Lost in Translation
Больше месяца потребовалось генеральному прокурору Юрию Чайке, чтобы перевести на язык суверенной демократии тысячекратно перевранную российской прессой цитату из британского премьера Дэвида Кэмерона о необходимости контроля государства и спецслужб за соцсетями. Пресса наша, надо заметить, перевирала цитату Кэмерона по обычной своей халатности: прочли в агентствах заголовки, что британский премьер чего-то там требует сделать с соцсетями, а дальше уж суть его требований досочиняли от себя, ориентируясь на то, чтобы сделать заголовок пострашней. Нормальная ситуация, когда в городе адская жара, середина августа, осмысленные сотрудники из редакций разъехались в отпуска, а на вахте остались стажёры, работающие в режиме удвоенной нагрузки, без особого присмотра и вообще без факт-чекинга (читатели ведь тоже разъехались, что ж зря стараться). Так и захлестнула российские СМИ глупая утка о британских властях, которые то ли собираются запретить в стране социальные сети, то ли уже это сделали.
Я в это время как раз загорал на берегу Тиватского залива в Черногории, когда мне начали обрывать телефон разные московские радиостанции с просьбой комментариев о запрете в Британии Twitter и Facebook. Новость я, собственно говоря, узнал от них. Но легко её откомментировал, даже не заглядывая в новостные ленты.
- Это полный бред, - сказал я. - В Великобритании не могут запретить Twitter и Facebook, потому что такой запрет противоречит основным законам страны.
- Но вот выступал Кэмерон... Он заявил, что надо запретить... - оправдывались звонящие.
- Премьер-министр Великобритании не мог ничего подобного заявить, - отвечал я.
- Но вот тут написано, что он заявил...
- По-русски написано?
- Ну да...
- Найдите английский оригинал заявления, и я уверяю Вас, что там ни слова не будет сказано о запрете Twitter и Facebook в Великобритании, - отвечал я. - Потому что в правовом государстве такой запрет невозможен. Если б даже какой-нибудь министр попытался ввести такой запрет, он был бы в тот же день оспорен в суде.
Мои собеседники что-то разочарованно бурчали, и вешали трубку.
После четвёртого такого звонка мне уже самому стало любопытно, откуда ветер дует, и я заглянул в новости.
Оказалось, что Дэвид Кэмерон призвал к такому сотрудничеству между соцсетями и полицией, которое позволяло бы оперативно блокировать в соцсетях аккаунты с конкретными призывами к массовым беспорядкам, погромам и насилию. А также выявлять владельцев этих аккаунтов, если их призывы уже стали руководством к действию для погромщиков. На такие призывы британские филиалы соцсетей ответили: мы очень за, но только, пожалуйста, приведите своё законодательство в соответствие, чтобы нам стало разрешено по закону раскрывать данные пользователей, замешанных в призывам к массовому насилию. Тогда мы сможем эти данные оперативно передавать полиции по аргументированному запросу. Иначе мы ничем вам не поможем, потому что ваши собственные законы о privacy этого не допустят.
Прошёл всего месяц, и инициативой «запретить Twitter и Facebook в масштабах целой страны» заинтересовался генпрокурор Юрий Чайка. И сделал по этому поводу ряд заявлений, которые были на «ура» восприняты его коллегами из Беларуси и Казахстана, где соцсети и так уже запрещены как угроза режиму. В масштабах России подобный запрет немыслим, но Чайка готов стать его инициатором. Коллеги из Белоруссии и Казахстана идею уже одобрили, благо в этих прекрасных странах уже есть прецеденты посадки граждан в тюрьму за пользование соцсетями. Чайке, похоже, такие прецеденты нравятся больше, чем Конституция РФ, связывающая в этом смысле руки жуликам.
Я в это время как раз загорал на берегу Тиватского залива в Черногории, когда мне начали обрывать телефон разные московские радиостанции с просьбой комментариев о запрете в Британии Twitter и Facebook. Новость я, собственно говоря, узнал от них. Но легко её откомментировал, даже не заглядывая в новостные ленты.
- Это полный бред, - сказал я. - В Великобритании не могут запретить Twitter и Facebook, потому что такой запрет противоречит основным законам страны.
- Но вот выступал Кэмерон... Он заявил, что надо запретить... - оправдывались звонящие.
- Премьер-министр Великобритании не мог ничего подобного заявить, - отвечал я.
- Но вот тут написано, что он заявил...
- По-русски написано?
- Ну да...
- Найдите английский оригинал заявления, и я уверяю Вас, что там ни слова не будет сказано о запрете Twitter и Facebook в Великобритании, - отвечал я. - Потому что в правовом государстве такой запрет невозможен. Если б даже какой-нибудь министр попытался ввести такой запрет, он был бы в тот же день оспорен в суде.
Мои собеседники что-то разочарованно бурчали, и вешали трубку.
После четвёртого такого звонка мне уже самому стало любопытно, откуда ветер дует, и я заглянул в новости.
Оказалось, что Дэвид Кэмерон призвал к такому сотрудничеству между соцсетями и полицией, которое позволяло бы оперативно блокировать в соцсетях аккаунты с конкретными призывами к массовым беспорядкам, погромам и насилию. А также выявлять владельцев этих аккаунтов, если их призывы уже стали руководством к действию для погромщиков. На такие призывы британские филиалы соцсетей ответили: мы очень за, но только, пожалуйста, приведите своё законодательство в соответствие, чтобы нам стало разрешено по закону раскрывать данные пользователей, замешанных в призывам к массовому насилию. Тогда мы сможем эти данные оперативно передавать полиции по аргументированному запросу. Иначе мы ничем вам не поможем, потому что ваши собственные законы о privacy этого не допустят.
Прошёл всего месяц, и инициативой «запретить Twitter и Facebook в масштабах целой страны» заинтересовался генпрокурор Юрий Чайка. И сделал по этому поводу ряд заявлений, которые были на «ура» восприняты его коллегами из Беларуси и Казахстана, где соцсети и так уже запрещены как угроза режиму. В масштабах России подобный запрет немыслим, но Чайка готов стать его инициатором. Коллеги из Белоруссии и Казахстана идею уже одобрили, благо в этих прекрасных странах уже есть прецеденты посадки граждан в тюрьму за пользование соцсетями. Чайке, похоже, такие прецеденты нравятся больше, чем Конституция РФ, связывающая в этом смысле руки жуликам.