Притча о том, как два холопа трех генералов обвели (часть I)
Случай был. Сослали меня в ссылку. Как декабриста, если кто еще таких помнит. Нет, конечно, я не был карбонарием, как какой-нибудь Муравьев-Опестол, и сам в петлю не лез. Если где и был с властью не в ладах, - то по мелочи. Служакой был отменным - что ни новая власть, всякой присягал. Царя Бориса принял, даже поход с ним вместе затеял. Хотел, как Ермолов, Кавказ усмирить, да, видно, статью не вышел, только улей разворошили. Таких бы в иные годы в чинах повышали, а мне обломилось. Гордыня попутала.
Сведущ я был в изящных искусствах, свой жанр в душе имел и всякие там каляки-маляки абстрактные на дух не переносил, чем немало кичился. Как-то раз приносят мне в кабинет портрет. Вешай, говорят, и чтоб с любого места обзор имелся. Глянул я на тот портрет. С пьяного глаза руку Кипренского признал. Издали, вроде как Пушкин, только лицо голое и не брюнет, а скорее блондин с проплешинами. Да и вообще, - рожа какая-то авангардистская. Пригляделся - и дурь слетела! Так то ж начальник мой! Третьего дня назначили. Ликом суровый, глазки в кучку, нос - морковка хвостиком вниз, и губки обиженные… Нет, говорю, несите взад. Мне, дескать, и жены с такими губами хватает. Отправил послов с их абстракцией, сдул пыль с портрета супруги и дальше за столом работаю. Недолго над бумагами корпел. Вызывают. Генерал прямо так в домофон и сказал: «Зайдите!» От этого слова душа в пятки упала, а там уж давай коленками трясти. Сказал бы «Николаич, заходи!» или «Не мог бы ты ко мне заглянуть?!», я бы мигом папочку «На доклад» макулатурой забил, спрыснул бы себя лосьоном и весело застучал каблуками по ступеням литерного этажа. А тут - «Зайдите!» При Берии впору было с родными прощаться.
Захожу к генералу. Триколор в два аршина на древке, в изголовье цыпленок табака со скипетром и державой, а под ним портрет злополучный, но поболе и с тем же капризом на губах. Генерал бегемотиком сидит в шлёпках домашних по случаю подагры. «Что от портрета отказался?» - басить пытается сквозь запах от носков. Я свою робость в кучу собрал, да и в карман, и, глаза выпучив, с вызовом отвечаю: «Православный я, товарищ генерал и после «меченого» кумиров творить зарекся».
В те годы, накануне моей ссылки, на Лубянке дезинфекция шла. Травили советский дух и последних лампасников, что в зубры контрразведки прежняя власть вывела. До «бегемотика» служака-русак сидел. Стать, голос, ум - все при нем было, даже секретарша - в казачьем хоре пела. Под увольнение «бегемотика» тот генерал подводил. Месяца не хватило - Питерский десант карты спутал. «Бегемота» - в генералы, а прежнего, с казачьей солисткой, - на пенсию с шестью сотками. Однако беспородность нового назначенца в первый же день проявилась. На обмыве лампасов подагрик после третьего тоста пропал. До полуночи искали - как в тину ушел. В первом часу дежурному звонит.
- Где я?
- Не могу знать, товарищ генерал!
- Машину мне!
- Куда изволите, товарищ генерал?
- Ко мне!
- А вы где?
- В телефонной будке!
- А будка где?
- Напротив бубна!
- Какого бубна?
- Медного… и рядом мужик лежит!
- Скорую вызвать?
- Кому?
- Мужику!
- Он медный!
Дежурный переводит дух и снова пытается помочь генералу.
- Скажите, где вы находитесь?
- В телефонной будке!
- А будка где?
- У бубна, там еще мужик рядом лежит…
Связь прерывается. Дежурный вытирает холодный пот. Через час снова звонок.
- Дежурный?
- Так точно!
- Докладывает старший патрульно-постовой службы сержант милиции Приходько.
- Слушаю вас, товарищ сержант!
- Нами при попытке взобраться на памятник Хошимину задержан гражданин, утверждающий, что он генерал ФСБ.
- Толстый?
- Так точно!
- Кривоногий?
- Совершенно верно!.. И еще - в домашних тапочках!
- Это наш!
- У вас, что, теперь все генералы такие?
- Через одного!.. Ждите, вызываем дежурную машину.
Инцидент огласки не имел. Питерские сор из избы не выносили и уж тем более - пьяных бегемотов. Питерские ценили преданность и верность и не обращали внимание, чем пахнут генеральские носки.
Прерываюсь на полуслове. Срочно надо помочь в организации встречи бывшего посла в Ливии Владимира Чамова. Скандально низложенный посол прибывает (завтра 22 марта) в районе 23 часов в аэропорт Шереметьево рейсом из Туниса. Кто не знает, Чамов, узнав, что мы отдаем Ливию на растерзание «мировому сообществу», выслал телеграмму на имя Президента, в которой назвал его предателем. Есть еще у нас настоящие мужики! И пока такие живы - мы не пропали!
Было бы хорошо, если кто-то из средств массовой информации взял по прилету Чамова у него интервью (пока горяченький). Человек реально много знает и, похоже, готов говорить правду.
