Кто стоял за восстанием Спартака? (11 из 13)
ДРЕВНИЙ РИМ ГЛАЗАМИ XXI ВЕКА
Предыдущая часть ***** Оглавление ***** Следующая часть
ГЛАВА 11. КАК ЭТО БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ
«Wir kamen vor Sieben Tod,
Wir kamen vor Sieben Tod,
Da hätten wir weder Wein noch Brot.
Strampede mi!
A la mi presente
Al vostra signori!»
Давайте нарисуем общую картину восстания, разбив его на ряд очевидных этапов и резюмируя все, что было сказано в предыдущих главах нашего исследования. Детали и хронологию событий мы восстановим на основе сообщений Плутарха, Аппиана, Саллюстия, Флора и Орозия, а также из соображений наибольшего правдоподобия. (У разных авторов детали событий несколько отличаются, но для наших целей это не принципиально)
Период №1. Партизанские действия в окрестностях Везувия (середина 74 - начало 73 гг. до н.э.)
Источники дружно сообщают, что, совершив побег из Капуи, Спартак и его команда обосновались на Везувии и несколько месяцев почти безнаказанно партизанили в его окрестностях. Это, пожалуй, наиболее вопиющая странность за всю историю восстания. Как вы думаете, сколько времени просуществовал бы партизанский отряд, облюбовавший окрестности московской «Рублевки» или французского «Лазурного Берега» и промышляющий разграблением тамошних вилл и дворцов? Неделю? Три дня? Я думаю, что не более суток. Между тем, Везувий находится почти у ворот Неаполя, господствует над побережьем Неаполитанского залива и над местностью, где расположено множество вилл, принадлежащих римской верхушке. Поблизости находится и местечко Байи - главный аристократический курорт Римской Италии (по значимости - примерно как Баден для русских в XIX веке).
Карта окрестностей Везувия, где показаны склоны горы. Окрестный курортный регион усеян множеством роскошных вилл. Если местные власти «в доле» и смотрят на разбой сквозь пальцы, то более удобного места для лагеря разбойников нельзя и придумать. Похищенные с мажорских вилл уникальные раритеры можно было, через посредников, сбывать в Неаполе тамошним снобам.
Если Спартак сумел так долго не привлекать к себе внимания «больших шишек» в Риме, то значит, его нападения на виллы были строго адресными. Он знал, кого можно обижать, а кого - лучше не трогать. Кроме того, напрашивается мысль о сокрытии информации со стороны местных властей и о сознательном саботаже борьбы с повстанцами. Это вписывается в нашу гипотезу (см. Главу 9) о том, что изначально за Спартаком и его отрядом могли стоять региональные элиты курортного региона Капуи и Неаполя, недовольные «отжимом» недвижимости со стороны римского нобилитета во времена сулланских репрессий. Мародерство спартаковцев и попавших под их «крышу» других местных банд, оставшихся со времен Гражданской войны, уменьшало ценность этой недвижимости в глазах столичного капитала. Вероятно, миссией Спартака было сделать это насилие адресным, предотвращая, с одной стороны, разграбление поместий местных собственников, а с другой стороны, оставляя нетронутыми виллы слишком крупных фигур Рима, которые могли бы ускорить принятие карательных мер.
Боевые столкновения на этом этапе заключались в разгроме мелких карательных отрядов, составленных из всякого сброда, присылаемого из Капуи практически «на убой», без шансов на победу. Завершается этап первой заметной победой спартаковцев:
1) Партизанская победа Спартака над легатом Клавдием Глабром у Везувия (3 тысяч воинов у римлян, 1-3 тысяч у восставших).
Глабр стал жертвой косности своего мышления. Он полагал, что запер на Везувии все силы восставших, тогда как это был только штаб обширной партизанской сети, многочисленные отряды которой окружили со всех сторон его лагерь и устроили «темную» (подробнее - в Главе 9). После этого успеха местные покровители уже не могли скрывать размах деятельности Спартака от внимания римского сената, и характер войны по необходимости изменился.
Период №2. Cобирание повстанческой армии в Южной Италии (вторая половина 73 г. до н.э.)
Ареал восстания значительно расширился, началась трансформация группы банд в полноценную армию. Этот период можно разделить на три этапа.
На первом этапе борьба продолжалась в Кампании. После разгрома легатов претора Вариния (что заставило последнего укрыться в Кумах), спартаковцами были взяты города Нола и Нуцерия.
В конце лета основные силы повстанцев покинули «курортную» Кампанию и переместились в аграрно-пастушескую Луканию, где Спартак нашел множество новых рекрутов. Кроме того, он таким образом защитил имущество своих кампанских покровителей от неизбежных последствий крупномасштабной войны. При этом в Кампании могла оставаться партизанская сеть, продолжавшая «оказывать влияние на локальный рынок недвижимости». Переход Спартака в новые регионы, возможно, сопровождался договоренностями с местными элитами и включал в себя стремление нанести минимальный ущерб кормящему ландшафту. Во всяком случае, источники сообщают о разграблении только трех городов Лукании: Форум Аннея, Фурии, Метапонт.
Перейдя Пицентинские горы, достигнув плодородной долины реки Агри в Лукании и усилившись местными добровольцами, армия Спартака осенью разгромила основные силы Вариния. Последний поплатился за то, что не ожидал столь резкого роста численности и/или боеспособности повстанцев.
На третьем этапе спартаковцы промаршировали по большой дороге на юг через всю Луканию до Консенции в Брутии. Потом повернули на север, захватили Фурии и дошли до Метапонта, в хлебных окрестностях которого остановились на зимовку. Войско пополнялось, тренировалось и готовилось к походу на Север. Надо полагать, что вся Лукания и прилегающие к ней части Бруттия, Апулии и Калабрии в это время контролировались отрядами повстанцев. Поэт Гораций впоследствии жаловался, что в этом регионе не найти старого вина - все вымела спартаковская «продразверстка».
Карта. Действия Спартака между победой над Глабром и походом на Север. Маршрут (моя любительская реконструкция): Везувий - Салин (недалеко от Помпей), где был разгромлен Коссиний - Нуцерия (взята) - Нола (взята)- Пицентийские горы - окрестности Эбура - Нары Луканские - Форум (захвачен наскоком) - долина реки Агри - разгром Вариния (где-то поблизости) - Консенция - Фурии (взяты) - Метапонт (взят).
Боевые столкновения на этом этапе (помимо захвата и разграбления городов):
2) Несколько побед Спартака в полупартизанской маневренной войне против претора Публия Вариния и его командиров (Фурия, Коссиния, Торания) в Кампании и Лукании (не более 10 тысяч воинов у римлян, 10-20 тысяч у восставших).
Период №3. Поход в Среднюю и Северную Италию (первая половина 72 г. до н.э.)
После победы над Варинием самоуверенность восставших резко возросла, и они бросают вызов консульским армиям. Поход на север Италии, помимо задачи (1) расширения ареала восстания, (2) экономии ресурсов Южной Италии и (3) нанесения ущерба регионам, откуда сенат черпал ресурсы, намекает на (4) поддержку Перперны в Испании. Качественное усиление армии Спартака могло быть связано с вливанием в нее множества бывших соратников Лепида и Перперны, осевших на юге Италии, через посредство региональных элит (см. часть I Главы 7). Из-за разгрома Перперны Помпеем в момент подхода Спартака к Альпам, мы никогда не узнаем, входило ли возвращение на юг в планы Спартака изначально, или же он собирался отправиться в Испанию и ударить в тыл Помпею.
