Эта сука, что увез с собою рыцарь, принадлежит мне
Ибо по всему вселенскому миру известно каждому, что всего на свете было девять лучших и достойнейших, и это: три язычника, три иудея и три мужа-христианина. Что до язычников, то они жили еще прежде воплощения Христова, имена же им были: Гектор Троянский, об коем повести существуют и в прозе и в стихах; второй - Александр Великий, третий же - Юлий Цезарь, император Римский, об коем истории всякому ведомы и повсеместно имеются. А что до тех иудеев, также прежде воплощения Господа нашего бывших, то из них первый это - Иисус Навин, что вывел сынов Израиля в Землю Обетованную, второй - Давид, царь Иерусалимский, а третий - Иуда Маккавей; и об них троих в Библии излагаются все их благородные дела и подвиги. Со времени же помянутого воплощения Божия было еще три благородных мужа-христианина, восславленных по вселенскому миру и введенных в число девятерых достойнейших и лучших, и из них первый - благородный Артур, чьи благородные деяния я намереваюсь описать в нижеследующей книге.
Вильям Кэкстон "Предисловие к "Смери Артура" 1485 год
Еще один классик американской детской иллюстрации и мультипликации Густав Тенгрен (Gustaf Tenggren).
Gustaf Adolf Tenggren родился 3 ноября 1896 года в городе Магда в Швеции.
В 1913 поступил в школу искусств Готенбурга.
На его художественный вкус и манеру рисования оказали влияние как
скандинавские мотивы и мифы, так и творчество Артура Рэкхэма.
С 1917 по 1926 г.Тенггрен принимает участие в иллюстрации ежегодного
Рождественского издания Bland Tomtar och Troll («Among Elves and Trolls»), над которым также работал и Джон Бауэр (John Bauer).
В 1920 г. художник переехал в США в город Кливленд в Огайо, а
в 1922 в Нью Йорк, где усердно работает, чтобы прорваться на рынок
детской иллюстрации, который уже покорен Артуром Рэкхэмом (Arthur Rackham) и Каем Нильсоном (Kay Nielsen). В 1923 году он создал большое количество иллюстраций для различных изданий, в том числе для сказок Братьев Гримм. Его интересы этим не ограничились, и он начал работать с рекламой (компании Heisey’s, Elgin и т. д.).
При этом художник не бросает с иллюстрацию и в 1932 г. художник
создает «Кольцо Нибелунгов». С 1923 по 1939 Тенггрен работает на игровую компанию Milton Bradley, а в 1936 его нанимает «Дисней» как главного художника для «Белоснежки и семи гномов».
Мультфильм стал первым американским полнометражным анимационным фильмом. Тенггрен также работал над созданием «Бэмби» и «Пиноккио». Образы, созданные Тенггреном для этих мультфильмов, стали именно тем, что делает Диснея, каким его знают до сих пор.
Несмотря на работу в «Диснее», художник продолжает заниматься
иллюстрацией, и его все так же притягивает стиль Артура Рэкхэма.
Покинув студию Диснея, он больше не возвращается к подобному стилю, хотя его влияние заметно в работах. С 1942 по 1962 Тенггрен
аботает над серией книг Little Golden Books.
В этот период было создано большое количество работ, в том
числе иллюстрации к книге «King Arthur», а имя стало одинм из
самых известных в иллюстрации.
Художник умер 9го апреля 1970 года в Сауспорте, штат Мэйн,
так ни разу и не побывав в Швеции с 1920 года. - этот перевод статьи о художнике из английской вики скопирован с сайта illustrators.ru
У меня есть две книги с иллюстрациями Тенгрена: "Сказки 1001 ночи" и вот недавно попавшееся свежее переиздание "Короля Артура". Его-то я и хочу показать.
Обложка, честно говоря, не самое лучшее, что в ней есть.
Если не ошибаюсь, то титульная страница была обложкой одного из более ранних изданий.
Заставка после предисловия.
Я попыталась подобрать к каждой картинке подходящее место из "Смерти Артура", но местами пересказ для детей весьма далеко отходит от взрослой версии.
Далее следует сон короля Артура.
И вот когда плыл король в своей барке, задремал он, и приснился ему сон, будто ужасный дракон потопил его людей, прилетев на крыльях с западной стороны. Голова того дракона была как бы крыта лазурной эмалью, плечи сияли золотом, а брюхо покрывала чешуя дивных цветов, хвост был изодран клоками, ноги же покрывал черный пух. А когти его были чистого золота, из глотки же изрыгалось ужасное пламя, так что и земля и вода полыхали огнем.
После этого перебрался король в Уэльс и распорядился возвестить о великом празднестве, что устроит он на Пятидесятницу после того, как будет он коронован в городе Карлионе. На это празднество прибыл Лот, король Лоутеана и Оркнея, а с ним пятьсот рыцарей; прибыл также на праздник и Уриенс, король земли Гоор, и с ним четыреста рыцарей; и прибыл король Гарлота Кантрес, и с ним семьсот рыцарей; прибыл также на это празднество король Шотландии с шестьюстами рыцарями, хоть и был он еще молод. И еще прибыл один король, который именовался Король-с-Сотней-Рыцарей, но, впрочем, было и у него самого, и у его людей прекрасное оружие и во всем полное снаряжение; и еще прибыл король Карадос, и с ним пятьсот рыцарей.
