АТЛАНТ ПОДТЯГИВАЕТ ШТАНЫ ч.2.2
Предыдущие части
1.1
1.2
1.3
1.4
2.1
***
И вот Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава сидит в кругу семьи на день благодарения (накануне суда). За столом его жена, мать и брат. Обстановочка мерзопакостная - домочадцы, изображая милую семейную идиллию среди бешено дорогих скатертей и сервизов (принадлежащих, разумеется, жене), пилят Олигарха-Изобретателя, чтобы он не выпендривался, не корчил из себя героя, не воображал что во всём прав и чтоб "уладил дело до суда". Жена наслаждается своей мстительной властью и всячески словесно унижает Олигарха-Изобретателя - но тревожится, как бы тот не загремел в тюрягу, лишив её возможности праведно мстить. А братец и вовсе имеет наглость заявить, что суд правильный, что алчные богачи пользуются чрезвычайной ситуацией в стране, чтобы сделать деньги, нарушают важные для общества регулирующие законы, из своей жадности наживаются спекуляцией ниибацца-сплавом на чёрном рынке, грабят бедных, отбирая у них принадлежащее им по закону. (Слова вроде бы правильные, но поскольку опять же высказаны мудаком и лично Олигарх-Изобретатель их не заслужил - то читатель, заведённый несправедливыми обвинениями, приобретает иммунитет к подобным обвинениям богатеньких IRL, которые действительно любят совершать вышеописанное.) В общем, домочадцы внаглую паразитируют на добродетельности Олигарха-Изобретателя, внушая ему комплекс вины. И тут Олигарх-Изобретатель, который уже всё понял и во всём убедился, наконец, даёт долгожданный отпор: ставит на место братца, объяснив, что сейчас выставит его на улицу и перестанет содержать. Тот жалобно блеет что и сам бы давно ушёл, да мать жалко, и ещё ему нужны будут деньги на первые пару лет, чтобы поддерживать достойный его образ жизни, и вообще где свобода слова и свобода убеждений. (И где мадам таких мудаков-персонажей находит?) Но Олигарх-Изобретатель снова сурово ставит его на место - мол, в моём доме на меня рта не открывай, или вали. А потом прощается и спокойно уходит к лютой сестре - а на окрики жены опять же сурово ставит её на место, мол, сама знаешь, куда я иду, а ты тоже иди куда хочешь, хоть на йух.
***
Теперь Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава вооружён единственно верным учением и не боится ничего и никого. Лютой сестре он обещает втайне отгрузить аж 80 000 тонн рельсов из ниибацца-сплава. Это позволит починить 500 миль путей на их главной трансконтинентальной линии, постепенно приходящей в упадок.
***
И вот суд. Толпа с интересом глазеет на Олигарха-Изобретателя: они уже кое-что почувствовали на своей шкуре, посидев без нефти и тепла - хотя газеты всех настраивают, что причиной навалившихся бед является исключительно эгоистичная жажда наживы богатых промышленников, вроде подсудимого. А сам Олигарх-Изобретатель спокоен. Если его теория о сути режима верна, то ему ничего не грозит. Судья зачитывает обвинения и предлагает Олигарху-Изобретателю оправдываться. Но тот делает, что от него не ожидают: отказывается оправдываться, тем самым не приняв чужие правила игры. Бесстрастным и чистым голосом. Суд растерян, очень робко настаивает чтобы Олигарх-Изобретатель защищался - совсем как лохотронщик, домогающийся, чтобы жертва начала торговаться и тем вступила в игру. Но Олигарх-Изобретатель твёрд: делайте со мной что хотите, ваша "общественная польза" в том чтобы захватить мою собственность потому что кому-то она понадобилась - ну и захватывайте, как это делают грабители, а я в этом балагане не участвую. (Прогнувшиеся бизнесмены в зале во главе с кидалой-стрелочником шипят, что из-за таких вот общество и думает, что все деляги против общественной пользы). Суд робко блеет, настаивая, чтобы Олигарх-Изобретатель просил о помиловании - но тот твёрдо заявляет, что не намерен добровольно придавать всему этому грабежу видимость законности. "Это нечестно!" - блеет суд. Но Олигарх-Изобретатель твёрд: пусть к нему применяют силу, а добровольно он ни сядет, ни штраф не заплатит. И переходит в нападение, произнеся пламенную обвинительную Речь: что он гордится своим богатством, ибо каждый цент заработан им честно. Он честно торговал, все его сделки абсолютно честны и основаны на добровольном согласии всех участников сделок - его самого, его покупателей, его поставщиков, нанятых им людей и нанимавших его самого в молодости. А ваше грабительское общество, мол, обречено на гибель - как только закончатся те, кого можно грабить.
Зал разражается аплодисментами. Простой народ поддержал трудягу-капиталиста.
А пока читатель утирает слёзы, проникнувшись пламенной речью, давайте обратим внимание на аргумент о честности-добровольности сделок с нанятыми им людьми. Тут мадам откровенно шулерствует, подменяя честность добровольностью - а ведь это далеко не одно и то же. Скажем, в блокаду люди тоже добровольно расставались с золотыми вещицами, обменивая их на еду у спекулянтов - хотя назвать эти сделки честными трудновато. Или крестьянин, когда брал весной в долг мешок зерна, чтобы осенью вернуть два - тоже ведь делал это добровольно. А жертва лохотронщиков, заметьте, тоже добровольно участвует в игре - хотя любой суд это квалифицирует как однозначное мошенничество. Точно так же и трудящиеся, нанимаясь к капиталисту, делают это добровольно. Но не потому что это честно, а потому что у них нет иного выбора - или добровольно создавай хозяину прибавочный продукт, или добровольно сдохни с голода, или сам становись хозяином и дери прибавочный продукт с других. Самое забавное, что именно в этом мадам устами Олигарха-Изобретателя только что обвиняла это паразитическое общество - что жертва добровольно участвует в своём ограблении. А теперь сама обращается к аргументу о добровольности - даже двух страниц не прошло.
Суд после Речи начинает юлить и идти на попятный - мол, вы нас не так поняли, зачем такие ужасные слова про под дулом пистолета, и прочее блаблабла. И присуждает штраф в пять тысяч долларов. А толпа ликует, и кое-кто уже кричит: "Вы ведь спасёте нас, добродетельный мистер богатенький дядя? Мы не можем без вас обойтись! Богачи, вернитесь, мы всё простим!" А Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава, нахмурив лоб, предаётся патетическим размышлениям: "Вина целиком на нашей совести, мы, движущая сила, кормильцы, благодетели человечества - согласились, чтобы нас заклеймили печатью зла, и молча сносили наказание за свои добродетели!"
Олигарх-Изобретатель победил. Теперь перед ним новая загадка: что же за простая идея смогла заставить человечество принять саморазрушительные доктрины? (Это типа такой способ скормить читателю очередную идею - чтобы он в детективном азарте сам искал эту простую формулу с помощью подсказок автора, как следует запомнил и разделил с автором как добытую своим умом).
***
Вскоре Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава решается зайти в гости к Медному Олигарху, который живёт в том же отеле. Его всё тянет к нему. Он поднимается в номер Медного Олигарха и застаёт того изучающим чертёж некой плавильной печи. Медный Олигарх встречает гостя с распростёртыми объятьями, а чертёж быстренько переворачивает изображением вниз. Он, оказывается, слышал выступление Олигарха-Изобретателя на суде по радио и восхищён. Олигарх-Изобретатель начинает разговор: как так получилось, что Медный Олигарх, талант и умница, разменивает свою жизнь на плейбойство? Тот усмехается, что потратил много сил, чтобы у всех складывалось именно такое впечатление. Но разве он похож на человека с комплексом неполноценности? И произносит длинную нравоучительную речугу на знакомую нам уже тему "То, что вы называете любовью - это немного неприлично, довольно смешно и очень приятно". Вернее, развивает эту мысль дальше: что Это вовсе не смешно и неприлично, а очень даже возвышенно.