Источники ничего не сообщают о том, сколько времени провел Спартак в Цизальпийской Галлии и чем он там занимался. Неизвестно даже, взял ли он город Мутину или какие-то другие населенные пункты в этом регионе. Не известно, враждовал ли он с местным галльским населением, или пользовался его поддержкой. Нужно иметь в виду, что Цизальпийская Галлия практически не пострадала в предшествующих гражданских войнах и сохранила свой демографический потенциал. Аппиан сообщает, что войско повстанцев возросло здесь до 120 тысяч человек. Флор сокращает это число до 49 тысяч. Возможно, здесь нет противоречия: Флор говорит про воинов, а Аппиан - про общий размер «табора», включая некомбатантов (женщин, торговцев, возчиков, носильщиков и т.п.).
Ни о каких столкновениях с римским правительством в Галлии после ухода главной армии Спартака нам не сообщают. Похоже, Спартак здесь собрал под свои знамена всех желающих и предпочел спешно покинуть регион, поскольку местные общины не выказали желания присоединиться к мятежу. У Спартака не было резонов ссориться с общинами этого густонаселенного региона.
Проход Спартака по регионам Средней Италии, прилегающим к Адриатике, по-видимому, не оставил никаких следов, кроме разрушений и пожарищ. А вот Этрурия, куда основная армия не заходила, была включена в партизанскую сеть. Тот крупный отряд спартаковцев, который Помпей обнаружил в Этрурии, скорее всего, был послан сюда из Галлии.
Карта. Северный поход Спартака (моя любительская реконструкция). Спартак и Крикс шли по разным дорогам двумя колоннами, видимо, надеясь взять в клещи Геллия. Но Геллий переиграл их в маневрах и разгромил Крикса. Спартак бросился вперед, застал врасплох Лентула, разгромил его легатов и захватил обоз. Затем он разбил объединенную армию обоих консулов, попытавшихся перекрыть ему дорогу на север. Напоследок он уничтожил Кассия у Мутины
Боевые столкновения на этом этапе (здесь основные источники несколько расходятся):
3) Разгром Крикса консулом Геллием (или претором Аррием) у горы Горган (1 легион = около 10 тысяч воинов у римлян, 10-20 тысяч у восставших).
4) Победа Спартака над легатами консула Лентула и захват обоза (или же поочередная победа над обоими консулами) (1-2 легиона = от 10 до 20 тысяч воинов у римлян, 20-30 тысяч у восставших).
5) Победа Спартака над объединенной армией консулов Геллия и Лентула (2 легиона = около 20 тысяч воинов у римлян, 20-30 тысяч у восставших).
6) Победа Спартака над претором Кассием у Мутины (10 тысяч воинов у римлян, 20-30 тысяч у восставших).
В скобках указана примерная численность участников каждого сражения, сдвинутая в сторону наиболее низких оценок, даваемых разными источниками. При этом оценка численности римского легиона варьирует от 5 до 10 тыс. человек, учитывая, что приданные легиону вспомогательные части могли удваивать его размер. Из соображений правдоподобия, легионы консулов Геллия и Лентула следует считать 10-тысячными, иначе было бы странно с их стороны дробить двухлегионную армию в попытке окружить 30-тысячную орду, уже доказавшую свою боеспособность.
Период №4. Возвращение армии Спартака в Южную Италию и рассредоточение там (вторая половина 72 г. до н.э.)
На решение о возвращении армии на юг, по-видимому, повлияло два события: (1) известие о разгроме марианского восстания в Испании и о скором возвращении Помпея и (2) информация о формировании в Риме новой армии под предводительством Красса. Второе событие, по-видимому, было решающим, и именно оно предопределило поспешность отступления Спартака (о которой рассказывают источники). Спартак опасался не того, что «вдруг нагрянет Помпей» - тому из Испании было еще топать и топать, а того, что Красс сумеет отрезать его от Южной Италии. Спартак принял разумное решение перенести войну к югу от Рима, в регионы, которые были его основной базой, отдалив момент, когда придется сражаться с обеими римским армиями.
Еще одна важная причина поспешности Спартака - необходимость обеспечивать продовольствием свою разросшуюся армию. По-видимому, ни на севере, ни тем более в средней части полуострова он не нашел общин, готовых снабжать его продовольствием по доброй воле, а «на подножном корму» и грабежами вокруг дороги армию размером более 40 тыс. человек прокормить затруднительно. Отступление Спартака на юг отчасти можно сравнить с отступлением Наполеона из Москвы. В обоих случаях полководец, после серии блестящих побед, «внезапно» был вынужден поспешно отступить, «убегая вприпрыжку». Только Наполеон на обратном пути растерял свою армию, а Спартак, наоборот, привел на Юг воинов вдвое больше, чем у него было до похода. Вполне возможно, что, будь на месте Спартака Наполеон, отступление выглядело бы «по-наполеоновски»: с деморализованной от голода и усталости армией, с брошенными телегами, наполненными награбленным добром, с многочисленными отставшими, добиваемыми преследующим неприятелем. Но Спартак не переоценивал свои возможности и заранее предпринял необходимые меры. Аппиан сообщает, что он избавился от излишнего «багажа» и престал принимать добровольцев. И, скорее всего, разогнал большую часть некомбатантов. Кстати, отряд спартаковцев, впоследствии найденный Помпеем в Этрурии, возможно, был чем-то вроде «инвалидной команды», составленной из некомбатантов, раненых и слабых бойцов, которые не смогли бы выдержать нужный темп.
На основании источников мы может составить более-менее целостную картину того, что произошло после возвращения на Юг.
1) Спартак превратил в свою столицу городок Фурии и стал собирать там запасы продовольствия.
2) Армия Спартака разделилась на несколько частей и рассредоточилась по региону, собирая припасы, чем и воспользовался Красс, нанеся поражение небольшому отряду.
Карта. Возвращение Спартака на юг и атаки Красса (моя любительская реконструкция). Красс поджидал Спартака в Пицене, основной армией прикрывая Рим и нависая над дорогой вдоль побережья, а отрядом Меммия - тревожа арьергард Спартака. Спартак разбил зарвавшегося Меммия и проскользнул мимо Красса. Далее Спартак двинулся на Юг вдоль Адриатики, через Апулию, а Красс - через Самний, прикрывая Лациум и Кампанию. Спартак обосновался в Фуриях и стал готовиться к зимовке, собирая припасы со всей Лукании. Красс, укрепив мораль своей армии, выдвинулся в Луканию и стал уничтожать фуражиров Спартака.
Боевые столкновения на этом этапе:
7) Победа Спартака над Меммием, легатом Красса, в Пицене (2 легиона = около 20 тысяч воинов у римлян, около 50 тысяч у восставших).
Именно после этой битвы Красс провел знаменитую «децимацию», наказав каждого десятого из зачинщиков бегства.
8) Разгром небольшого отряда спартаковцев Крассом где-то в Лукании. (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, 6-10 тысяч у восставших).
Период №5. Новая консолидация армии Спартака и оборонительная война с Крассом на границе Бруттия (конец 72 - начало 71 гг. до н.э.)
Спартак снова собрал свою армию в кулак и решил перезимовать, заняв удобные позиции на границе Бруттия: лесистого и гористого региона, где легко вести оборонительную войну. Началась война нервов. Спартак, очевидно, надеялся, что Красс либо рискнет атаковать его на выгодной для восставших позиции, желая стяжать лавры до возвращения Помпея; либо заключит перемирие, развязав войну с Помпеем. Однако нервы у Красса оказались железными: он вырыл ров от моря до моря, и Спартак оказался в блокаде. Попытку повстанцев переправить десант в житницу Рима Сицилию следует рассматривать как эпизод, связанный с необходимостью восполнить недостаток снабжения. Отряд, попавший туда, смог бы не только поднять восстание местных рабов, но и отправить в основной лагерь какое-то количество продовольствия с местных складов.
