом после пасхи они ссужали односельчан хлебом до нового урожая. Больше половины крестьян покупали хлеб, но покупали хлеб не на деньги, а за свой труд. Получается, что у крепкого хозяина батрачило как минимуму полдеревни, чтоб он был «крепким». Наш Великий Чехов хорошо рассказал об этом в повести «В овраге».
Но у крепкого хозяина, в действительности батрачило больше, чем полдеревни. Демократическая пресса никогда еще не назвала цифру налогов крестьянина за надел. А царские налоги были поистине царскими. Как писал Михаил Павлович Чехов, инспектор Ярославской казенной палаты в течение 6 лет, брат Великого Антона Павловича Чехова, крестьянин за десятину землю уплачивал налог в 1 рупь 97 копеек. Это при том, что доходность десятины (при благоприятных условиях) была вычислена в 4 рубля. Кто там орет про огромные налоги при советской власти? Фактически уже половину урожая вынь да положь в царскую казну в виде налогов. Вот потому и не хватало хлеба своего даже у тех хозяйств, у которых и надел свой, и своя лошадка были. И к кому же , опять таки, пойдет на поклон тот крестьянин-труженник, у которого хоть и лошадка есть, но и хлебца не хватает, да и налоги заплатить надо (подати, как тогда они именовались). Правильно, он на поклон пойдет все к тому же «крепкому» хозяину. Так что про семь шкур с русского мужика не зря говорилось в дореволюционной прогрессивной свободолюбивой прессе, каковая была до революции, в отличие от нынешних демократических времен.
С мужика драли именно семь шкур. А сейчас, читатель вам вообще захочется дать в зубы всем демократическим писакам про лентяя мужика - дворянин платил в царскую казну с десятины земли податей цельных 20 копеек, это официальные источники, другие источники сообщают вообще о 2-х копейках. Так что те 3,1 % крестьянских хозяйств, коим и хлеба хватало, и лошадок было больше чем надо, они были каплей в крестьянском море. Но они были очень устойчивы в экономическом отношении. Зададимся вопросом - а почему? А потому что фактически это были коллективные хозяйства, но только батрацкого типа. В таких «крепких» хозяйствах, трудилась за малым исключением почти вся деревня. За каждую арендованную десятину, за лошадку на пашню, за лошадку на уборку урожая, на перевозку дров, за хлеб от пасхи до сентября, за ссуду на выплату податей. Так что товарными крестьянскими хозяйствами (что производили хлеб не только для самообеспечения, но и на продажу) и до революции были не фермерские, где трудится только семья крестьянина, а именно коллективные хозяйства батрацкого типа, а проще - кулацкие хозяйства. И 90% крестьянских хозяйств Ярославской губернии хлеб не продавало, а наоборот, покупало у «крепких мужиков» иль у крупных землевладельцев, что переводили свои бывшие помещичьи усадьбы на капиталистически лад - применяли наемный труд батраков.
Предвижу возражения, что Ярославская губерния не показатель, т.к. находится в зоне рискованного земледелия. Но дело в том, что в зоне рискованного земледелия находилось 80% посевных площадей Российской империи. Обратимся к свидетельству смоленского помещика А.Н.Энгельгарда. Смоленская губерния, где находилось имение Энгельгарда имело более благоприятные условия для земледелия, но там уже с Рождества крестьяне начинали покупать степной (привозной) хлеб, или покупали хлеб у местных помещиков. К концу весны хлеб покупали все крестьяне, у кого денег не было, а по состоянию здоровья не могли идти в батраки (сильная конкуренция на найм) - шли в «кусочки» - так называлась сложившая практика взаимопомощи в крестьянском мире. И об этом Энегельгард пишет в первом письме из деревни. Вот как там было «прекрасно» до революции - крестьянин, имевший свой надел и хозяйство, вынужден был идти побираться, чтоб не умереть с голоду. А.Н. Энгельгард в журнале «Отечественные записки» напечатал 12 писем «Из деревни», которые затем в течение 100 лет неоднократно переиздавались отдельным изданием. В Ярославской областной библиотеке есть также отдельное издание «Письма из деревни».