Порадовался король Артур их приезду, ибо думал, что короли и рыцари прибыли от великой к нему любви и чтобы воздать ему на пиру почести; и потому возвеселился король Артур и послал королям и рыцарям щедрые дары. Но короли даров не приняли и послов выгнали с позором, говоря: что нам за радость принимать подарки от безбородого юнца, который низок рождением? - и повелели сказать ему, что им от него подарков не надобно, что они сами приехали его одарить - крепким мечом между шеей, и плечами; так и велели ему передать, что затем они сюда и приехали, ибо позор им всем великий, если такой юнец будет править столь славным королевством.
Битва Артура и Лота.
И вот напал король Артур на них в их лагере, и сэр Бодуин, сэр Кэй и сэр Брастиас разили врагов направо и налево так, что дивно было смотреть, а впереди на коне всегда был король Артур с мечом в руках, и столько свершил он бранных подвигов, что многие короли возрадовались его ловкости и отваге. Но тут сзади пробился король Лот, а с ним Король-с-Сотней-Рыцарей и король Карадос, и яростно напали они на Артура с тыла.
Повернулся сэр Артур вместе с рыцарями своими и разил всех кругом, и все время был сэр Артур первым в самой гуще битвы, покуда не убили под ним коня. Тут размахнулся король Лот, и поверг наземь короля Артура. Но четыре рыцаря подхватили его и посадили на другого коня. И тогда вытащил он свой меч Экскалибур,[24] и заблистал он в глазах врагов его ярче тридцати факелов. И обратились они в бегство, и многие были перебиты. А тут поднялся простой люд Карлиона с дубинами и дрекольем и перебил многих рыцарей; короли же держались все вместе с теми из рыцарей, кто остался в живых, и так они бежали и скрылись. И пришел к Артуру Мерлин и дал ему совет их далее не преследовать.
Тогда явился Мерлин на большом черном коне и сказал королю Артуру:
- Неуемен ты. Неужто тебе еще мало? Ныне из шестидесяти тысяч ты разве пятнадцать тысяч оставил живых. И потому настало время трубить отбой, ибо Господь гневается на тебя за твою неуемность. Вон там стоят одиннадцать королей, и тебе сейчас не сломить их, а помедлишь еще немного, то удача твоя от тебя отвернется, их же - будет возрастать. А потому отходите с поля боя и расположитесь на отдых, а добрых ваших рыцарей наградите золотом и серебром, ибо они это заслужили. Нет сокровищ слишком для них драгоценных, ибо при столь немногочисленном войске, как у вас, никогда еще не свершали люди столь славных подвигов воинской доблести, как вы свершили сегодня: ибо ныне вы бились со славою против лучших бойцов мира.
Лев. Посвящение в рыцари сэра Тора. А вот так эта история рассказана у Мэлори:
- Хорошо вы говорите и милостиво, - сказал бедный человек. - Сэр, я ни о чем ином не прошу вас, возведите лишь моего сына в рыцари.
- Велика милость, что ты испрашиваешь, - сказал король. - Как твое имя? - спросил король у бедного человека.
- Сэр, мое имя Арий, я скотопас.
- Откуда желание твое, от тебя или же от твоего сына?
- Нет, сэр, - отвечал Арий, - желание это от моего сына, не от меня. Ибо, поведаю вам, у меня тринадцать сыновей, и все мне повинуются и рады заняться тем, к чему я их приставлю, лишь этот отрок не идет на работы - что бы мы с женой ни делали, ему бы все только стрелять да метать копья, и рад он видеть сражения и любоваться рыцарями. И неотступно днем и ночью он просит меня, чтобы сделаться ему рыцарем.
Затем выясняется, что Тор - сын не бедного Ария, а мимопроезжего короля Пелинора, чем и объясняются все его странности.
Льва же во взрослой версии нет.
Наступило Рождество, и к Рождеству каждый день устраивали поединки и состязания на алмаз: кто одерживал верх, получал алмаз в награду.
Но тут вылетел на поле сэр Ланселот и стал разить своим копьем в самой гуще схватки; не сменив копья, сбил он наземь пятерых рыцарей и четверым из них перешиб спину. В тесном бою он сокрушил наземь самого короля Северного Уэльса, и тот при падении сломал себе бедро. Все это видят трое рыцарей короля Артура, и так они говорят:
- Вон какой там появился опасный гость, а ну-ка поспешим против него.
Вот съехался с ним сэр Мадор де ла Порте, и сэр Ланселот сбил его с ног, коня вместе со всадником, так что у того плечо вышло из сустава.
- Вижу, что пора мне браться за дело всерьез, - молвил тут сэр Мордред, - ибо сэр Мадор повержен и пострадал.
Увидел его сэр Ланселот, подхватил в руку копье и. ринулся ему навстречу. У сэра Мордреда копье обломалось, сэр же Ланселот нанес ему своим копьем такой удар, что лопнула седельная лука и он перелетел через круп своего коня, шлемом землю пробил на целый фут, едва шею себе не сломал, упал и долго лежал без чувств. Тогда выехал против него и сэр Гахалантин с длинным копьем, а сэр Ланселот - ему навстречу, скачут что есть у коней мочи, а сшиблись - и у обоих копья в щепы разбиты, лишь малые обломки остались в руках. Тут выхватили они мечи и стали наносить один другому жестокие удары.
А в том краю был великан по имени Таулас, и от страха перед сэром Тристрамом семь лет он почти не решался выходить на волю, но все больше сидел под защитой стен своего крепкого замка. Но вот услышал этот Таулас, что при дворе короля Марка прошел слух, будто сэр Тристрам умер. И тогда великан Таулас снова стал каждый день выходить на волю.