Вернемся к осадному рву со стеной, построенным Крассом. Историкам до сих пор не ясно, в каком именно месте Регийского полуострова (ныне - Калабрия) размещалось это грандиозное сооружение (на нашей карте отмечены три варианта). Плутарх сообщает, что его длина составляла 300 стадиев, т.е. около 60 км. Между тем, минимальная ширина полуострова составляет всего 30 км. Это значит, что ров был проведен не в самом узком месте (как полагает большинство историков), а в том месте, где позволил это сделать Спартак. Исторические карты, где ров Красса проведен по одному из двух самых узких мест Бруттия (варианты 2 и 3 на нашей карте), весьма сомнительны. Историков, возможно, сбивает с толку легенда о попытке переправы на Сицилию, которая наводит на мысль, будто Спартак со всей своей армией находился на самом «кончике» полуострова. Но это было бы стратегическим идиотизмом. Поскольку Спартак занял Бруттий раньше Красса, он, очевидно, выбрал наиболее выгодную позицию для обороны. Это предгорья самого значительного в Бруттии горного массива (высотой до 1900 м), прикрытые с севера рекой Крати. Если Спартак разместил свою оборонительную позицию там, где указывает красная линия на нашей карте, то ясно, почему Красс не стал атаковать и предпочел перейти к осаде. Ширина Регийского полуострова здесь, у его основания, составляет как раз требуемые 60 км. Более того, городок Фурии, где Спартак собирал запасы, оказывается примерно на этой линии.
Карта. Оборона Бруттия. Использована современная физико-географическая карта Италии. Синим цветом обозначены три возможных варианта размещения осадных укреплений Красса. Красным цветом - наиболее вероятная оборонительная позиция Спартака.
Все становится на свои места, если предположить, что Спартак собирал запасы в Фуриях не для того, чтобы оставить их Крассу, а именно потому, что этот городок составлял часть его опорной линии на границе Бруттия. Именно перед этой линией построил свои укрепления Красс. Понятно также, почему речь идет именно о протяженном и глубоком рве, хотя в гористой местности Бруттия шанцевые работы - довольно трудная задача. Большая часть оборонительной линии Красса приходится на долину реки, где почва вполне располагает к окопным работам. Кстати, в средней части позиции на небольшом отстоянии от реки расположен длинный холм, который, будучи укреплен, становился ключевым участком осадной линии.
Есть еще одно соображение в пользу выбора самого северного варианта расположения «Линии Красса». На следующем этапе восстания, потеряв отряд Каста и Ганника, Спартак вынужден был отступить от Луканского озера снова в Бруттий. И, по сообщению Плутарха, он разгромил авангард Красса в «Петелийских горах» - а это и есть тот горный массив, который, по нашему мнению, стал базой его обороны в Бруттии. Логично, если Спартак после ослабления своей армии отступил не абы куда, а на надежную, хорошо знакомую и заранее подготовленную позицию, т.е. как раз на ту позицию, где он ранее сдерживал Красса во время зимовки. Видимо, эта позиция была действительно очень сильной, если сам Красс ранее ее штурмовать не решился (хотя крайне нуждался в скорейшей победе), а его менее предусмотрительные офицеры потерпели поражение.
Таким образом, во время «бруттийского сидения» Спартак контролировал несколько более обширный регион, чем полагают историки. Этот регион мы с полным правом можем назвать «Республикой Спартака» со столицей в Фуриях, хотя источники почти ничего не сообщают нам о ее внутреннем устройстве. Не случайно, после разгрома основной армии Спартака римлянам пришлось дополнительно покорять восставший Бруттий, а партизанская активность непосредственно в районе Фурий наблюдалась и через 10 лет после гибели Спартака. По свидетельству Светония, Фурийский округ был окончательно «зачищен» от повстанцев только в 60 г. до н.э., отцом будущего императора Октавиана.
Боевые столкновения на этом этапе:
9) Отражение Крассом попытки Спартака прорвать блокаду в Бруттии (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, около 60 тысяч у восставших).
Период №6. Активная маневренная война с Крассом и разгром при второй попытке прорваться в Кампанию (весна 71 г. до н.э.)
Финальный эпизод спартаковского восстания стал жертвой неестественной и притянутой за уши трактовки со стороны как академических, так и популярных авторов. У читателя, который ознакомился с этой темой вскользь, неизбежно складывается впечатление, что, вырвавшись из Бруттия, Спартак направился прямиком в Брундизий, чтобы сесть там на корабли и уплыть из Италии. А когда он понял бесперспективность этой затеи, то бросился на гнавшегося за ним Красса, поставив ва-банк (см. часть II Главы 10). Если прижать вас к стене, спросив: «где примерно был разгромлен Спартак», вы, скорее всего, ответите: «где-то по дороге от Бруттия к Брундизию, поблизости от южного побережья Италии». На самом же деле Спартак, вырвавшись из блокады, нацелился не на восток, а на север, о чем свидетельствует география важнейших сражений этого периода. Если поначалу его путь и отклонился на восток, то исключительно в порядке военной хитрости, чтобы сбить с толку Красса, или из соображений снабжения.
Карта. Финальный этап восстания (1). Спартаковцы, вырываясь из окружения, разделились на три отряда с предполагаемым рандеву у Луканского озера, чтобы затем пойти на Кампанию через Самний в обход Красса.
Анализируя информацию Плутарха (который осветил финальный этап войны наиболее подробно), можно сделать следующие выводы. Спартак вырвался из окружения с наиболее мобильной частью войска и (первоначально) отправился на северо-восток, «в сторону Брундизия», а остальная армия вышла из Бруттия уже позже, когда Красс перестал сторожить рубеж и бросился на защиту дороги на Капую и Рим. По-видимому, было запланировано соединение всех (трех или более) спартаковских отрядов у Луканского озера, чтобы затем вторгнуться в Кампанию через Самний, в обход предполагаемой позиции Красса. Но Красс разгадал маневр, а из-за ошибок в маневрировании, совершенных повстанцами, ему удалось разгромить отряды Каста и Ганника до вмешательства главных сил Спартака. При этом решающей битве, где Каст и Ганник сражались вместе, предшествовало поражение одного из этих отрядов, застигнутого Крассом врасплох. Это тот самый «безымянный» отряд, упомянутый Плутархом перед описанием разгрома отряда Каста и Ганника. Сам Плутарх посчитал, что в обоих случаях речь идет об одном отряде, и в обоих случаях его остатки спасал Спартак. Но такое дублирование событий выглядит странно. Более логично, если изначально каждый военачальник командовал собственным отрядом, и только потом они объединились (тогда понятно, почему для одной армии упоминается сразу два командира, без пояснения субординации). Таким образом, первый отряд (отряд «Каста») был спасен вторым отрядом (отрядом «Ганника»), а потом уже их обоих спас от полного уничтожения Спартак.
После этого Спартак отступил на юг, в Бруттий, и укрылся в Петелийских горах. Там ему удалось разгромить преследовавший его авангард Красса под командованием Квинтия и Скрофы. Основное войско Красса в этот момент прикрывало подступы к Кампании.
Карта. Финальный этап восстания (2). Спартак отступил к Петелийским горам, преследуемый авангардом Красса. Сам Красс остался сторожить подступы к Кампании.
Карта. Финальный этап восстания (3). Спартак снова попытался прорваться в Кампанию через Самний и был разгромлен Крассом у истока реки Силар.