Мадам в этой речи поучает читателя, что по бабам ходят только люди с комплексом неполноценности. Мол, настоящие мужчины слишком себя уважают и любят, чтобы связываться с давалками - они, дескать, хотят только неприступных, а на шлюшек даже не смотрят. (Читатели-мужчины недоверчиво ухмыляются. Эх, мадам! Мужчину, чтоб Вы знали, когда речь заходит о сунь-вынь, интересует не неприступность, интеллект и прочие глупости из дамских романов, а сугубо внешние данные - и содержимое тайных папок на домашних компьютерах тому порукой. А ежели распалиться, то и внешние данные не так важны - когда пошла химическая реакция-то. И любящие мужчины не ходят налево из совсем других соображений, чем нежелание хорошеньких давалочек - просто есть у людей такие понятия как честь, совесть и верность; и любовь - это для них нечто гораздо большее, чем сунь-вынь, это ещё нежность и забота. А по поводу якобы комплекса неполноценности - это опять же полная чушь, мы знаем множество примеров великих людей, не страдавших никакими комплексами неполноценности, но вовсю донжуанивших - да взять того же Пушкина.) Далее мадам опять же яростно набрасывается на идею что любовь это самопожертвование (жалко дуру - значит, она никогда не любила и не знает, что это такое). В доказательство мадам опять вовсю подменяет любовь и "заниматься любовью". Дескать, заниматься любовью не ради удовольствия для себя-любимого невозможно - вот какое это священно-эгоистическое занятие, и никакие иные мотивы секса невозможны - а значит, и любить возможно только под себя. ("Да ну?" - снова удивлён читатель. - "Так стало быть, так-таки и невозможно? А ради карьеры, ради денег как же? А когда у тебя болит голова, но хочется сделать приятное любимой?" Тому кто не любил по-настоящему, трудно понять, что любовь это не "дай", а "возьми". И трудно понять, что любящий жизнь готов отдать за любимого - какой уж тут, в жоппу, эгоизм.)
Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава просветлённо хлопает себя по лбу: "Я понял! Секс - это так же возвышенно, как делать деньги! То-то мне со всех сторон Плохие Люди шипят, что жадность и похоть нехорошо - но теперь-то я знаю, как оно на самом деле!" А Медный Олигарх ему: "Во-о-от, а Вы меня плейбоем называете." Да он на этих дамочек, которые вокруг него толпами вьются, и не смотрит, не то что спать с ними. Им он нужен для светского престижа. А они ему нужны только для конспирации, чтобы сохранять маскировку под плейбоя, а так он ни с одной не спал - потому что в жизни не любил никого, кроме одной женщины, и сейчас ее любит, и всегда будет любить.
(Читательницы утирают слёзы над таким сентиментальным поворотом, а читатели дружно делают рукалицо - ну не идиот ли?! Ты чего, дурачок, бабу-то свою одну оставил, ничего ей толком не объяснив? А кто поехиднее - те ещё и хихикают, представив, каким это образом Медный Олигарх удовлетворяет физиологические потребности организма на протяжении уже многих лет - и как это соотносится с теорией мадам о счастье секса.)
Они ещё немного спорят, что лучше - бороться с режимом, терпя его на своей шее, или путём саботажа. В ответ на признание Медного Олигарха, Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава тоже делает признание - что готовит тайную сделку, в 20 раз превышающую сделку, за которую его судят. Медный Олигарх печально усмехается - мол, кому ещё из медепромышленников Вы теперь предоставите возможность стукануть? На что Олигарх-Изобретатель гордо говорит, что закупил медь у человека, которому доверяет - то есть у Медного Олигарха, через подставных лиц. Транспорты уже вышли из Сан-Хуана. Медный Олигарх хватается за голову: "Что?! Что Вы натворили, я же предупреждал не иметь дел с моим концерном!!!" Он бежит к телефону, и видно, что в его силах предотвратить некую беду... Но передумывает и просит прощения - он не может поступить иначе. Клянётся именем женщины, которую любит, что он друг Олигарху-Изобретателю, и пусть тот об этом вспомнит, когда будет проклинать Медного Олигарха. А через несколько дней Олигарх-Изобретатель узнаёт, что суда с медью пущены на дно тем самым норвежским пиратом...
***
Начинается чёрная полоса. И у Олигарха-Изобретателя, и у ж/д концерна, и у Этой Страны. Ад и голодомор. Сорваны поставки ниибацца-сплава, сорваны ж/д перевозки, сорваны поставки угля (кузен Угольного Олигарха, которому достались шахты, не справляется с делом - а комиссаров в пыльных кожанках, которые умели кого хошь заставить, в романе не предусмотрено). К тому же уголь вместо ж/д концерна отправился в Народную Республику Англия с целью помощи, и был опять же потоплен норвежским пиратом. Пачками сворачивают дело фермеры и заводчики. Закрываются водопроводные компании, лесопилки и прочие предприятия. Нет смазочных масел и подшипников. Поезда заваливает снегом в горах вместе с пассажирами - снегоуборочная техника вся повыходила из строя. Отапливают три часа в день. Люди мрут пачками от голода и холода, а подлец-журналист призывает терпеть лишения, ибо они укрепляют дух. А главный философ поучает, что абсолютных истин не существует, и откуда, мол, эта женщина знает, что её сын умер, если она вообще не может знать, существовал ли он. А Плохой Дядя из заговорщиков, тот самый стальной олигарх, отправляет груз стали вместо второй по величине железнодорожной компании Этой Страны в Народную Республику Германия (потому что у него друг в Министерстве снабжения Германии) - но и эту сталь топит норвежский пират. В итоге рушится обветшавший мост, для ремонта которого предназначалась эта сталь, вместе с пассажирским поездом. По итогам экспертизы закрыты все мосты через Миссисипи - кроме единственного, построенного ещё Великим Предком-Основателем ж/д концерна (идёт краткая история, как он его построил, превозмогая сопротивление речников и правительства). Теперь этот мост - последняя связь между двумя половинами Этой Страны. Из продажи исчезает бытовая техника. А норвежский пират топит все суда с грузом меди, принадлежащие Медному Олигарху - медь не берёт, только топит, а команду отпускает. Лифты в НЙ не поднимаются выше 26 этажа. Город завален снегом.
***
Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава пытается не сдаваться. Для него добывают уголь пиратскими методами - левые работяги на оставшихся без хозяев шахтах, за чёрный нал.
***
А в небоскрёбе ж/д концерна (последний освещённый небоскрёб НЙ) проходит совещание совета директоров. Все мёрзнут, укутаны в свитера и шарфы. Присутствует важный бюрократ из Вашингтона . Мямля-братец жалуется на катастрофическое положение концерна, говорит, что надо поднять тарифы на ж/д перевозки. Но сколь верёвочка ни вилась, а расплата пришла: вашингтонские дружки его кинули - бюрократ сообщает, что придётся поднять зарплаты в концерне (по требованиям профсоюзов), а тарифы на перевозки снизить (по требованиям промышленников). Мямля-братец и прочие директора в шоке, а лютая сестра демонически хохочет - мол, получили чего хотели? Все присутствующие ненавидят её за правоту. Мямля-братец плачется, что они не могут поднять зарплаты, нет таких шишей - но чиновника из Вашингтона это не волнует, ведь его дело только давать указания и следить чтобы всем было хорошо - а их дело воплощать это в жизнь. А как - это всецело их проблемы.
Слово дают лютой сестре - какие у неё будут предложения для спасения ситуации. Она сообщает, что ситуация безнадёжная. На неё пытаются привычно надавить - дескать, не хотите же Вы признать, что не можете справиться со своей работой. Но лютая сестра спокойно подтверждает: да, она не может справиться с такой работой. Все в замешательстве - как это, такой проверенный приём и не сработал. Один из директоров, ещё не безнадёжный кретин, обращает внимание, что возить по 60 вагонов, когда могут возить по 100, и тратить по 4 дня на маршрут, когда могут тратить 3 - это безумное расточительство. Но вашингтонский чиновник запрещает об этом и думать - не могут же они отменять свои законы, в самом деле. Тогда собрание постепенно приходит к выводу, что единственное решение - закрыть «Линию Джона Голта», поскольку в Колорадо больше ничего не осталось, кроме той моторостроительной фирмы, что обеспечивает концерн дизелями - а вот оборудование и рельсы из ниибацца-сплава, снятые с этой линии, могут существенно продлить жизнь главной трансконтинентальной ветке. Лютая сестра умывает руки и отказывается участвовать в этом убийстве дела её жизни. А вашингтонский чиновник опять всех ставит на место: мол, дорогие мои ребятки, а на закрытие социально-значимых веток надо получить разрешение правительства. Мямля-братец опять в шоке - он не ожидал, что они не вправе распоряжаться своей собственностью. А чиновник, усмехаясь, продолжает добивать мямлю-братца - что правительство является обладателем долга ж/д концерна - и потребуют оплаты этих долгов в течение полугода. У мямли-братца когнитивный диссонанс и истерика. Лютая бизнес-сестра хохочет во всё горло - ей по душе такая расплата. А скучный вашингтонский чиновник, насладившись своей властью, смилостивился - ладно, договорились - вы позволяете профсоюзам повысить ставки, а мы, так и быть, разрешаем закрыть «Линию Джона Голта». Мямля-братец сломлен.