Но однажды случилось так, что, бродя и гуляя, он пришел к пастухам и уселся среди них отдохнуть. А тем временем ехал мимо один корнуэльский рыцарь с дамой, звали же его сэр Динант. Увидал его великан, отошел от пастухов и спрятался за деревом.
Подъехал рыцарь к ручью, спешился и решил там передохнуть. Но только что он сошел с коня, как великан Таулас подбежал к его коню, вскочил в седло, поехал на сэра Динанта, схватил его за ворот, подтянул к себе на седло и хотел было отрезать ему голову.
Тут сказали пастухи сэру Тристраму:
- Помоги-ка этому рыцарю!
- Помогайте сами, - отвечал сэр Тристрам.
- Мы боимся, - сказали пастухи.
Тут заметил сэр Тристрам меч рыцаря, лежавший в стороне, он бросился туда, поднял меч и, налетев на сэра Тауласа, отсек ему голову одним ударом, а потом спокойно возвратился к пастухам.
История Гарета и Лионессы
- О благороднейший из королей, король Артур! Бог да благословит вас и всю вашу славную дружину, а рыцарей Круглого Стола стократ! Я приехал к вам молить вас о милости, просить вас выполнить три моих желания. Я не испрошу ничего такого, что не могли бы вы пожаловать мне с честью, и не будет вам с того ни ущерба, ни урона. Первую милость, первый дар испрошу я сейчас, другие же два - ровно через год, где бы вы ни справляли тогда великий праздник Пятидесятницы.
- Спрашивайте, - отвечал король Артур, - и что испросите, получите.
- Сэр, вот вам мое желание по случаю великого праздника: чтобы вы кормили меня и поили вдоволь весь год, а тогда испрошу я у вас два других дара.
- Сын мой, - сказал король Артур, - мой совет тебе: проси большего, ведь эта просьба - не просьба, ибо сердце мое расположено к тебе и мне говорит, что ты происходишь из славного рода и либо я сильно обманываюсь в моем суждении, либо же ты выкажешь себя мужем благородным и доблестным.
- Сэр, - тот отвечал, - это уж как придется, а я просил у вас то, что мне покамест надобно.
- Ну что ж, - говорит король, - в еде и питье у тебя не будет недостатка, я не отказываю в этом ни другу, ни врагу. Но я хочу знать твое имя.
- Сэр, того оказать я не могу.
- Чудесное дело, - сказал король, - чтобы ты не знал собственно! о имени. А ведь ты прекраснейший из юношей, каких я когда-либо видел.
И король поручил его сэру Кэю-Сенешалю, повелев, чтобы его кормили и поили лучшими яствами и винами и чтобы все у него было в избытке, как если был бы он сын лорда.
- Вот уж была нужда так на него тратиться, - сказал себе сэр Кэй. - Ведь могу поручиться; он мужичьего роду и не получится из него рыцаря, ибо будь он рожден лордом, он бы попросил коня и доспехи, он же каков есть, такова и просьба его. А раз нет у него имени, дам ему дам имя: будет он зваться Бомейн, что значит Прекрасные Руки. И определю его я на кухню, и там будет он кормиться каждый день жирной похлебкой, так что к исходу двенадцатого месяца окажется он жирен, как боров в свинарнике.
Вон там, - говорит девица, - находится господин этого города, и у него такой обычай: располагаться в погожие дни здесь на лугу, проводя время в турнирах и поединках. При нем всегда пятьсот рыцарей и благородных воинов, и они устраивают всевозможные игры и состязания, в каких только может подвизаться благородный муж.
- Этого достославного лорда я бы очень хотел повидать.
- Погоди, ты на него еще вдоволь наглядишься, - отвечала девица. И поскакала вперед, высматривая шатер лорда.
- Вон, погляди, - наконец сказала она. - Видишь ли шатер, весь выкрашенный синей краской индиго? (И там, куда она указывала, все - и мужчины, и женщины, и лошади, и щиты с перевязями, и копья, - все было синего цвета.) Его имя - сэр Персиант Индийский, это величайший из рыцарей, каких ты когда-либо встречал.
Так рубились они два часа с лишком, и уже щиты у них и панцири были иссечены, и во многих местах были они оба поранены. Но под конец сэр Бомейн пробил ему бок, и он стал понемногу отступать, хотя долго еще по-рыцарски вел с ним бой. Но вот наконец, хотя и не по душе ему то было, Бомейн ударил сэра Персианта сверху по шлему, так что рухнул тот ничком наземь, а он сверху на него прыгнул и, распутав завязки его шлема, приготовился его убить. Тут признал сэр Персиант свое поражение и запросил пощады. И девица подъехала, стала просить за сэра Персианта.
- Я сохраню ему жизнь с охотою, - сказал Бомейн Прекрасные Руки, - ибо прежалостно было бы, чтобы такой благородный рыцарь должен был умереть.
- Грамерси, - сказал сэр Персиант. - Теперь я точно знаю, что это вы убили моего брата Черного Рыцаря у Черного боярышника. Достославный рыцарь то был! Звали же его - сэр Перард. И еще уверился я, что это вы нанесли поражение второму моему брату, Зеленому Рыцарю, по имени сэр Пертолип. Вы же победили и третьего моего брата, Красного Рыцаря - сэра Перимона. И вот теперь, сэр, вы победили и меня. Вот что я готов сделать вам в угоду: я присягну вам на верную службу вместе с сотней моих рыцарей и мы всегда будем у вас в распоряжении, готовые ехать куда вам угодно по первому вашему слову.