Именно там, на подступах к Кампании, у истока реки Силар, состоялась финальная битва. Заметим, что «Луканское озеро» и «истоки реки Силар» - геграфически один и тот же район в 20 км на северо-запад от города Потенца. Ничем иным, кроме желания прорваться в Кампанию, такое повторение объяснить невозможно. Иначе Спартак легко мог бы обойти Красса восточнее и отправиться на север. Таким образом, восстание завершилось, устремившись в те же места, где оно когда-то началось. Удивительно, но и современные, и античные историки почему-то не обратили внимания на эту замечательную «закругленность» истории. И даже сценаристы многочисленных фильмов не использовали эту «ностальгическую» деталь, несмотря на ее очевидную кинематографичность.
Зачем Спартак рвался в Кампанию? Самое простое объяснение: в этом регионе все еще продолжала действовать исходная партизанская сеть, и Спартак хотел пополнить свою поредевшую армию опытными бойцами. Возможно, он надеялся, что партизаны и местные симпатизанты приготовили ему основательные схроны с припасами.
Другое возможное объяснение заставляет нас задать встречный вопрос: почему Красс со своей главной армией ждал Спартака у границ Кампании, у места недавней битвы, а не шел вслед за своим авангардом в Бруттий? Вероятно, римская армия нуждалась в серьезном отдыхе и лечении после кровопролитной победы над Кастом и Ганником (Плутарх назвал эту битву самой кровавой битвой за всю войну). Тогда понятен и необъяснимый переход Красса от наступления к обороне после поражения авангарда: в составе авангарда были уничтожены наиболее свежие и полнокровные соединения, меньше других пострадавшие в битве с Кастом и Ганником. По той же самой причине Спартак рискнул пойти в атаку, хотя до этого отступал перед сравнительно небольшим отрядом. Он, вполне вероятно, намеревался не столько «разгромить», сколько добить «инвалидную команду» Красса.
Возможно еще одно объяснение. Красс остался в Кампании, чтобы осуществить репрессии в отношении предполагаемых союзников Спартака: тех представителей региональной элиты, которые, по нашей гипотезе, стояли у истоков восстания. Красс, сам являвшийся мастером коварных интриг, мог раскусить их игру и потребовать себе компенсацию за сохранение тайны. То есть, скорее всего, вымогал их земельные владения, ради которых они и затеяли всю игру. Тогда Спартак рвался в бой, чтобы защитить своих покровителей и их тайну. Не с этим ли связана и его странная тактика в ходе сражения? Создается впечатление, что его главной целью в этом сражении стал не столько разгром армии Красса, сколько уничтожение - любой ценой, даже ценой поражения - самого Красса и его ближайшего окружения, посвященного в тайну.
Спартак мог рваться в Кампанию также из соображений мести. К этому моменту бывшие покровители Спартака могли быть уже не заинтересованы в его услугах и в самом существовании его армии (см. часть II Главы 10). Спартак мог легко заметить это по прекращению должного снабжения и финансирования, по уходу из его рядов части наиболее ценных военных кадров - опытных бойцов-марианцев. Он понял, что его «сливают», и двинулся на Капую и Неаполь, чтобы «побеседовать» со своими «друзьями» лично и «по-свойски». Ну, или хотя бы сжечь их виллы в отместку.
Для тех, кто любое народное восстание считает «дебошем бомжей, алкашей и агентов Кремля (или ЦРУ)», можно приготовить еще более приземленное объяснение. Мародерствуя в курортной Кампании на первом этапе восстания, спартаковцы, очевидно, награбили немалые сокровища. Эти сокровища, как сообщают нам античные авторы, изымались у рядовых повстанцев и сосредотачивались в руках лидеров, якобы «на общее дело». Направляясь затем в Луканию, лидеры восстания могли зарыть часть сокровищ в окрестностях Луканского озера, в качестве своего «пенсионного фонда». Когда стало ясно, что Красса им не победить, они решили вырыть свой «пиратский клад» и разбежаться. Поскольку друг другу они не доверяли, то бросились к кладу наперегонки, не обращая внимания на военную опасность. Красс воспользовался этим и разгромил их поодиночке. Затем Спартак выбрал для своего финального сражения такую тактику, чтобы гарантированно «положить» всю свою гладиаторскую гвардию, т.е. всех осведомленных о кладе лиц. Тело Спартака так и не нашли, - возможно, он сбежал, прихватил весь «банк», и потом «всплыл» где-нибудь в Александрии. А на старости лет составил завещание, по которому выплачивалась солидная сумма каждому автору, расписывавшему «героическую смерть Спартака, благородного борца за свободу».
Наконец, имеет право на существование и «конспирологическое» объяснение, если вспомнить, что разгром и убийство Красса были максимально выгодны Помпею, который как раз в это время входил со своими войсками в Северную Италию. После овладения Помпеем перепиской Перперны, все тайные марианцы в Риме были у него в руках, перешли в его партию. Те из них, кто контактировал со Спартаком, могли заключить с восставшими новое соглашение от имени Помпея, обещая им какой-то приемлемый исход, при условии, что они любой ценой разделаются с Крассом.
Боевые столкновения на этом этапе:
10) Разгром небольшого отряда восставших Крассом у Луканского озера (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, ок. 10 тысяч у восставших).
Красс воспользовался тем, что Спартаку пришлось разделить свои силы, превращая их в удобную мишень для атаки, в связи с необходимостью быстро пополнить припасы после блокады в Бруттии.
11) Разгром Каста и Ганника Крассом у Луканского озера. (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, 10-30 тысяч у восставших).
После этого поражения Спартак отступает в Бруттий, в Петелийские горы, заманивая туда авангард Красса.
12) Победа Спартака над легатом Квинтием и квестором Скрофой в Петелийских горах (10-20 тысяч воинов у римлян, около 40 тысяч у восставших).
После поражения своего авангарда Красс переходит к обороне, пытаясь прикрыть подступы к Капуе и Неаполю и дорогу на Рим.
13) Финальный разгром Спартака Крассом у истока реки Силар, на подступах к Кампании (40-70 тысяч воинов у римлян, около 40 тысяч у восставших).
А что случилось бы, если бы Спартаку удалось выиграть эту битву или хотя бы убить Красса? Перспективы самого Спартака после этого остались бы весьма туманными. Но вот Помпея это автоматически сделало бы единоличным владыкой Рима. Вся последующая история, с постепенным возвышением Цезаря, игравшего на конфликте Помпея с Крассом, осталась бы несбывшейся. По сути, еще в 70 г. до н.э. установился бы режим Принципата в его «либеральном», октавиановском формате, минуя две серии гражданских войн и террор. Рим вступил бы в эпоху Империи гораздо более полнокровным, оптимистичным и «штатским», ориентированным на гражданский консенсус, а не диктат солдатчины. Нерастраченные силы можно было бы направить на покорение Германии, Парфии, Индии, на открытие Америки. Этот более просторный и сильный Рим и разлагался бы помедленнее, и «запас варварских орд» за его пределами был бы поменьше. Во всяком случае, германцы (и часть славян) к временам Великого переселения народов были бы уже полностью романизированы, и стали бы оплотом военной мощи Рима. Ислам остался бы крошечной сектой в Аравии. Кто знает, может быть, при таком раскладе миру удалось бы избежать Темных Веков, а просвещенная Империя существовала бы до сих пор. Получается, что финальная битва Спартака против олигарха Красса была не «битвой против Рима», а «битвой за Рим», за его будущее, за будущее всего человечества, судьбы которого вынужденно были связаны с судьбами Рима.
Продолжение
******
Примечание: данный текст написан в рамках эксперимента, в качестве ответного дара блоггерам. Допускается перепечатка любых его частей на любых площадках для бесплатного доступа, при условии сохранения авторства (Сергей Корнев) и ссылки на блог автора (culturgy.livejournal.com или kornev.livejournal.com).