***
И вот лютая сестра возвращается с этого страшного совещания. Ей плохо, на её глазах только что убили её детище. И вот прямо в коридоре небоскрёба её встречает Медный Олигарх, ласково приветствует их детским паролем и везёт в ресторан отпаивать виски - вот какой он заботливый, всё почуял, умница, именно сильное плечо ей и нужно в эту скорбную минуту. Они в ресторане, лютая сестра, глядя в бокал, вслух вспоминает историю, как их великий предок строил тот самый мост через Миссисипи - уже было готово две трети, а ему не хватало денег, рабочие его бросили из-за этого, акционеры сбросили его акции, нанятые бандиты сожгли строительные леса, банки отказали в кредите. И вот он один пошёл на мост, подобрал брошенные рабочими инструменты, и до утра тюкал топором - а утром у него был готов новый план, как найти новых независимых инвесторов и увлечь их. Он тюкал топором, потому что не мог остановиться. Вот такой великий предок. И лютая сестра клянётся бороться, пока есть силы. Будет разбирать «Линию Джона Голта», чтобы спасти главную линию. Они поднимают тост за великого предка. А потом Медный Олигарх поднимает тост и за своего великого предка, о котором повествовалось раньше - испанский дворянин, который сбежал в Южную Америку от инквизиции, там скитался 15 лет, разыскивая медную руду, построил свою медную империю - и вернулся победителем за любимой, которая верно ждала его 15 лет, и женился на ней. И лютая сестра понимает, что Медный Олигарх её всё ещё любит, и намекает, что он точно так же ждёт её и надеется что она дождётся его и тоже станет его женой... (Читательницы рыдают над беспощадным любовным треугольником) . Случайно задрав скатерть, они видят на столе вырезанную надпись «Кто такой Джон Голт?». И тогда Медный Олигарх рассказывает свою версию истории Джона Голта - что это Прометей, который порвал цепи и забрал у людей свой огонь обратно - пока они не отзовут своих стервятников. (Метафора понятная, но вот беда, опять же расходится с каноническим мифом о Прометее, как и всё в книге мадам расходится с реальностью.)
***
Лютая сестра и Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава пытаются вывезти из Колорадо хоть что-то ценное. Там полная беда, беженцы и безысходность, их поезд - последний поезд из Колорадо, после него ветку разберут. А мямля-братец в это время звонит жене Олигарха-Изобретателя и припоминает её обещание помочь повлиять на мужа. Они встречаются в элитном ресторане (роскошь на фоне умирающих от голода людей) - и жена обещает использовать всю свою лисью хитрость - её тщеславию льстит, что она нужна таким воротилам, как мямля-братец. И вот она заказывает цветы, чтобы их принесли в прибывающий поезд к мужу - чтобы тот думал, что она его любит, а уж дальше она его попользует... Но неожиданно узнаёт, что фамилии Олигарха-Изобретателя среди пассажиров нет. А что может заставить мужчину ехать под чужим именем?! Он едет с любовницей! Она, предвкушая удачу, сама мчится на вокзал, чтобы увидеть, КТО она. Видит мужа - но тот один... Говорит с ним как ни в чём не бывало - мол, соскучилась... И тут она видит лютую сестру - и до неё доходит, наконец, кто ей рога наставил. Она в истерике: «Ах, вот почему все мои козни провалились!!! Только не она!!! Я требую, чтобы ты её бросил!» Но Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава уже познал правду этого мира, он спокоен и с чистым сердцем посылает жену на йух: не хочешь развода - не надо, но меня ты бросить её не заставишь. Он свободен - больше не чувствует никакой вины. Ура!
***
А Вашингтоне происходит совещание Плохих Дядь-Заговорщиков. Их группа всё ширится - к ним присоединились ещё тот самый учёный-биолог (координатор Главного Научного Института), плюс вашингтонский растяпа-банкир (известный нам по краху моторостроительного завода, на котором создали ниибацца-двигатель), плюс главный профсоюзный деятель. А ещё в совещании участвует Глава Правительства. Все они - некрасивые, неприятные типы маленького роста (или толстые, или сутулые), все с отвратительными рожами. Кривят улыбки, потеют от страха, переругиваются визгливыми голосами. Обсуждаю экономическую жопу в стране, требуют для себя особых полномочий, требуют друг от друга уступок в тарифах, зарплатах и субсидиях. Ругаются, что проклятым бизнесменам не хватает общественного сознания - дескать, не понимают, что производство не их частное дело, а обязанность перед обществом. Координатор-биолог цитирует слова Вашингтона «нужно рассчитывать на мудрых и честных» - и с наслаждением плохиша говорит, что они не будут полагаться на таких людей, ибо такие люди устарели. В общем, полные мудаки - для полноты картины не хватает, чтобы отняли ведёрко и совочек у ребёнка в песочнице. А глава правительства - тот даже не мерзавец, а вовсе полное ничтожество. Маленького роста, невзрачный - он встал во главе Этой Страны благодаря цепочке случайностей, и на большее не претендует. Его помощник (тот самый бывший вашингтонский лоббист Олигарха-Изобретателя-Ниибацца-Сплава, подсунутый ему Плохими Дядями) - теперь тоже большой человек, правая рука главы государства. Он - потомственный интеллигент (его семья жила небедно, но и небогато, все получали высшее образование, вешали дипломы на видном месте и на этом основании высокодуховно презирали бизнесменов), его тоже вынесло наверх потому что все его пропихивали как самого безвредного (а на самом деле он хуже, чем негодяй - он лузер с властью). И только профсоюзный глава немного похож на человека - потому что не корчит из себя святошу, а честно говорит, что он рэкетир.
И вот Глава правительства, послушав склоку Плохих Дядь, принимает решение вводить в действие Страшную Тайную Директиву С Пятизначным Номером. Все вздрагивают - даже им не по себе от упоминания этой директивы, хотя именно ради подготовки её ввода они и совершали всю череду этих глупых подлостей. А Глава правительства уходит, велев всё ещё раз обдумать и подготовить ввод директивы. Итак, директива.
1. Все трудящиеся закрепляются на своих рабочих местах и не имеют права уходить под угрозой тюрьмы. (В СССР перед началом Великой Отечественной войны был введён похожий режим трудовой дисциплины - правда, причина была уважительная, мировая война и неожиданный разгром англо-французов, делающий войну с Гитлером практически неминуемой. Кроме того, сталинский указ не был злобно-идиотским - переход на другое предприятие был, разумеется, разрешён по согласованию с директором предприятия, а кроме того, в связи с учёбой. Да и рабами себя люди отнюдь не ощущали - поскольку работали не на дядю, а на общее дело, чувствуя себя совладельцами этого общего дела, всей огромной страны, как это ни странно звучит в наше странное время «моё»-«не моё».)
2. Все частные бизнесы тоже обязаны работать бесперебойно, и владельцы тоже не имеют права уходить или закрываться под угрозой национализации. (Ну что за бредовый мадам-социализм без национализации? Что за идиоты ставят себя в зависимость от, прошу прощения за выражение, классовых врагов?)
3. У владельцев отнимаются все авторские права. Все патенты должны быть переданы в добровольный патриотический дар государству. Все бренды отменяются и будут переименованы. (А вот это неплохо - хоть и сформулировано мадам так, чтобы читатель праведно кипел от негодования за выстраданные изобретения полюбившихся ему олигархов-изобретателей.)
4. Запрещается всё новое. Любые новые товары, изобретения - всё, не присутствующее в данный момент на рынке. (Рукалицо... В нетерпении ждём пункта об отнятии у детей ведёрок в песочницах.)
5. Каждое предприятие и каждый работник обязаны делать ровно столько продукции, сколько они делают в нынешнем году Большой Жопы, не больше и не меньше, под угрозой штрафа. (Честно! Я не вру!)
6. Каждый человек любого возраста и уровня доходов обязан теперь ежегодно тратить столько же денег, сколько потратил в нынешнем году Большой Жопы - под угрозой штрафа. (Угу, угу - кто голодал - будет голодать вечно, кто жрал в ресторанах - будет давиться в ресторанах и после смерти, кто ещё не родился - будет жить святым духом, это его проблемы).
7. Все заработки, прибыли проценты и пр. замораживаются на текущем уровне Большой Жопы.
8. всё что не оговорено в пп.1-7, решается Объединенным советом .
