Финт ушами, взмах хвостом (гл.6)
Глава 6. Наглость - второе счастье
Шанс!
Он не получка не аванс,
Он выпадает только раз…
Н.Олев, А.Балагин
Будильник я благополучно проспал. Оба будильника. Резко проснулся и вскочил чуть ли не с криком «Караул!». Чего, спрашивается? Причудилось что-то в утренней полудреме.
Встал, побродил по пустынной квартире, попил водички. Пошел, оделся. Тут и д.Андрей подтянулся, попили с ним чайку с налистниками. Прелесть!
Около одиннадцати утра по Московскому времени, если память мне не изменяет, мы выехали из дому. В половине двенадцатого я уже был возле ЦДХ, выскакивал из машины бодрый и вдохновленный. Полоса моей жизни кардинально меняла знак. Теперь вместо того, чтобы приходить везде последним, я успевал одним из первых.
Купил в кассе входной билетик. Через пару минут там образовалась десятиметровая очередь. Сдал вещи в полупустой гардероб. Через пятнадцать минут там было уже не протолкнуться. Как водится, заблудился в переходах между залами ЦДХ. Ну, это же святое дело: потеряться в новом месте! Все потому, что план этажей составлен непойми как. Или сориентирован в высшей степени странно. Не знаю, в чем причина, но картинка на бумаге ни в какую не хотела отождествляться с имеющимся помещением. Пришлось вооружиться кодовыми номерами стендов, названиями издательств и идти элементарнейшим эмпирическим путем - методом прямого перебора.
Увы и ах, на выступление Жвалевского и Пастернак в 12:00 на детской площадке я опоздал. Просто не успел найти, что это такое и где оно расположено. Вышел к площадке много позже, совершенно случайно и когда все уже разошлись. Вздохнул. Следующая контрольная отметка - четырнадцать ноль-ноль. Я не имею права ее пропустить.
Спешно исходил зал вдоль и поперек. Довольно-таки быстро нашел забившийся в уголок стенд издательства «Время». Затарился книгами Жв/Па с запасом, ибо достать их в Киеве нереально. А спрос есть, между прочим. Позор вам, книготорговцы! Не побоюсь этих слов, shame on you!
Перекочевал к стенду «Эксмо». Козырно устроились, надо сказать. Значит, объясняю так, чтобы было понятно, как обстояло дело. Представьте длинный прямоугольник. В одном торце выделена зона для проведения интервью, с диванчиками, столиком, все дела. Скраешку повар на глазах посетителей печет бельгийские вафли. Вокруг порхает стая милых девушек в костюмах вроде стюардесс. На противоположном конце прямоугольника скромно приткнулись стенды двух издательств. Между этими двумя обозначенными объектами по одной стороне прямоугольника выделена ниша с книжными полками и столиком. Можно попить кофе, хотя, подозреваю, не простым смертным. По противоположной стороне - прилавок самого «Эксмо», книги на любой вкус в пределах ассортимента. А если еще лучше присмотреться, за комфортабельной зоной для интервью запрятано крохотное помещение «для своих». Каморка такая с двумя потайными дверями на одну и на другую сторону. Ну, вот, интерьер нарисован. Можно запускать действующих лиц.
К часу дня мне уже было откровенно нечего делать. На стенде «Эксмо» началась дискуссия «Время Аксенова», посвященная роману Василия Павловича «Ленд-лизовские». В гостях Виктор Есипов и Алексей Козлов, позже присоединился сын Аксенова Алексей. Слушать их было очень интересно, но это не являлось моей основной миссией. Поэтому я внимал происходящему вполуха, заняв стратегически выгодную наблюдательную позицию по левую сторону площадки для интервью и сканируя окружающее пространство в поисках конкретного портрета.
В половине второго улыбающееся искомое лицо было замечено в толпе девушек-стюардесс на противоположной стороне площадки. В голове мелькнуло «Дивов детектед». Пробормотав про себя «вижу цель», я пошел на сближение, стратегически обходя стенд «Эксмо» слева. Прихожу - нет Дивова. Что за чертовщина? Куда девали?