Сэр Персиваль и Вивиана (Нинева). Такой легенды я не нашла. Похоже, это очень вольное переложение историй о Фее Моргане, умеющей обращать людей в камень, и даме, собирающей кровь девственниц.
Сэр Брюс безжалостный, отнявший кубок у королевы (у Мэлори имено такого злодеяния за ним не нашлось) бьется с Персивалем.
Ланселот победивший трех рыцарей.
И он же, бьющийся на очередном турнире.
- И пока тело мое еще будет теплым, пусть вложат эту запись в мою правую руку, сложат пальцы и обвяжут крепко, и так пусть останется, пока я не закоченею. А тогда пусть уложат меня на богатом ложе и затянут его всеми этими дорогими тканями, и пусть отвезет меня колесница прямо с ложем к берегу Темзы, а там пусть поставят меня в барку и пошлют со мною одного человека, кому вы всех более доверяете, чтобы провел барку вниз по течению, и пусть моя барка вся будет затянута черными шелками. И все это, отец мой, молю вас исполнить.
Отец ее обещал ей, что все будет сделано по ее замыслу. И после того отец и брат стали горько плакать над нею и убиваться. А когда они ее оплакали, она вздохнула последний раз и умерла.
И тогда тело ее вместе с ложем отвезли ближним путем на берег Темзы, и там спустили тело на воду и с ним кормчего и все, как она замыслила. И кормчий привел барку к Вестминстеру, а там она долго качалась и билась на волнах, прежде чем кто-либо успел ее заметить.
- Эту Прекрасную покойницу я хочу увидеть, - сказал король Артур. И взял он за руку королеву и пошел к реке. Он повелел причалить барку и взошел на нее вместе с королевой и кое-кем из рыцарей. И там увидели они чудесную красавицу на богато убранном ложе, до пояса покрытую роскошными тканями и златотканой парчой. Она лежала и словно бы усмехалась.
И тогда спрашивает сэр Багдемагус, где же этот опасный щит. И повел его монах за алтарь и показал ему висящий там щит, белый, как снег, только с красным крестом посредине.
- Сэры, - сказал монах, - этот шит не должно навешивать на шею ни одному рыцарю, только лишь достойнейшему рыцарю в мире. И потому мой совет вам, рыцари, не поступать опрометчиво.
И в страшном гневе издал он повеление судить королеву, и предстояло ей быть осужденной на смерть. Ибо в те дни закон был таков, что кто бы ни был человек, высокого ли звания и положения или же низкого, но если окажется он повинен в измене, то ничего ему не остается, кроме смерти, и если он захвачен с поличным или же есть еще другие обстоятельства, то тем лишь ускоряется суд и расправа. Так было и с королевой Гвиневерой: жестокая рана сэра Мордреда и гибель тринадцати рыцарей Круглого Стола - эти причины и обстоятельства побудили короля Артура незамедлительно присудить королеву к сожжению и отправить ее на костер.
И вот вывезли королеву за стены Карлайля, вот уже сорвали с нее одежду и подвели к ней ее духовного отца, дабы она покаялась в своих прегрешениях. И поднялся тут среди лордов и дам плач и вой и ломание рук; но мало кто явился туда в гербах и доспехах торжествовать смерть королевы.
И на том они сговорились, что король Артур и сэр Мордред встретятся на глазах у обеих армий, каждый в сопровождении четырнадцати человек. С тем и возвратились они к королю Артуру. И сказал он:
- Я доволен, что дело удалось. И отправился на поле.
Но, уходя, король Артур наказал своему войску, что, если где-нибудь блеснет обнаженный меч, пусть нападают, не мешкая, и убьют этого предателя сэра Мордреда.
- Ибо я вовсе ему не доверяю.
Точно так же и сэр Мордред наказал своему войску:
- Если только заметите вы блеск меча обнаженного, нападайте, не мешкая, и рубите всех, кто будет перед вами, ибо я вовсе не доверяю этому перемирию.
- Ибо я, - сказал сэр Мордред, - знаю наверное, что мой отец захочет мне отомстить.
И вот встретились они, как было условлено, и обо всем сговорились и согласились. Принесли вино, и они выпили друг с другом. Но в это самое время из кустика вереска выползла гадюка и ужалила одного из рыцарей в ногу. Почуяв боль, взглянул рыцарь вниз, увидел гадюку и, не чая зла, выхватил меч свой, чтобы ее убить. Но в тот же миг оба войска, заметив блеск обнаженного меча, затрубили в рога, трубы и горны и с грозными возгласами ринулись навстречу друг другу. Тогда вскочил король Артур на коня, молвил: «Увы, несчастный этот день!» - и поскакал к своим; и так же поступил и сэр Мордред.
С тех пор не видел свет ни в одной христианской земле битвы ужаснее, - разили пешие, кололи конные, носились воины по полю, и немало страшных слов было произнесено между врагами, и немало обрушено смертоносных ударов.
Подошел он к воде и увидел под самым берегом маленькую барку, а на ней - много прекрасных дам и среди них - королева, и у всех у них головы покрыты были черными капюшонами. И при виде короля Артура они стали плакать и стенать.
- Отнеси меня на эту барку, - сказал король. Он так и сделал, отнес его осторожно, и приняли у него короля три женщины в глубокой печали.
И стали они грести прочь от берега, и увидел сэр Бедивер, что они уплывают. Тогда вскричал он:
- О господин мой Артур, что же будет теперь со мною, когда ты покидаешь меня здесь среди моих врагов?
