Кларов Ю.М. Допрос в Иркутске - советские легенды о Колчаке и Каппеле
Поминая часто касвиновский труд, в забвении оставляют любопытнейшую книгу, явно подготовленную в русле той же тенценции - приоткрыть якобы завесу над тайной, но лишь для того, чтобы накормить читателя порой причудливой, а порой совершенно наглой ложью. Это документальная повесть журналиста-детективщика Юрия Михайловича Кларова под названием "Допрос в Иркутске" (М., Изд-во ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия", 1972. Тираж 100 000 экз.). Кому попало писать о советской милиции не дозволялось, так что Кларов человек проверенный - закончил юридический, работал в органах юстиции. Книга имела необычный подзаголовок "Факты, документы и авторские домыслы" и выгодно отличалась от прочих общедоступных трудов по гражданской войне на востоке обильным использованием и публикацией фрагментов допросов А.В. Колчака (впервые с 1925 года) и воспоминаний о расстреле адмирала.
После Николая II наверно не было другого столь же проклинаемого советской властью и столь же замалчиваемого помимо узких рамок кратких официальных справок (в стиле "ярый монархист адмирал перепорол всех крестьян в Сибири, а также повесил всех рабочих, кого поймал") человека как А.В. Колчак. Нетрудно заметить что даже легенды о гибели царя и адмирала формировались по совершенно одинаковому шаблону. Колчака якобы расстреляли решением местной власти без суда и разрешения центра при прямой угрозе белых городу, тело не найдено, история с прорубью аналогична истории с шахтой, где и как на самом деле убили (скорей всего прямо в тюрьме) и где похоронили - неизвестно.
Любознательные читатели советской прессы и книг порой хотели узнать больше о мрачном адмирале, но тут выходил облом - протоколы допроса А.В. Колчака, изданные в 1925 году, были тотально изъяты из библиотек, недоступны были и другие издания того времени. Это могло навести на нехорошие мысли относительно властей, чего это они так свои подвиги скрывают, если убили полного гада так гордитесь, зачем таиться? При этом порой проскакивали в печать факты из жизни адмирала, рисующие не столь адскую фигуру. В советском издании книги Э.В. Толля оставили не только фотографию Колчака, но и хвалебный отзыв о нем (полярники вообще многое себе позволяли, еще и Б.А. Вилькицкого часто поминали). Сказалось видимо то, что про путешешествие "Зари" книгу вряд ли кинется читать много народу. В книге В.Г. Хандорина указывается и на проблески уважения к Колчаку в советских книгах, написанных специалистами, а не пропагандистами (позволю себе большую цитату отсюда http://militera.lib.ru/bio/handorin_vg01/text.html ) "Любопытно, что во всей мемуарной советской литературе о Колчаке какие-то крупицы объективности можно найти - как это ни парадоксально - лишь в воспоминаниях его непосредственных палачей, организаторов и участников ареста и расстрела, охотно публиковавшихся в СССР в 20-х годах, когда такое участие считалось почетной революционной заслугой (И. Бурсака, А. Нестерова, С. Чудновского). По крайней мере, они единодушно отмечают личное мужество, проявленное адмиралом перед лицом смерти. При этом роль Ленина в организации его расстрела тщательно скрывалась, о ней были осведомлены лишь единицы посвященных, и если бы не уцелевший в его архиве документ, мы бы никогда не узнали всей правды об этом.
Не менее, если не более, любопытны и показательны отдельные высказывания самого большевистского вождя В.И. Ленина о Колчаке - одном из главных своих противников. Что интереснее всего - призывая трудящихся напрячь все силы на борьбу с супостатом и его сокрушение, Владимир Ильич, в отличие от подавляющего большинства советских историков и мемуаристов, совершенно не смакует росказни о «зверствах» Колчака. Более того, он, сам возведший государственный террор в систему, с полным пониманием относится к методам врага и как бы с позиции холодного наблюдателя замечает по этому поводу: «Довольно неумно порицать Колчака только за то, что он насильничал против рабочих и даже порол учительниц за то, что они сочувствовали большевикам. Это вульгарная защита демократии, это глупые обвинения Колчака. Колчак действует теми способами, которые он находит».{3} Ничего удивительного в таком высказывании нет: «вождь мирового пролетариата» сам не только применял подобные методы в «классовой борьбе», но и культивировал их.
