Стоит Берлин, сидит Дельфин, а я там еду, совсем один. Раскас из нескольких частей, с картинками.
Наступил отпуск. Пора веселых и увлекательных путешествий. Кто к морю, кто не к морю, а я - в Германию. Там, в Берлине, мне предстоит встретиться с моей подругой Наташкой, она же Дельфинка.
И вот я сижу в чешском поезде, который стоит на немецкой границе, горько сказала я, сдвинув на затылок ушанку с красной пятиконечной звездой.
И вот так всю жизнь - едешь, едешь - немецкая граница, едешь, едешь - немецкая граница. Бад Шандау, видите ли. А Ландау не хотите ли, господа хорошие, язвительно поинтересовалась я.
Недалеко от меня, через проход, сидит семья американская, две девочки-дочки режутся в карты с родителями.
Посмотрела на девочку, которая сидит лицом ко мне. Думаю, какое лицо странное, губы слегка вывернутые, глаза маленькие. А потом смотрю на нее и понимаю, что девочка не то, чтобы хорошенькая - она очень красивая. Ей лет семь, такие, знаете, худые длинные ножки, выразительная мимика, великолепные волосы, очень ровный нос - офигенская просто девчонка.
А сразу за ними, за этой семьей, сидит немецкая пара, довольно возрастная. Глава семьи, по видимому, несколько не в себе, поскольку немедленно пошел знакомиться с этой американской семьей, вдумчиво и душевно им что то объяснял на немецком, хотя те вежливо ему сказали, что ничего не ферштеен.
А он все равно поговорил с ними, сказал все, что на душе было и стал смотреть в карты, периодически командуя, какой идти картой. Так они полчаса наслаждались его компанией, но, надо отдать должное, ни слова грубого или невежливого не произнесли.
Девочку видно плохо, зато фото есть.
А Дельфин жить спокойно и проспать спокойно все поезда на свете не дала. Ну, утром позвонила-разбудила. Вставай, говорит. Потом прислала смс, не легла ли я опять в постель. (я как раз собиралась, обломала все )
Потом прислала смс, в поезде ли я. Потом спросила, если я уже еду. Потом смска спросила, не проехала ли я Дрезден. Потом смска уточнила, выехала ли я из Дрездена и нефиг стоять, надо в Берлин ехать. Короче говоря, у Наташки не забалуешь.
Я поглазела на девочку, потом в окошко, зевнула, написала письмо, съела яблоко, покрутилась в кресле, устраиваясь поудобнее, когда устроилась - пришли билеты проверять, пришлось из уютного клубочка развернуться опять в унылую кишку и мрачно полезть в сумку. В общем, дел полно было.
И вот, значит, приехала я в Берлин в 15:13, как и было твердо обещано славными чешскими дорогами, ни минутой раньше, но и ни минутой позже, уважительно вгляделась я в остатки расписания в моей голове.
Выхожу из космического трехэтажного никелированно-элеваторного вокзала, полного цветов, магазинов, газет, радиообъявлений и шорохов поездов, встаю на улице возле пепельничного гетточки для несчастных презренных курильщиков и начинаю курить себе, ну, представьте, пять часов - ни-ни, тут и некурящий закурил бы.
Потом села в такси и покатила с шиком в отель - ремешок пристегнутый, ножки бубликом разбросала, в окно смотрю, мстительно мурлыкаю про себя "Вставай, страна огромная", чтобы знали, что ничто не забыто, красиво живу, в общем.
Дельфинка шлет смску подконтрольную, мол, ты в Берлине? Я уже покорно и послушно отчитываюсь, даже расширяя поле отчетности, мол, да, в Берлине, вот, в отель еду. Про отель меня не спросили, но если бы спросили, а? А? А у меня уже, видите, и ответ заранее отправлен.
Отель очень хороший, стильный, приятный, новенький совсем. Наташка спрашивает: как твой отель называется? Я говорю: H10 Ku'damm. Она, такая: Что это за эйч 10? Я говорю, ну, ха 10, аш 10, как там по немецки эта буква читается.
Наташка не понимала ровно до того момента, пока я не употребила мнемонический способ: хэ 10, говорю, десятый по счету хуй! Ааа, десятый, тут же запомнила Наташка.
