Комариные хроники (17)
16) http://chertopolokh.livejournal.com/62666.html
27 августа
8:00 Обнаруживаем, что у нашей машины проколоты колеса. Как не отмахивалась я от слов, что со мной расправятся, все последние события действуют на меня угнетающе. Я начинаю бояться. Долгие взгляды дорожных попутчиков заставляют меня думать, что это снова слежка. Иногда я резко выхожу из вагона, из автобуса, из электрички, чтобы "уйти от погони". Я подхожу к дому теперь всегда разными путями и долго осматриваю двор прежде чем войти в подъезд. Я не выпускаю из рук те немногочисленные документы, что мне удалось собрать: св-ва о рождении сестер, св-во о смерти, расписку о принятии дела ОбЭПом, видеозапись на флешке. Я боюсь оставлять их дома, даже когда я ложусь спать, я кладу сумку недалеко от себя. Когда документов станет много, моя коллега подарит мне большую холщовую сумку, которую удобно носить на плече, она получит название "сумка на 23 миллиона", мои коллеги будут чистить, зашивать и прятать ее в сейф, когда я приходя с офис, буду бросать ее себе под ноги, она пройдет со мной от начала до конца этой истории.
10:00 Я в офисе. Коллеги требуют сводок. Я рассказываю про успех с ОБЭПом, про фиаско с бабушкой и сиделкой, про мутноватого нотариуса и проколотые колеса.
- Ты играешься в борьбу, а думать тебе нужно совсем о другом, - вынесла вердикт Лена Аркадьевна - о том, как защитить бабушку. С борьбой у тебя ничего не выйдет, и это тебе показали сегодня. Если бы ты представляла хоть какую угрозу, то в вашей машине разбили бы стекла. А так тебе просто указали твое место - надоедливого бессильного комара. Его даже прихлопнуть побрезгуют, просто отмахнутся. Давай собирать деньги на хоспис. Если совсем труба, я могу взять Галину Леопольдовну на время себе в дом. Не трать сил на свою смешную борьбу.
11:00 Злюсь на Лену Аркадьевну. Пишу себе в боевой молескин: разобраться с crowdfunding. Перечитываю очередной вариант исковых заявлений в гражданский суд, составленных ночным адвокатом . Копирую заявление в ОБЭП и расписку о принятии. Мы подложим это к нашим искам.
11:30 Ухожу в переговорную и набираю телефон адвоката, рекомендованого агенством "Врата".
Подходит не она, а ее коллега. Я, набрав побольше воздуха, выпаливаю историю тяжелым артелирийским снарядом. Прошу немедленной встречи с адвокатом, Александрой Демидовой, потому что мне сказали, что она берет самые тяжелые случаи и не проигрывает.
Трубка взрывается возмущением:
- А вы знаете, что к ней запись за две недели! А вы знаете, что у нее плотнейший график, в том числе консультаций в правовых передачах на телевидении! И вы хотите, чтобы она все бросила ради вас?!
- Прошу- сказала я, - беда у меня совсем.
- Кто вы бабушке?
- Никто. Ренты нет. Завещания нет. Соседка.
- Вообще чепуха. С вами ни один серьезный человек работать не будет. Что успели сделать? Иски подали?
- В ОБЭП и приняли - с гордостью сказала я .
- Чушь. Нужно немедленно подавать в гражданский суд! Как вы умудрились потерять столько времени!
- Я как раз собиралась показать Демидовой образцы. Может она что поправит и я тут же пойду в суд.
- Девушка, вы откуда такая взялась на мою голову?! Вы хотите, чтобы адвокат высочайшего уровня вам иски на коленке правил? Кстати, а вы знаете, что это дорогой адвокат? Сорок минут разговора стоит 5 тысяч. Не говорю уж о судебном процессе. У вас деньги то есть? Может сразу сейчас и попрощаемся?
- Есть. Мне муж 100000 дал. И даже если ничего не получится, он к этому готов.
- Ладно - чуть смягчился голос в трубке, - Я сейчас позвоню Демидовой. Это будет ее решение, захочет ли она тратить на вас время. Будьте готовы, что работать будет со мной, а не с ней. Она мелкими делами не занимается. Скорее всего будете рассказывать ей все на ходу, времени на встречу у нее нет. Я перезвоню.
12:30. Звоню в местной совет ветеранов. Может они вступятся? Нахамили и послали.
13:00 Звоню в ОБЭП. Сукиного Петю уже дернули утром на допрос! Говорить он отказался. В следующий раз он придет со своим адвокатом.
14:00 Звоню Бирахмоне. После ОБЭПа Петя приезжал к ним. Бирахмона в дом его не пустила, потому что бабушке после его вчерашнего визита пришлось ночью вызывать три скорые. Бирахмона вышла к нему на улицу. Дальше она сказала, что он плакал ей в плечо.
- Прям плакал? - с ужасом спросила я.
- Навзрыд, - подтвердила Бирахмона.
Это было самое страшное, что могло случиться. Огромная невыносимая жалость, вызывающая спазмы в горле и тошноту, вошла в мое сердце. Я тут же потеряла веру, что поступаю правильно.
Отныне я никогда не была в равновесии. Когда дела у меня шли хорошо, я захлебывалась от жалости к сукиному Пете, когда плохо, я испытывала леденящий страх.