- Не убивайся понапрасну, - отвечал король, - и позаботься о себе сам, ибо на меня теперь тебе не в чем полагаться и надеяться. Я должен поспешать в долину Авалона, дабы залечить там мою жестокую рану. И если ты никогда более обо мне не услышишь, то молись за мою душу!
Он говорил, а королева и все дамы так плакали и стенали, что прегорестно было слышать.
Мини-коллекция заставок
На задней же обложке Артур и Джиневра. Этот рисунок был на передней обложке первого издания 1962 года.
Ссылки
Вильям Кэкстон "Предисловие к "Смери Артура" 1485 год
Еще один классик американской детской иллюстрации и мультипликации Густав Тенгрен (Gustaf Tenggren).
Gustaf Adolf Tenggren родился 3 ноября 1896 года в городе Магда в Швеции.
В 1913 поступил в школу искусств Готенбурга.
На его художественный вкус и манеру рисования оказали влияние как
скандинавские мотивы и мифы, так и творчество Артура Рэкхэма.
С 1917 по 1926 г.Тенггрен принимает участие в иллюстрации ежегодного
Рождественского издания Bland Tomtar och Troll («Among Elves and Trolls»), над которым также работал и Джон Бауэр (John Bauer).
В 1920 г. художник переехал в США в город Кливленд в Огайо, а
в 1922 в Нью Йорк, где усердно работает, чтобы прорваться на рынок
детской иллюстрации, который уже покорен Артуром Рэкхэмом (Arthur Rackham) и Каем Нильсоном (Kay Nielsen). В 1923 году он создал большое количество иллюстраций для различных изданий, в том числе для сказок Братьев Гримм. Его интересы этим не ограничились, и он начал работать с рекламой (компании Heisey’s, Elgin и т. д.).
При этом художник не бросает с иллюстрацию и в 1932 г. художник
создает «Кольцо Нибелунгов». С 1923 по 1939 Тенггрен работает на игровую компанию Milton Bradley, а в 1936 его нанимает «Дисней» как главного художника для «Белоснежки и семи гномов».
Мультфильм стал первым американским полнометражным анимационным фильмом. Тенггрен также работал над созданием «Бэмби» и «Пиноккио». Образы, созданные Тенггреном для этих мультфильмов, стали именно тем, что делает Диснея, каким его знают до сих пор.
Несмотря на работу в «Диснее», художник продолжает заниматься
иллюстрацией, и его все так же притягивает стиль Артура Рэкхэма.
Покинув студию Диснея, он больше не возвращается к подобному стилю, хотя его влияние заметно в работах. С 1942 по 1962 Тенггрен
аботает над серией книг Little Golden Books.
В этот период было создано большое количество работ, в том
числе иллюстрации к книге «King Arthur», а имя стало одинм из
самых известных в иллюстрации.
Художник умер 9го апреля 1970 года в Сауспорте, штат Мэйн,
так ни разу и не побывав в Швеции с 1920 года. - этот перевод статьи о художнике из английской вики скопирован с сайта illustrators.ru
У меня есть две книги с иллюстрациями Тенгрена: "Сказки 1001 ночи" и вот недавно попавшееся свежее переиздание "Короля Артура". Его-то я и хочу показать.
Обложка, честно говоря, не самое лучшее, что в ней есть.
Если не ошибаюсь, то титульная страница была обложкой одного из более ранних изданий.
Заставка после предисловия.
Я попыталась подобрать к каждой картинке подходящее место из "Смерти Артура", но местами пересказ для детей весьма далеко отходит от взрослой версии.
Далее следует сон короля Артура.
И вот когда плыл король в своей барке, задремал он, и приснился ему сон, будто ужасный дракон потопил его людей, прилетев на крыльях с западной стороны. Голова того дракона была как бы крыта лазурной эмалью, плечи сияли золотом, а брюхо покрывала чешуя дивных цветов, хвост был изодран клоками, ноги же покрывал черный пух. А когти его были чистого золота, из глотки же изрыгалось ужасное пламя, так что и земля и вода полыхали огнем.
После этого перебрался король в Уэльс и распорядился возвестить о великом празднестве, что устроит он на Пятидесятницу после того, как будет он коронован в городе Карлионе. На это празднество прибыл Лот, король Лоутеана и Оркнея, а с ним пятьсот рыцарей; прибыл также на праздник и Уриенс, король земли Гоор, и с ним четыреста рыцарей; и прибыл король Гарлота Кантрес, и с ним семьсот рыцарей; прибыл также на это празднество король Шотландии с шестьюстами рыцарями, хоть и был он еще молод. И еще прибыл один король, который именовался Король-с-Сотней-Рыцарей, но, впрочем, было и у него самого, и у его людей прекрасное оружие и во всем полное снаряжение; и еще прибыл король Карадос, и с ним пятьсот рыцарей.
Порадовался король Артур их приезду, ибо думал, что короли и рыцари прибыли от великой к нему любви и чтобы воздать ему на пиру почести; и потому возвеселился король Артур и послал королям и рыцарям щедрые дары. Но короли даров не приняли и послов выгнали с позором, говоря: что нам за радость принимать подарки от безбородого юнца, который низок рождением? - и повелели сказать ему, что им от него подарков не надобно, что они сами приехали его одарить - крепким мечом между шеей, и плечами; так и велели ему передать, что затем они сюда и приехали, ибо позор им всем великий, если такой юнец будет править столь славным королевством.
Битва Артура и Лота.