Всегда говорю - увлекаясь модерном в планировке, оставьте ванные и душевые консервативными, но разве нынешняя молодежь слушает здравый смысл, в человеческом варианте воплощенный, к счастью, во мне.
И вот сделали душ у меня в номере. Представьте шкафчик без полок, с одной только половиной дверцы, стеклянной, причем. Входишь в этот шкафчик, доверчиво, по детски, голенькая, надеешься смыть с себя тяготы дороги, и что же?
Сверху в потолок ввинчен душ размером с бабушкин блин. Открываешь кран, из блина начинает хлестать вода, очень, очень хорошо охлажденная. Пока в ужасе крутишь ручку, чтобы сделать погорячее, твое законное тело в этот момент максимально взбадривается, просто прыгает от прилива энергии.
Кручение ручки погорячее, как любят некоторые, как известно, через минуту-полторы дает свои спелые, жаркие, кипящие результаты, протянутая красная рука судорожно поворачивает ручку назад, аппетитного запаха мясного бульона ждать оставалось совсем недолго.
Причем отодвинуться в сторону нельзя, поскольку весь потолок залеплен этим нажравшимся стероидов душем, назад отойти тоже нельзя, потому что до крана не дотянешься. Когда пар рассеялся, а мои вопли стихли, я увидела, что сбоку висит второй душ, нормальный. Вот под ним я, наконец, искупалась, а когда закончила и закрыла кран, то блинчик мне весело накапал сверху пригоршню ледяных капель на дорожку.
Ну, ладно, выхожу, собираюсь, у меня полтора часа времени, а потом с Наташкой на Александерплац встреча.
Иду поесть. Заказываю, с какой-то дури, томатный суп, вкусный, горячий, очень было кстати, погода довольно зябкая, но почему я надеялась, что изжога нынче в хорошем настроении?
Пошла, побродила, погуляла, испуская томатные миазмы и поехала на встречу с Наташкой.
Таксист меня вез долго, минут двадцать пять, наверное, по немецки мне все рассказывал, ну, то есть, он думал, что рассказывает по английски, но уверяю вас, английской там была только буква е.
На Александерплац та же суета, толчея, продают советские военные шапки и фуражки, бодро играет турецкая музыка, сквозь волны этой романтичной музыки, плывет по Александерплац Дельфин, обнимаемся, молниеносно вытаскиваем сигареты и с места в карьер начинаем сразу... правильно, говорить. Обе, одновременно, во все стороны, на все темы.
В общем, ладно, поржали, покурили и пошли в шоппинг-центр.
"Мне, Луизка, надо купить куртку и джинсы и тебе надо, так, все, пошли шопиться".
Как видите, выбор у меня оставался не очень большой, но сами понимаете, перст судьбы (с зажатой в этом самом персте сигаретой), указующий в сторону шоппинга, не вызвал во мне роптаний и сетований, ни-ни.
Идем, значит, по магазинам, бродим, ходим, если написано Скидка, а там везде написано Скидка, то останавливаемся и с выражением ученых обезьянок начинаем перебирать тряпочки. И тут вдруг Tommy Hilfiger, которого я люблю-обожаю за самые идеальные джинсы в мире.
Хвалила я их, хвалила, и мы выбрали с Дельфином по паре джинсов. Пошли мерить. Иди, примеряй - благородно предложила Дельфинка.
Воспитанная в лучших традициях Востока, я коротко поклонилась, сложила руки перед собой и сказала: нет, ты иди вперед. Дельфинка разулыбалась, польщенно шагнула в примерочную и только на пятой или шестой секунде до нее дошло продолжение моей изысканной, хайямовской практически фразы: нет, ты иди вперед, сказала я, ты старше.
Гыгыгы, ну, подумаешь, ну что такое пара ударов джинсами по голове, по сравнению с удовольствием наблюдать за игрой мимики на Наташкином лице.
В примерочной Наташка торчала полчаса, неторопливо мерила одни джинсы, потом - вторые, кабинки рядом были постоянно заняты, поэтому я терпеливо ждала, ну, там, подходила к зеркалу, корчила рожи, подумывала, что надо бы брови в порядок привести, в общем, интеллектуальничала.