ЗЫ: Прочли мое информационное сообщение друзья Чамова и сказали - А что ты так беззубо все отразил? Пиши - встречаем человека, который пытался остановить Третью Мировую Войну. Вот я под их диктовку так и написал.
ЗЫЗЫ: у всех прошу прощения. Чамов прилетает Завтра 22 марта в 23 в Шереметьево. Рейс из Туниса. Всякую новую информацию буду вывешивать здесь.
Сведущ я был в изящных искусствах, свой жанр в душе имел и всякие там каляки-маляки абстрактные на дух не переносил, чем немало кичился. Как-то раз приносят мне в кабинет портрет. Вешай, говорят, и чтоб с любого места обзор имелся. Глянул я на тот портрет. С пьяного глаза руку Кипренского признал. Издали, вроде как Пушкин, только лицо голое и не брюнет, а скорее блондин с проплешинами. Да и вообще, - рожа какая-то авангардистская. Пригляделся - и дурь слетела! Так то ж начальник мой! Третьего дня назначили. Ликом суровый, глазки в кучку, нос - морковка хвостиком вниз, и губки обиженные… Нет, говорю, несите взад. Мне, дескать, и жены с такими губами хватает. Отправил послов с их абстракцией, сдул пыль с портрета супруги и дальше за столом работаю. Недолго над бумагами корпел. Вызывают. Генерал прямо так в домофон и сказал: «Зайдите!» От этого слова душа в пятки упала, а там уж давай коленками трясти. Сказал бы «Николаич, заходи!» или «Не мог бы ты ко мне заглянуть?!», я бы мигом папочку «На доклад» макулатурой забил, спрыснул бы себя лосьоном и весело застучал каблуками по ступеням литерного этажа. А тут - «Зайдите!» При Берии впору было с родными прощаться.
Захожу к генералу. Триколор в два аршина на древке, в изголовье цыпленок табака со скипетром и державой, а под ним портрет злополучный, но поболе и с тем же капризом на губах. Генерал бегемотиком сидит в шлёпках домашних по случаю подагры. «Что от портрета отказался?» - басить пытается сквозь запах от носков. Я свою робость в кучу собрал, да и в карман, и, глаза выпучив, с вызовом отвечаю: «Православный я, товарищ генерал и после «меченого» кумиров творить зарекся».
В те годы, накануне моей ссылки, на Лубянке дезинфекция шла. Травили советский дух и последних лампасников, что в зубры контрразведки прежняя власть вывела. До «бегемотика» служака-русак сидел. Стать, голос, ум - все при нем было, даже секретарша - в казачьем хоре пела. Под увольнение «бегемотика» тот генерал подводил. Месяца не хватило - Питерский десант карты спутал. «Бегемота» - в генералы, а прежнего, с казачьей солисткой, - на пенсию с шестью сотками. Однако беспородность нового назначенца в первый же день проявилась. На обмыве лампасов подагрик после третьего тоста пропал. До полуночи искали - как в тину ушел. В первом часу дежурному звонит.
- Где я?
- Не могу знать, товарищ генерал!
- Машину мне!
- Куда изволите, товарищ генерал?
- Ко мне!
- А вы где?
- В телефонной будке!
- А будка где?
- Напротив бубна!
- Какого бубна?
- Медного… и рядом мужик лежит!
- Скорую вызвать?
- Кому?
- Мужику!
- Он медный!
Дежурный переводит дух и снова пытается помочь генералу.
- Скажите, где вы находитесь?
- В телефонной будке!
- А будка где?
- У бубна, там еще мужик рядом лежит…
Связь прерывается. Дежурный вытирает холодный пот. Через час снова звонок.
- Дежурный?
- Так точно!
- Докладывает старший патрульно-постовой службы сержант милиции Приходько.
- Слушаю вас, товарищ сержант!
- Нами при попытке взобраться на памятник Хошимину задержан гражданин, утверждающий, что он генерал ФСБ.
- Толстый?
- Так точно!
- Кривоногий?
- Совершенно верно!.. И еще - в домашних тапочках!
- Это наш!
- У вас, что, теперь все генералы такие?
- Через одного!.. Ждите, вызываем дежурную машину.
Инцидент огласки не имел. Питерские сор из избы не выносили и уж тем более - пьяных бегемотов. Питерские ценили преданность и верность и не обращали внимание, чем пахнут генеральские носки.
Прерываюсь на полуслове. Срочно надо помочь в организации встречи бывшего посла в Ливии Владимира Чамова. Скандально низложенный посол прибывает (завтра 22 марта) в районе 23 часов в аэропорт Шереметьево рейсом из Туниса. Кто не знает, Чамов, узнав, что мы отдаем Ливию на растерзание «мировому сообществу», выслал телеграмму на имя Президента, в которой назвал его предателем. Есть еще у нас настоящие мужики! И пока такие живы - мы не пропали!
Было бы хорошо, если кто-то из средств массовой информации взял по прилету Чамова у него интервью (пока горяченький). Человек реально много знает и, похоже, готов говорить правду.
ЗЫ: Прочли мое информационное сообщение друзья Чамова и сказали - А что ты так беззубо все отразил? Пиши - встречаем человека, который пытался остановить Третью Мировую Войну. Вот я под их диктовку так и написал.
ЗЫЗЫ: у всех прошу прощения. Чамов прилетает Завтра 22 марта в 23 в Шереметьево. Рейс из Туниса. Всякую новую информацию буду вывешивать здесь.