И вот напал король Артур на них в их лагере, и сэр Бодуин, сэр Кэй и сэр Брастиас разили врагов направо и налево так, что дивно было смотреть, а впереди на коне всегда был король Артур с мечом в руках, и столько свершил он бранных подвигов, что многие короли возрадовались его ловкости и отваге. Но тут сзади пробился король Лот, а с ним Король-с-Сотней-Рыцарей и король Карадос, и яростно напали они на Артура с тыла.
Повернулся сэр Артур вместе с рыцарями своими и разил всех кругом, и все время был сэр Артур первым в самой гуще битвы, покуда не убили под ним коня. Тут размахнулся король Лот, и поверг наземь короля Артура. Но четыре рыцаря подхватили его и посадили на другого коня. И тогда вытащил он свой меч Экскалибур,[24] и заблистал он в глазах врагов его ярче тридцати факелов. И обратились они в бегство, и многие были перебиты. А тут поднялся простой люд Карлиона с дубинами и дрекольем и перебил многих рыцарей; короли же держались все вместе с теми из рыцарей, кто остался в живых, и так они бежали и скрылись. И пришел к Артуру Мерлин и дал ему совет их далее не преследовать.
Тогда явился Мерлин на большом черном коне и сказал королю Артуру:
- Неуемен ты. Неужто тебе еще мало? Ныне из шестидесяти тысяч ты разве пятнадцать тысяч оставил живых. И потому настало время трубить отбой, ибо Господь гневается на тебя за твою неуемность. Вон там стоят одиннадцать королей, и тебе сейчас не сломить их, а помедлишь еще немного, то удача твоя от тебя отвернется, их же - будет возрастать. А потому отходите с поля боя и расположитесь на отдых, а добрых ваших рыцарей наградите золотом и серебром, ибо они это заслужили. Нет сокровищ слишком для них драгоценных, ибо при столь немногочисленном войске, как у вас, никогда еще не свершали люди столь славных подвигов воинской доблести, как вы свершили сегодня: ибо ныне вы бились со славою против лучших бойцов мира.
Лев. Посвящение в рыцари сэра Тора. А вот так эта история рассказана у Мэлори:
- Хорошо вы говорите и милостиво, - сказал бедный человек. - Сэр, я ни о чем ином не прошу вас, возведите лишь моего сына в рыцари.
- Велика милость, что ты испрашиваешь, - сказал король. - Как твое имя? - спросил король у бедного человека.
- Сэр, мое имя Арий, я скотопас.
- Откуда желание твое, от тебя или же от твоего сына?
- Нет, сэр, - отвечал Арий, - желание это от моего сына, не от меня. Ибо, поведаю вам, у меня тринадцать сыновей, и все мне повинуются и рады заняться тем, к чему я их приставлю, лишь этот отрок не идет на работы - что бы мы с женой ни делали, ему бы все только стрелять да метать копья, и рад он видеть сражения и любоваться рыцарями. И неотступно днем и ночью он просит меня, чтобы сделаться ему рыцарем.
Затем выясняется, что Тор - сын не бедного Ария, а мимопроезжего короля Пелинора, чем и объясняются все его странности.
Льва же во взрослой версии нет.
Наступило Рождество, и к Рождеству каждый день устраивали поединки и состязания на алмаз: кто одерживал верх, получал алмаз в награду.
Но тут вылетел на поле сэр Ланселот и стал разить своим копьем в самой гуще схватки; не сменив копья, сбил он наземь пятерых рыцарей и четверым из них перешиб спину. В тесном бою он сокрушил наземь самого короля Северного Уэльса, и тот при падении сломал себе бедро. Все это видят трое рыцарей короля Артура, и так они говорят:
- Вон какой там появился опасный гость, а ну-ка поспешим против него.
Вот съехался с ним сэр Мадор де ла Порте, и сэр Ланселот сбил его с ног, коня вместе со всадником, так что у того плечо вышло из сустава.
- Вижу, что пора мне браться за дело всерьез, - молвил тут сэр Мордред, - ибо сэр Мадор повержен и пострадал.
Увидел его сэр Ланселот, подхватил в руку копье и. ринулся ему навстречу. У сэра Мордреда копье обломалось, сэр же Ланселот нанес ему своим копьем такой удар, что лопнула седельная лука и он перелетел через круп своего коня, шлемом землю пробил на целый фут, едва шею себе не сломал, упал и долго лежал без чувств. Тогда выехал против него и сэр Гахалантин с длинным копьем, а сэр Ланселот - ему навстречу, скачут что есть у коней мочи, а сшиблись - и у обоих копья в щепы разбиты, лишь малые обломки остались в руках. Тут выхватили они мечи и стали наносить один другому жестокие удары.
А в том краю был великан по имени Таулас, и от страха перед сэром Тристрамом семь лет он почти не решался выходить на волю, но все больше сидел под защитой стен своего крепкого замка. Но вот услышал этот Таулас, что при дворе короля Марка прошел слух, будто сэр Тристрам умер. И тогда великан Таулас снова стал каждый день выходить на волю.
Но однажды случилось так, что, бродя и гуляя, он пришел к пастухам и уселся среди них отдохнуть. А тем временем ехал мимо один корнуэльский рыцарь с дамой, звали же его сэр Динант. Увидал его великан, отошел от пастухов и спрятался за деревом.
Подъехал рыцарь к ручью, спешился и решил там передохнуть. Но только что он сошел с коня, как великан Таулас подбежал к его коню, вскочил в седло, поехал на сэра Динанта, схватил его за ворот, подтянул к себе на седло и хотел было отрезать ему голову.
Тут сказали пастухи сэру Тристраму:
- Помоги-ка этому рыцарю!
- Помогайте сами, - отвечал сэр Тристрам.
- Мы боимся, - сказали пастухи.
Тут заметил сэр Тристрам меч рыцаря, лежавший в стороне, он бросился туда, поднял меч и, налетев на сэра Тауласа, отсек ему голову одним ударом, а потом спокойно возвратился к пастухам.
История Гарета и Лионессы
- О благороднейший из королей, король Артур! Бог да благословит вас и всю вашу славную дружину, а рыцарей Круглого Стола стократ! Я приехал к вам молить вас о милости, просить вас выполнить три моих желания. Я не испрошу ничего такого, что не могли бы вы пожаловать мне с честью, и не будет вам с того ни ущерба, ни урона. Первую милость, первый дар испрошу я сейчас, другие же два - ровно через год, где бы вы ни справляли тогда великий праздник Пятидесятницы.
- Спрашивайте, - отвечал король Артур, - и что испросите, получите.
- Сэр, вот вам мое желание по случаю великого праздника: чтобы вы кормили меня и поили вдоволь весь год, а тогда испрошу я у вас два других дара.
- Сын мой, - сказал король Артур, - мой совет тебе: проси большего, ведь эта просьба - не просьба, ибо сердце мое расположено к тебе и мне говорит, что ты происходишь из славного рода и либо я сильно обманываюсь в моем суждении, либо же ты выкажешь себя мужем благородным и доблестным.
- Сэр, - тот отвечал, - это уж как придется, а я просил у вас то, что мне покамест надобно.
- Ну что ж, - говорит король, - в еде и питье у тебя не будет недостатка, я не отказываю в этом ни другу, ни врагу. Но я хочу знать твое имя.
- Сэр, того оказать я не могу.
- Чудесное дело, - сказал король, - чтобы ты не знал собственно! о имени. А ведь ты прекраснейший из юношей, каких я когда-либо видел.
И король поручил его сэру Кэю-Сенешалю, повелев, чтобы его кормили и поили лучшими яствами и винами и чтобы все у него было в избытке, как если был бы он сын лорда.
- Вот уж была нужда так на него тратиться, - сказал себе сэр Кэй. - Ведь могу поручиться; он мужичьего роду и не получится из него рыцаря, ибо будь он рожден лордом, он бы попросил коня и доспехи, он же каков есть, такова и просьба его. А раз нет у него имени, дам ему дам имя: будет он зваться Бомейн, что значит Прекрасные Руки. И определю его я на кухню, и там будет он кормиться каждый день жирной похлебкой, так что к исходу двенадцатого месяца окажется он жирен, как боров в свинарнике.
Вон там, - говорит девица, - находится господин этого города, и у него такой обычай: располагаться в погожие дни здесь на лугу, проводя время в турнирах и поединках. При нем всегда пятьсот рыцарей и благородных воинов, и они устраивают всевозможные игры и состязания, в каких только может подвизаться благородный муж.
- Этого достославного лорда я бы очень хотел повидать.
- Погоди, ты на него еще вдоволь наглядишься, - отвечала девица. И поскакала вперед, высматривая шатер лорда.
- Вон, погляди, - наконец сказала она. - Видишь ли шатер, весь выкрашенный синей краской индиго? (И там, куда она указывала, все - и мужчины, и женщины, и лошади, и щиты с перевязями, и копья, - все было синего цвета.) Его имя - сэр Персиант Индийский, это величайший из рыцарей, каких ты когда-либо встречал.
Так рубились они два часа с лишком, и уже щиты у них и панцири были иссечены, и во многих местах были они оба поранены. Но под конец сэр Бомейн пробил ему бок, и он стал понемногу отступать, хотя долго еще по-рыцарски вел с ним бой. Но вот наконец, хотя и не по душе ему то было, Бомейн ударил сэра Персианта сверху по шлему, так что рухнул тот ничком наземь, а он сверху на него прыгнул и, распутав завязки его шлема, приготовился его убить. Тут признал сэр Персиант свое поражение и запросил пощады. И девица подъехала, стала просить за сэра Персианта.
- Я сохраню ему жизнь с охотою, - сказал Бомейн Прекрасные Руки, - ибо прежалостно было бы, чтобы такой благородный рыцарь должен был умереть.
- Грамерси, - сказал сэр Персиант. - Теперь я точно знаю, что это вы убили моего брата Черного Рыцаря у Черного боярышника. Достославный рыцарь то был! Звали же его - сэр Перард. И еще уверился я, что это вы нанесли поражение второму моему брату, Зеленому Рыцарю, по имени сэр Пертолип. Вы же победили и третьего моего брата, Красного Рыцаря - сэра Перимона. И вот теперь, сэр, вы победили и меня. Вот что я готов сделать вам в угоду: я присягну вам на верную службу вместе с сотней моих рыцарей и мы всегда будем у вас в распоряжении, готовые ехать куда вам угодно по первому вашему слову.
Сэр Персиваль и Вивиана (Нинева). Такой легенды я не нашла. Похоже, это очень вольное переложение историй о Фее Моргане, умеющей обращать людей в камень, и даме, собирающей кровь девственниц.
Сэр Брюс безжалостный, отнявший кубок у королевы (у Мэлори имено такого злодеяния за ним не нашлось) бьется с Персивалем.
Ланселот победивший трех рыцарей.
И он же, бьющийся на очередном турнире.