Предыдущая часть ***** Оглавление ***** Следующая часть
ГЛАВА 11. КАК ЭТО БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ
«Wir kamen vor Sieben Tod,
Wir kamen vor Sieben Tod,
Da hätten wir weder Wein noch Brot.
Strampede mi!
A la mi presente
Al vostra signori!»
Давайте нарисуем общую картину восстания, разбив его на ряд очевидных этапов и резюмируя все, что было сказано в предыдущих главах нашего исследования. Детали и хронологию событий мы восстановим на основе сообщений Плутарха, Аппиана, Саллюстия, Флора и Орозия, а также из соображений наибольшего правдоподобия. (У разных авторов детали событий несколько отличаются, но для наших целей это не принципиально)
Период №1. Партизанские действия в окрестностях Везувия (середина 74 - начало 73 гг. до н.э.)
Источники дружно сообщают, что, совершив побег из Капуи, Спартак и его команда обосновались на Везувии и несколько месяцев почти безнаказанно партизанили в его окрестностях. Это, пожалуй, наиболее вопиющая странность за всю историю восстания. Как вы думаете, сколько времени просуществовал бы партизанский отряд, облюбовавший окрестности московской «Рублевки» или французского «Лазурного Берега» и промышляющий разграблением тамошних вилл и дворцов? Неделю? Три дня? Я думаю, что не более суток. Между тем, Везувий находится почти у ворот Неаполя, господствует над побережьем Неаполитанского залива и над местностью, где расположено множество вилл, принадлежащих римской верхушке. Поблизости находится и местечко Байи - главный аристократический курорт Римской Италии (по значимости - примерно как Баден для русских в XIX веке).
Карта окрестностей Везувия, где показаны склоны горы. Окрестный курортный регион усеян множеством роскошных вилл. Если местные власти «в доле» и смотрят на разбой сквозь пальцы, то более удобного места для лагеря разбойников нельзя и придумать. Похищенные с мажорских вилл уникальные раритеры можно было, через посредников, сбывать в Неаполе тамошним снобам.
Если Спартак сумел так долго не привлекать к себе внимания «больших шишек» в Риме, то значит, его нападения на виллы были строго адресными. Он знал, кого можно обижать, а кого - лучше не трогать. Кроме того, напрашивается мысль о сокрытии информации со стороны местных властей и о сознательном саботаже борьбы с повстанцами. Это вписывается в нашу гипотезу (см. Главу 9) о том, что изначально за Спартаком и его отрядом могли стоять региональные элиты курортного региона Капуи и Неаполя, недовольные «отжимом» недвижимости со стороны римского нобилитета во времена сулланских репрессий. Мародерство спартаковцев и попавших под их «крышу» других местных банд, оставшихся со времен Гражданской войны, уменьшало ценность этой недвижимости в глазах столичного капитала. Вероятно, миссией Спартака было сделать это насилие адресным, предотвращая, с одной стороны, разграбление поместий местных собственников, а с другой стороны, оставляя нетронутыми виллы слишком крупных фигур Рима, которые могли бы ускорить принятие карательных мер.
Боевые столкновения на этом этапе заключались в разгроме мелких карательных отрядов, составленных из всякого сброда, присылаемого из Капуи практически «на убой», без шансов на победу. Завершается этап первой заметной победой спартаковцев:
1) Партизанская победа Спартака над легатом Клавдием Глабром у Везувия (3 тысяч воинов у римлян, 1-3 тысяч у восставших).
Глабр стал жертвой косности своего мышления. Он полагал, что запер на Везувии все силы восставших, тогда как это был только штаб обширной партизанской сети, многочисленные отряды которой окружили со всех сторон его лагерь и устроили «темную» (подробнее - в Главе 9). После этого успеха местные покровители уже не могли скрывать размах деятельности Спартака от внимания римского сената, и характер войны по необходимости изменился.
Период №2. Cобирание повстанческой армии в Южной Италии (вторая половина 73 г. до н.э.)
Ареал восстания значительно расширился, началась трансформация группы банд в полноценную армию. Этот период можно разделить на три этапа.
На первом этапе борьба продолжалась в Кампании. После разгрома легатов претора Вариния (что заставило последнего укрыться в Кумах), спартаковцами были взяты города Нола и Нуцерия.
В конце лета основные силы повстанцев покинули «курортную» Кампанию и переместились в аграрно-пастушескую Луканию, где Спартак нашел множество новых рекрутов. Кроме того, он таким образом защитил имущество своих кампанских покровителей от неизбежных последствий крупномасштабной войны. При этом в Кампании могла оставаться партизанская сеть, продолжавшая «оказывать влияние на локальный рынок недвижимости». Переход Спартака в новые регионы, возможно, сопровождался договоренностями с местными элитами и включал в себя стремление нанести минимальный ущерб кормящему ландшафту. Во всяком случае, источники сообщают о разграблении только трех городов Лукании: Форум Аннея, Фурии, Метапонт.
Перейдя Пицентинские горы, достигнув плодородной долины реки Агри в Лукании и усилившись местными добровольцами, армия Спартака осенью разгромила основные силы Вариния. Последний поплатился за то, что не ожидал столь резкого роста численности и/или боеспособности повстанцев.
На третьем этапе спартаковцы промаршировали по большой дороге на юг через всю Луканию до Консенции в Брутии. Потом повернули на север, захватили Фурии и дошли до Метапонта, в хлебных окрестностях которого остановились на зимовку. Войско пополнялось, тренировалось и готовилось к походу на Север. Надо полагать, что вся Лукания и прилегающие к ней части Бруттия, Апулии и Калабрии в это время контролировались отрядами повстанцев. Поэт Гораций впоследствии жаловался, что в этом регионе не найти старого вина - все вымела спартаковская «продразверстка».
Карта. Действия Спартака между победой над Глабром и походом на Север. Маршрут (моя любительская реконструкция): Везувий - Салин (недалеко от Помпей), где был разгромлен Коссиний - Нуцерия (взята) - Нола (взята)- Пицентийские горы - окрестности Эбура - Нары Луканские - Форум (захвачен наскоком) - долина реки Агри - разгром Вариния (где-то поблизости) - Консенция - Фурии (взяты) - Метапонт (взят).
Боевые столкновения на этом этапе (помимо захвата и разграбления городов):
2) Несколько побед Спартака в полупартизанской маневренной войне против претора Публия Вариния и его командиров (Фурия, Коссиния, Торания) в Кампании и Лукании (не более 10 тысяч воинов у римлян, 10-20 тысяч у восставших).
Период №3. Поход в Среднюю и Северную Италию (первая половина 72 г. до н.э.)
После победы над Варинием самоуверенность восставших резко возросла, и они бросают вызов консульским армиям. Поход на север Италии, помимо задачи (1) расширения ареала восстания, (2) экономии ресурсов Южной Италии и (3) нанесения ущерба регионам, откуда сенат черпал ресурсы, намекает на (4) поддержку Перперны в Испании. Качественное усиление армии Спартака могло быть связано с вливанием в нее множества бывших соратников Лепида и Перперны, осевших на юге Италии, через посредство региональных элит (см. часть I Главы 7). Из-за разгрома Перперны Помпеем в момент подхода Спартака к Альпам, мы никогда не узнаем, входило ли возвращение на юг в планы Спартака изначально, или же он собирался отправиться в Испанию и ударить в тыл Помпею.