Наташке джинсы выбрали. Теперь мне примерять. Я зашла в кабинку, повесила джинсы на крючок...и тут, оказывается, дельфинкино терпение лопнуло.
"Ну, покажь", - всунулась в примерочную Наташкина растрепанная голова. Поэтому переодевалась я при ней, натянула джинсы, покорно продемонстрировала, сколько именно жира набегает в складку над поясом джинсов, вроде, угодила.
Джинсы были узкими-преузкими, я еле влезла, еле застегнула, а тут эти убежденно вытаращенные зеленые глаза стали убеждать, что, мол, растянутся! Надо брать, чтобы туго! Растянутся, еще падать будут!
(Ага, израстягивались прям. Все оставшиеся дни мои ноги были ксерокопиями всех до единого швов на джинсах, а на бедрах синяки болят )
Потом мы пошли и купили мне тот самый маникюрный пилинг, что несколько месяцев назад покупали Дельфинке, он просто шикарный скраб, какие руки после него, ооо, вы не представляете. Ну, да, у вас же нет такого пилинга, как вы можете такое представить, гламурно промурлыкала я.
вышли, довольные такие, из магазина, опять же надо покурить, здоровью повредить. Наташка рассуждает:
-Вон там еще есть торговый центр Алекса, а, кстати, в этой гостинице Янка-Ника (еще одна наша подружка) жила, во-о-он там, на верхотуре.
-Очень кстати и очень логично, - забулькала я смехом и дымом.
- А что, знаешь, какой там вид сверху, - с достоинством и также логично ответил Дельфин.
В это время проходил мимо толстый здоровенный мужик, взял, толстяк, и ладонью, ладонью! - снес мне половину горящей сигареты.
В общем, перекур мне не удался.
И потом мы пошли поесть. Пошли вон туда, махнула я рукой в сторону ратуши. Ненавижу там рестораны, скривился Дельфин. И мы пошли туда.
Вот. А продолжение следует, еще довольно много, наберитесь терпения, пожалуйста.
UPD: Пилинг для рук Artdeco, all-in-ine Manicure, шикарный, просто шикарный.
Продолжение. Вторая часть.
И вот я сижу в чешском поезде, который стоит на немецкой границе, горько сказала я, сдвинув на затылок ушанку с красной пятиконечной звездой.
И вот так всю жизнь - едешь, едешь - немецкая граница, едешь, едешь - немецкая граница. Бад Шандау, видите ли. А Ландау не хотите ли, господа хорошие, язвительно поинтересовалась я.
Недалеко от меня, через проход, сидит семья американская, две девочки-дочки режутся в карты с родителями.
Посмотрела на девочку, которая сидит лицом ко мне. Думаю, какое лицо странное, губы слегка вывернутые, глаза маленькие. А потом смотрю на нее и понимаю, что девочка не то, чтобы хорошенькая - она очень красивая. Ей лет семь, такие, знаете, худые длинные ножки, выразительная мимика, великолепные волосы, очень ровный нос - офигенская просто девчонка.
А сразу за ними, за этой семьей, сидит немецкая пара, довольно возрастная. Глава семьи, по видимому, несколько не в себе, поскольку немедленно пошел знакомиться с этой американской семьей, вдумчиво и душевно им что то объяснял на немецком, хотя те вежливо ему сказали, что ничего не ферштеен.
А он все равно поговорил с ними, сказал все, что на душе было и стал смотреть в карты, периодически командуя, какой идти картой. Так они полчаса наслаждались его компанией, но, надо отдать должное, ни слова грубого или невежливого не произнесли.
Девочку видно плохо, зато фото есть.
А Дельфин жить спокойно и проспать спокойно все поезда на свете не дала. Ну, утром позвонила-разбудила. Вставай, говорит. Потом прислала смс, не легла ли я опять в постель. (я как раз собиралась, обломала все )
Потом прислала смс, в поезде ли я. Потом спросила, если я уже еду. Потом смска спросила, не проехала ли я Дрезден. Потом смска уточнила, выехала ли я из Дрездена и нефиг стоять, надо в Берлин ехать. Короче говоря, у Наташки не забалуешь.