Хорошая наблюдательная позиция была найдена и здесь. Скромная такая позиция сбоку под стеночкой. А что будет, когда он опять появится? Как подойти? Что сказать? Додумать мысль я не успел.
Не прошло и полминуты - в стенде «Эксмо» открывается потайная дверь, выходит Олег Игоревич и направляется к прилавку, пообщаться с девушками-продавщицами. Уняв насколько возможно дрожь в руках, я пошел к нему. Черт, каждый раз это одинаково сложно. Подойти к незнакомому человеку и поздороваться. Просто подойти. Просто поздороваться. Сделать четыре шага и сказать «Здрасьте!». Четыре шага и одно слово. Но до чего же это чертовски сложно! Каждый раз. И чтобы руки не дрожали. А тут еще и Он. Писатель. Знаменитый, с именем. А тут я. Непойми кто. С книжечкой и дрожащими от волнения руками.
Я подошел на автопилоте. Скомандовал себе: ни шагу назад. И двинул.
- Здравствуйте! - говорю.
- Здравствуйте.
- А можно Ваш автограф?
- Можно.
Он достает ручку, я вытягиваю из пакета «Симбионтов».
- Кому подписывать?
- А?
- Кому?
- Сложный вопрос, - вылетает у меня на автомате. Дивов странно косится.
Да, для меня это не самый простой вопрос. Потому что суть была не в том, кому я хочу подарить книгу. Это не подарок, это все себе, любимому. Да, от лишней скромности не помру. Вопрос стоял: назвать имя или ник. Что сейчас, в данной конкретной ситуации есть мое настоящее имя и кто из них я? Ведь на самом-то деле меня по чуть-чуть во всех именах, во всех никах, прозвищах, какие придумывал. А их много, не меньше десятка. Мне уютно, когда меня много. А тут такой вопрос: кому? Рискнем.
- Может, читали в ЖЖ, Дэн Сэви? - говорю, а сам и не надеюсь. Откуда он мог читать? Три комментария в месяц? Среди сотен и тысяч таких же? И я еще смею предположить, что меня запомнит Дивов? С какой стати ему меня помнить?
- Да, кажется, пишется так, - Олег Игоревич кивает и с первого раза почти без ошибок выводит ник. Я улыбаюсь и поправляю, он говорит «а-а-а!» и смеется в том смысле что «как я мог?». И исправляет ошибку. Подпись, год. Отдает мне книгу.
- Спасибо! - говорю и отхожу в сторону, освобождая место другим, жаждущим получить доступ к телу.
Я не помню, что чувствовал. Это было какое-то эйфорическое отупение. Счастье в чистом виде или около того. Если вдруг Олег Игоревич запомнил странную личность в красной клетчатой рубашке с сумасшедшими горящими глазами, я бы хотел объясниться. Хотел бы сказать: я не псих на самом деле. Может быть, очень похож, но не псих. Почему-то мне кажется, он бы все понял. Во всяком случае, хочу на это надеяться.
Стою в сторонке, сцепив пальцы, приказываю себе успокоиться. Наблюдаю за раздачей автографов и вдруг понимаю: а он ведь на самом деле очень веселый человек. Более веселый, чем можно подумать, читая его дневник. И гораздо более веселый, чем можно подумать, судя по его книгам. Ни фотографии, ни видеозаписи, оказывается, этого почти не передают. Не захватывает камера чего-то самого главного, что видно только здесь, когда стоишь рядом.
Выдумщик. Проказник. Он много шутит так, что и не перескажешь. Он часто улыбается, но получается это как-то очень быстро, мимолетно, вскользь. Ему нравится женское общество и это видно. Он с подозрением относится ко всем, кто произносит фразы типа «Вы наш любимый писатель» и «Вы лучший писатель». Очень энергичная личность и, пожалуй, не похож ни на кого из моих знакомых даже близко. И я понимаю, почему столько народу хочет с ним пообщаться и побухать. Да, это было бы интересно.