Источники ничего не сообщают о том, сколько времени провел Спартак в Цизальпийской Галлии и чем он там занимался. Неизвестно даже, взял ли он город Мутину или какие-то другие населенные пункты в этом регионе. Не известно, враждовал ли он с местным галльским населением, или пользовался его поддержкой. Нужно иметь в виду, что Цизальпийская Галлия практически не пострадала в предшествующих гражданских войнах и сохранила свой демографический потенциал. Аппиан сообщает, что войско повстанцев возросло здесь до 120 тысяч человек. Флор сокращает это число до 49 тысяч. Возможно, здесь нет противоречия: Флор говорит про воинов, а Аппиан - про общий размер «табора», включая некомбатантов (женщин, торговцев, возчиков, носильщиков и т.п.).
Ни о каких столкновениях с римским правительством в Галлии после ухода главной армии Спартака нам не сообщают. Похоже, Спартак здесь собрал под свои знамена всех желающих и предпочел спешно покинуть регион, поскольку местные общины не выказали желания присоединиться к мятежу. У Спартака не было резонов ссориться с общинами этого густонаселенного региона.
Проход Спартака по регионам Средней Италии, прилегающим к Адриатике, по-видимому, не оставил никаких следов, кроме разрушений и пожарищ. А вот Этрурия, куда основная армия не заходила, была включена в партизанскую сеть. Тот крупный отряд спартаковцев, который Помпей обнаружил в Этрурии, скорее всего, был послан сюда из Галлии.
Карта. Северный поход Спартака (моя любительская реконструкция). Спартак и Крикс шли по разным дорогам двумя колоннами, видимо, надеясь взять в клещи Геллия. Но Геллий переиграл их в маневрах и разгромил Крикса. Спартак бросился вперед, застал врасплох Лентула, разгромил его легатов и захватил обоз. Затем он разбил объединенную армию обоих консулов, попытавшихся перекрыть ему дорогу на север. Напоследок он уничтожил Кассия у Мутины
Боевые столкновения на этом этапе (здесь основные источники несколько расходятся):
3) Разгром Крикса консулом Геллием (или претором Аррием) у горы Горган (1 легион = около 10 тысяч воинов у римлян, 10-20 тысяч у восставших).
4) Победа Спартака над легатами консула Лентула и захват обоза (или же поочередная победа над обоими консулами) (1-2 легиона = от 10 до 20 тысяч воинов у римлян, 20-30 тысяч у восставших).
5) Победа Спартака над объединенной армией консулов Геллия и Лентула (2 легиона = около 20 тысяч воинов у римлян, 20-30 тысяч у восставших).
6) Победа Спартака над претором Кассием у Мутины (10 тысяч воинов у римлян, 20-30 тысяч у восставших).
В скобках указана примерная численность участников каждого сражения, сдвинутая в сторону наиболее низких оценок, даваемых разными источниками. При этом оценка численности римского легиона варьирует от 5 до 10 тыс. человек, учитывая, что приданные легиону вспомогательные части могли удваивать его размер. Из соображений правдоподобия, легионы консулов Геллия и Лентула следует считать 10-тысячными, иначе было бы странно с их стороны дробить двухлегионную армию в попытке окружить 30-тысячную орду, уже доказавшую свою боеспособность.
Период №4. Возвращение армии Спартака в Южную Италию и рассредоточение там (вторая половина 72 г. до н.э.)
На решение о возвращении армии на юг, по-видимому, повлияло два события: (1) известие о разгроме марианского восстания в Испании и о скором возвращении Помпея и (2) информация о формировании в Риме новой армии под предводительством Красса. Второе событие, по-видимому, было решающим, и именно оно предопределило поспешность отступления Спартака (о которой рассказывают источники). Спартак опасался не того, что «вдруг нагрянет Помпей» - тому из Испании было еще топать и топать, а того, что Красс сумеет отрезать его от Южной Италии. Спартак принял разумное решение перенести войну к югу от Рима, в регионы, которые были его основной базой, отдалив момент, когда придется сражаться с обеими римским армиями.
Еще одна важная причина поспешности Спартака - необходимость обеспечивать продовольствием свою разросшуюся армию. По-видимому, ни на севере, ни тем более в средней части полуострова он не нашел общин, готовых снабжать его продовольствием по доброй воле, а «на подножном корму» и грабежами вокруг дороги армию размером более 40 тыс. человек прокормить затруднительно. Отступление Спартака на юг отчасти можно сравнить с отступлением Наполеона из Москвы. В обоих случаях полководец, после серии блестящих побед, «внезапно» был вынужден поспешно отступить, «убегая вприпрыжку». Только Наполеон на обратном пути растерял свою армию, а Спартак, наоборот, привел на Юг воинов вдвое больше, чем у него было до похода. Вполне возможно, что, будь на месте Спартака Наполеон, отступление выглядело бы «по-наполеоновски»: с деморализованной от голода и усталости армией, с брошенными телегами, наполненными награбленным добром, с многочисленными отставшими, добиваемыми преследующим неприятелем. Но Спартак не переоценивал свои возможности и заранее предпринял необходимые меры. Аппиан сообщает, что он избавился от излишнего «багажа» и престал принимать добровольцев. И, скорее всего, разогнал большую часть некомбатантов. Кстати, отряд спартаковцев, впоследствии найденный Помпеем в Этрурии, возможно, был чем-то вроде «инвалидной команды», составленной из некомбатантов, раненых и слабых бойцов, которые не смогли бы выдержать нужный темп.
На основании источников мы может составить более-менее целостную картину того, что произошло после возвращения на Юг.
1) Спартак превратил в свою столицу городок Фурии и стал собирать там запасы продовольствия.
2) Армия Спартака разделилась на несколько частей и рассредоточилась по региону, собирая припасы, чем и воспользовался Красс, нанеся поражение небольшому отряду.
Карта. Возвращение Спартака на юг и атаки Красса (моя любительская реконструкция). Красс поджидал Спартака в Пицене, основной армией прикрывая Рим и нависая над дорогой вдоль побережья, а отрядом Меммия - тревожа арьергард Спартака. Спартак разбил зарвавшегося Меммия и проскользнул мимо Красса. Далее Спартак двинулся на Юг вдоль Адриатики, через Апулию, а Красс - через Самний, прикрывая Лациум и Кампанию. Спартак обосновался в Фуриях и стал готовиться к зимовке, собирая припасы со всей Лукании. Красс, укрепив мораль своей армии, выдвинулся в Луканию и стал уничтожать фуражиров Спартака.
Боевые столкновения на этом этапе:
7) Победа Спартака над Меммием, легатом Красса, в Пицене (2 легиона = около 20 тысяч воинов у римлян, около 50 тысяч у восставших).
Именно после этой битвы Красс провел знаменитую «децимацию», наказав каждого десятого из зачинщиков бегства.
8) Разгром небольшого отряда спартаковцев Крассом где-то в Лукании. (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, 6-10 тысяч у восставших).
Период №5. Новая консолидация армии Спартака и оборонительная война с Крассом на границе Бруттия (конец 72 - начало 71 гг. до н.э.)
Спартак снова собрал свою армию в кулак и решил перезимовать, заняв удобные позиции на границе Бруттия: лесистого и гористого региона, где легко вести оборонительную войну. Началась война нервов. Спартак, очевидно, надеялся, что Красс либо рискнет атаковать его на выгодной для восставших позиции, желая стяжать лавры до возвращения Помпея; либо заключит перемирие, развязав войну с Помпеем. Однако нервы у Красса оказались железными: он вырыл ров от моря до моря, и Спартак оказался в блокаде. Попытку повстанцев переправить десант в житницу Рима Сицилию следует рассматривать как эпизод, связанный с необходимостью восполнить недостаток снабжения. Отряд, попавший туда, смог бы не только поднять восстание местных рабов, но и отправить в основной лагерь какое-то количество продовольствия с местных складов.