Я поглазела на девочку, потом в окошко, зевнула, написала письмо, съела яблоко, покрутилась в кресле, устраиваясь поудобнее, когда устроилась - пришли билеты проверять, пришлось из уютного клубочка развернуться опять в унылую кишку и мрачно полезть в сумку. В общем, дел полно было.
И вот, значит, приехала я в Берлин в 15:13, как и было твердо обещано славными чешскими дорогами, ни минутой раньше, но и ни минутой позже, уважительно вгляделась я в остатки расписания в моей голове.
Выхожу из космического трехэтажного никелированно-элеваторного вокзала, полного цветов, магазинов, газет, радиообъявлений и шорохов поездов, встаю на улице возле пепельничного гетточки для несчастных презренных курильщиков и начинаю курить себе, ну, представьте, пять часов - ни-ни, тут и некурящий закурил бы.
Потом села в такси и покатила с шиком в отель - ремешок пристегнутый, ножки бубликом разбросала, в окно смотрю, мстительно мурлыкаю про себя "Вставай, страна огромная", чтобы знали, что ничто не забыто, красиво живу, в общем.
Дельфинка шлет смску подконтрольную, мол, ты в Берлине? Я уже покорно и послушно отчитываюсь, даже расширяя поле отчетности, мол, да, в Берлине, вот, в отель еду. Про отель меня не спросили, но если бы спросили, а? А? А у меня уже, видите, и ответ заранее отправлен.
Отель очень хороший, стильный, приятный, новенький совсем. Наташка спрашивает: как твой отель называется? Я говорю: H10 Ku'damm. Она, такая: Что это за эйч 10? Я говорю, ну, ха 10, аш 10, как там по немецки эта буква читается.
Наташка не понимала ровно до того момента, пока я не употребила мнемонический способ: хэ 10, говорю, десятый по счету хуй! Ааа, десятый, тут же запомнила Наташка.
Всегда говорю - увлекаясь модерном в планировке, оставьте ванные и душевые консервативными, но разве нынешняя молодежь слушает здравый смысл, в человеческом варианте воплощенный, к счастью, во мне.
И вот сделали душ у меня в номере. Представьте шкафчик без полок, с одной только половиной дверцы, стеклянной, причем. Входишь в этот шкафчик, доверчиво, по детски, голенькая, надеешься смыть с себя тяготы дороги, и что же?
Сверху в потолок ввинчен душ размером с бабушкин блин. Открываешь кран, из блина начинает хлестать вода, очень, очень хорошо охлажденная. Пока в ужасе крутишь ручку, чтобы сделать погорячее, твое законное тело в этот момент максимально взбадривается, просто прыгает от прилива энергии.
Кручение ручки погорячее, как любят некоторые, как известно, через минуту-полторы дает свои спелые, жаркие, кипящие результаты, протянутая красная рука судорожно поворачивает ручку назад, аппетитного запаха мясного бульона ждать оставалось совсем недолго.
Причем отодвинуться в сторону нельзя, поскольку весь потолок залеплен этим нажравшимся стероидов душем, назад отойти тоже нельзя, потому что до крана не дотянешься. Когда пар рассеялся, а мои вопли стихли, я увидела, что сбоку висит второй душ, нормальный. Вот под ним я, наконец, искупалась, а когда закончила и закрыла кран, то блинчик мне весело накапал сверху пригоршню ледяных капель на дорожку.
Ну, ладно, выхожу, собираюсь, у меня полтора часа времени, а потом с Наташкой на Александерплац встреча.
Иду поесть. Заказываю, с какой-то дури, томатный суп, вкусный, горячий, очень было кстати, погода довольно зябкая, но почему я надеялась, что изжога нынче в хорошем настроении?
Пошла, побродила, погуляла, испуская томатные миазмы и поехала на встречу с Наташкой.
Таксист меня вез долго, минут двадцать пять, наверное, по немецки мне все рассказывал, ну, то есть, он думал, что рассказывает по английски, но уверяю вас, английской там была только буква е.