Плохие Дяди дрожат после оглашения Страшной Директивы - даже им не по себе (а уж читателю-то каково! Его снова неудержимо рвёт, э-э-э, выбросить этот продукт воспалённого мозга в мусорное ведро.) Но справившись с дрожью, Плохие Дяди начинают цинично делить плюшки с этих пунктов и торговаться друг с другом (они говорят вроде бы между собой - но на самом деле обращаются к читателю, объясняя ему, зачем «коммунистам» такие странные законы).
Координатор-биолог (он в романе призван изображать материалиста и бунтующую против гениев завистливую посредственность) всё произносит для читателя пространные злобные речи, что настала эра маленьких людей без мозгов. Интеллектуальность, дескать - вот главная беда человечества. Настал век сердца. Только слабые, кроткие, немощные и покорные должны стать объектами их внимания. (Всю эту ахинею, повторю, он несёт якобы от лица материалистов - интересно, зачем это понадобилось мадам? Не можем же мы допустить, что она хочет ввести читателя в заблуждение... ) Мол, интеллекта не существует. Дескать, мозг человека - продукт социальный, то есть сумма влияний, которую он усвоил от окружающих, а раз так... (Кстати, чтобы не было недоразумений: материалисты действительно используют похожие слова - только они ни в коем случае не утверждают таких несусветных глупостей, будто разума не существуют. Материалисты утверждают нечто соверешенно иное - что разум возникает и формируется под воздействием внешнего мира и других разумов. В человеке, утверждают материалисты, нет никакого изначально заложенного природой или Богом разума - в ребёнке разум зарождается постепенно, в ходе обучения и познания окружающего мира. И если ребёнок лишён этого - то разум в нём не возникает. Скажем, у т.н. феральных детей - «маугли», воспитанных животными. Или хорошо известна страшная проблема слепоглухих детей - они вообще растут tabula rasa, чистым листом, полностью лишёнными каких-либо признаков разума. Они не умеют не то что действовать разумно - но неспособны даже ползать, неспособны даже понять, что хотят есть. И педагогам удалось создать специальные сложнейшие программы воспитания, основанные именно на постепенном познании окружающего мира, только благодаря которым такие дети вырастают в нормальных разумных членов общества. ) Ну вот, а наш фейковый материалист-биолог-координатор из тезиса о том, что мозг формируется внешним миром, делает дичайший вывод, что, соответственно, никто ничего не изобретает, человек просто отражает идеи, носящиеся в атмосфере общества. Гений, дескать - интеллектуальный стервятник, алчный накопитель идей, по праву принадлежащих обществу, у которого он их крадет. Мышление, дескать, всегда воровство. И если отменить частную собственность, то получится самое справедливое распределение богатства - а отменив гениальность, они справедливейшим образом распределят идеи в обществе. (Ну насчёт «отмены гениальности» всё понятно, а вот пристёгнутая паровозиком к этому бреду идея отмены частной собственности нуждается в комментарии. Для коммунистической программы мало отменить частную собственность, нужно сделать ещё кое-что умное, что заменит частную собственность, иначе получается что-то вроде «давайте отменим детство и всех сразу объявим взрослыми» - ведь бред же, правда?)
Глава профсоюзов цинично обрывает разглагольствования координатора-биолога и заявляет, что он станет главой Объединённого совета, а совет будет из его людей. Плохим Дядям это серпом по ногам, они пытаются брыкаться - но против лома не попрёшь, потому что за главой профсоюзов большинство в лице рабочих и их иждивенцев. И хоть рабочих, говорит циничный глава профсоюзов, он отдаёт в рабство - но раз нет другого выбора, они будут за него, он хоть свой и изредка им косточку бросает, в отличие от Плохих Дядь.
Мямля-братец ликует, что теперь они запрещают все исследования и всю науку. Не нужно будет заботиться о новых открытиях, опрокидывающих рынок, не нужно будет тратить деньги на бесполезные эксперименты лишь для того, чтобы не отстать от других амбициозных конкурентов. Не нужно тратиться на новое - достаточно старого! Все с наслаждением испорченных детей-кретинов радуются следом за ним. Но главный Научный Институт решают сохранить - для контроля за научным прогрессом. «А что делать со всеми этими инженерами и профессорами, которые останутся без работы - на пособие посадить?» Не, нафиг тратиться, - решают Плохие Дяди, - ведь их мало, так что бучу они не поднимут, потерпят, пока найдём им применение. Ну а если от голода перемрут - ну так жертвы неизбежны, лес рубят - щепки летят. «Oh-yeah!!!» - всё прётся мямля-братец. - «Мы впервые за много столетий защищены от всех этих чудаков с их новыми идеями. Никто нас теперь из бизнеса не вышибет, не украдет наши рынки, не сделает наши товары устаревшими. Мы наконец-то победили всех этих героев. Больше герои не будут обрекать человечество на бесконечную гонку. Наступает наш век! »
«Антипромышленная революция» - ухмыляется циничный глава профсоюзов. Но биолог-материалист-координатор напыщенно блеет, что это неправда, что плановая экономика достигает максимальной продуктивности, а централизация ведет к супериндустриализации. (Оно, может, и правда - но вот как раз такой мелочи, как экономическое планирование, мы что-то не наблюдаем в списке дел Плохих Дядь. Впрочем, это понятно, надо же мадам изобразить «коммунистов» кретинами.)
А Стальной Олигарх требует себе технологию ниибацца-сплава - мол, я его буду производить, раз Олигарх-Изобретатель не справляется, хе-хе. Во имя народа, которому в годину тяжких испытаний не нужна устаревшая простая сталь (тм).
Координатор-биолог вспоминает про пункт 2 - уж теперь-то они возьмут к ногтю исчезающих буржуев. «Да-да, куда же они деваются?!» - нервничает мямля-братец. - «Дезертиры!» - нагло заявляет координатор-биолог. - «Они смеют бросать свою обязанность работать на нас?! Предлагаю смертную казнь дезертирам от экономической повинности!» Но Плохим Дядям становится страшно от мысли об убийстве, и предложение ястреба-биолога-координатора не поддерживают.
«А книги?» - вспоминает растяпа-банкир. - «Получается, новых книг писать не будут - раз ничего нового нельзя? А интеллигенция будет конфликтовать с нами из-за этой бездуховности.» Но на интеллигенцию Плохим Дядям плевать - утрутся, сами ведь громко поддерживали приход коммунистических режимов в Европе и плевали в тех, кто их кормил. Сами орали, что они лучшие друзья народа, а теперь молчат о лагерях рабов, мафиозных структурах, четырнадцатичасовом рабочем дне и повальной смертности от цинги в народных республиках Европы. (Ого! Про сидящие в gulag десятки миллионов мы все наслышаны от другого писателя-фантаста-лауреата-Нобелевской-премии, это не новость; а вот 14-часовой рабочий день, мафия и цинга - это воистину открытие мадам, её несомненный вклад в копилку преступлений жуткой коммунизьмы). А насчёт книг, успокаивают растяпу-финансиста, то Главным Писателем уже написано достаточно макулатуры, которую ещё не издавали.
Всё вроде обговорено. Единственное, что беспокоит Плохих Дядь - это добровольное дарение авторских прав. А ну вдруг какой-то воротила упрётся и захочет с ними судиться? Ещё выиграет суд, чего доброго - и создаст прецедент, из-за которого всё рухнет... Они ведь обязаны создать видимость законности, иначе население не примет директивы - вот такое у них страшное ограничение сюжета. (Особый страх здесь в том, что читатели после очередного «рукалицо» над бредовым нестыковками сюжета могут ведь и окончательно сказать «не верю!!!») Тогда они придумывают Коварный План: нужно провести патриотическую кампанию добровольного дарения, а кто откажется - тех объявят воплощённым злом, от них отвернутся друзья и общество. В общем, будут продолжать внушать комплекс вины за мнимые преступления, вплоть до объявления преступлением нюханья цветочков - и все как миленькие будут делать что им нужно, мучимые виной. Вот такой Ужасный План. Единственный человек, которого они боятся - это безгрешный Олигарх-Изобретатель, который живёт по своим стандартам и с чистой совестью. Он их может победить!
И тут мямля-братец с невинной улыбочкой сообщает, что у него есть железная управа на Олигарха-Изобретателя. И он её с удовольствием применит - только нужно немного повысить тарифы на ж/д перевозки. Плохие Дяди соглашаются - несмотря на истерику Стального Олигарха, которому очень не хочется повышения тарифов на перевозки, ну да семеро одного не ждут.
Датой ввода Секретной Директивы назначают 1 мая.
