"Что думать"? или "Тише! Они думают, что они здесь одни"
Читая бартовскую "Церковную догматику", наткнулся на цитату из преамбулы к т.н. Афанасьевскому символу веры (оказывается есть и такой, выработан на христианском Западе около V в. и приписываем Афанасию Великому):
«Всякий, желающий спастись, должен прежде всего иметь кафолическую христианскую веру. Тот, кто не хранит эту веру в целости и чистоте, несомненно, обречен на вечную погибель».
Барт, к его чести, дает этому, пусть и со своих нео-ортодоксальных и библицистских позиций, недвусмысленную оценку:
"Это заявление заходит слишком далеко. Такая фиксация дающей блаженство веры через человеческий, а потому подледжащий критике теологумен не имеет имеет ничего общего с тем "связыванием и разрешением" на земле, которому, согласно Евангелию (Мф 16:19, 18:18), соответствует связанность и разрешенность на небе, хотя бы потому, что при этом сила приговора, которая там закреплена за актом повиновения апостольскому возвещению, переносится здесь на абстрагированную от этого акта формулу, на словесный контекст как таковой..." (цит. по изд. ББИ, 2007, с 62).
Конечно, эта прембула - сама древнеримская прямолинейность и рубленость в своей реакции на доктринальные баталии того времени. Хотя ведь и христианский Восток хорошо усвоил представление о том, что-де "одна неправая мысль способна привести в ад". Доктринализм на каком-то этапе поразил всю вселенскую церковь, что, впрочем, представляется психологически понятным. Можно тешить себя тем, что спасение достигается пощением два раза в неделю, можно - тем, что участвуешь в правильных священнодействиях. И вот, получается, что к технологии спасения добавился и компонент "правильные мысли в голове". Процитированная преамбула смотрится видной вехой на пути к той полной ментальной зашоренности и зашуганности (это, с замиранием дыхания: "а спасутся ли неправославные?" и т.д.), которой отличается наш типичный сегодняшний православный. К ситуации, когда стоит любому сколь угодно малограмотному субъекту крикнуть: "ересь!" - и собеседника разбивает паралич.
«Всякий, желающий спастись, должен прежде всего иметь кафолическую христианскую веру. Тот, кто не хранит эту веру в целости и чистоте, несомненно, обречен на вечную погибель».
Барт, к его чести, дает этому, пусть и со своих нео-ортодоксальных и библицистских позиций, недвусмысленную оценку:
"Это заявление заходит слишком далеко. Такая фиксация дающей блаженство веры через человеческий, а потому подледжащий критике теологумен не имеет имеет ничего общего с тем "связыванием и разрешением" на земле, которому, согласно Евангелию (Мф 16:19, 18:18), соответствует связанность и разрешенность на небе, хотя бы потому, что при этом сила приговора, которая там закреплена за актом повиновения апостольскому возвещению, переносится здесь на абстрагированную от этого акта формулу, на словесный контекст как таковой..." (цит. по изд. ББИ, 2007, с 62).
Конечно, эта прембула - сама древнеримская прямолинейность и рубленость в своей реакции на доктринальные баталии того времени. Хотя ведь и христианский Восток хорошо усвоил представление о том, что-де "одна неправая мысль способна привести в ад". Доктринализм на каком-то этапе поразил всю вселенскую церковь, что, впрочем, представляется психологически понятным. Можно тешить себя тем, что спасение достигается пощением два раза в неделю, можно - тем, что участвуешь в правильных священнодействиях. И вот, получается, что к технологии спасения добавился и компонент "правильные мысли в голове". Процитированная преамбула смотрится видной вехой на пути к той полной ментальной зашоренности и зашуганности (это, с замиранием дыхания: "а спасутся ли неправославные?" и т.д.), которой отличается наш типичный сегодняшний православный. К ситуации, когда стоит любому сколь угодно малограмотному субъекту крикнуть: "ересь!" - и собеседника разбивает паралич.