Путешествие из Глазго в Москву на ВАЗ-2106 в 1979 году, часть вторая (Autocar, 5 января 1980 года)
...начало путешествия...
По ту сторону реки Одер, в Польше, язык становится абсолютно непостижимым для нас. Один из пограничников пролистнул паспорта, дружелюбно ухмыльнулся над нашей машиной и сказал, что на его взгляд, польская версия гораздо лучше.
Было всего три машины в очереди перед нами, пока не появился бородач на сияющем новеньком Вартбурге и не встал впереди всех. Он предъявил свой Восточногерманский паспорт и русский паспорт своей блондинистой подруги. Похоже, она чувствовала себя на голову выше всех присутствующих и бросала недовольные взгляды, когда поляки попросили её выйти из машины. Они явно друг друга недолюбливают.
Прошло полтора часа, прежде чем мы снова покатили - после того, как мы заполнили декларации, купили злотые (местную валюту) по официальному курсу и оплатили талоны на бензин долларами США.
Дорога снова стала загруженной, в основном - неспешными лошадиными упряжками да деревенским трафиком на тракторной тяге. Из-за этого, да ещё и поискав бензин (они не размахивают зазывно флагами, чтобы его продать), вместе с зависанием на контрольных пунктах, мы потратили 12 часов на 380 миль до Варшавы. Урок второй: мы взяли с собой две пятилитровые резервные канистры, но могли бы брать в два раза больше - особенно это прочувствовали, простояв полтора часа на единственной заправке в маленьком городке, в ожидании пока бензовоз пополнит запасы топлива.
После всего этого, Варшавский отель Форум предоставил долгожданное тёплое и светлое убежище. Он соответствует международным стандартам, выставляет международные цены и мы собрались с силами перед завтрашним большим днём.
Становилось определённо прохладнее на нашем пути на Восток, несмотря на яркое октябрьское солнце, сопровождавшее нас с самого Глазго. И мы не испытывали острого желания осматривать достопримечательности Варшавы, полностью восстановленной после почти полного разрушения во время войны, с доминирующей и приводящей в замешательство приезжих сталинской громадой «Дворца Культуры и Науки» в стиле зданий, изобилующих в Москве.
Проделав 100 миль, мы остановились в придорожном ресторанчике перекусить перед пересечением близкой уже границы. Мы просидели полчаса в ожидании пока нам предложат хотя бы меню - безрезультатно. Темп на границе снова был неспешный и вымученный. Обмен обратно наших неиспользованных злотых и всё остальное действо заняло 45 минут, несмотря на то, что наша машина была единственной в поле зрения. Затем - медленная поездка по узкому мосту через реку Буг и - мы в Матушке России.
Мы перевели наши часы на два часа назад - теперь 4 пополудни. Вежливый салют от стражей границы в серых меховых шапках и - пожалуйста, следуйте сюда. Сначала, они хотят взглянуть на наши визы - трёхстраничный документ с нашими фотографиями, покрытый штампами и не поддающимся расшифровке кириллическим шрифтом. Отныне эти визы - наше всё, никаких записей о них в наших паспортах не появится, а после того, как мы покинем СССР, никаких свидетельств в паспортах о посещении этой страны не останется. Человек из Интуриста с негромким голосом взял нас под своё крыло и провёл сквозь два с половиной часа дальнейших формальностей. Во время ожидания между очередными этапами он охотно ответил нам на хорошем английском про погоду, о которой мы озаботились спросить.
Бумаги составлялись кучами. Сначала - самая важная таможенная декларация, в которой каждый должен внести данные о ввозимой валюте (ввозить или вывозить рубли незаконно) и ценностях вроде ювелирных украшений и фото-видеокамер. Далее - форма обязательства вывезти обратно автомобиль.
Автомобиль должен быть полностью освобождён от груза и каждое багажное место будет скрупулёзно осмотрено. Странно, как мне показалось, но мой кофр, полный камер и объективов удостоился лишь поверхностного взгляда. Но журналы Tinker, Tailor, Soldier, Spy (с серпом и молотом на обложке), Autocar и Time были тщательно исследованы страница за страницей. Предположительно - на предмет грязных картинок, при этом их «реакционное» содержание не имело для сотрудника таможни никакого значения. Наша коллекция кассет стала источником великого интереса и вскоре всё здание наполнилось звуками Битлз во всю дурь. (Нам эти записи были нужны, чтобы оставаться настроенными на «наш» мир, после того, как мы потеряли контакт с вещавшим на длинных волнах радио BBC 4 где-то в районе Ганновера). Во время импровизированного концерта задние сиденья сняли, а обивку дверей и бензобак тоже проверили перед тем, как загнать машину на смотровую яму в поисках вещей, которых не должно было бы быть снизу.
