По следам дискуссии
В начале было Слово…
(Евангелие от Иоанна)
Silentium
Она еще не родилась,
Она и музыка и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь.
Спокойно дышат моря груди,
Но, как безумный, светел день.
И пены бледная сирень
В черно-лазоревом сосуде.
Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристалическую ноту,
Что от рождения чиста!
Останься пеной, Афродита,
И, слово, в музыку вернись,
И, сердце, сердца устыдись,
С первоосновой жизни слито!
(О. Э. Мандельштам)
В начале доклада, представленного на клубе «Единство», был некий эпиграф-символ-крест, о котором всё-же нужно сказать отдельно.
Графически это выглядит следующим образом:
Запад очень интересен именно своим неравновесием, постоянной потенциальной и кинетической энергией. Отсюда - и все угрозы их (как мнимые, так и настоящие), и экономические пузыри, дутые шоу-фигуры. Но - отсюда и их деловая хватка, предприимчивость. В этом и сила их, и слабость одновременно. Мы уже научились сквозь пальцы смотреть на их постоянную ложь, называя её другими именами - политкорректность, артистизм, художественный образ.
Наша страна находится на очень интересном судьбоносном перекрёстке не только геополитически, но и физически, и ментально, и культурологически. Именно поэтому - Слово - является для нас действительно основным инструментом сближения между людьми и народами. Именно поэтому - песня, как музыкальный жанр - является основным в России. Распетое мелодически - Слово.
Запад подспудно чувствует, что мы смотрим на него как на расшалившегося младшего брата, которому мы сами многое отдали, и потому бьётся в неприличных судорогах ещё больше. При этом стараясь, всё-же, сохранять лицо.
Это очень интересная тема не только для дискуссии - на этом строятся многочисленные художественные формы. На западной саморефлексии.
Именно в Западной Европе сформировался жанр романа - как основная литературная форма. От неё отталкиваясь - возникли аналогии в других видах искусств. Такие, как соната, симфония - в музыке, детальные аналоги в живописи, архитектуре. Не говоря уж о кино и телевидении.
Россия сразу приняла в себя это веяние с Запада, подружилась с ним, адаптировала и выдала «Войну и мир». Роман, который больше, чем просто роман. Который вполне эпичен. А это - уже другой жанр повествования.
Этот жанр самим своим существованием требует мысли о чём-то таком, что, конечно же, не может ограничиться замыканием в скорлупу индивидуализма. Даже несмотря на всю диалектичность самого индивида.
Если же считать, что у человечества был когда-то пра-язык, на котором люди и служили своему Создателю и общались между собой - то вполне логичным будет предположить, что разделение на разные виды искусств произошло много позже. Примерно тогда же, когда и крушение Вавилонской Башни (то есть - возникновение разделения человеков по языковому признаку).
Это предположение влечёт за собой неизбывно следующее - стремление возвратиться опять к состоянию взаимо-понимания. К состоянию симфонии. К состоянию полной гармонии.
И здесь вновь Россия - вполне безвозмездно - поможет всем, страждущим того же.
Было бы желание у Запада - и Востока.
Но только, вы уж оставьте постулаты Бжезинского - «за счёт России и на руинах России» - просто где-то в исторических анналах.
Это уже не серьёзный разговор.
Граф Толстой в этом смысле куда более интеллектуален.