Вернемся к осадному рву со стеной, построенным Крассом. Историкам до сих пор не ясно, в каком именно месте Регийского полуострова (ныне - Калабрия) размещалось это грандиозное сооружение (на нашей карте отмечены три варианта). Плутарх сообщает, что его длина составляла 300 стадиев, т.е. около 60 км. Между тем, минимальная ширина полуострова составляет всего 30 км. Это значит, что ров был проведен не в самом узком месте (как полагает большинство историков), а в том месте, где позволил это сделать Спартак. Исторические карты, где ров Красса проведен по одному из двух самых узких мест Бруттия (варианты 2 и 3 на нашей карте), весьма сомнительны. Историков, возможно, сбивает с толку легенда о попытке переправы на Сицилию, которая наводит на мысль, будто Спартак со всей своей армией находился на самом «кончике» полуострова. Но это было бы стратегическим идиотизмом. Поскольку Спартак занял Бруттий раньше Красса, он, очевидно, выбрал наиболее выгодную позицию для обороны. Это предгорья самого значительного в Бруттии горного массива (высотой до 1900 м), прикрытые с севера рекой Крати. Если Спартак разместил свою оборонительную позицию там, где указывает красная линия на нашей карте, то ясно, почему Красс не стал атаковать и предпочел перейти к осаде. Ширина Регийского полуострова здесь, у его основания, составляет как раз требуемые 60 км. Более того, городок Фурии, где Спартак собирал запасы, оказывается примерно на этой линии.
Карта. Оборона Бруттия. Использована современная физико-географическая карта Италии. Синим цветом обозначены три возможных варианта размещения осадных укреплений Красса. Красным цветом - наиболее вероятная оборонительная позиция Спартака.
Все становится на свои места, если предположить, что Спартак собирал запасы в Фуриях не для того, чтобы оставить их Крассу, а именно потому, что этот городок составлял часть его опорной линии на границе Бруттия. Именно перед этой линией построил свои укрепления Красс. Понятно также, почему речь идет именно о протяженном и глубоком рве, хотя в гористой местности Бруттия шанцевые работы - довольно трудная задача. Большая часть оборонительной линии Красса приходится на долину реки, где почва вполне располагает к окопным работам. Кстати, в средней части позиции на небольшом отстоянии от реки расположен длинный холм, который, будучи укреплен, становился ключевым участком осадной линии.
Есть еще одно соображение в пользу выбора самого северного варианта расположения «Линии Красса». На следующем этапе восстания, потеряв отряд Каста и Ганника, Спартак вынужден был отступить от Луканского озера снова в Бруттий. И, по сообщению Плутарха, он разгромил авангард Красса в «Петелийских горах» - а это и есть тот горный массив, который, по нашему мнению, стал базой его обороны в Бруттии. Логично, если Спартак после ослабления своей армии отступил не абы куда, а на надежную, хорошо знакомую и заранее подготовленную позицию, т.е. как раз на ту позицию, где он ранее сдерживал Красса во время зимовки. Видимо, эта позиция была действительно очень сильной, если сам Красс ранее ее штурмовать не решился (хотя крайне нуждался в скорейшей победе), а его менее предусмотрительные офицеры потерпели поражение.
Таким образом, во время «бруттийского сидения» Спартак контролировал несколько более обширный регион, чем полагают историки. Этот регион мы с полным правом можем назвать «Республикой Спартака» со столицей в Фуриях, хотя источники почти ничего не сообщают нам о ее внутреннем устройстве. Не случайно, после разгрома основной армии Спартака римлянам пришлось дополнительно покорять восставший Бруттий, а партизанская активность непосредственно в районе Фурий наблюдалась и через 10 лет после гибели Спартака. По свидетельству Светония, Фурийский округ был окончательно «зачищен» от повстанцев только в 60 г. до н.э., отцом будущего императора Октавиана.
Боевые столкновения на этом этапе:
9) Отражение Крассом попытки Спартака прорвать блокаду в Бруттии (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, около 60 тысяч у восставших).
Период №6. Активная маневренная война с Крассом и разгром при второй попытке прорваться в Кампанию (весна 71 г. до н.э.)
Финальный эпизод спартаковского восстания стал жертвой неестественной и притянутой за уши трактовки со стороны как академических, так и популярных авторов. У читателя, который ознакомился с этой темой вскользь, неизбежно складывается впечатление, что, вырвавшись из Бруттия, Спартак направился прямиком в Брундизий, чтобы сесть там на корабли и уплыть из Италии. А когда он понял бесперспективность этой затеи, то бросился на гнавшегося за ним Красса, поставив ва-банк (см. часть II Главы 10). Если прижать вас к стене, спросив: «где примерно был разгромлен Спартак», вы, скорее всего, ответите: «где-то по дороге от Бруттия к Брундизию, поблизости от южного побережья Италии». На самом же деле Спартак, вырвавшись из блокады, нацелился не на восток, а на север, о чем свидетельствует география важнейших сражений этого периода. Если поначалу его путь и отклонился на восток, то исключительно в порядке военной хитрости, чтобы сбить с толку Красса, или из соображений снабжения.
Карта. Финальный этап восстания (1). Спартаковцы, вырываясь из окружения, разделились на три отряда с предполагаемым рандеву у Луканского озера, чтобы затем пойти на Кампанию через Самний в обход Красса.
Анализируя информацию Плутарха (который осветил финальный этап войны наиболее подробно), можно сделать следующие выводы. Спартак вырвался из окружения с наиболее мобильной частью войска и (первоначально) отправился на северо-восток, «в сторону Брундизия», а остальная армия вышла из Бруттия уже позже, когда Красс перестал сторожить рубеж и бросился на защиту дороги на Капую и Рим. По-видимому, было запланировано соединение всех (трех или более) спартаковских отрядов у Луканского озера, чтобы затем вторгнуться в Кампанию через Самний, в обход предполагаемой позиции Красса. Но Красс разгадал маневр, а из-за ошибок в маневрировании, совершенных повстанцами, ему удалось разгромить отряды Каста и Ганника до вмешательства главных сил Спартака. При этом решающей битве, где Каст и Ганник сражались вместе, предшествовало поражение одного из этих отрядов, застигнутого Крассом врасплох. Это тот самый «безымянный» отряд, упомянутый Плутархом перед описанием разгрома отряда Каста и Ганника. Сам Плутарх посчитал, что в обоих случаях речь идет об одном отряде, и в обоих случаях его остатки спасал Спартак. Но такое дублирование событий выглядит странно. Более логично, если изначально каждый военачальник командовал собственным отрядом, и только потом они объединились (тогда понятно, почему для одной армии упоминается сразу два командира, без пояснения субординации). Таким образом, первый отряд (отряд «Каста») был спасен вторым отрядом (отрядом «Ганника»), а потом уже их обоих спас от полного уничтожения Спартак.
После этого Спартак отступил на юг, в Бруттий, и укрылся в Петелийских горах. Там ему удалось разгромить преследовавший его авангард Красса под командованием Квинтия и Скрофы. Основное войско Красса в этот момент прикрывало подступы к Кампании.
Карта. Финальный этап восстания (2). Спартак отступил к Петелийским горам, преследуемый авангардом Красса. Сам Красс остался сторожить подступы к Кампании.
Карта. Финальный этап восстания (3). Спартак снова попытался прорваться в Кампанию через Самний и был разгромлен Крассом у истока реки Силар.