Из советских военных историков заслуживает внимания добротная с точки зрения исследователя (при всех идеологических штампах) монография видного «военспеца» Красной армии (позднее репрессированного) Н.Е. Какурина «Как сражалась революция», изданная еще в 20-е годы. В ней, в частности, начисто опровергаются расхожие в советские времена и излюбленные коммунистами версии о якобы массированной иностранной интервенции и о том, будто бы красные победили белых меньшими силами.
Представляют интерес в этом отношении и воспоминания о гражданской войне одного из главных деятелей большевистской партии, организатора и первого руководителя Красной армии Л.Д. Троцкого «Как вооружалась революция», а также исторический труд бывшего командующего 5-й красной армией Г.Х. Эйхе «Опрокинутый тыл». По крайней мере, при всей враждебности они не опускаются в своих книгах до дешевых инсинуаций. В частности, Эйхе выступал против недооценки личной роли Колчака, изображавшегося советской пропагандой простым «ставленником Антанты», отмечал гибкость его аграрной политики, опровергал миф о «комбинированных походах Антанты» на Советскую Россию, разбирал стратегические ошибки красного командования".
Так что внимательный читатель мог найти при желании много чего интересного. Видимо для предотвращения подобного было решено (как и в случае с гибелью царской семьи) издать книгу, где история гибели Колчака была бы раскрыта, конечно с нужными ремарками и в правильной трактовке. Так появилась книга Кларова, но вот эффект был прямо обратным ожидаемому.
Очевиднейше, что без дозволения сверху никто не стал бы публиковать книгу о Колчаке, да еще в "Молодой гвардии". Хотя по обилию ссылок на редчайшие издания книга Кларова значительнейше уступает касвиновской и очень редко использует зарубежные публикации (и то возможно по их перепечаткам в советских изданиях 1920-х гг.), Кларову были доступны архивы и редкие публикции 1920-х гг., что также предполагает заказ на работу - ради праздного любопытства в закрытые архивы писателей не пускают.
Главный герой книги - морской офицер Стрижак-Васильев, георгиевский кавалер за русско-японскую войну и давний знакомый Колчака, становится большевиком и гибнет в борьбе с режимом адмирала, который потрясен и подавлен светлой верой героя в свою правоту. Не надо наверно уточнять, что герой полностью выдуман Кларовым, который взял лишь фамилию одного из погибших подпольщиков и к ней всю биографию сочинил с нуля. Это разумеется не мешает Стрижак-Васильеву порой появляться в статьях, посвященных доблестной большевистской разведке.
Но конечно вовсе не Стрижак-Васильев обеспечил книге огромную популярность. Уже одной публикации фрагментов допроса адмирала было бы достаточно для внимания к книге. А тут еще Кларов увлекся невиданной для прочих вседозволенностью, возможностью свободно цитировать белых - и стал отжигать по советским читателям напалмом.
Откидывая в сторону многочисленные пустословия про долго и шаблонно гибнущих большевиков, про подлых эсеров, которые и вашим и нашим, читатель встречает описания белых и немного охреневает.
Совершенно потрясающим героем в книге выведен генерал Каппель, это в СССР то 1972 года! "Он обладал не только незаурядными военными способностями, но и такими чертами характера, которые представляли благодатный материал для легенд. Еще будучи командиром Первой добровольческой дружины так называемой "Народной армии" Комуча, Каппель лично водил в атаки офицерские роты. Под ураганным огнем красных, с папиросой в зубах, он картинно шел в цепи, сбивая стеком головки ромашек ("Пуля должна кланяться русскому офицеру, а не русский офицер пуле...")" С.124. "Выступая против большевиков, генерал всегда симпатизировал социал-революционерам и храбро сражался под знаменем Комуча". С.129. Верно выполняя последний приказ Колчака, Каппель умирает в тяжелейшем походе, но преданные солдаты несут с собой гроб командира, чтобы не оставлять его большевикам. Смерть Каппеля описана кратко, но эпично С.198-199. Для полноты эпоса после отпевания генерала расстреливают ровно сто большевиков, проводить в Валхаллу. Злодейство, но в духе как раз великих.