На Александерплац та же суета, толчея, продают советские военные шапки и фуражки, бодро играет турецкая музыка, сквозь волны этой романтичной музыки, плывет по Александерплац Дельфин, обнимаемся, молниеносно вытаскиваем сигареты и с места в карьер начинаем сразу... правильно, говорить. Обе, одновременно, во все стороны, на все темы.
В общем, ладно, поржали, покурили и пошли в шоппинг-центр.
"Мне, Луизка, надо купить куртку и джинсы и тебе надо, так, все, пошли шопиться".
Как видите, выбор у меня оставался не очень большой, но сами понимаете, перст судьбы (с зажатой в этом самом персте сигаретой), указующий в сторону шоппинга, не вызвал во мне роптаний и сетований, ни-ни.
Идем, значит, по магазинам, бродим, ходим, если написано Скидка, а там везде написано Скидка, то останавливаемся и с выражением ученых обезьянок начинаем перебирать тряпочки. И тут вдруг Tommy Hilfiger, которого я люблю-обожаю за самые идеальные джинсы в мире.
Хвалила я их, хвалила, и мы выбрали с Дельфином по паре джинсов. Пошли мерить. Иди, примеряй - благородно предложила Дельфинка.
Воспитанная в лучших традициях Востока, я коротко поклонилась, сложила руки перед собой и сказала: нет, ты иди вперед. Дельфинка разулыбалась, польщенно шагнула в примерочную и только на пятой или шестой секунде до нее дошло продолжение моей изысканной, хайямовской практически фразы: нет, ты иди вперед, сказала я, ты старше.
Гыгыгы, ну, подумаешь, ну что такое пара ударов джинсами по голове, по сравнению с удовольствием наблюдать за игрой мимики на Наташкином лице.
В примерочной Наташка торчала полчаса, неторопливо мерила одни джинсы, потом - вторые, кабинки рядом были постоянно заняты, поэтому я терпеливо ждала, ну, там, подходила к зеркалу, корчила рожи, подумывала, что надо бы брови в порядок привести, в общем, интеллектуальничала.
Наташке джинсы выбрали. Теперь мне примерять. Я зашла в кабинку, повесила джинсы на крючок...и тут, оказывается, дельфинкино терпение лопнуло.
"Ну, покажь", - всунулась в примерочную Наташкина растрепанная голова. Поэтому переодевалась я при ней, натянула джинсы, покорно продемонстрировала, сколько именно жира набегает в складку над поясом джинсов, вроде, угодила.
Джинсы были узкими-преузкими, я еле влезла, еле застегнула, а тут эти убежденно вытаращенные зеленые глаза стали убеждать, что, мол, растянутся! Надо брать, чтобы туго! Растянутся, еще падать будут!
(Ага, израстягивались прям. Все оставшиеся дни мои ноги были ксерокопиями всех до единого швов на джинсах, а на бедрах синяки болят )
Потом мы пошли и купили мне тот самый маникюрный пилинг, что несколько месяцев назад покупали Дельфинке, он просто шикарный скраб, какие руки после него, ооо, вы не представляете. Ну, да, у вас же нет такого пилинга, как вы можете такое представить, гламурно промурлыкала я.
вышли, довольные такие, из магазина, опять же надо покурить, здоровью повредить. Наташка рассуждает:
-Вон там еще есть торговый центр Алекса, а, кстати, в этой гостинице Янка-Ника (еще одна наша подружка) жила, во-о-он там, на верхотуре.
-Очень кстати и очень логично, - забулькала я смехом и дымом.
- А что, знаешь, какой там вид сверху, - с достоинством и также логично ответил Дельфин.
В это время проходил мимо толстый здоровенный мужик, взял, толстяк, и ладонью, ладонью! - снес мне половину горящей сигареты.
В общем, перекур мне не удался.
И потом мы пошли поесть. Пошли вон туда, махнула я рукой в сторону ратуши. Ненавижу там рестораны, скривился Дельфин. И мы пошли туда.
Вот. А продолжение следует, еще довольно много, наберитесь терпения, пожалуйста.
UPD: Пилинг для рук Artdeco, all-in-ine Manicure, шикарный, просто шикарный.
Продолжение. Вторая часть.