Страх переносился гораздо легче.
27 августа
8:00 Обнаруживаем, что у нашей машины проколоты колеса. Как не отмахивалась я от слов, что со мной расправятся, все последние события действуют на меня угнетающе. Я начинаю бояться. Долгие взгляды дорожных попутчиков заставляют меня думать, что это снова слежка. Иногда я резко выхожу из вагона, из автобуса, из электрички, чтобы "уйти от погони". Я подхожу к дому теперь всегда разными путями и долго осматриваю двор прежде чем войти в подъезд. Я не выпускаю из рук те немногочисленные документы, что мне удалось собрать: св-ва о рождении сестер, св-во о смерти, расписку о принятии дела ОбЭПом, видеозапись на флешке. Я боюсь оставлять их дома, даже когда я ложусь спать, я кладу сумку недалеко от себя. Когда документов станет много, моя коллега подарит мне большую холщовую сумку, которую удобно носить на плече, она получит название "сумка на 23 миллиона", мои коллеги будут чистить, зашивать и прятать ее в сейф, когда я приходя с офис, буду бросать ее себе под ноги, она пройдет со мной от начала до конца этой истории.
10:00 Я в офисе. Коллеги требуют сводок. Я рассказываю про успех с ОБЭПом, про фиаско с бабушкой и сиделкой, про мутноватого нотариуса и проколотые колеса.
- Ты играешься в борьбу, а думать тебе нужно совсем о другом, - вынесла вердикт Лена Аркадьевна - о том, как защитить бабушку. С борьбой у тебя ничего не выйдет, и это тебе показали сегодня. Если бы ты представляла хоть какую угрозу, то в вашей машине разбили бы стекла. А так тебе просто указали твое место - надоедливого бессильного комара. Его даже прихлопнуть побрезгуют, просто отмахнутся. Давай собирать деньги на хоспис. Если совсем труба, я могу взять Галину Леопольдовну на время себе в дом. Не трать сил на свою смешную борьбу.
11:00 Злюсь на Лену Аркадьевну. Пишу себе в боевой молескин: разобраться с crowdfunding. Перечитываю очередной вариант исковых заявлений в гражданский суд, составленных ночным адвокатом . Копирую заявление в ОБЭП и расписку о принятии. Мы подложим это к нашим искам.
11:30 Ухожу в переговорную и набираю телефон адвоката, рекомендованого агенством "Врата".
Подходит не она, а ее коллега. Я, набрав побольше воздуха, выпаливаю историю тяжелым артелирийским снарядом. Прошу немедленной встречи с адвокатом, Александрой Демидовой, потому что мне сказали, что она берет самые тяжелые случаи и не проигрывает.
Трубка взрывается возмущением:
- А вы знаете, что к ней запись за две недели! А вы знаете, что у нее плотнейший график, в том числе консультаций в правовых передачах на телевидении! И вы хотите, чтобы она все бросила ради вас?!
- Прошу- сказала я, - беда у меня совсем.
- Кто вы бабушке?
- Никто. Ренты нет. Завещания нет. Соседка.
- Вообще чепуха. С вами ни один серьезный человек работать не будет. Что успели сделать? Иски подали?
- В ОБЭП и приняли - с гордостью сказала я .
- Чушь. Нужно немедленно подавать в гражданский суд! Как вы умудрились потерять столько времени!
- Я как раз собиралась показать Демидовой образцы. Может она что поправит и я тут же пойду в суд.
- Девушка, вы откуда такая взялась на мою голову?! Вы хотите, чтобы адвокат высочайшего уровня вам иски на коленке правил? Кстати, а вы знаете, что это дорогой адвокат? Сорок минут разговора стоит 5 тысяч. Не говорю уж о судебном процессе. У вас деньги то есть? Может сразу сейчас и попрощаемся?
- Есть. Мне муж 100000 дал. И даже если ничего не получится, он к этому готов.
- Ладно - чуть смягчился голос в трубке, - Я сейчас позвоню Демидовой. Это будет ее решение, захочет ли она тратить на вас время. Будьте готовы, что работать будет со мной, а не с ней. Она мелкими делами не занимается. Скорее всего будете рассказывать ей все на ходу, времени на встречу у нее нет. Я перезвоню.
12:30. Звоню в местной совет ветеранов. Может они вступятся? Нахамили и послали.
13:00 Звоню в ОБЭП. Сукиного Петю уже дернули утром на допрос! Говорить он отказался. В следующий раз он придет со своим адвокатом.
14:00 Звоню Бирахмоне. После ОБЭПа Петя приезжал к ним. Бирахмона в дом его не пустила, потому что бабушке после его вчерашнего визита пришлось ночью вызывать три скорые. Бирахмона вышла к нему на улицу. Дальше она сказала, что он плакал ей в плечо.
- Прям плакал? - с ужасом спросила я.
- Навзрыд, - подтвердила Бирахмона.
Это было самое страшное, что могло случиться. Огромная невыносимая жалость, вызывающая спазмы в горле и тошноту, вошла в мое сердце. Я тут же потеряла веру, что поступаю правильно.
Отныне я никогда не была в равновесии. Когда дела у меня шли хорошо, я захлебывалась от жалости к сукиному Пете, когда плохо, я испытывала леденящий страх.
Страх переносился гораздо легче.