- И пока тело мое еще будет теплым, пусть вложат эту запись в мою правую руку, сложат пальцы и обвяжут крепко, и так пусть останется, пока я не закоченею. А тогда пусть уложат меня на богатом ложе и затянут его всеми этими дорогими тканями, и пусть отвезет меня колесница прямо с ложем к берегу Темзы, а там пусть поставят меня в барку и пошлют со мною одного человека, кому вы всех более доверяете, чтобы провел барку вниз по течению, и пусть моя барка вся будет затянута черными шелками. И все это, отец мой, молю вас исполнить.
Отец ее обещал ей, что все будет сделано по ее замыслу. И после того отец и брат стали горько плакать над нею и убиваться. А когда они ее оплакали, она вздохнула последний раз и умерла.
И тогда тело ее вместе с ложем отвезли ближним путем на берег Темзы, и там спустили тело на воду и с ним кормчего и все, как она замыслила. И кормчий привел барку к Вестминстеру, а там она долго качалась и билась на волнах, прежде чем кто-либо успел ее заметить.
- Эту Прекрасную покойницу я хочу увидеть, - сказал король Артур. И взял он за руку королеву и пошел к реке. Он повелел причалить барку и взошел на нее вместе с королевой и кое-кем из рыцарей. И там увидели они чудесную красавицу на богато убранном ложе, до пояса покрытую роскошными тканями и златотканой парчой. Она лежала и словно бы усмехалась.
И тогда спрашивает сэр Багдемагус, где же этот опасный щит. И повел его монах за алтарь и показал ему висящий там щит, белый, как снег, только с красным крестом посредине.
- Сэры, - сказал монах, - этот шит не должно навешивать на шею ни одному рыцарю, только лишь достойнейшему рыцарю в мире. И потому мой совет вам, рыцари, не поступать опрометчиво.
И в страшном гневе издал он повеление судить королеву, и предстояло ей быть осужденной на смерть. Ибо в те дни закон был таков, что кто бы ни был человек, высокого ли звания и положения или же низкого, но если окажется он повинен в измене, то ничего ему не остается, кроме смерти, и если он захвачен с поличным или же есть еще другие обстоятельства, то тем лишь ускоряется суд и расправа. Так было и с королевой Гвиневерой: жестокая рана сэра Мордреда и гибель тринадцати рыцарей Круглого Стола - эти причины и обстоятельства побудили короля Артура незамедлительно присудить королеву к сожжению и отправить ее на костер.
И вот вывезли королеву за стены Карлайля, вот уже сорвали с нее одежду и подвели к ней ее духовного отца, дабы она покаялась в своих прегрешениях. И поднялся тут среди лордов и дам плач и вой и ломание рук; но мало кто явился туда в гербах и доспехах торжествовать смерть королевы.
И на том они сговорились, что король Артур и сэр Мордред встретятся на глазах у обеих армий, каждый в сопровождении четырнадцати человек. С тем и возвратились они к королю Артуру. И сказал он:
- Я доволен, что дело удалось. И отправился на поле.
Но, уходя, король Артур наказал своему войску, что, если где-нибудь блеснет обнаженный меч, пусть нападают, не мешкая, и убьют этого предателя сэра Мордреда.
- Ибо я вовсе ему не доверяю.
Точно так же и сэр Мордред наказал своему войску:
- Если только заметите вы блеск меча обнаженного, нападайте, не мешкая, и рубите всех, кто будет перед вами, ибо я вовсе не доверяю этому перемирию.
- Ибо я, - сказал сэр Мордред, - знаю наверное, что мой отец захочет мне отомстить.
И вот встретились они, как было условлено, и обо всем сговорились и согласились. Принесли вино, и они выпили друг с другом. Но в это самое время из кустика вереска выползла гадюка и ужалила одного из рыцарей в ногу. Почуяв боль, взглянул рыцарь вниз, увидел гадюку и, не чая зла, выхватил меч свой, чтобы ее убить. Но в тот же миг оба войска, заметив блеск обнаженного меча, затрубили в рога, трубы и горны и с грозными возгласами ринулись навстречу друг другу. Тогда вскочил король Артур на коня, молвил: «Увы, несчастный этот день!» - и поскакал к своим; и так же поступил и сэр Мордред.
С тех пор не видел свет ни в одной христианской земле битвы ужаснее, - разили пешие, кололи конные, носились воины по полю, и немало страшных слов было произнесено между врагами, и немало обрушено смертоносных ударов.
Подошел он к воде и увидел под самым берегом маленькую барку, а на ней - много прекрасных дам и среди них - королева, и у всех у них головы покрыты были черными капюшонами. И при виде короля Артура они стали плакать и стенать.
- Отнеси меня на эту барку, - сказал король. Он так и сделал, отнес его осторожно, и приняли у него короля три женщины в глубокой печали.
И стали они грести прочь от берега, и увидел сэр Бедивер, что они уплывают. Тогда вскричал он:
- О господин мой Артур, что же будет теперь со мною, когда ты покидаешь меня здесь среди моих врагов?
- Не убивайся понапрасну, - отвечал король, - и позаботься о себе сам, ибо на меня теперь тебе не в чем полагаться и надеяться. Я должен поспешать в долину Авалона, дабы залечить там мою жестокую рану. И если ты никогда более обо мне не услышишь, то молись за мою душу!
Он говорил, а королева и все дамы так плакали и стенали, что прегорестно было слышать.
Мини-коллекция заставок
На задней же обложке Артур и Джиневра. Этот рисунок был на передней обложке первого издания 1962 года.
Ссылки
- Википедия на английском
- Статья на русском на сайте illustrators.ru
- Иллюстрации Тенгрена к "1001 ночи" - небольшой пост на русском
- Сайт художника (англ)
- Биография
- Автобиография