***
Продолжение следует
1.1
1.2
1.3
1.4
2.1
***
И вот Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава сидит в кругу семьи на день благодарения (накануне суда). За столом его жена, мать и брат. Обстановочка мерзопакостная - домочадцы, изображая милую семейную идиллию среди бешено дорогих скатертей и сервизов (принадлежащих, разумеется, жене), пилят Олигарха-Изобретателя, чтобы он не выпендривался, не корчил из себя героя, не воображал что во всём прав и чтоб "уладил дело до суда". Жена наслаждается своей мстительной властью и всячески словесно унижает Олигарха-Изобретателя - но тревожится, как бы тот не загремел в тюрягу, лишив её возможности праведно мстить. А братец и вовсе имеет наглость заявить, что суд правильный, что алчные богачи пользуются чрезвычайной ситуацией в стране, чтобы сделать деньги, нарушают важные для общества регулирующие законы, из своей жадности наживаются спекуляцией ниибацца-сплавом на чёрном рынке, грабят бедных, отбирая у них принадлежащее им по закону. (Слова вроде бы правильные, но поскольку опять же высказаны мудаком и лично Олигарх-Изобретатель их не заслужил - то читатель, заведённый несправедливыми обвинениями, приобретает иммунитет к подобным обвинениям богатеньких IRL, которые действительно любят совершать вышеописанное.) В общем, домочадцы внаглую паразитируют на добродетельности Олигарха-Изобретателя, внушая ему комплекс вины. И тут Олигарх-Изобретатель, который уже всё понял и во всём убедился, наконец, даёт долгожданный отпор: ставит на место братца, объяснив, что сейчас выставит его на улицу и перестанет содержать. Тот жалобно блеет что и сам бы давно ушёл, да мать жалко, и ещё ему нужны будут деньги на первые пару лет, чтобы поддерживать достойный его образ жизни, и вообще где свобода слова и свобода убеждений. (И где мадам таких мудаков-персонажей находит?) Но Олигарх-Изобретатель снова сурово ставит его на место - мол, в моём доме на меня рта не открывай, или вали. А потом прощается и спокойно уходит к лютой сестре - а на окрики жены опять же сурово ставит её на место, мол, сама знаешь, куда я иду, а ты тоже иди куда хочешь, хоть на йух.
***
Теперь Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава вооружён единственно верным учением и не боится ничего и никого. Лютой сестре он обещает втайне отгрузить аж 80 000 тонн рельсов из ниибацца-сплава. Это позволит починить 500 миль путей на их главной трансконтинентальной линии, постепенно приходящей в упадок.
***
И вот суд. Толпа с интересом глазеет на Олигарха-Изобретателя: они уже кое-что почувствовали на своей шкуре, посидев без нефти и тепла - хотя газеты всех настраивают, что причиной навалившихся бед является исключительно эгоистичная жажда наживы богатых промышленников, вроде подсудимого. А сам Олигарх-Изобретатель спокоен. Если его теория о сути режима верна, то ему ничего не грозит. Судья зачитывает обвинения и предлагает Олигарху-Изобретателю оправдываться. Но тот делает, что от него не ожидают: отказывается оправдываться, тем самым не приняв чужие правила игры. Бесстрастным и чистым голосом. Суд растерян, очень робко настаивает чтобы Олигарх-Изобретатель защищался - совсем как лохотронщик, домогающийся, чтобы жертва начала торговаться и тем вступила в игру. Но Олигарх-Изобретатель твёрд: делайте со мной что хотите, ваша "общественная польза" в том чтобы захватить мою собственность потому что кому-то она понадобилась - ну и захватывайте, как это делают грабители, а я в этом балагане не участвую. (Прогнувшиеся бизнесмены в зале во главе с кидалой-стрелочником шипят, что из-за таких вот общество и думает, что все деляги против общественной пользы). Суд робко блеет, настаивая, чтобы Олигарх-Изобретатель просил о помиловании - но тот твёрдо заявляет, что не намерен добровольно придавать всему этому грабежу видимость законности. "Это нечестно!" - блеет суд. Но Олигарх-Изобретатель твёрд: пусть к нему применяют силу, а добровольно он ни сядет, ни штраф не заплатит. И переходит в нападение, произнеся пламенную обвинительную Речь: что он гордится своим богатством, ибо каждый цент заработан им честно. Он честно торговал, все его сделки абсолютно честны и основаны на добровольном согласии всех участников сделок - его самого, его покупателей, его поставщиков, нанятых им людей и нанимавших его самого в молодости. А ваше грабительское общество, мол, обречено на гибель - как только закончатся те, кого можно грабить.
Зал разражается аплодисментами. Простой народ поддержал трудягу-капиталиста.
А пока читатель утирает слёзы, проникнувшись пламенной речью, давайте обратим внимание на аргумент о честности-добровольности сделок с нанятыми им людьми. Тут мадам откровенно шулерствует, подменяя честность добровольностью - а ведь это далеко не одно и то же. Скажем, в блокаду люди тоже добровольно расставались с золотыми вещицами, обменивая их на еду у спекулянтов - хотя назвать эти сделки честными трудновато. Или крестьянин, когда брал весной в долг мешок зерна, чтобы осенью вернуть два - тоже ведь делал это добровольно. А жертва лохотронщиков, заметьте, тоже добровольно участвует в игре - хотя любой суд это квалифицирует как однозначное мошенничество. Точно так же и трудящиеся, нанимаясь к капиталисту, делают это добровольно. Но не потому что это честно, а потому что у них нет иного выбора - или добровольно создавай хозяину прибавочный продукт, или добровольно сдохни с голода, или сам становись хозяином и дери прибавочный продукт с других. Самое забавное, что именно в этом мадам устами Олигарха-Изобретателя только что обвиняла это паразитическое общество - что жертва добровольно участвует в своём ограблении. А теперь сама обращается к аргументу о добровольности - даже двух страниц не прошло.
Суд после Речи начинает юлить и идти на попятный - мол, вы нас не так поняли, зачем такие ужасные слова про под дулом пистолета, и прочее блаблабла. И присуждает штраф в пять тысяч долларов. А толпа ликует, и кое-кто уже кричит: "Вы ведь спасёте нас, добродетельный мистер богатенький дядя? Мы не можем без вас обойтись! Богачи, вернитесь, мы всё простим!" А Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава, нахмурив лоб, предаётся патетическим размышлениям: "Вина целиком на нашей совести, мы, движущая сила, кормильцы, благодетели человечества - согласились, чтобы нас заклеймили печатью зла, и молча сносили наказание за свои добродетели!"
Олигарх-Изобретатель победил. Теперь перед ним новая загадка: что же за простая идея смогла заставить человечество принять саморазрушительные доктрины? (Это типа такой способ скормить читателю очередную идею - чтобы он в детективном азарте сам искал эту простую формулу с помощью подсказок автора, как следует запомнил и разделил с автором как добытую своим умом).
***
Вскоре Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава решается зайти в гости к Медному Олигарху, который живёт в том же отеле. Его всё тянет к нему. Он поднимается в номер Медного Олигарха и застаёт того изучающим чертёж некой плавильной печи. Медный Олигарх встречает гостя с распростёртыми объятьями, а чертёж быстренько переворачивает изображением вниз. Он, оказывается, слышал выступление Олигарха-Изобретателя на суде по радио и восхищён. Олигарх-Изобретатель начинает разговор: как так получилось, что Медный Олигарх, талант и умница, разменивает свою жизнь на плейбойство? Тот усмехается, что потратил много сил, чтобы у всех складывалось именно такое впечатление. Но разве он похож на человека с комплексом неполноценности? И произносит длинную нравоучительную речугу на знакомую нам уже тему "То, что вы называете любовью - это немного неприлично, довольно смешно и очень приятно". Вернее, развивает эту мысль дальше: что Это вовсе не смешно и неприлично, а очень даже возвышенно.