Прислушиваюсь к ощущениям, чувствую, отпустило. Фух! Прошла потихоньку эйфория, я опять адекватный рациональный человек. И у меня, между прочим, в плане мероприятий еще недовыполнено целых два пункта: сфотографироваться с писателем и пожать его рабочую писательскую руку. Захотелось хлопнуть себя по лбу и воскликнуть:
- Как мог я об этом забыть?!
Достаю фотоаппарат, изучаю растущую очередь. Писатель Дивов сегодня просто нарасхват, в толпу не вклиниться. Но! Не зря говорят «наглость - второе счастье». Подтверждаю! Наглость - и второе, и третье, и даже четвертое счастье.
Подхожу ближе, прицеливаюсь и… пошла многоходовая комбинация. Парень в черной футболке, только что получивший на руки подписанный томик, перехватывается фразой «сфотографируйте нас, пожалуйста». В руки безапелляционно суется фотоаппарат. Парень постоянно повторяет:
- Я не фотограф. Я не фотограф!
Но на кнопку нажимает.
Запускаем второй этап. Обращаюсь к Олегу Игоревичу:
- Можно Ваше внимание в камеру на секундочку.
Одну секундочку, мне большего и не надо.
- Сейчас, - писатель заканчивает подписывать и отдает очередную книгу.
Быстро строим красивое выражение лица, быстро фотографируемся.
- Спасибо! - говорю, протягиваю руку для рукопожатия и надеюсь: только бы не отказал! Не отказал.
Есть! От радости хочется кричать и прыгать. Парень возвращает фотоаппарат, продолжая причитать «Я не фотограф!» и убегает.
- Спасибо! - радостно бросаю ему вслед.
И уже со спокойной душой, с легким сердцем окончательно отхожу в сторонку. «Какой чудесный день!»? Ха! Таки да, скажу я вам! Отличный день. В смысле, отличный от остальных. Чудесный, замечательный день!
Хвост очереди стремительно растет, заворачиваясь за угол стенда «Эксмо». Время приближается всего лишь к двум часам.
Ведущий нерешительно проталкивается к Дивову и пытается оторвать его от процесса. Очередь негодует, писатель тоже обижается. Но регламент есть регламент, занятие приходится прервать.
Со словами «сейчас быстренько проведем презентацию и продолжим», Олег Игоревич выходит на площадку и берет в руки микрофон. Сопровождаемое аплодисментами и хохотом, в мгновение ока пролетает выступление. За ним вопросы. Потом торжественное вручение призов. Когда ведущий еще только выносил коробки с игрушечными радиоуправляемыми вертолетиками, невооруженным глазом можно было заметить, насколько у Олега Игоревича загорелись глаза. Я человек и ничто человеческое мне не чуждо, так что при виде вертолетиков сам, признаться, капнул слюнями. Поэтому, думаю, никто не обиделся, когда последний вертолетик Дивов оставил себе. Точнее, своему сыну. Хотя, есть ли разница? Все равно ж будут играться по очереди, как пить дать.
Писатель Дивов на фотосессии
По окончании выступления очередь жаждущих автографов скрупулезно восстановилась, очередная волна поклонников двинула на штурм писателя с новой силой. Я еще чуток покрутился, поглазел, после чего отчалил и поплыл к стенду издательства «Время».
Издательству «Время» отвели неоднозначное место. С одной стороны, сразу возле входа в зал, из-за чего мимо проходило довольно-таки много народу. С другой стороны, в уголке, несколько в стороне от основных маршрутов хаживания посетителей выставки, из-за чего народ иногда проходил именно мимо. И, тем не менее, периодически возле стенда собиралась очень приличная толпа.
В пятнадцать ноль-ноль было объявлено о начинающейся встрече с авторами и невесть откуда появились улыбающиеся Жвалевский и Пастернак. Я правда не успел заметить. Прямо вот только что их не было, а теперь вот - раз! - и есть.
Привычным движением достаю книгу, во второй раз это гораздо проще. Подошел, поздоровался, попросил автограф… Евгения Борисовна старательно выводит подпись и передает ручку Андрею Валентиновичу. Интервью не прекращается ни на секунду. Пока один соавтор общается с читателями лично, другой рассказывает что-то интересное на публику.