А в каких еще советских книгах 1970-х гг. привели бы приказы и обращения Каппеля? "На западе нас ждут плен и жестокая расправа, на востоке - свобода. Многие из нас погибнут в походе, но это будет солдатская смерть..." (с.128). Из "Обращения командования каппелевцев к населению": "Где утвердится советская власть, там не будет трудовой крестьянской собственности, там в каждой деревне небольшая кучка бездельников, образовав комитеты бедноты, получит право отнимать у каждого все, что им захочется. Большевики отвергают Бога, и, заменив Божью любовь ненавистью, вы будете беспощадно истреблять друг друга" (с.122). Ради возможности почитать такое можно было заплатить 38 копеек, стоимость книжки.
И сам Колчак вышел фигурой хоть и злодейской, продавшейся англичанам, но не лишенной благородства. Приведен даже эпизод с 1917 года: адмирал, бросающий за борт саблю при разоружении матросами: "Море мне ее дало, путь море ее и возьмет" (С.186). Смерть адмирал встречает достойно, последний вечер А.В Колчака в камере описан совершенно неожиданно для издания ЦК ВЛКСМ С.288-289. Упомянута и Анна Васильевна Тимирева (вполне живая на момент выхода книги), мол любовь Колчака, княжна (по мемуару Ширямова, с.292 что не соответствует истине, но зато в духе старых романов о гибели благородных героев, которых любят конечно тоже благородные - графини да герцогини), помещена в тюрьму по ее личной просьбе - романтика-с!
Понятно, почему книгу не стали более продвигать - изначально тираж по советским меркам был небольшим и повесть не была переиздана вплоть до 1990 года, когда вместе с ней под одной обложкой издали наконец то сами протоколы допроса - сборник "Арестант пятой камеры". Каких то данных о последствиях для Кларова выхода книги со столь необычными словами о белых не нашел. Он остался в обойме популярных и вполне востребованных писателей. Интересно было бы узнать, как вообще восприняли книгу "наверху"? Кто ее одобрял из цензоров до печати? Но если уж даже история создания книги Касвинова не раскрыта, то вряд ли мы узнаем когда подробности о подготовке к печати книги Кларова и о реакции на нее заказчиков.
После Николая II наверно не было другого столь же проклинаемого советской властью и столь же замалчиваемого помимо узких рамок кратких официальных справок (в стиле "ярый монархист адмирал перепорол всех крестьян в Сибири, а также повесил всех рабочих, кого поймал") человека как А.В. Колчак. Нетрудно заметить что даже легенды о гибели царя и адмирала формировались по совершенно одинаковому шаблону. Колчака якобы расстреляли решением местной власти без суда и разрешения центра при прямой угрозе белых городу, тело не найдено, история с прорубью аналогична истории с шахтой, где и как на самом деле убили (скорей всего прямо в тюрьме) и где похоронили - неизвестно.
Любознательные читатели советской прессы и книг порой хотели узнать больше о мрачном адмирале, но тут выходил облом - протоколы допроса А.В. Колчака, изданные в 1925 году, были тотально изъяты из библиотек, недоступны были и другие издания того времени. Это могло навести на нехорошие мысли относительно властей, чего это они так свои подвиги скрывают, если убили полного гада так гордитесь, зачем таиться? При этом порой проскакивали в печать факты из жизни адмирала, рисующие не столь адскую фигуру. В советском издании книги Э.В. Толля оставили не только фотографию Колчака, но и хвалебный отзыв о нем (полярники вообще многое себе позволяли, еще и Б.А. Вилькицкого часто поминали). Сказалось видимо то, что про путешешествие "Зари" книгу вряд ли кинется читать много народу. В книге В.Г. Хандорина указывается и на проблески уважения к Колчаку в советских книгах, написанных специалистами, а не пропагандистами (позволю себе большую цитату отсюда http://militera.lib.ru/bio/handorin_vg01/text.html ) "Любопытно, что во всей мемуарной советской литературе о Колчаке какие-то крупицы объективности можно найти - как это ни парадоксально - лишь в воспоминаниях его непосредственных палачей, организаторов и участников ареста и расстрела, охотно публиковавшихся в СССР в 20-х годах, когда такое участие считалось почетной революционной заслугой (И. Бурсака, А. Нестерова, С. Чудновского). По крайней мере, они единодушно отмечают личное мужество, проявленное адмиралом перед лицом смерти. При этом роль Ленина в организации его расстрела тщательно скрывалась, о ней были осведомлены лишь единицы посвященных, и если бы не уцелевший в его архиве документ, мы бы никогда не узнали всей правды об этом.