Для контрабандистов в этой части света перспектив мало. Тем не менее, мы были признаны «чистыми» и пропущены. Страховка «зелёная карта» не признаётся в СССР, а страхование у них не обязательно. Однако, мы благоразумно согласились оформить безлимитное страхование гражданской ответственности в Ингосстрахе, советской страховой компании. Это стоило около 7 фунтов, уплаченных в твёрдой валюте, на девять дней. Дорожный налог обошёлся столько же.
Как и в Польше, мы должны были купить талоны на бензин, который невозможно купить за наличные. Мы прикинули, что 280 литров бензина должно хватить на дорогу туда-обратно от Бреста до Москвы. Это обошлось в 86 долларов - в баксах, разумеется, - что выходит примерно в 63 пенса за галлон. Это за 93-й бензин, нам сказали, что талонов на 95-й нет в наличии.
Мы купили немного рублей - примерно 1,40 за один фунт и были предупреждены, что надо сохранить чеки, если мы хотим обменять их обратно при выезде из страны. А представитель Интуриста выдал нам купоны на размещение на пути следования и «туристическую карту», в которой надлежало делать отметки в каждом отеле. Я начал чувствовать себя как штурман на ралли.
В завершение, нам рассказали, какие отели мы забронировали, и мы с облегчением отправились в путь. Малиновое солнце садилось за нами, Минск был перед нами через 220 миль.
Пропускной пункт в Бресте сейчас реконструируется в ожидании серьёзного наплыва посетителей на Олимпиаду. Они будут вынуждены вытерпеть все процедуры, через которые прошли мы, но будет открыто ещё полдюжины проходов, чтобы сделать процесс более гладким. Но даже в этом случае, верится с трудом, что они смогут достигнуть заявленных пятнадцати минут на машину.
После того, как деревенский коп отправил нас в объезд, мы долго крутились среди заброшенных дорожных строек безо всяких указателей, за исключением одного - который рассказал нам, что выезда на единственную очевидную дорогу на Москву, здесь нет. Вскоре мы нашли «автомагистраль», кишащую шатающимися пешеходами с суицидальными наклонностями, которые возникали в свете фар в последний момент.
Ночное вождение не для слабых сердцем. На закате, когда на Западе все уже традиционно включают свет, русские лишь включают габаритные огни и ночь должна стать непроглядной, чтобы они наконец включили ближний свет.
Позднее, там где снег, соль и песок смешались в липкую муть, попутные грузовики часто виделись лишь силуэтами в свете фар встречных автомобилей. Огни задних фонарей, не эффективные и в лучших условиях, полностью скрывались всей этой жирной дрянью, которая залепляла и наше лобовое стекло.
Автомагистраль закончилась на очередных бестолковых дорожных работах примерно через 100 миль и мы нащупывали наш путь в тусклой темноте к плохо освещённому небольшому городку где, к счастью, мы нашли заправку, всё ещё открытую в девять часов вечера. Передав три талона на 20 литров каждый кассирше, уютно расположившейся за двойным стеклом её будки, мы получили жизненно важное переливание зловонного бензина.
Грузовики всевозможных форм, размеров и назначения составляют до 80-90 процентов довольно плотного трафика на главной дороге, продолжающей Е8, по которой мы ехали большей частью. Многие, кажется, загружены как попало, прицепы едут боком или дьявольски раскачиваются, а наваленные доски падают, когда мы идём на обгон.
Гипнотизирующие прямые и протяжённые холмы этой дороги посреди бесконечных равнин осложняет водителю оценку расстояния, ситуация усугубляется рулевым управлением с «неправильной» стороны. И весьма важно иметь надёжного человека на соседнем сиденье, способного руководить обгонами со своего места.
Хотя изредка попадаются дорожные знаки, понятные нам, большинство из них с кириллическим шрифтом, требующим привыкания. Это объясняет наши блуждания в переулках на окраинах Минска. Случайно, но мы выбрались в центр города, найдя широкие бульвары и большие площади. Указатель, несущий магические слова «Intourist Hotel», привёл нас с главной дороги к месту назначения - отелю «Юбилейная». Отель назван так десять лет назад в честь юбилея победы Патриотической Армии СССР над нацистами, об их подвигах напоминает большое количество монументов вдоль основной трассы. Отель хорошо устроен и комфортен, и дружелюбный метрдотель с поверхностным знанием английского сообщил, что мы можем поужинать даже в 11 часов вечера. Утром нас задержали эскадроны подростков, марширующих строевым шагом - должно быть они тренировались перед парадом в честь празднования Октябрьской революции.
Начало путешествия из Глазго в Москву
Продолжение следует...