Именно там, на подступах к Кампании, у истока реки Силар, состоялась финальная битва. Заметим, что «Луканское озеро» и «истоки реки Силар» - геграфически один и тот же район в 20 км на северо-запад от города Потенца. Ничем иным, кроме желания прорваться в Кампанию, такое повторение объяснить невозможно. Иначе Спартак легко мог бы обойти Красса восточнее и отправиться на север. Таким образом, восстание завершилось, устремившись в те же места, где оно когда-то началось. Удивительно, но и современные, и античные историки почему-то не обратили внимания на эту замечательную «закругленность» истории. И даже сценаристы многочисленных фильмов не использовали эту «ностальгическую» деталь, несмотря на ее очевидную кинематографичность.
Зачем Спартак рвался в Кампанию? Самое простое объяснение: в этом регионе все еще продолжала действовать исходная партизанская сеть, и Спартак хотел пополнить свою поредевшую армию опытными бойцами. Возможно, он надеялся, что партизаны и местные симпатизанты приготовили ему основательные схроны с припасами.
Другое возможное объяснение заставляет нас задать встречный вопрос: почему Красс со своей главной армией ждал Спартака у границ Кампании, у места недавней битвы, а не шел вслед за своим авангардом в Бруттий? Вероятно, римская армия нуждалась в серьезном отдыхе и лечении после кровопролитной победы над Кастом и Ганником (Плутарх назвал эту битву самой кровавой битвой за всю войну). Тогда понятен и необъяснимый переход Красса от наступления к обороне после поражения авангарда: в составе авангарда были уничтожены наиболее свежие и полнокровные соединения, меньше других пострадавшие в битве с Кастом и Ганником. По той же самой причине Спартак рискнул пойти в атаку, хотя до этого отступал перед сравнительно небольшим отрядом. Он, вполне вероятно, намеревался не столько «разгромить», сколько добить «инвалидную команду» Красса.
Возможно еще одно объяснение. Красс остался в Кампании, чтобы осуществить репрессии в отношении предполагаемых союзников Спартака: тех представителей региональной элиты, которые, по нашей гипотезе, стояли у истоков восстания. Красс, сам являвшийся мастером коварных интриг, мог раскусить их игру и потребовать себе компенсацию за сохранение тайны. То есть, скорее всего, вымогал их земельные владения, ради которых они и затеяли всю игру. Тогда Спартак рвался в бой, чтобы защитить своих покровителей и их тайну. Не с этим ли связана и его странная тактика в ходе сражения? Создается впечатление, что его главной целью в этом сражении стал не столько разгром армии Красса, сколько уничтожение - любой ценой, даже ценой поражения - самого Красса и его ближайшего окружения, посвященного в тайну.
Спартак мог рваться в Кампанию также из соображений мести. К этому моменту бывшие покровители Спартака могли быть уже не заинтересованы в его услугах и в самом существовании его армии (см. часть II Главы 10). Спартак мог легко заметить это по прекращению должного снабжения и финансирования, по уходу из его рядов части наиболее ценных военных кадров - опытных бойцов-марианцев. Он понял, что его «сливают», и двинулся на Капую и Неаполь, чтобы «побеседовать» со своими «друзьями» лично и «по-свойски». Ну, или хотя бы сжечь их виллы в отместку.
Для тех, кто любое народное восстание считает «дебошем бомжей, алкашей и агентов Кремля (или ЦРУ)», можно приготовить еще более приземленное объяснение. Мародерствуя в курортной Кампании на первом этапе восстания, спартаковцы, очевидно, награбили немалые сокровища. Эти сокровища, как сообщают нам античные авторы, изымались у рядовых повстанцев и сосредотачивались в руках лидеров, якобы «на общее дело». Направляясь затем в Луканию, лидеры восстания могли зарыть часть сокровищ в окрестностях Луканского озера, в качестве своего «пенсионного фонда». Когда стало ясно, что Красса им не победить, они решили вырыть свой «пиратский клад» и разбежаться. Поскольку друг другу они не доверяли, то бросились к кладу наперегонки, не обращая внимания на военную опасность. Красс воспользовался этим и разгромил их поодиночке. Затем Спартак выбрал для своего финального сражения такую тактику, чтобы гарантированно «положить» всю свою гладиаторскую гвардию, т.е. всех осведомленных о кладе лиц. Тело Спартака так и не нашли, - возможно, он сбежал, прихватил весь «банк», и потом «всплыл» где-нибудь в Александрии. А на старости лет составил завещание, по которому выплачивалась солидная сумма каждому автору, расписывавшему «героическую смерть Спартака, благородного борца за свободу».
Наконец, имеет право на существование и «конспирологическое» объяснение, если вспомнить, что разгром и убийство Красса были максимально выгодны Помпею, который как раз в это время входил со своими войсками в Северную Италию. После овладения Помпеем перепиской Перперны, все тайные марианцы в Риме были у него в руках, перешли в его партию. Те из них, кто контактировал со Спартаком, могли заключить с восставшими новое соглашение от имени Помпея, обещая им какой-то приемлемый исход, при условии, что они любой ценой разделаются с Крассом.
Боевые столкновения на этом этапе:
10) Разгром небольшого отряда восставших Крассом у Луканского озера (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, ок. 10 тысяч у восставших).
Красс воспользовался тем, что Спартаку пришлось разделить свои силы, превращая их в удобную мишень для атаки, в связи с необходимостью быстро пополнить припасы после блокады в Бруттии.
11) Разгром Каста и Ганника Крассом у Луканского озера. (8 легионов = 50-80 тысяч воинов у римлян, 10-30 тысяч у восставших).
После этого поражения Спартак отступает в Бруттий, в Петелийские горы, заманивая туда авангард Красса.
12) Победа Спартака над легатом Квинтием и квестором Скрофой в Петелийских горах (10-20 тысяч воинов у римлян, около 40 тысяч у восставших).
После поражения своего авангарда Красс переходит к обороне, пытаясь прикрыть подступы к Капуе и Неаполю и дорогу на Рим.
13) Финальный разгром Спартака Крассом у истока реки Силар, на подступах к Кампании (40-70 тысяч воинов у римлян, около 40 тысяч у восставших).
А что случилось бы, если бы Спартаку удалось выиграть эту битву или хотя бы убить Красса? Перспективы самого Спартака после этого остались бы весьма туманными. Но вот Помпея это автоматически сделало бы единоличным владыкой Рима. Вся последующая история, с постепенным возвышением Цезаря, игравшего на конфликте Помпея с Крассом, осталась бы несбывшейся. По сути, еще в 70 г. до н.э. установился бы режим Принципата в его «либеральном», октавиановском формате, минуя две серии гражданских войн и террор. Рим вступил бы в эпоху Империи гораздо более полнокровным, оптимистичным и «штатским», ориентированным на гражданский консенсус, а не диктат солдатчины. Нерастраченные силы можно было бы направить на покорение Германии, Парфии, Индии, на открытие Америки. Этот более просторный и сильный Рим и разлагался бы помедленнее, и «запас варварских орд» за его пределами был бы поменьше. Во всяком случае, германцы (и часть славян) к временам Великого переселения народов были бы уже полностью романизированы, и стали бы оплотом военной мощи Рима. Ислам остался бы крошечной сектой в Аравии. Кто знает, может быть, при таком раскладе миру удалось бы избежать Темных Веков, а просвещенная Империя существовала бы до сих пор. Получается, что финальная битва Спартака против олигарха Красса была не «битвой против Рима», а «битвой за Рим», за его будущее, за будущее всего человечества, судьбы которого вынужденно были связаны с судьбами Рима.
Продолжение
******
Примечание: данный текст написан в рамках эксперимента, в качестве ответного дара блоггерам. Допускается перепечатка любых его частей на любых площадках для бесплатного доступа, при условии сохранения авторства (Сергей Корнев) и ссылки на блог автора (culturgy.livejournal.com или kornev.livejournal.com).