Не менее, если не более, любопытны и показательны отдельные высказывания самого большевистского вождя В.И. Ленина о Колчаке - одном из главных своих противников. Что интереснее всего - призывая трудящихся напрячь все силы на борьбу с супостатом и его сокрушение, Владимир Ильич, в отличие от подавляющего большинства советских историков и мемуаристов, совершенно не смакует росказни о «зверствах» Колчака. Более того, он, сам возведший государственный террор в систему, с полным пониманием относится к методам врага и как бы с позиции холодного наблюдателя замечает по этому поводу: «Довольно неумно порицать Колчака только за то, что он насильничал против рабочих и даже порол учительниц за то, что они сочувствовали большевикам. Это вульгарная защита демократии, это глупые обвинения Колчака. Колчак действует теми способами, которые он находит».{3} Ничего удивительного в таком высказывании нет: «вождь мирового пролетариата» сам не только применял подобные методы в «классовой борьбе», но и культивировал их.
Из советских военных историков заслуживает внимания добротная с точки зрения исследователя (при всех идеологических штампах) монография видного «военспеца» Красной армии (позднее репрессированного) Н.Е. Какурина «Как сражалась революция», изданная еще в 20-е годы. В ней, в частности, начисто опровергаются расхожие в советские времена и излюбленные коммунистами версии о якобы массированной иностранной интервенции и о том, будто бы красные победили белых меньшими силами.
Представляют интерес в этом отношении и воспоминания о гражданской войне одного из главных деятелей большевистской партии, организатора и первого руководителя Красной армии Л.Д. Троцкого «Как вооружалась революция», а также исторический труд бывшего командующего 5-й красной армией Г.Х. Эйхе «Опрокинутый тыл». По крайней мере, при всей враждебности они не опускаются в своих книгах до дешевых инсинуаций. В частности, Эйхе выступал против недооценки личной роли Колчака, изображавшегося советской пропагандой простым «ставленником Антанты», отмечал гибкость его аграрной политики, опровергал миф о «комбинированных походах Антанты» на Советскую Россию, разбирал стратегические ошибки красного командования".
Так что внимательный читатель мог найти при желании много чего интересного. Видимо для предотвращения подобного было решено (как и в случае с гибелью царской семьи) издать книгу, где история гибели Колчака была бы раскрыта, конечно с нужными ремарками и в правильной трактовке. Так появилась книга Кларова, но вот эффект был прямо обратным ожидаемому.
Очевиднейше, что без дозволения сверху никто не стал бы публиковать книгу о Колчаке, да еще в "Молодой гвардии". Хотя по обилию ссылок на редчайшие издания книга Кларова значительнейше уступает касвиновской и очень редко использует зарубежные публикации (и то возможно по их перепечаткам в советских изданиях 1920-х гг.), Кларову были доступны архивы и редкие публикции 1920-х гг., что также предполагает заказ на работу - ради праздного любопытства в закрытые архивы писателей не пускают.