Письма А.Н. Энгельгарда со всей очевидностью показывали, куда катилась российская деревня в условиях капитализма - или к крупным кулацким хозяйствам при полностью бесправном батраке, или с тем же батраком к крупным помещичьим хозяйствам, поставленным на капиталистические рельсы. Фермерское хозяйство, где трудилась бы только семья фермера, перспективы в наших российских погодных условиях не имела. Оно рано или поздно бы превратилось бы в кулацкое хозяйство или разорилось. Кстати, именно из писем Энгельгарда мы узнаем, что выражение «кулак-кровосос» появилось после 1861 года, задолго до столыпинским реформ, а во время реформ с 1900 года закрепилось повсеместно. И главное - А.Н. Энгельгард задолго до первой революции, и до нашей демократии, разоблачил миф, что Россия якобы продает за границу излишний хлеб. Он на примерах свой сельскохозяйственной деятельности, наблюдениях за бытом крестьян, видя всю тяжелую изнанку крестьянской тяжкой жизни, писал в статьях, что Россия продает за границу не излишний хлеб, а хлеб, который нужен России. Что из-за вывоза хлеба поднимаются внутренние цены на хлеб, мужик голодает, а в деревнях по этой причине высокая детская смертность. И это мнение наиболее объективное, т.к. он как помещик, казалось бы, был заинтересован в высоких ценах на хлеб, так как избыток произведенного хлеба продавал в первую очередь окрестным крестьянам. Но как настоящий патриот, радетель о народных нуждах, говорил правду о причинах вывоза хлеба - вывоз хлеба это своекорыстие перекупщиков и их равнодушие к голодающему мужику. Ситуация сходная с сегодняшним вывозом нефти, газа и электроэнергии из Российской Федерации. Итогом пытливых наблюдений А.Н. Энгельгарда за крестьянской жизнью, а при этом он сам активно участвовал в сельскохозяйственном производстве, стали выводы о том, что крестьяне должны объединяться и трудиться на земле сообща- кооперироваться..
О кооперации.
«Письма из деревни» А.Н. Энгельгард писал на рубеже 19 и 20 веков. Но со своими взглядами он был не одинок. Начало 20 века ознаменовалось началом кооперативного движения в России вопреки намерению царского правительства во главе со Столыпиным вырастить в деревни новый класс- кулаков, чтоб опираться именно на них, кровососов, чтоб он стал социальной опорой тогдашних реформаторов. А теперь поговорим насчет второго мифа, который раздувают оранжевые белоленточники - насчет якобы чужеродности кооперации крестьянской среде. Вопрос о дореволюционной кооперации в крестьянской среде неудобен всем - и красным, и белым. Красным, потому что доказывает, что кооперацию придумали сами крестьяне, а большевики лишь использовали дореволюционный опыт крестьян. Белым это правда о кооперативном движении снизу неудобна потому, что им кооперации вообще не нужна, им более по душе кулацкое иль помещичье крупной хозяйство, использующее труд полностью бесправных батраков.
22-26 января 1913 года в Ярославле состоялся первый съезд кооперативных учреждений Ярославской губернии. Перед съездом был подготовлен ряд справочных материалов. Один из них - «Указатель кооперативных организаций и сельскохозяйственных обществ Ярославской губернии, год издания 1912 год, имеется в Краеведческом отделе областной библиотеки. Указатель дает такую картину кооперации в Ярославской губернии к началу первого съезда:
1. маслоделательные артели и сыроварни - 33
2.артели по переработке и сбыту сушенных плодов и овощей- 13
3.картофеле-крахмальные артели-3
4.сельскохозяйственные общества -50,
5.кредитно и судно-сберегательные товарищества - 140,
6.волостные кассы- 13,
7. потребительские общества - 34,
8. контрольные общества- 4.
Апологеты фермерского пути развития сельского хозяйства , хотя бесперспективность этого пути уже доказана 20-летним опытом в условиях российского рискованного земледелия, на разные лады тем не менее продолжают распевать, и убедить нынешнюю малообразованную молодежь, что предпринятая большевиками коллективизация сельского хозяйства была искусственным насаждением. И что якобы крестьянин тянулся к единоличному ведению хозяйства. Поэтому из вышеперечисленного списка нас более всего интересуют сельскохозяйственные общества, где кооперация была наиболее полной. Сельскохозяйственные общества с полным основанием можно назвать прообразами колхозов.
Чем же занимались сельскохозяйственные общества крестьян до революции. Имеются печатные издания, которые анализировали деятельность таких объединений крестьян. Сельскохозяйственные общества до революции занимались следующими делами:
1. Снабжение своих членов орудиями и материалами производства - создавались склады для продажи машин, орудий, удобрений, создавались зерноочистительные пункты, их было 29,
2. улучшение техники сельскохозяйственного полеводства, луговодства в 21 обществе были заложены опытно-показательные участки,
3. улучшение скотоводческого хозяйства своих членов - устройство случных и племенных пунктов, создавались контрольные союзы по ветеринарному обслуживанию и наблюдению за скотом,
4. сбыт и переработка произведенной в крестьянских хозяйствах продукции, устройство артелей по производству масла, льноотделочных пунктов, картофелетерочных заводов.
И агрономическое губернское совещание, признавая работу кооперативов делом огромной важности в экономическом благосостоянии, решило созвать первый съезд кооперативных учреждений в нашей губернии. От этого знаменательного события нам, потомкам, остались «Труды первого съезда». Прочитайте в библиотеке, может, встретите знакомые фамилии. Мы в реформаторское время все более дворянскими фамилиями увлеклись, об их жизни рассказывают и исторические журналы, и газетные статьи. Но при этом забываем, что дворян в царской России было всего 5% населения. А настоящими делами в сельском хозяйстве были заняты первопроходцы земств, кооперативного движения.
(Продолжение следует)
При исключительном стечении погодных условий и самом высоком для царской России урожае 1913 года Российская Империя вывезла 530 млн пудов всех зерновых, что составило 6,3% потребления европейских стран (8,34 млрд. пудов). То есть речи не может быть о том, что Россия кормила не то что Европу, но и даже пол-Европы." Надоели уря-патриоты до сих пор рыдающие о том, какую Россию мы потеряли в 1917 году, Россию, якобы кормилицу Европы. И рыдают они о кулаке, который составлял в разных районах России от 2 до 3 % крестьянского населения. Надоели либералы, тоже рыдающие: Ах какую Россию в 1917 году мы потеряли, кормилицу Европы. Они рыдают уже о дворянстве, коего было в числе всего населении России 5%, а из них потомственных едва половина, потому что личное дворянство получали крупные чиновники за должность, давались специальными указами за участие в важных военных сражениях, если воюющий находился в офицерском чине. А еще из тех же 5% , было много однодворцев, разорявшегося потомственного дворянство. И неудивительно, что часто однодворцы - прокормиться бы - шли писарями в земские управы после начала реформ управления.
Разговаривала на митинге с молодым человеком из группы обманутых дольщиков. Поговорили и на общеэкономические темы, и вдруг от него слышу фразу: «Россия до революции была житницей Европы». Да, подумала, второе поколение оболванивают оранжевые писаки. Третье десятилетие оранжевые оппозиционеры, демократические журналисты, так называемые национал-патриоты и лукавые политики озвучивают мифы о сельском хозяйстве царской России: мол, Россия была житницей Европы до революции и производила такой избыток хлеба, что была главным экспортером хлеба за границу. А потому - даешь фермерское хозяйство!
Но практика разрушения коллективных крупных хозяйств, начавшаяся после указа Ельцина 1992 года, подорвала продовольственную безопасность страны. Вот уже и съезды сельхозпроизводителей проводятся под весьма красноречивым названием «Сельсовет». И уже правительство и Президент осторожно высказываются в защиту кооперации в сельском хозяйстве. Пыл разрушения поумерился, после того, что много было разрушено, и отечественное производство продуктов питания в России уменьшился на 30% по сравнению с советским периодом. Лукавых политиков нет смысла убеждать, и потому моя дореволюционная цифирь предназначена в большей степени для второго (с 1989 года) поколения ура-патриотов, которые продолжают твердить - Россия житница Европы. Великий знаток человеческих душ, мой любимый Чехов! Вспоминаю его «Попрыгунью». Как наглядно Чехов показал, что в погоне за мифами, мы не замечаем то хорошее, что было рядом с нами. Вот гоняются, мода нынче такая, за значительными юбилеями. А настоящий юбилей и прозевали. В Ярославской губернии прозевали настоящий 100-летний юбилей - 26 января 2013 года исполнялось ровно 100 лет со дня первого съезда кооперативных учреждений Ярославской губернии. Но кто ж из нынешних ярославских властей знал, что такой юбилей надо отмечать с помпой. Ветры в пользу кооперации задули в положительную сторону тремя месяцами позднее, когда Президент высказался о пользе кооперации в сельском хозяйстве, а наши местные промахнулись.
Миф о крепком хозяине.
В Ярославской областной библиотеке им. Некрасова хранится 39 выпусков земской статистики, которая наглядно характеризует состояние производительных сил в сельском хозяйстве Ярославской губернии в конце 19-го и начале 20 века. Перед началом реформ Столыпина надворная перепись 1902 года свидетельствует, что безлошадных крестьянских хозяйств в Ярославской губернии было 35,2%, а без наделов земли было уже 7,3% хозяйств. Последняя цифра говорит о полном разорении крестьянского двора. В 1902 году на отхожие промыслы ушло 202 тысячи крестьян, в основном это было мужское население - именно такое количество паспортов было выдано. Такая цифра говорит о том, что фактически 25 крестьянских хозяйств не справлялись с нуждой, не могли прокормиться на земле. Общая доходность десятины (1,09 га) составляла всего 4 рубля. Какой образ рисовала вся демократическая пресса в отношении бедняка - лентяй, пропойца, не хотел, и не умел работать. Не забыли еще этих демократических побасенок? Получается, что в Ярославской губернии среди крестьян таковых было - каждый третий!!! Но в кого превращался любой справный хозяин, если у него градом побило посевы, заморозило ранними заморозками лен, снесло наводнением заготовленное сено? А градобития, ранние заморозки, наводнения в Ярославской губернии (до строительства Рыбинского водохранилища) были ежегодными. Об этом тоже есть сведения в земских справочниках - опросниках. Еще более тяжелые условия по подворной переписи 1902 г. были в Рыбинском уезде. Безлошадных крестьянских хозяйств 5073 двора (41%), с одной лошадью 6691 двор (54%), с двумя - 374 двора (3,1%), с тремя и более - 68 дворов. И вот далее я стану называть цифры , от которых должно быть стать стыдно тем, кто посмел называть крестьян - бедняков лентяями. Стыдно было и мне, потому что целых два года, пока не стала учиться в ВЗФЭИ, и не освоила статистику, я тоже пребывала с промытыми демократической прессой мозгами.
Вдумайся, читатель в эти цифры. Без земельных наделов в Рыбинском уезде в 1902 году было 10% хозяйств, а не сеяли хлеб всего 7% хозяйств. Это же получается, что и безлошадные, и даже безнадельные крестьяне старались посеять хлеб!? Следовательно, как минимум 3% крестьян арендовали чужую землю, и работали на чужой лошади, чтоб только посеять хлеб. А 38% крестьян арендовали чужую лошадку, чтоб посеять хлеб на своих десятинах земли! И как после этого какая-то оранжево-белоленточная либеральная сволочь смеет поганить своим языком трудягу-кретьянина, обвиняя его в лени?!
А дальнейшие цифры еще более укрепят вас, читатель в мысли, что наше крестьянство вгрызалось в земельку до последнего, и работало до седьмого пота. В том же Рыбинском уезде сделали перепись о размерах засеваемых наделов. Засевали:
До одной десятины - 24% хозяйств,
От 1-ой до 2-х десятин - 33%,
От 2-х до 3-х десятин - 19%,
От 3-х до 6-ти десятин - 12%.
А теперь попытаемся представить себе положение крестьянина без надела. За аренду земли он отдавал иногда половину урожая. А за аренду чужой лошади? Что он, что мог отдать?! Только свой труд! И потому за чужую лошадку приходилось потрудиться в хозяйстве «крепкого хозяина». Значит, выходит, - с крестьянина получали три шкуры. Но пойдем дальше в своем повествовании о тяжкой доле русского крестьянина до революции. Каков же был результат таких сверхнапряженнейших усилий крестьянина? Чтобы выявить уровень обеспеченности хлебом, в том же Рыбинском уезде было обследовании 3339 хозяйств. Большинству крестьянских хозяйств выращенного на собственном наделе хлеба хватало на 7 месяцев, т.е. до пасхи. Получается, что у крестьянина и с наделом, и с собственной лошадкой хлеба тоже не хватало. И только 10% крестьян обходилось без покупного хлеба. Вот те самые «крепкие хозяева». Но вот только ли своим трудом они пахали, сеяли, убирали? Не за просто так отдавались в наем наделы, отдавались в наем лошади. И не за просто так потом после пасхи они ссужали односельчан хлебом до нового урожая. Больше половины крестьян покупали хлеб, но покупали хлеб не на деньги, а за свой труд. Получается, что у крепкого хозяина батрачило как минимуму полдеревни, чтоб он был «крепким». Наш Великий Чехов хорошо рассказал об этом в повести «В овраге».
Но у крепкого хозяина, в действительности батрачило больше, чем полдеревни. Демократическая пресса никогда еще не назвала цифру налогов крестьянина за надел. А царские налоги были поистине царскими. Как писал Михаил Павлович Чехов, инспектор Ярославской казенной палаты в течение 6 лет, брат Великого Антона Павловича Чехова, крестьянин за десятину землю уплачивал налог в 1 рупь 97 копеек. Это при том, что доходность десятины (при благоприятных условиях) была вычислена в 4 рубля. Кто там орет про огромные налоги при советской власти? Фактически уже половину урожая вынь да положь в царскую казну в виде налогов. Вот потому и не хватало хлеба своего даже у тех хозяйств, у которых и надел свой, и своя лошадка были. И к кому же , опять таки, пойдет на поклон тот крестьянин-труженник, у которого хоть и лошадка есть, но и хлебца не хватает, да и налоги заплатить надо (подати, как тогда они именовались). Правильно, он на поклон пойдет все к тому же «крепкому» хозяину. Так что про семь шкур с русского мужика не зря говорилось в дореволюционной прогрессивной свободолюбивой прессе, каковая была до революции, в отличие от нынешних демократических времен.
С мужика драли именно семь шкур. А сейчас, читатель вам вообще захочется дать в зубы всем демократическим писакам про лентяя мужика - дворянин платил в царскую казну с десятины земли податей цельных 20 копеек, это официальные источники, другие источники сообщают вообще о 2-х копейках. Так что те 3,1 % крестьянских хозяйств, коим и хлеба хватало, и лошадок было больше чем надо, они были каплей в крестьянском море. Но они были очень устойчивы в экономическом отношении. Зададимся вопросом - а почему? А потому что фактически это были коллективные хозяйства, но только батрацкого типа. В таких «крепких» хозяйствах, трудилась за малым исключением почти вся деревня. За каждую арендованную десятину, за лошадку на пашню, за лошадку на уборку урожая, на перевозку дров, за хлеб от пасхи до сентября, за ссуду на выплату податей. Так что товарными крестьянскими хозяйствами (что производили хлеб не только для самообеспечения, но и на продажу) и до революции были не фермерские, где трудится только семья крестьянина, а именно коллективные хозяйства батрацкого типа, а проще - кулацкие хозяйства. И 90% крестьянских хозяйств Ярославской губернии хлеб не продавало, а наоборот, покупало у «крепких мужиков» иль у крупных землевладельцев, что переводили свои бывшие помещичьи усадьбы на капиталистически лад - применяли наемный труд батраков.
Предвижу возражения, что Ярославская губерния не показатель, т.к. находится в зоне рискованного земледелия. Но дело в том, что в зоне рискованного земледелия находилось 80% посевных площадей Российской империи. Обратимся к свидетельству смоленского помещика А.Н.Энгельгарда. Смоленская губерния, где находилось имение Энгельгарда имело более благоприятные условия для земледелия, но там уже с Рождества крестьяне начинали покупать степной (привозной) хлеб, или покупали хлеб у местных помещиков. К концу весны хлеб покупали все крестьяне, у кого денег не было, а по состоянию здоровья не могли идти в батраки (сильная конкуренция на найм) - шли в «кусочки» - так называлась сложившая практика взаимопомощи в крестьянском мире. И об этом Энегельгард пишет в первом письме из деревни. Вот как там было «прекрасно» до революции - крестьянин, имевший свой надел и хозяйство, вынужден был идти побираться, чтоб не умереть с голоду. А.Н. Энгельгард в журнале «Отечественные записки» напечатал 12 писем «Из деревни», которые затем в течение 100 лет неоднократно переиздавались отдельным изданием. В Ярославской областной библиотеке есть также отдельное издание «Письма из деревни».
Письма А.Н. Энгельгарда со всей очевидностью показывали, куда катилась российская деревня в условиях капитализма - или к крупным кулацким хозяйствам при полностью бесправном батраке, или с тем же батраком к крупным помещичьим хозяйствам, поставленным на капиталистические рельсы. Фермерское хозяйство, где трудилась бы только семья фермера, перспективы в наших российских погодных условиях не имела. Оно рано или поздно бы превратилось бы в кулацкое хозяйство или разорилось. Кстати, именно из писем Энгельгарда мы узнаем, что выражение «кулак-кровосос» появилось после 1861 года, задолго до столыпинским реформ, а во время реформ с 1900 года закрепилось повсеместно. И главное - А.Н. Энгельгард задолго до первой революции, и до нашей демократии, разоблачил миф, что Россия якобы продает за границу излишний хлеб. Он на примерах свой сельскохозяйственной деятельности, наблюдениях за бытом крестьян, видя всю тяжелую изнанку крестьянской тяжкой жизни, писал в статьях, что Россия продает за границу не излишний хлеб, а хлеб, который нужен России. Что из-за вывоза хлеба поднимаются внутренние цены на хлеб, мужик голодает, а в деревнях по этой причине высокая детская смертность. И это мнение наиболее объективное, т.к. он как помещик, казалось бы, был заинтересован в высоких ценах на хлеб, так как избыток произведенного хлеба продавал в первую очередь окрестным крестьянам. Но как настоящий патриот, радетель о народных нуждах, говорил правду о причинах вывоза хлеба - вывоз хлеба это своекорыстие перекупщиков и их равнодушие к голодающему мужику. Ситуация сходная с сегодняшним вывозом нефти, газа и электроэнергии из Российской Федерации. Итогом пытливых наблюдений А.Н. Энгельгарда за крестьянской жизнью, а при этом он сам активно участвовал в сельскохозяйственном производстве, стали выводы о том, что крестьяне должны объединяться и трудиться на земле сообща- кооперироваться..
О кооперации.
«Письма из деревни» А.Н. Энгельгард писал на рубеже 19 и 20 веков. Но со своими взглядами он был не одинок. Начало 20 века ознаменовалось началом кооперативного движения в России вопреки намерению царского правительства во главе со Столыпиным вырастить в деревни новый класс- кулаков, чтоб опираться именно на них, кровососов, чтоб он стал социальной опорой тогдашних реформаторов. А теперь поговорим насчет второго мифа, который раздувают оранжевые белоленточники - насчет якобы чужеродности кооперации крестьянской среде. Вопрос о дореволюционной кооперации в крестьянской среде неудобен всем - и красным, и белым. Красным, потому что доказывает, что кооперацию придумали сами крестьяне, а большевики лишь использовали дореволюционный опыт крестьян. Белым это правда о кооперативном движении снизу неудобна потому, что им кооперации вообще не нужна, им более по душе кулацкое иль помещичье крупной хозяйство, использующее труд полностью бесправных батраков.
22-26 января 1913 года в Ярославле состоялся первый съезд кооперативных учреждений Ярославской губернии. Перед съездом был подготовлен ряд справочных материалов. Один из них - «Указатель кооперативных организаций и сельскохозяйственных обществ Ярославской губернии, год издания 1912 год, имеется в Краеведческом отделе областной библиотеки. Указатель дает такую картину кооперации в Ярославской губернии к началу первого съезда:
1. маслоделательные артели и сыроварни - 33
2.артели по переработке и сбыту сушенных плодов и овощей- 13
3.картофеле-крахмальные артели-3
4.сельскохозяйственные общества -50,
5.кредитно и судно-сберегательные товарищества - 140,
6.волостные кассы- 13,
7. потребительские общества - 34,
8. контрольные общества- 4.
Апологеты фермерского пути развития сельского хозяйства , хотя бесперспективность этого пути уже доказана 20-летним опытом в условиях российского рискованного земледелия, на разные лады тем не менее продолжают распевать, и убедить нынешнюю малообразованную молодежь, что предпринятая большевиками коллективизация сельского хозяйства была искусственным насаждением. И что якобы крестьянин тянулся к единоличному ведению хозяйства. Поэтому из вышеперечисленного списка нас более всего интересуют сельскохозяйственные общества, где кооперация была наиболее полной. Сельскохозяйственные общества с полным основанием можно назвать прообразами колхозов.
Чем же занимались сельскохозяйственные общества крестьян до революции. Имеются печатные издания, которые анализировали деятельность таких объединений крестьян. Сельскохозяйственные общества до революции занимались следующими делами:
1. Снабжение своих членов орудиями и материалами производства - создавались склады для продажи машин, орудий, удобрений, создавались зерноочистительные пункты, их было 29,
2. улучшение техники сельскохозяйственного полеводства, луговодства в 21 обществе были заложены опытно-показательные участки,
3. улучшение скотоводческого хозяйства своих членов - устройство случных и племенных пунктов, создавались контрольные союзы по ветеринарному обслуживанию и наблюдению за скотом,
4. сбыт и переработка произведенной в крестьянских хозяйствах продукции, устройство артелей по производству масла, льноотделочных пунктов, картофелетерочных заводов.
И агрономическое губернское совещание, признавая работу кооперативов делом огромной важности в экономическом благосостоянии, решило созвать первый съезд кооперативных учреждений в нашей губернии. От этого знаменательного события нам, потомкам, остались «Труды первого съезда». Прочитайте в библиотеке, может, встретите знакомые фамилии. Мы в реформаторское время все более дворянскими фамилиями увлеклись, об их жизни рассказывают и исторические журналы, и газетные статьи. Но при этом забываем, что дворян в царской России было всего 5% населения. А настоящими делами в сельском хозяйстве были заняты первопроходцы земств, кооперативного движения.
(Продолжение следует)