Мадам в этой речи поучает читателя, что по бабам ходят только люди с комплексом неполноценности. Мол, настоящие мужчины слишком себя уважают и любят, чтобы связываться с давалками - они, дескать, хотят только неприступных, а на шлюшек даже не смотрят. (Читатели-мужчины недоверчиво ухмыляются. Эх, мадам! Мужчину, чтоб Вы знали, когда речь заходит о сунь-вынь, интересует не неприступность, интеллект и прочие глупости из дамских романов, а сугубо внешние данные - и содержимое тайных папок на домашних компьютерах тому порукой. А ежели распалиться, то и внешние данные не так важны - когда пошла химическая реакция-то. И любящие мужчины не ходят налево из совсем других соображений, чем нежелание хорошеньких давалочек - просто есть у людей такие понятия как честь, совесть и верность; и любовь - это для них нечто гораздо большее, чем сунь-вынь, это ещё нежность и забота. А по поводу якобы комплекса неполноценности - это опять же полная чушь, мы знаем множество примеров великих людей, не страдавших никакими комплексами неполноценности, но вовсю донжуанивших - да взять того же Пушкина.) Далее мадам опять же яростно набрасывается на идею что любовь это самопожертвование (жалко дуру - значит, она никогда не любила и не знает, что это такое). В доказательство мадам опять вовсю подменяет любовь и "заниматься любовью". Дескать, заниматься любовью не ради удовольствия для себя-любимого невозможно - вот какое это священно-эгоистическое занятие, и никакие иные мотивы секса невозможны - а значит, и любить возможно только под себя. ("Да ну?" - снова удивлён читатель. - "Так стало быть, так-таки и невозможно? А ради карьеры, ради денег как же? А когда у тебя болит голова, но хочется сделать приятное любимой?" Тому кто не любил по-настоящему, трудно понять, что любовь это не "дай", а "возьми". И трудно понять, что любящий жизнь готов отдать за любимого - какой уж тут, в жоппу, эгоизм.)
Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава просветлённо хлопает себя по лбу: "Я понял! Секс - это так же возвышенно, как делать деньги! То-то мне со всех сторон Плохие Люди шипят, что жадность и похоть нехорошо - но теперь-то я знаю, как оно на самом деле!" А Медный Олигарх ему: "Во-о-от, а Вы меня плейбоем называете." Да он на этих дамочек, которые вокруг него толпами вьются, и не смотрит, не то что спать с ними. Им он нужен для светского престижа. А они ему нужны только для конспирации, чтобы сохранять маскировку под плейбоя, а так он ни с одной не спал - потому что в жизни не любил никого, кроме одной женщины, и сейчас ее любит, и всегда будет любить.
(Читательницы утирают слёзы над таким сентиментальным поворотом, а читатели дружно делают рукалицо - ну не идиот ли?! Ты чего, дурачок, бабу-то свою одну оставил, ничего ей толком не объяснив? А кто поехиднее - те ещё и хихикают, представив, каким это образом Медный Олигарх удовлетворяет физиологические потребности организма на протяжении уже многих лет - и как это соотносится с теорией мадам о счастье секса.)
Они ещё немного спорят, что лучше - бороться с режимом, терпя его на своей шее, или путём саботажа. В ответ на признание Медного Олигарха, Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава тоже делает признание - что готовит тайную сделку, в 20 раз превышающую сделку, за которую его судят. Медный Олигарх печально усмехается - мол, кому ещё из медепромышленников Вы теперь предоставите возможность стукануть? На что Олигарх-Изобретатель гордо говорит, что закупил медь у человека, которому доверяет - то есть у Медного Олигарха, через подставных лиц. Транспорты уже вышли из Сан-Хуана. Медный Олигарх хватается за голову: "Что?! Что Вы натворили, я же предупреждал не иметь дел с моим концерном!!!" Он бежит к телефону, и видно, что в его силах предотвратить некую беду... Но передумывает и просит прощения - он не может поступить иначе. Клянётся именем женщины, которую любит, что он друг Олигарху-Изобретателю, и пусть тот об этом вспомнит, когда будет проклинать Медного Олигарха. А через несколько дней Олигарх-Изобретатель узнаёт, что суда с медью пущены на дно тем самым норвежским пиратом...
***
Начинается чёрная полоса. И у Олигарха-Изобретателя, и у ж/д концерна, и у Этой Страны. Ад и голодомор. Сорваны поставки ниибацца-сплава, сорваны ж/д перевозки, сорваны поставки угля (кузен Угольного Олигарха, которому достались шахты, не справляется с делом - а комиссаров в пыльных кожанках, которые умели кого хошь заставить, в романе не предусмотрено). К тому же уголь вместо ж/д концерна отправился в Народную Республику Англия с целью помощи, и был опять же потоплен норвежским пиратом. Пачками сворачивают дело фермеры и заводчики. Закрываются водопроводные компании, лесопилки и прочие предприятия. Нет смазочных масел и подшипников. Поезда заваливает снегом в горах вместе с пассажирами - снегоуборочная техника вся повыходила из строя. Отапливают три часа в день. Люди мрут пачками от голода и холода, а подлец-журналист призывает терпеть лишения, ибо они укрепляют дух. А главный философ поучает, что абсолютных истин не существует, и откуда, мол, эта женщина знает, что её сын умер, если она вообще не может знать, существовал ли он. А Плохой Дядя из заговорщиков, тот самый стальной олигарх, отправляет груз стали вместо второй по величине железнодорожной компании Этой Страны в Народную Республику Германия (потому что у него друг в Министерстве снабжения Германии) - но и эту сталь топит норвежский пират. В итоге рушится обветшавший мост, для ремонта которого предназначалась эта сталь, вместе с пассажирским поездом. По итогам экспертизы закрыты все мосты через Миссисипи - кроме единственного, построенного ещё Великим Предком-Основателем ж/д концерна (идёт краткая история, как он его построил, превозмогая сопротивление речников и правительства). Теперь этот мост - последняя связь между двумя половинами Этой Страны. Из продажи исчезает бытовая техника. А норвежский пират топит все суда с грузом меди, принадлежащие Медному Олигарху - медь не берёт, только топит, а команду отпускает. Лифты в НЙ не поднимаются выше 26 этажа. Город завален снегом.
***
Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава пытается не сдаваться. Для него добывают уголь пиратскими методами - левые работяги на оставшихся без хозяев шахтах, за чёрный нал.
***
А в небоскрёбе ж/д концерна (последний освещённый небоскрёб НЙ) проходит совещание совета директоров. Все мёрзнут, укутаны в свитера и шарфы. Присутствует важный бюрократ из Вашингтона . Мямля-братец жалуется на катастрофическое положение концерна, говорит, что надо поднять тарифы на ж/д перевозки. Но сколь верёвочка ни вилась, а расплата пришла: вашингтонские дружки его кинули - бюрократ сообщает, что придётся поднять зарплаты в концерне (по требованиям профсоюзов), а тарифы на перевозки снизить (по требованиям промышленников). Мямля-братец и прочие директора в шоке, а лютая сестра демонически хохочет - мол, получили чего хотели? Все присутствующие ненавидят её за правоту. Мямля-братец плачется, что они не могут поднять зарплаты, нет таких шишей - но чиновника из Вашингтона это не волнует, ведь его дело только давать указания и следить чтобы всем было хорошо - а их дело воплощать это в жизнь. А как - это всецело их проблемы.
Слово дают лютой сестре - какие у неё будут предложения для спасения ситуации. Она сообщает, что ситуация безнадёжная. На неё пытаются привычно надавить - дескать, не хотите же Вы признать, что не можете справиться со своей работой. Но лютая сестра спокойно подтверждает: да, она не может справиться с такой работой. Все в замешательстве - как это, такой проверенный приём и не сработал. Один из директоров, ещё не безнадёжный кретин, обращает внимание, что возить по 60 вагонов, когда могут возить по 100, и тратить по 4 дня на маршрут, когда могут тратить 3 - это безумное расточительство. Но вашингтонский чиновник запрещает об этом и думать - не могут же они отменять свои законы, в самом деле. Тогда собрание постепенно приходит к выводу, что единственное решение - закрыть «Линию Джона Голта», поскольку в Колорадо больше ничего не осталось, кроме той моторостроительной фирмы, что обеспечивает концерн дизелями - а вот оборудование и рельсы из ниибацца-сплава, снятые с этой линии, могут существенно продлить жизнь главной трансконтинентальной ветке. Лютая сестра умывает руки и отказывается участвовать в этом убийстве дела её жизни. А вашингтонский чиновник опять всех ставит на место: мол, дорогие мои ребятки, а на закрытие социально-значимых веток надо получить разрешение правительства. Мямля-братец опять в шоке - он не ожидал, что они не вправе распоряжаться своей собственностью. А чиновник, усмехаясь, продолжает добивать мямлю-братца - что правительство является обладателем долга ж/д концерна - и потребуют оплаты этих долгов в течение полугода. У мямли-братца когнитивный диссонанс и истерика. Лютая бизнес-сестра хохочет во всё горло - ей по душе такая расплата. А скучный вашингтонский чиновник, насладившись своей властью, смилостивился - ладно, договорились - вы позволяете профсоюзам повысить ставки, а мы, так и быть, разрешаем закрыть «Линию Джона Голта». Мямля-братец сломлен.
