Коммунизм не получился.
Это сам Генри Киттридж. Эта фотография, где едва можно различить автора замечательных книг, единственная, которую я нашел в Сети. И искал я ее долго, обычный поиск по имени и фамилии ни одного изображения Генри Киттриджа не дает.
На странице 67 книги Генри Киттриджа "Кейп-Код, его люди и его история", книги о которой я узнал благодаря Мэри Хиггинс Кларк и которую я сейчас в основном использую для подготовки к воскресному докладу, я прочел очень интересные рассуждения о попытках построить коммунизм на американской земле, попытках, которые предприняли колонисты Плимута.
Вот с какой фразы начинается эта тема на странице 67:
Our country has always been given to extremes, even before it became a separate nation, but only once in their history have our ancestors tried to embrace simultaneously two ends of social organization so far removed from each other as Slavery and Communism.
Наша страна всегда была склонна к крайностям, даже до того, как сталa отдельной нацией, но только один раз в истории Америки наши предки пытались соединить в одном социуме такие столь далекие друг от друга типы общественной организации, как рабство и коммунизм.
Это время, когда они пытались сделать подобное, относится к начальным годам Плимута, a эксперимент Плимута был, конечно, распространен и на Кейп.
Здесь я вынужден прервать Киттриджа, чтобы сказать, что он очень плохо знал попытки воплотить в жизнь коммунистические идеалы, вернее, тогда это было только начало, книга издана в 1930-м году, а написана еще раньше, поэтому впереди были и раскулачивание и красные кхмеры и Культурная революция и многое другое.
Хоть Соловецкий Лагерь тогда уже процветал, если можно употребить такое слово о первенце ГУЛАГа.
Так вот, реальные попытки строительства коммунизма как раз были очень близки к рабству во всех отношениях. И по скудности содержания рабов, и по наплевательскому отношению к их жизни и здоровью, и по ограниченности их свободного передвижения, я уже не говорю о зэках и ГУЛАГе, которые составляли существенную часть коммунистического труда. Поэтому коммунизм в реальности был очень близок к рабству и даже можно сказать был, а в таких странах как Северная Корея, остается одной из форм рабства. Но Киттридж в 1930-м году этого всего не знал. Он думал, что коммунизм это такая, хоть и несколько экстравагантная, ему непонятная и даже враждебная, но все-таки свобода, а рабство ведь противоположность свободы.
Однако вернемся к тексту Киттриджа.
К тому времени, когда эксперимент достиг Кейп-Кода, он уже был достаточно изменен и приспособлен к реальности. Рабство победило, а коммунизм в значительной степени исчез. Тем не менее, его осталось достаточно, в некоторых явлениях жизни колонистов, чтобы вызвать очевидное несоответствие реальности.
Но, как и в случае большинства попыток идти вопреки природным особенностям человека, в этом эксперименте была и польза, чтобы проверить, что подобные попытки нелепы и ничем хорошим не заканчиваются. Происхождение этого коммунизма, во всяком случае, имело разумное обоснование, и, поскольку он начался в Плимуте, мы должны вспомнить, что происходило в самой колонии, чтобы понять как это отразилось на Кейпе.
До апреля 1623 никто в Плимуте не владел землей в частной собственности, она вся обрабатывалась сообща и урожай делился между между колонистами "по справедливости".
Здесь я прерву Киттриджа и уточню, что это выражение "по справедливости" и есть как бы разумное обоснование коммунистического эксперимента колонистов. Они ведь были идеалистами, хотели построить рай на земле, поэтому решили, что все надо делать "по справедливости".
Но весной 1623-го года они столкнулись с тревожной нехваткой продовольствия. И тут многие из колонистов стали настаивать на том, что если им дадут землю в личное пользование, урожаи возрастут по сравнению с существующим положением. Такие заявления были далеко не первыми, этих предложений было много и до 1623-го года. Так много, что еще в 1621 году Роберт Кушман произносил хоть и пылкие, но не очень убедительные проповеди, споря с теми, кто хотел получить землю.
Уильям Брэдфорд, (т.е. губернатор Плимутской Колонии) должен был с разочарованием признать, что даже в такой самоотверженной группе людей, объединенной общими целями и идеями, как первые пилигримы, эгоизм оказался силен и непобедим. Пилигримы, хоть и были идеалистами и фанатиками, не утратили обычных человеческих качеств, а человек в силу своей натуры, за очень редким исключением, не может возлюбить ближнего, если ближний, всего лишь сосед, а не жена и дети, больше самого себя.
Брэдфорд, который мечтал об Утопии, уступил настойчивости колонистов и постановил выделить каждому колонисту участок земли сроком на один год. В результате был собран неожиданно высокий урожай кукурузы к удовольствию губернатора и остальных жителей Колонии и впредь за каждым колонистом был закреплен участок земли в один акр.
Отвергнув коммунистическую практику колонисты Плимута, отправились на освоение Кейп-Кода уже как индивидуальные собственники. Но там где это все-таки было разумно и удобно они возвращались к общинному владению. Например, в каждом селении часть территории отводилась или для выпаса скота, (заливные луга) или для заготовки древесины (леса).
Теперь добавлю свои пять центов по поводу общественной собственности на Кейп-Коде именно сегодня.
Кромка прибоя, т.е. метра полтора-два от начала океана на Кейп-Коде не может принадлежать частному владельцу.
Это общественная собственность, доступная всем. Поэтому я могу обойти весь Кейп-Код пешком по этой кромке и меня никто не остановит. Я имею право там идти.
В результате, помимо общественных и кстати, самых больших и хороших пляжей, даже там, где основная часть берега кому-то принадлежит, никто не может перегородить путь вдоль Океана, никто не может поставить там глухой забор или протянуть колючую проволку. Это очень разумное и правильное решение.
Потому что я видел наглухо перегороженные пляжи, с высоким забором, да еще уходящим на несколько метров прямо в море. Такие частные владения есть и на Черноморском Побережье Кавказа и в Крыму. Получается, что эти владельцы кусок моря отобрали у всех, вместе с берегом. По-моему, это дико, море должно вместе с кромкой приборя обязательно в общественной собственности, никаких перегораживающих дорогу заборов быть не должно.
На Кейп-Коде такое решение принято уже давно и его все владельцы прибрежных участков выполняют, никому не приходит в голову перегораживать прибрежную полосу вплоть до начала собственно Океана. В моей Одессе попытки перегородить доступ к воде предпринимаются и предпринимались. Но надо отдать должное одесситам, они активно борются с любителями глухих заборов уходящих в море. Скорее всего, эта борьба закончится решением, аналогичным тому, что принято на Кейп-Коде. Путь вдоль моря будет открыт. Я сам со своим еще шестилетним сыном прошел весь путь от 16-й станции до Дачи Ковалевского, прошел вдоль моря рядом с кромкой прибоя.
Мы увидели дикие крошечные пляжи, скалки причудливой формы, прозрачную, чистую воду, пещеры и все это было очень красиво. А вокруг - ни души. Дело было в мае.
Надеюсь, еще раз пройти по этому же маршруту без препятствий и снова увидеть например это:
