Мысли об индологии и индологах
Подумалось, насколько всё-таки разная текстовая база у индологов и шумерологов. У шумерологов-аккадистов, по словам Владимира Емельянова, в запасе огромное количество ещё не освоенных клинописных текстов, и постоянно открываются всё новые и новые таблички и артефакты. Наверное, каждый новооткрытый текст может принести какой-нибудь неожиданный поворот или даже изменение в понимании целой исторической эпохи древнего мира.
А что у нас, индологов-классиков (которые так давно уже не называются)? У нас произведений и/или текстов никак не меньше, а возможно, что и значительно больше, но обычно из них можно мало что узнать об истории. О религиях, о философских традициях, о традиционных системах знания - да, океан знаний. Но не об истории в первую очередь.
Однократное прочтение даже какого-либо нового для меня текста может добавить множество деталей и нюансов, но вряд ли изменит парадигму в целом. Откровенно говоря, общая начитанность наших западных специалистов по санскритской литературе в этой самой санскритской литературе оставляет желать много лучшего. Каждый усохший "грантоед" с необходимостью будет разрабатывать свою небольшую делянку, делать критические издания текстов (объективно нужное занятие само по себе!), всю жизнь "сидеть" на какой-либо теме, публиковать какие-то малочитаемые и обычно малоинтересные статьи в сборниках и журналах, ревниво следить за публикациями коллег и конкурентов, большинство каждые пару лет менять страны и институции в поисках пропитания, отрываясь от своих корней и социального окружения даже там, где они были. Только не говорите, что сейчас "интернет заменяет всё". Нет, не заменяет.
И за всем этим мне всё чётче видится отсутствие какого-либо серьёзного метанарратива, объединяющей идеи, способной вдохновлять, наставлять и формировать умы и сердца. Понятно, что наука - это не религия (гм, так ли это?..), но и трогательная и слегка наивная, на мой взгляд, идея "служения госпоже Науке" давно уже была из нашего западного мира с позором изгнана. По моим наблюдением за тем, как угнездившиеся в академической системе коллеги оправдывают свои занятия, скажем, "классической индийской культурой" (термин условный) - "мне это интересно". Но интересным может быть много чего. Даёт ли эта "интересность" своего камерного занятия ощущение осмысленности жизни? Это при том, что счета она обычно оплачивать не даёт.
Иными словами, индолог-санскритист на Западе - всегда неминуемо маргинал, которому первым делом задают вопрос: "А можно ли этим заработать?" Исключение делается лишь для полных университетских профессоров, которые до недавнего сравнительно времени были (сравнительно) высокооплачиваемыми чиновниками. Но таких счастливцев единицы. И будет их ещё меньше, пока не останется вовсе.
Наш некогда либерально-свободный Запад всё глубже погружается в какое-то мне не до конца пока понятное безумие и иррациональное саморазрушение, которoе сопровождается тоталитарной малигнизацией общества. Запад этот делегитимировал существование любых метанарративов, кроме метанарратива о своей неискупаемой "белой вине". К своему "классическому" прошлому и любого рода "образцовым" культурам, вроде античной, Запад относится подозрительно. Как и любые классики, да и вообще любые филологи и историки, специалисты по санскриту и классической индийской культуре маргиналы вдвойне. Во-первых, как филологи/историки/классики, и во-вторых, как знатоки какой-то непонятной для большинства экзотики.
В отличие от этого, отношение индийцев к санскриту в Индии всё-таки совершенно иное. Он на несколько порядков интенсивнее присутствует даже в индийской повседневности, нежели классические языки (латынь и древнегреческий) на Западе. То, что я основательно понял, особенно за последние два года интенсивного общения в Фейсбуке с индийскими пандитами - санскрит всё ещё является чрезвычайно живой в Индии идеей, могучим метанарративом о чаемом идейном единстве страны с тщательно реконструируемым через Эпос великим, героическим единым прошлым. При этом в стране (на субконтиненте) великое множество региональных языков и наречий, как и религиозных традиций. Да я и своё последнее путешествие в Индию хорошо помню. Стоило мне с кем-то завести на улице беседу на санскрите (с аспирантами Бенаресского университета), как тотчас же вокруг нас образовывалась толпа внимательно и с благоговением слушающих людей. В отличие от этой ситуации, разговор европейцев в Европе на латыни или древнегреческом, скорее всего, для большинства вообще будет неинформативен, как пустое место.
Западному индологу будет с индийским пандитом неуютно даже не потому, что их знания санскрита и словесности не идут ни в какое сравнение. На Западе едва ли найдётся специалист в области Indian studies, который сможет не то что вести на санскрите осмысленную беседу, но и просто корректно устно сформулировать на этом языке хотя бы одну-единственную мысль. Для западных коллег, по большому счёту - всё это просто "интересное занятие", для многих индийцев же, "омытых водами традиционной культуры" (снатака) - санскрит если и не всегда предмет глубокого знания, то очень нередко маркер традиционной коллективной идентичности. За коллективными идеями, особенно пошедшими в широкие массы, может стоять неимоверная наивность (например, о том, что санскрит - это, дескать, праязык всего человечества). Но в этой вере есть и нечто чудесное, внушающее надежду и дающее подобие духовной опоры. Тут есть во что вслушаться и над чем размышлять.
А что у нас, индологов-классиков (которые так давно уже не называются)? У нас произведений и/или текстов никак не меньше, а возможно, что и значительно больше, но обычно из них можно мало что узнать об истории. О религиях, о философских традициях, о традиционных системах знания - да, океан знаний. Но не об истории в первую очередь.
Однократное прочтение даже какого-либо нового для меня текста может добавить множество деталей и нюансов, но вряд ли изменит парадигму в целом. Откровенно говоря, общая начитанность наших западных специалистов по санскритской литературе в этой самой санскритской литературе оставляет желать много лучшего. Каждый усохший "грантоед" с необходимостью будет разрабатывать свою небольшую делянку, делать критические издания текстов (объективно нужное занятие само по себе!), всю жизнь "сидеть" на какой-либо теме, публиковать какие-то малочитаемые и обычно малоинтересные статьи в сборниках и журналах, ревниво следить за публикациями коллег и конкурентов, большинство каждые пару лет менять страны и институции в поисках пропитания, отрываясь от своих корней и социального окружения даже там, где они были. Только не говорите, что сейчас "интернет заменяет всё". Нет, не заменяет.
И за всем этим мне всё чётче видится отсутствие какого-либо серьёзного метанарратива, объединяющей идеи, способной вдохновлять, наставлять и формировать умы и сердца. Понятно, что наука - это не религия (гм, так ли это?..), но и трогательная и слегка наивная, на мой взгляд, идея "служения госпоже Науке" давно уже была из нашего западного мира с позором изгнана. По моим наблюдением за тем, как угнездившиеся в академической системе коллеги оправдывают свои занятия, скажем, "классической индийской культурой" (термин условный) - "мне это интересно". Но интересным может быть много чего. Даёт ли эта "интересность" своего камерного занятия ощущение осмысленности жизни? Это при том, что счета она обычно оплачивать не даёт.
Иными словами, индолог-санскритист на Западе - всегда неминуемо маргинал, которому первым делом задают вопрос: "А можно ли этим заработать?" Исключение делается лишь для полных университетских профессоров, которые до недавнего сравнительно времени были (сравнительно) высокооплачиваемыми чиновниками. Но таких счастливцев единицы. И будет их ещё меньше, пока не останется вовсе.
Наш некогда либерально-свободный Запад всё глубже погружается в какое-то мне не до конца пока понятное безумие и иррациональное саморазрушение, которoе сопровождается тоталитарной малигнизацией общества. Запад этот делегитимировал существование любых метанарративов, кроме метанарратива о своей неискупаемой "белой вине". К своему "классическому" прошлому и любого рода "образцовым" культурам, вроде античной, Запад относится подозрительно. Как и любые классики, да и вообще любые филологи и историки, специалисты по санскриту и классической индийской культуре маргиналы вдвойне. Во-первых, как филологи/историки/классики, и во-вторых, как знатоки какой-то непонятной для большинства экзотики.
В отличие от этого, отношение индийцев к санскриту в Индии всё-таки совершенно иное. Он на несколько порядков интенсивнее присутствует даже в индийской повседневности, нежели классические языки (латынь и древнегреческий) на Западе. То, что я основательно понял, особенно за последние два года интенсивного общения в Фейсбуке с индийскими пандитами - санскрит всё ещё является чрезвычайно живой в Индии идеей, могучим метанарративом о чаемом идейном единстве страны с тщательно реконструируемым через Эпос великим, героическим единым прошлым. При этом в стране (на субконтиненте) великое множество региональных языков и наречий, как и религиозных традиций. Да я и своё последнее путешествие в Индию хорошо помню. Стоило мне с кем-то завести на улице беседу на санскрите (с аспирантами Бенаресского университета), как тотчас же вокруг нас образовывалась толпа внимательно и с благоговением слушающих людей. В отличие от этой ситуации, разговор европейцев в Европе на латыни или древнегреческом, скорее всего, для большинства вообще будет неинформативен, как пустое место.
Западному индологу будет с индийским пандитом неуютно даже не потому, что их знания санскрита и словесности не идут ни в какое сравнение. На Западе едва ли найдётся специалист в области Indian studies, который сможет не то что вести на санскрите осмысленную беседу, но и просто корректно устно сформулировать на этом языке хотя бы одну-единственную мысль. Для западных коллег, по большому счёту - всё это просто "интересное занятие", для многих индийцев же, "омытых водами традиционной культуры" (снатака) - санскрит если и не всегда предмет глубокого знания, то очень нередко маркер традиционной коллективной идентичности. За коллективными идеями, особенно пошедшими в широкие массы, может стоять неимоверная наивность (например, о том, что санскрит - это, дескать, праязык всего человечества). Но в этой вере есть и нечто чудесное, внушающее надежду и дающее подобие духовной опоры. Тут есть во что вслушаться и над чем размышлять.