***
И вот лютая сестра возвращается с этого страшного совещания. Ей плохо, на её глазах только что убили её детище. И вот прямо в коридоре небоскрёба её встречает Медный Олигарх, ласково приветствует их детским паролем и везёт в ресторан отпаивать виски - вот какой он заботливый, всё почуял, умница, именно сильное плечо ей и нужно в эту скорбную минуту. Они в ресторане, лютая сестра, глядя в бокал, вслух вспоминает историю, как их великий предок строил тот самый мост через Миссисипи - уже было готово две трети, а ему не хватало денег, рабочие его бросили из-за этого, акционеры сбросили его акции, нанятые бандиты сожгли строительные леса, банки отказали в кредите. И вот он один пошёл на мост, подобрал брошенные рабочими инструменты, и до утра тюкал топором - а утром у него был готов новый план, как найти новых независимых инвесторов и увлечь их. Он тюкал топором, потому что не мог остановиться. Вот такой великий предок. И лютая сестра клянётся бороться, пока есть силы. Будет разбирать «Линию Джона Голта», чтобы спасти главную линию. Они поднимают тост за великого предка. А потом Медный Олигарх поднимает тост и за своего великого предка, о котором повествовалось раньше - испанский дворянин, который сбежал в Южную Америку от инквизиции, там скитался 15 лет, разыскивая медную руду, построил свою медную империю - и вернулся победителем за любимой, которая верно ждала его 15 лет, и женился на ней. И лютая сестра понимает, что Медный Олигарх её всё ещё любит, и намекает, что он точно так же ждёт её и надеется что она дождётся его и тоже станет его женой... (Читательницы рыдают над беспощадным любовным треугольником) . Случайно задрав скатерть, они видят на столе вырезанную надпись «Кто такой Джон Голт?». И тогда Медный Олигарх рассказывает свою версию истории Джона Голта - что это Прометей, который порвал цепи и забрал у людей свой огонь обратно - пока они не отзовут своих стервятников. (Метафора понятная, но вот беда, опять же расходится с каноническим мифом о Прометее, как и всё в книге мадам расходится с реальностью.)
***
Лютая сестра и Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава пытаются вывезти из Колорадо хоть что-то ценное. Там полная беда, беженцы и безысходность, их поезд - последний поезд из Колорадо, после него ветку разберут. А мямля-братец в это время звонит жене Олигарха-Изобретателя и припоминает её обещание помочь повлиять на мужа. Они встречаются в элитном ресторане (роскошь на фоне умирающих от голода людей) - и жена обещает использовать всю свою лисью хитрость - её тщеславию льстит, что она нужна таким воротилам, как мямля-братец. И вот она заказывает цветы, чтобы их принесли в прибывающий поезд к мужу - чтобы тот думал, что она его любит, а уж дальше она его попользует... Но неожиданно узнаёт, что фамилии Олигарха-Изобретателя среди пассажиров нет. А что может заставить мужчину ехать под чужим именем?! Он едет с любовницей! Она, предвкушая удачу, сама мчится на вокзал, чтобы увидеть, КТО она. Видит мужа - но тот один... Говорит с ним как ни в чём не бывало - мол, соскучилась... И тут она видит лютую сестру - и до неё доходит, наконец, кто ей рога наставил. Она в истерике: «Ах, вот почему все мои козни провалились!!! Только не она!!! Я требую, чтобы ты её бросил!» Но Олигарх-Изобретатель-Ниибацца-Сплава уже познал правду этого мира, он спокоен и с чистым сердцем посылает жену на йух: не хочешь развода - не надо, но меня ты бросить её не заставишь. Он свободен - больше не чувствует никакой вины. Ура!
***
А Вашингтоне происходит совещание Плохих Дядь-Заговорщиков. Их группа всё ширится - к ним присоединились ещё тот самый учёный-биолог (координатор Главного Научного Института), плюс вашингтонский растяпа-банкир (известный нам по краху моторостроительного завода, на котором создали ниибацца-двигатель), плюс главный профсоюзный деятель. А ещё в совещании участвует Глава Правительства. Все они - некрасивые, неприятные типы маленького роста (или толстые, или сутулые), все с отвратительными рожами. Кривят улыбки, потеют от страха, переругиваются визгливыми голосами. Обсуждаю экономическую жопу в стране, требуют для себя особых полномочий, требуют друг от друга уступок в тарифах, зарплатах и субсидиях. Ругаются, что проклятым бизнесменам не хватает общественного сознания - дескать, не понимают, что производство не их частное дело, а обязанность перед обществом. Координатор-биолог цитирует слова Вашингтона «нужно рассчитывать на мудрых и честных» - и с наслаждением плохиша говорит, что они не будут полагаться на таких людей, ибо такие люди устарели. В общем, полные мудаки - для полноты картины не хватает, чтобы отняли ведёрко и совочек у ребёнка в песочнице. А глава правительства - тот даже не мерзавец, а вовсе полное ничтожество. Маленького роста, невзрачный - он встал во главе Этой Страны благодаря цепочке случайностей, и на большее не претендует. Его помощник (тот самый бывший вашингтонский лоббист Олигарха-Изобретателя-Ниибацца-Сплава, подсунутый ему Плохими Дядями) - теперь тоже большой человек, правая рука главы государства. Он - потомственный интеллигент (его семья жила небедно, но и небогато, все получали высшее образование, вешали дипломы на видном месте и на этом основании высокодуховно презирали бизнесменов), его тоже вынесло наверх потому что все его пропихивали как самого безвредного (а на самом деле он хуже, чем негодяй - он лузер с властью). И только профсоюзный глава немного похож на человека - потому что не корчит из себя святошу, а честно говорит, что он рэкетир.
И вот Глава правительства, послушав склоку Плохих Дядь, принимает решение вводить в действие Страшную Тайную Директиву С Пятизначным Номером. Все вздрагивают - даже им не по себе от упоминания этой директивы, хотя именно ради подготовки её ввода они и совершали всю череду этих глупых подлостей. А Глава правительства уходит, велев всё ещё раз обдумать и подготовить ввод директивы. Итак, директива.
1. Все трудящиеся закрепляются на своих рабочих местах и не имеют права уходить под угрозой тюрьмы. (В СССР перед началом Великой Отечественной войны был введён похожий режим трудовой дисциплины - правда, причина была уважительная, мировая война и неожиданный разгром англо-французов, делающий войну с Гитлером практически неминуемой. Кроме того, сталинский указ не был злобно-идиотским - переход на другое предприятие был, разумеется, разрешён по согласованию с директором предприятия, а кроме того, в связи с учёбой. Да и рабами себя люди отнюдь не ощущали - поскольку работали не на дядю, а на общее дело, чувствуя себя совладельцами этого общего дела, всей огромной страны, как это ни странно звучит в наше странное время «моё»-«не моё».)
2. Все частные бизнесы тоже обязаны работать бесперебойно, и владельцы тоже не имеют права уходить или закрываться под угрозой национализации. (Ну что за бредовый мадам-социализм без национализации? Что за идиоты ставят себя в зависимость от, прошу прощения за выражение, классовых врагов?)
3. У владельцев отнимаются все авторские права. Все патенты должны быть переданы в добровольный патриотический дар государству. Все бренды отменяются и будут переименованы. (А вот это неплохо - хоть и сформулировано мадам так, чтобы читатель праведно кипел от негодования за выстраданные изобретения полюбившихся ему олигархов-изобретателей.)
4. Запрещается всё новое. Любые новые товары, изобретения - всё, не присутствующее в данный момент на рынке. (Рукалицо... В нетерпении ждём пункта об отнятии у детей ведёрок в песочницах.)
5. Каждое предприятие и каждый работник обязаны делать ровно столько продукции, сколько они делают в нынешнем году Большой Жопы, не больше и не меньше, под угрозой штрафа. (Честно! Я не вру!)
6. Каждый человек любого возраста и уровня доходов обязан теперь ежегодно тратить столько же денег, сколько потратил в нынешнем году Большой Жопы - под угрозой штрафа. (Угу, угу - кто голодал - будет голодать вечно, кто жрал в ресторанах - будет давиться в ресторанах и после смерти, кто ещё не родился - будет жить святым духом, это его проблемы).
7. Все заработки, прибыли проценты и пр. замораживаются на текущем уровне Большой Жопы.
8. всё что не оговорено в пп.1-7, решается Объединенным советом .