Журнал Autocar от 5 января 1980 года
www.autocar.co.uk
Опубликовано на основании письменного разрешения правообладателя в вольном переводе
По ту сторону реки Одер, в Польше, язык становится абсолютно непостижимым для нас. Один из пограничников пролистнул паспорта, дружелюбно ухмыльнулся над нашей машиной и сказал, что на его взгляд, польская версия гораздо лучше.
Было всего три машины в очереди перед нами, пока не появился бородач на сияющем новеньком Вартбурге и не встал впереди всех. Он предъявил свой Восточногерманский паспорт и русский паспорт своей блондинистой подруги. Похоже, она чувствовала себя на голову выше всех присутствующих и бросала недовольные взгляды, когда поляки попросили её выйти из машины. Они явно друг друга недолюбливают.
Прошло полтора часа, прежде чем мы снова покатили - после того, как мы заполнили декларации, купили злотые (местную валюту) по официальному курсу и оплатили талоны на бензин долларами США.
Дорога снова стала загруженной, в основном - неспешными лошадиными упряжками да деревенским трафиком на тракторной тяге. Из-за этого, да ещё и поискав бензин (они не размахивают зазывно флагами, чтобы его продать), вместе с зависанием на контрольных пунктах, мы потратили 12 часов на 380 миль до Варшавы. Урок второй: мы взяли с собой две пятилитровые резервные канистры, но могли бы брать в два раза больше - особенно это прочувствовали, простояв полтора часа на единственной заправке в маленьком городке, в ожидании пока бензовоз пополнит запасы топлива.
После всего этого, Варшавский отель Форум предоставил долгожданное тёплое и светлое убежище. Он соответствует международным стандартам, выставляет международные цены и мы собрались с силами перед завтрашним большим днём.
Становилось определённо прохладнее на нашем пути на Восток, несмотря на яркое октябрьское солнце, сопровождавшее нас с самого Глазго. И мы не испытывали острого желания осматривать достопримечательности Варшавы, полностью восстановленной после почти полного разрушения во время войны, с доминирующей и приводящей в замешательство приезжих сталинской громадой «Дворца Культуры и Науки» в стиле зданий, изобилующих в Москве.
Проделав 100 миль, мы остановились в придорожном ресторанчике перекусить перед пересечением близкой уже границы. Мы просидели полчаса в ожидании пока нам предложат хотя бы меню - безрезультатно. Темп на границе снова был неспешный и вымученный. Обмен обратно наших неиспользованных злотых и всё остальное действо заняло 45 минут, несмотря на то, что наша машина была единственной в поле зрения. Затем - медленная поездка по узкому мосту через реку Буг и - мы в Матушке России.
Мы перевели наши часы на два часа назад - теперь 4 пополудни. Вежливый салют от стражей границы в серых меховых шапках и - пожалуйста, следуйте сюда. Сначала, они хотят взглянуть на наши визы - трёхстраничный документ с нашими фотографиями, покрытый штампами и не поддающимся расшифровке кириллическим шрифтом. Отныне эти визы - наше всё, никаких записей о них в наших паспортах не появится, а после того, как мы покинем СССР, никаких свидетельств в паспортах о посещении этой страны не останется. Человек из Интуриста с негромким голосом взял нас под своё крыло и провёл сквозь два с половиной часа дальнейших формальностей. Во время ожидания между очередными этапами он охотно ответил нам на хорошем английском про погоду, о которой мы озаботились спросить.
Бумаги составлялись кучами. Сначала - самая важная таможенная декларация, в которой каждый должен внести данные о ввозимой валюте (ввозить или вывозить рубли незаконно) и ценностях вроде ювелирных украшений и фото-видеокамер. Далее - форма обязательства вывезти обратно автомобиль.
Автомобиль должен быть полностью освобождён от груза и каждое багажное место будет скрупулёзно осмотрено. Странно, как мне показалось, но мой кофр, полный камер и объективов удостоился лишь поверхностного взгляда. Но журналы Tinker, Tailor, Soldier, Spy (с серпом и молотом на обложке), Autocar и Time были тщательно исследованы страница за страницей. Предположительно - на предмет грязных картинок, при этом их «реакционное» содержание не имело для сотрудника таможни никакого значения. Наша коллекция кассет стала источником великого интереса и вскоре всё здание наполнилось звуками Битлз во всю дурь. (Нам эти записи были нужны, чтобы оставаться настроенными на «наш» мир, после того, как мы потеряли контакт с вещавшим на длинных волнах радио BBC 4 где-то в районе Ганновера). Во время импровизированного концерта задние сиденья сняли, а обивку дверей и бензобак тоже проверили перед тем, как загнать машину на смотровую яму в поисках вещей, которых не должно было бы быть снизу.