Как правило, это получалось так. Ведущая задает вопрос, Евгения Борисовна долго, весело, но обстоятельно рассказывает, как было дело. Потом микрофон переходит в руки Жвалевского, он говорит:
- А на самом деле… - и не менее весело и забавно рассказывает альтернативный вариант того, как же оно на самом деле все было.
Потрясающие люди! Очень добрые, с озорными искорками в глазах. Вообще, вся эта ситуация получалась какой-то нереальной, волшебной. Когда ты стоишь на расстоянии вытянутой руки от авторов, которых читаешь, чьи книги любишь и цитируешь. Лицом к лицу, глаза в глаза. C'est Magnifique! А Евгения Борисовна, к слову, очень похожа на фею или на эльфа. Такая пламенно-рыжая, зеленоглазая, остроносая и с милыми веснушками.
Творческий дуэт Жвалевский/Пастернак.
Фото позаимствовано из дневника Евгении Борисовны. Евгения Борисовна, надеюсь, Вы не против?
Стоя там, я слушал, не отрываясь, даже почти не моргая, когда что-то меня на секунду отвлекло. Оглядываюсь и засекаю, как писатель Дивов деликатно испаряется через главный вход в сопровождении нескольких личностей. Я тихонько ухмыльнулся и нырнул обратно в добрый мир сказок Жв/Па.
Под конец встречи возле стенда появилась красавица-жена Жвалевского, покрутилась рядом, изучила публику. А по окончании все трое, Жвалевский с женой и Пастернак, поблагодарили читателей, очень быстро собрались, оделись и так же внезапно, как появились, ускользнули по своим делам.
Одно из двух: либо они умеют телепортироваться, либо знают о тайнах времени что-то такое, чего нам не рассказывают. Нет, есть еще третий вариант: Евгения Борисовна фея.
К вступительному слову
Глава 1. Экскурс в историю, рекогносцировка местности
Глава 2. Язык мой - враг мой
Глава 3. Есть такое слово «карма»
Глава 4. Разведка боем
Глава 5. Вечер интересных находок
Глава 7. Ностальгическая
PослеSловие
Шанс!
Он не получка не аванс,
Он выпадает только раз…
Н.Олев, А.Балагин
Будильник я благополучно проспал. Оба будильника. Резко проснулся и вскочил чуть ли не с криком «Караул!». Чего, спрашивается? Причудилось что-то в утренней полудреме.
Встал, побродил по пустынной квартире, попил водички. Пошел, оделся. Тут и д.Андрей подтянулся, попили с ним чайку с налистниками. Прелесть!
Около одиннадцати утра по Московскому времени, если память мне не изменяет, мы выехали из дому. В половине двенадцатого я уже был возле ЦДХ, выскакивал из машины бодрый и вдохновленный. Полоса моей жизни кардинально меняла знак. Теперь вместо того, чтобы приходить везде последним, я успевал одним из первых.
Купил в кассе входной билетик. Через пару минут там образовалась десятиметровая очередь. Сдал вещи в полупустой гардероб. Через пятнадцать минут там было уже не протолкнуться. Как водится, заблудился в переходах между залами ЦДХ. Ну, это же святое дело: потеряться в новом месте! Все потому, что план этажей составлен непойми как. Или сориентирован в высшей степени странно. Не знаю, в чем причина, но картинка на бумаге ни в какую не хотела отождествляться с имеющимся помещением. Пришлось вооружиться кодовыми номерами стендов, названиями издательств и идти элементарнейшим эмпирическим путем - методом прямого перебора.
Увы и ах, на выступление Жвалевского и Пастернак в 12:00 на детской площадке я опоздал. Просто не успел найти, что это такое и где оно расположено. Вышел к площадке много позже, совершенно случайно и когда все уже разошлись. Вздохнул. Следующая контрольная отметка - четырнадцать ноль-ноль. Я не имею права ее пропустить.
Спешно исходил зал вдоль и поперек. Довольно-таки быстро нашел забившийся в уголок стенд издательства «Время». Затарился книгами Жв/Па с запасом, ибо достать их в Киеве нереально. А спрос есть, между прочим. Позор вам, книготорговцы! Не побоюсь этих слов, shame on you!
Перекочевал к стенду «Эксмо». Козырно устроились, надо сказать. Значит, объясняю так, чтобы было понятно, как обстояло дело. Представьте длинный прямоугольник. В одном торце выделена зона для проведения интервью, с диванчиками, столиком, все дела. Скраешку повар на глазах посетителей печет бельгийские вафли. Вокруг порхает стая милых девушек в костюмах вроде стюардесс. На противоположном конце прямоугольника скромно приткнулись стенды двух издательств. Между этими двумя обозначенными объектами по одной стороне прямоугольника выделена ниша с книжными полками и столиком. Можно попить кофе, хотя, подозреваю, не простым смертным. По противоположной стороне - прилавок самого «Эксмо», книги на любой вкус в пределах ассортимента. А если еще лучше присмотреться, за комфортабельной зоной для интервью запрятано крохотное помещение «для своих». Каморка такая с двумя потайными дверями на одну и на другую сторону. Ну, вот, интерьер нарисован. Можно запускать действующих лиц.
К часу дня мне уже было откровенно нечего делать. На стенде «Эксмо» началась дискуссия «Время Аксенова», посвященная роману Василия Павловича «Ленд-лизовские». В гостях Виктор Есипов и Алексей Козлов, позже присоединился сын Аксенова Алексей. Слушать их было очень интересно, но это не являлось моей основной миссией. Поэтому я внимал происходящему вполуха, заняв стратегически выгодную наблюдательную позицию по левую сторону площадки для интервью и сканируя окружающее пространство в поисках конкретного портрета.
В половине второго улыбающееся искомое лицо было замечено в толпе девушек-стюардесс на противоположной стороне площадки. В голове мелькнуло «Дивов детектед». Пробормотав про себя «вижу цель», я пошел на сближение, стратегически обходя стенд «Эксмо» слева. Прихожу - нет Дивова. Что за чертовщина? Куда девали?
Хорошая наблюдательная позиция была найдена и здесь. Скромная такая позиция сбоку под стеночкой. А что будет, когда он опять появится? Как подойти? Что сказать? Додумать мысль я не успел.
Не прошло и полминуты - в стенде «Эксмо» открывается потайная дверь, выходит Олег Игоревич и направляется к прилавку, пообщаться с девушками-продавщицами. Уняв насколько возможно дрожь в руках, я пошел к нему. Черт, каждый раз это одинаково сложно. Подойти к незнакомому человеку и поздороваться. Просто подойти. Просто поздороваться. Сделать четыре шага и сказать «Здрасьте!». Четыре шага и одно слово. Но до чего же это чертовски сложно! Каждый раз. И чтобы руки не дрожали. А тут еще и Он. Писатель. Знаменитый, с именем. А тут я. Непойми кто. С книжечкой и дрожащими от волнения руками.
Я подошел на автопилоте. Скомандовал себе: ни шагу назад. И двинул.
- Здравствуйте! - говорю.
- Здравствуйте.
- А можно Ваш автограф?
- Можно.
Он достает ручку, я вытягиваю из пакета «Симбионтов».
- Кому подписывать?
- А?
- Кому?
- Сложный вопрос, - вылетает у меня на автомате. Дивов странно косится.
Да, для меня это не самый простой вопрос. Потому что суть была не в том, кому я хочу подарить книгу. Это не подарок, это все себе, любимому. Да, от лишней скромности не помру. Вопрос стоял: назвать имя или ник. Что сейчас, в данной конкретной ситуации есть мое настоящее имя и кто из них я? Ведь на самом-то деле меня по чуть-чуть во всех именах, во всех никах, прозвищах, какие придумывал. А их много, не меньше десятка. Мне уютно, когда меня много. А тут такой вопрос: кому? Рискнем.
- Может, читали в ЖЖ, Дэн Сэви? - говорю, а сам и не надеюсь. Откуда он мог читать? Три комментария в месяц? Среди сотен и тысяч таких же? И я еще смею предположить, что меня запомнит Дивов? С какой стати ему меня помнить?
- Да, кажется, пишется так, - Олег Игоревич кивает и с первого раза почти без ошибок выводит ник. Я улыбаюсь и поправляю, он говорит «а-а-а!» и смеется в том смысле что «как я мог?». И исправляет ошибку. Подпись, год. Отдает мне книгу.
- Спасибо! - говорю и отхожу в сторону, освобождая место другим, жаждущим получить доступ к телу.
Я не помню, что чувствовал. Это было какое-то эйфорическое отупение. Счастье в чистом виде или около того. Если вдруг Олег Игоревич запомнил странную личность в красной клетчатой рубашке с сумасшедшими горящими глазами, я бы хотел объясниться. Хотел бы сказать: я не псих на самом деле. Может быть, очень похож, но не псих. Почему-то мне кажется, он бы все понял. Во всяком случае, хочу на это надеяться.
Стою в сторонке, сцепив пальцы, приказываю себе успокоиться. Наблюдаю за раздачей автографов и вдруг понимаю: а он ведь на самом деле очень веселый человек. Более веселый, чем можно подумать, читая его дневник. И гораздо более веселый, чем можно подумать, судя по его книгам. Ни фотографии, ни видеозаписи, оказывается, этого почти не передают. Не захватывает камера чего-то самого главного, что видно только здесь, когда стоишь рядом.
Выдумщик. Проказник. Он много шутит так, что и не перескажешь. Он часто улыбается, но получается это как-то очень быстро, мимолетно, вскользь. Ему нравится женское общество и это видно. Он с подозрением относится ко всем, кто произносит фразы типа «Вы наш любимый писатель» и «Вы лучший писатель». Очень энергичная личность и, пожалуй, не похож ни на кого из моих знакомых даже близко. И я понимаю, почему столько народу хочет с ним пообщаться и побухать. Да, это было бы интересно.
Прислушиваюсь к ощущениям, чувствую, отпустило. Фух! Прошла потихоньку эйфория, я опять адекватный рациональный человек. И у меня, между прочим, в плане мероприятий еще недовыполнено целых два пункта: сфотографироваться с писателем и пожать его рабочую писательскую руку. Захотелось хлопнуть себя по лбу и воскликнуть:
- Как мог я об этом забыть?!
Достаю фотоаппарат, изучаю растущую очередь. Писатель Дивов сегодня просто нарасхват, в толпу не вклиниться. Но! Не зря говорят «наглость - второе счастье». Подтверждаю! Наглость - и второе, и третье, и даже четвертое счастье.
Подхожу ближе, прицеливаюсь и… пошла многоходовая комбинация. Парень в черной футболке, только что получивший на руки подписанный томик, перехватывается фразой «сфотографируйте нас, пожалуйста». В руки безапелляционно суется фотоаппарат. Парень постоянно повторяет:
- Я не фотограф. Я не фотограф!
Но на кнопку нажимает.
Запускаем второй этап. Обращаюсь к Олегу Игоревичу:
- Можно Ваше внимание в камеру на секундочку.
Одну секундочку, мне большего и не надо.
- Сейчас, - писатель заканчивает подписывать и отдает очередную книгу.
Быстро строим красивое выражение лица, быстро фотографируемся.
- Спасибо! - говорю, протягиваю руку для рукопожатия и надеюсь: только бы не отказал! Не отказал.
Есть! От радости хочется кричать и прыгать. Парень возвращает фотоаппарат, продолжая причитать «Я не фотограф!» и убегает.
- Спасибо! - радостно бросаю ему вслед.
И уже со спокойной душой, с легким сердцем окончательно отхожу в сторонку. «Какой чудесный день!»? Ха! Таки да, скажу я вам! Отличный день. В смысле, отличный от остальных. Чудесный, замечательный день!
Хвост очереди стремительно растет, заворачиваясь за угол стенда «Эксмо». Время приближается всего лишь к двум часам.
Ведущий нерешительно проталкивается к Дивову и пытается оторвать его от процесса. Очередь негодует, писатель тоже обижается. Но регламент есть регламент, занятие приходится прервать.
Со словами «сейчас быстренько проведем презентацию и продолжим», Олег Игоревич выходит на площадку и берет в руки микрофон. Сопровождаемое аплодисментами и хохотом, в мгновение ока пролетает выступление. За ним вопросы. Потом торжественное вручение призов. Когда ведущий еще только выносил коробки с игрушечными радиоуправляемыми вертолетиками, невооруженным глазом можно было заметить, насколько у Олега Игоревича загорелись глаза. Я человек и ничто человеческое мне не чуждо, так что при виде вертолетиков сам, признаться, капнул слюнями. Поэтому, думаю, никто не обиделся, когда последний вертолетик Дивов оставил себе. Точнее, своему сыну. Хотя, есть ли разница? Все равно ж будут играться по очереди, как пить дать.
Писатель Дивов на фотосессии
По окончании выступления очередь жаждущих автографов скрупулезно восстановилась, очередная волна поклонников двинула на штурм писателя с новой силой. Я еще чуток покрутился, поглазел, после чего отчалил и поплыл к стенду издательства «Время».
Издательству «Время» отвели неоднозначное место. С одной стороны, сразу возле входа в зал, из-за чего мимо проходило довольно-таки много народу. С другой стороны, в уголке, несколько в стороне от основных маршрутов хаживания посетителей выставки, из-за чего народ иногда проходил именно мимо. И, тем не менее, периодически возле стенда собиралась очень приличная толпа.
В пятнадцать ноль-ноль было объявлено о начинающейся встрече с авторами и невесть откуда появились улыбающиеся Жвалевский и Пастернак. Я правда не успел заметить. Прямо вот только что их не было, а теперь вот - раз! - и есть.
Привычным движением достаю книгу, во второй раз это гораздо проще. Подошел, поздоровался, попросил автограф… Евгения Борисовна старательно выводит подпись и передает ручку Андрею Валентиновичу. Интервью не прекращается ни на секунду. Пока один соавтор общается с читателями лично, другой рассказывает что-то интересное на публику.
Как правило, это получалось так. Ведущая задает вопрос, Евгения Борисовна долго, весело, но обстоятельно рассказывает, как было дело. Потом микрофон переходит в руки Жвалевского, он говорит:
- А на самом деле… - и не менее весело и забавно рассказывает альтернативный вариант того, как же оно на самом деле все было.
Потрясающие люди! Очень добрые, с озорными искорками в глазах. Вообще, вся эта ситуация получалась какой-то нереальной, волшебной. Когда ты стоишь на расстоянии вытянутой руки от авторов, которых читаешь, чьи книги любишь и цитируешь. Лицом к лицу, глаза в глаза. C'est Magnifique! А Евгения Борисовна, к слову, очень похожа на фею или на эльфа. Такая пламенно-рыжая, зеленоглазая, остроносая и с милыми веснушками.
Творческий дуэт Жвалевский/Пастернак.
Фото позаимствовано из дневника Евгении Борисовны. Евгения Борисовна, надеюсь, Вы не против?
Стоя там, я слушал, не отрываясь, даже почти не моргая, когда что-то меня на секунду отвлекло. Оглядываюсь и засекаю, как писатель Дивов деликатно испаряется через главный вход в сопровождении нескольких личностей. Я тихонько ухмыльнулся и нырнул обратно в добрый мир сказок Жв/Па.
Под конец встречи возле стенда появилась красавица-жена Жвалевского, покрутилась рядом, изучила публику. А по окончании все трое, Жвалевский с женой и Пастернак, поблагодарили читателей, очень быстро собрались, оделись и так же внезапно, как появились, ускользнули по своим делам.
Одно из двух: либо они умеют телепортироваться, либо знают о тайнах времени что-то такое, чего нам не рассказывают. Нет, есть еще третий вариант: Евгения Борисовна фея.
К вступительному слову
Глава 1. Экскурс в историю, рекогносцировка местности
Глава 2. Язык мой - враг мой
Глава 3. Есть такое слово «карма»
Глава 4. Разведка боем
Глава 5. Вечер интересных находок
Глава 7. Ностальгическая
PослеSловие