Плохие Дяди дрожат после оглашения Страшной Директивы - даже им не по себе (а уж читателю-то каково! Его снова неудержимо рвёт, э-э-э, выбросить этот продукт воспалённого мозга в мусорное ведро.) Но справившись с дрожью, Плохие Дяди начинают цинично делить плюшки с этих пунктов и торговаться друг с другом (они говорят вроде бы между собой - но на самом деле обращаются к читателю, объясняя ему, зачем «коммунистам» такие странные законы).
Координатор-биолог (он в романе призван изображать материалиста и бунтующую против гениев завистливую посредственность) всё произносит для читателя пространные злобные речи, что настала эра маленьких людей без мозгов. Интеллектуальность, дескать - вот главная беда человечества. Настал век сердца. Только слабые, кроткие, немощные и покорные должны стать объектами их внимания. (Всю эту ахинею, повторю, он несёт якобы от лица материалистов - интересно, зачем это понадобилось мадам? Не можем же мы допустить, что она хочет ввести читателя в заблуждение... ) Мол, интеллекта не существует. Дескать, мозг человека - продукт социальный, то есть сумма влияний, которую он усвоил от окружающих, а раз так... (Кстати, чтобы не было недоразумений: материалисты действительно используют похожие слова - только они ни в коем случае не утверждают таких несусветных глупостей, будто разума не существуют. Материалисты утверждают нечто соверешенно иное - что разум возникает и формируется под воздействием внешнего мира и других разумов. В человеке, утверждают материалисты, нет никакого изначально заложенного природой или Богом разума - в ребёнке разум зарождается постепенно, в ходе обучения и познания окружающего мира. И если ребёнок лишён этого - то разум в нём не возникает. Скажем, у т.н. феральных детей - «маугли», воспитанных животными. Или хорошо известна страшная проблема слепоглухих детей - они вообще растут tabula rasa, чистым листом, полностью лишёнными каких-либо признаков разума. Они не умеют не то что действовать разумно - но неспособны даже ползать, неспособны даже понять, что хотят есть. И педагогам удалось создать специальные сложнейшие программы воспитания, основанные именно на постепенном познании окружающего мира, только благодаря которым такие дети вырастают в нормальных разумных членов общества. ) Ну вот, а наш фейковый материалист-биолог-координатор из тезиса о том, что мозг формируется внешним миром, делает дичайший вывод, что, соответственно, никто ничего не изобретает, человек просто отражает идеи, носящиеся в атмосфере общества. Гений, дескать - интеллектуальный стервятник, алчный накопитель идей, по праву принадлежащих обществу, у которого он их крадет. Мышление, дескать, всегда воровство. И если отменить частную собственность, то получится самое справедливое распределение богатства - а отменив гениальность, они справедливейшим образом распределят идеи в обществе. (Ну насчёт «отмены гениальности» всё понятно, а вот пристёгнутая паровозиком к этому бреду идея отмены частной собственности нуждается в комментарии. Для коммунистической программы мало отменить частную собственность, нужно сделать ещё кое-что умное, что заменит частную собственность, иначе получается что-то вроде «давайте отменим детство и всех сразу объявим взрослыми» - ведь бред же, правда?)
Глава профсоюзов цинично обрывает разглагольствования координатора-биолога и заявляет, что он станет главой Объединённого совета, а совет будет из его людей. Плохим Дядям это серпом по ногам, они пытаются брыкаться - но против лома не попрёшь, потому что за главой профсоюзов большинство в лице рабочих и их иждивенцев. И хоть рабочих, говорит циничный глава профсоюзов, он отдаёт в рабство - но раз нет другого выбора, они будут за него, он хоть свой и изредка им косточку бросает, в отличие от Плохих Дядь.
Мямля-братец ликует, что теперь они запрещают все исследования и всю науку. Не нужно будет заботиться о новых открытиях, опрокидывающих рынок, не нужно будет тратить деньги на бесполезные эксперименты лишь для того, чтобы не отстать от других амбициозных конкурентов. Не нужно тратиться на новое - достаточно старого! Все с наслаждением испорченных детей-кретинов радуются следом за ним. Но главный Научный Институт решают сохранить - для контроля за научным прогрессом. «А что делать со всеми этими инженерами и профессорами, которые останутся без работы - на пособие посадить?» Не, нафиг тратиться, - решают Плохие Дяди, - ведь их мало, так что бучу они не поднимут, потерпят, пока найдём им применение. Ну а если от голода перемрут - ну так жертвы неизбежны, лес рубят - щепки летят. «Oh-yeah!!!» - всё прётся мямля-братец. - «Мы впервые за много столетий защищены от всех этих чудаков с их новыми идеями. Никто нас теперь из бизнеса не вышибет, не украдет наши рынки, не сделает наши товары устаревшими. Мы наконец-то победили всех этих героев. Больше герои не будут обрекать человечество на бесконечную гонку. Наступает наш век! »
«Антипромышленная революция» - ухмыляется циничный глава профсоюзов. Но биолог-материалист-координатор напыщенно блеет, что это неправда, что плановая экономика достигает максимальной продуктивности, а централизация ведет к супериндустриализации. (Оно, может, и правда - но вот как раз такой мелочи, как экономическое планирование, мы что-то не наблюдаем в списке дел Плохих Дядь. Впрочем, это понятно, надо же мадам изобразить «коммунистов» кретинами.)
А Стальной Олигарх требует себе технологию ниибацца-сплава - мол, я его буду производить, раз Олигарх-Изобретатель не справляется, хе-хе. Во имя народа, которому в годину тяжких испытаний не нужна устаревшая простая сталь (тм).
Координатор-биолог вспоминает про пункт 2 - уж теперь-то они возьмут к ногтю исчезающих буржуев. «Да-да, куда же они деваются?!» - нервничает мямля-братец. - «Дезертиры!» - нагло заявляет координатор-биолог. - «Они смеют бросать свою обязанность работать на нас?! Предлагаю смертную казнь дезертирам от экономической повинности!» Но Плохим Дядям становится страшно от мысли об убийстве, и предложение ястреба-биолога-координатора не поддерживают.
«А книги?» - вспоминает растяпа-банкир. - «Получается, новых книг писать не будут - раз ничего нового нельзя? А интеллигенция будет конфликтовать с нами из-за этой бездуховности.» Но на интеллигенцию Плохим Дядям плевать - утрутся, сами ведь громко поддерживали приход коммунистических режимов в Европе и плевали в тех, кто их кормил. Сами орали, что они лучшие друзья народа, а теперь молчат о лагерях рабов, мафиозных структурах, четырнадцатичасовом рабочем дне и повальной смертности от цинги в народных республиках Европы. (Ого! Про сидящие в gulag десятки миллионов мы все наслышаны от другого писателя-фантаста-лауреата-Нобелевской-премии, это не новость; а вот 14-часовой рабочий день, мафия и цинга - это воистину открытие мадам, её несомненный вклад в копилку преступлений жуткой коммунизьмы). А насчёт книг, успокаивают растяпу-финансиста, то Главным Писателем уже написано достаточно макулатуры, которую ещё не издавали.
Всё вроде обговорено. Единственное, что беспокоит Плохих Дядь - это добровольное дарение авторских прав. А ну вдруг какой-то воротила упрётся и захочет с ними судиться? Ещё выиграет суд, чего доброго - и создаст прецедент, из-за которого всё рухнет... Они ведь обязаны создать видимость законности, иначе население не примет директивы - вот такое у них страшное ограничение сюжета. (Особый страх здесь в том, что читатели после очередного «рукалицо» над бредовым нестыковками сюжета могут ведь и окончательно сказать «не верю!!!») Тогда они придумывают Коварный План: нужно провести патриотическую кампанию добровольного дарения, а кто откажется - тех объявят воплощённым злом, от них отвернутся друзья и общество. В общем, будут продолжать внушать комплекс вины за мнимые преступления, вплоть до объявления преступлением нюханья цветочков - и все как миленькие будут делать что им нужно, мучимые виной. Вот такой Ужасный План. Единственный человек, которого они боятся - это безгрешный Олигарх-Изобретатель, который живёт по своим стандартам и с чистой совестью. Он их может победить!
И тут мямля-братец с невинной улыбочкой сообщает, что у него есть железная управа на Олигарха-Изобретателя. И он её с удовольствием применит - только нужно немного повысить тарифы на ж/д перевозки. Плохие Дяди соглашаются - несмотря на истерику Стального Олигарха, которому очень не хочется повышения тарифов на перевозки, ну да семеро одного не ждут.
Датой ввода Секретной Директивы назначают 1 мая.
***
Продолжение следует