Для контрабандистов в этой части света перспектив мало. Тем не менее, мы были признаны «чистыми» и пропущены. Страховка «зелёная карта» не признаётся в СССР, а страхование у них не обязательно. Однако, мы благоразумно согласились оформить безлимитное страхование гражданской ответственности в Ингосстрахе, советской страховой компании. Это стоило около 7 фунтов, уплаченных в твёрдой валюте, на девять дней. Дорожный налог обошёлся столько же.
Как и в Польше, мы должны были купить талоны на бензин, который невозможно купить за наличные. Мы прикинули, что 280 литров бензина должно хватить на дорогу туда-обратно от Бреста до Москвы. Это обошлось в 86 долларов - в баксах, разумеется, - что выходит примерно в 63 пенса за галлон. Это за 93-й бензин, нам сказали, что талонов на 95-й нет в наличии.
Мы купили немного рублей - примерно 1,40 за один фунт и были предупреждены, что надо сохранить чеки, если мы хотим обменять их обратно при выезде из страны. А представитель Интуриста выдал нам купоны на размещение на пути следования и «туристическую карту», в которой надлежало делать отметки в каждом отеле. Я начал чувствовать себя как штурман на ралли.
В завершение, нам рассказали, какие отели мы забронировали, и мы с облегчением отправились в путь. Малиновое солнце садилось за нами, Минск был перед нами через 220 миль.
Пропускной пункт в Бресте сейчас реконструируется в ожидании серьёзного наплыва посетителей на Олимпиаду. Они будут вынуждены вытерпеть все процедуры, через которые прошли мы, но будет открыто ещё полдюжины проходов, чтобы сделать процесс более гладким. Но даже в этом случае, верится с трудом, что они смогут достигнуть заявленных пятнадцати минут на машину.
После того, как деревенский коп отправил нас в объезд, мы долго крутились среди заброшенных дорожных строек безо всяких указателей, за исключением одного - который рассказал нам, что выезда на единственную очевидную дорогу на Москву, здесь нет. Вскоре мы нашли «автомагистраль», кишащую шатающимися пешеходами с суицидальными наклонностями, которые возникали в свете фар в последний момент.
Ночное вождение не для слабых сердцем. На закате, когда на Западе все уже традиционно включают свет, русские лишь включают габаритные огни и ночь должна стать непроглядной, чтобы они наконец включили ближний свет.
Позднее, там где снег, соль и песок смешались в липкую муть, попутные грузовики часто виделись лишь силуэтами в свете фар встречных автомобилей. Огни задних фонарей, не эффективные и в лучших условиях, полностью скрывались всей этой жирной дрянью, которая залепляла и наше лобовое стекло.
Автомагистраль закончилась на очередных бестолковых дорожных работах примерно через 100 миль и мы нащупывали наш путь в тусклой темноте к плохо освещённому небольшому городку где, к счастью, мы нашли заправку, всё ещё открытую в девять часов вечера. Передав три талона на 20 литров каждый кассирше, уютно расположившейся за двойным стеклом её будки, мы получили жизненно важное переливание зловонного бензина.
Грузовики всевозможных форм, размеров и назначения составляют до 80-90 процентов довольно плотного трафика на главной дороге, продолжающей Е8, по которой мы ехали большей частью. Многие, кажется, загружены как попало, прицепы едут боком или дьявольски раскачиваются, а наваленные доски падают, когда мы идём на обгон.
Гипнотизирующие прямые и протяжённые холмы этой дороги посреди бесконечных равнин осложняет водителю оценку расстояния, ситуация усугубляется рулевым управлением с «неправильной» стороны. И весьма важно иметь надёжного человека на соседнем сиденье, способного руководить обгонами со своего места.
Хотя изредка попадаются дорожные знаки, понятные нам, большинство из них с кириллическим шрифтом, требующим привыкания. Это объясняет наши блуждания в переулках на окраинах Минска. Случайно, но мы выбрались в центр города, найдя широкие бульвары и большие площади. Указатель, несущий магические слова «Intourist Hotel», привёл нас с главной дороги к месту назначения - отелю «Юбилейная». Отель назван так десять лет назад в честь юбилея победы Патриотической Армии СССР над нацистами, об их подвигах напоминает большое количество монументов вдоль основной трассы. Отель хорошо устроен и комфортен, и дружелюбный метрдотель с поверхностным знанием английского сообщил, что мы можем поужинать даже в 11 часов вечера. Утром нас задержали эскадроны подростков, марширующих строевым шагом - должно быть они тренировались перед парадом в честь празднования Октябрьской революции.
Начало путешествия из Глазго в Москву
Продолжение следует...
Журнал Autocar от 5 января 1980 года
www.autocar.co.uk
Опубликовано на основании письменного разрешения правообладателя в вольном переводе