Главный герой книги - морской офицер Стрижак-Васильев, георгиевский кавалер за русско-японскую войну и давний знакомый Колчака, становится большевиком и гибнет в борьбе с режимом адмирала, который потрясен и подавлен светлой верой героя в свою правоту. Не надо наверно уточнять, что герой полностью выдуман Кларовым, который взял лишь фамилию одного из погибших подпольщиков и к ней всю биографию сочинил с нуля. Это разумеется не мешает Стрижак-Васильеву порой появляться в статьях, посвященных доблестной большевистской разведке.
Но конечно вовсе не Стрижак-Васильев обеспечил книге огромную популярность. Уже одной публикации фрагментов допроса адмирала было бы достаточно для внимания к книге. А тут еще Кларов увлекся невиданной для прочих вседозволенностью, возможностью свободно цитировать белых - и стал отжигать по советским читателям напалмом.
Откидывая в сторону многочисленные пустословия про долго и шаблонно гибнущих большевиков, про подлых эсеров, которые и вашим и нашим, читатель встречает описания белых и немного охреневает.
Совершенно потрясающим героем в книге выведен генерал Каппель, это в СССР то 1972 года! "Он обладал не только незаурядными военными способностями, но и такими чертами характера, которые представляли благодатный материал для легенд. Еще будучи командиром Первой добровольческой дружины так называемой "Народной армии" Комуча, Каппель лично водил в атаки офицерские роты. Под ураганным огнем красных, с папиросой в зубах, он картинно шел в цепи, сбивая стеком головки ромашек ("Пуля должна кланяться русскому офицеру, а не русский офицер пуле...")" С.124. "Выступая против большевиков, генерал всегда симпатизировал социал-революционерам и храбро сражался под знаменем Комуча". С.129. Верно выполняя последний приказ Колчака, Каппель умирает в тяжелейшем походе, но преданные солдаты несут с собой гроб командира, чтобы не оставлять его большевикам. Смерть Каппеля описана кратко, но эпично С.198-199. Для полноты эпоса после отпевания генерала расстреливают ровно сто большевиков, проводить в Валхаллу. Злодейство, но в духе как раз великих.
А в каких еще советских книгах 1970-х гг. привели бы приказы и обращения Каппеля? "На западе нас ждут плен и жестокая расправа, на востоке - свобода. Многие из нас погибнут в походе, но это будет солдатская смерть..." (с.128). Из "Обращения командования каппелевцев к населению": "Где утвердится советская власть, там не будет трудовой крестьянской собственности, там в каждой деревне небольшая кучка бездельников, образовав комитеты бедноты, получит право отнимать у каждого все, что им захочется. Большевики отвергают Бога, и, заменив Божью любовь ненавистью, вы будете беспощадно истреблять друг друга" (с.122). Ради возможности почитать такое можно было заплатить 38 копеек, стоимость книжки.
И сам Колчак вышел фигурой хоть и злодейской, продавшейся англичанам, но не лишенной благородства. Приведен даже эпизод с 1917 года: адмирал, бросающий за борт саблю при разоружении матросами: "Море мне ее дало, путь море ее и возьмет" (С.186). Смерть адмирал встречает достойно, последний вечер А.В Колчака в камере описан совершенно неожиданно для издания ЦК ВЛКСМ С.288-289. Упомянута и Анна Васильевна Тимирева (вполне живая на момент выхода книги), мол любовь Колчака, княжна (по мемуару Ширямова, с.292 что не соответствует истине, но зато в духе старых романов о гибели благородных героев, которых любят конечно тоже благородные - графини да герцогини), помещена в тюрьму по ее личной просьбе - романтика-с!
Понятно, почему книгу не стали более продвигать - изначально тираж по советским меркам был небольшим и повесть не была переиздана вплоть до 1990 года, когда вместе с ней под одной обложкой издали наконец то сами протоколы допроса - сборник "Арестант пятой камеры". Каких то данных о последствиях для Кларова выхода книги со столь необычными словами о белых не нашел. Он остался в обойме популярных и вполне востребованных писателей. Интересно было бы узнать, как вообще восприняли книгу "наверху"? Кто ее одобрял из цензоров до печати? Но если уж даже история создания книги Касвинова не раскрыта, то вряд ли мы узнаем когда подробности о подготовке к печати книги Кларова и о реакции на нее заказчиков.