о времени и о себе
В дни санкюлотид между 30-м фрюктидора года ушедшего (CCXII) и 1-м вандемьера года наступающего (CCXIII), уже по традиции, происходят удивительные встречи. Вот и на сей раз в виртуальном саду Тюильри встретились Герои Великой французской революции и Авторы, которые писали об этих Героях и о Революции. Встретились - и, как легко представить, разговорились. А точней - поспорили. Надо сказать, что встретились они, не видя друг друга, так что им приходилось одновременно не только защищать свои убеждения, высказывать свою точку зрения, но и угадывать своих собеседников.
Помогали им в этом пятеро Играющих (Сопровождающих). Каждый из них получил цветной маркер (см.ниже). А Координатор, единственный, знавший "в лицо" всех, зашифровал Героев и Авторов под разными поэтическими именами. Кто из Играющих кого именно будет сопровождать, какого Автора или Героя, решила открытая жеребьевка.
NOTA BENE: В виртуальной Республике - свои законы жизни, и участники нашего эксперимента вполне хорошо осведомлены о том, что происходило в самом конце XVIII века, в XIX-м, в ХХ-м и в XXI-м тоже, какие события и проблемы волновали и волнуют умы...
Авторы:
Облако
Река
Лес
Гора
Остров
Герои:
Ветер
Море
Луч
Песок
Ландшафт
Сопровождающие:
Оранжевый
Гранатовый
Фисташковый
Бирюзовый
Лиловый
Один из дней санкюлотид между CCXIII и CCXIV годами. Тюильри. На развилке нескольких аллей - беседка, почти открытая, только купол и пять колонн, его поддерживающих. В центре - декоративный фонтанчик. Клумбы, на которых сейчас уже нет душистых цветов, а великолепие оттенков астр наши граждане, к сожалению, сейчас не могут видеть по причине завязанных глаз. Вокруг фонтанчика - деревянная скамейка со спинкой. Каждого персонажа приводит сопровождающий и усаживает на скамейку, так что все пятеро в конце концов окажутся довольно близко друг к другу, боком или спиной, но могут отлично друг друга слышать (пока им ничего другого не остается).
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» идет почти самостоятельно, словно беспечный фланер, неспешностью маскируя некоторую неуверенность; ему помогает толстая трость и подсказки сопровождающих.
Усаживаясь на круглую скамейку, откидывается на спинку, закладывает ногу на ногу, - устраивается основательно. Будь у него возможность, он бы непременно развернул газету, в крайнем случае глядел бы по сторонам, но сейчас довольствуется тем, что слушает окружающее: шелест листьев над головой и под ногами гуляющих, журчание фонтана, гомон воробьев. Стоит уху его уловить шорох гравия поблизости, он становится внимательней, пытаясь что-то определить по характеру шагов.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР», слегка задев коленом скамейку, догадывается, что путь в лабиринте аллей окончен. Освобождается от руки сопровождающего, негромко говорит «благодарю».
Справа от себя на некотором расстоянии кладет зонтик, слева - снятую с одной руки перчатку. Ограничив таким образом «свою» территорию, принимает позу, исполненную достоинства и в то же время непринужденную. Брызги, долетающие от фонтана, заставляют Ветер повернуться лицом к воде. Вдыхает свежесть глубоко, с наслаждением.
В тот же миг чувствует рядом чье-то присутствие. Напрягается, чутко прислушиваясь. Садится по-прежнему, но все время ловит малейшее движение невидимого человека.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (откашливаясь слегка, в сторону предполагаемого собеседника). Кажется, я имею удовольствие приветствовать коллегу по… по этому занятному опыту?.. Право, идея оригинальна, хотя и экстравагантна (с оттенком снисходительности). Однако практическая ее значимость… (Фраза остается незавершенной, но в ней определенно звучит скептическая нотка. Ожидает ответа, главным образом для того, чтобы услышать голос и получить первое, хотя бы интуитивное, впечатление.)
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (удержав первое инстинктивное движение - повернуть голову на голос, отвечает почти сразу, ясно и мягко выговаривая слова). Я никогда не берусь судить о значении до получения результата. Но что может быть лучше прогулки в такой чудесный день, к тому же в обществе людей просвещенных?.. Избрав для беседы любую подходящую тему, мы можем не только разгадать загадку, которую нам предложили, но приятно и с большой пользой провести время.
Из третьей аллеи, ведущей к беседке с фонтаном и скамьей, приближаются «ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» и его вожатый. Они никак не могут попасть в такт шагов друг друга, поэтому их периодически шатает из стороны в сторону. Вожатый, наконец, в отместку или в шутку, у самой скамьи трижды поворачивает Песок на месте и, посадив на скамью, быстро удаляется.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (вслед, громко). Я все равно выясню, кто вы. Будьте уверены!.. (Приглаживает обеими руками волосы, поправляет галстук. На несколько секунд замирает, повернув голову вправо, потом влево, точно пристально вглядывается через платок, закрывающий глаза.) С пользой, вы сказали?.. Какая в данном случае может быть польза?
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (мысленно сравнивает первого и второго собеседника: в первом предполагает человека интеллектуального склада, тогда как второй настораживает своей резкостью. Молчит, давая время первому ответить, чтобы лучше понять его позицию).
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (понимая, что сию минуту определяется не только тональность разговора, но и обозначаются возможные союзники и противники; чувствуя, что Ветер медлит с ответом нарочно, тем не менее поддается на этот прием, не без осознаваемого, хотя еще не обоснованного какими-либо гипотезами желания импонировать Ветру - и старается не отталкивать сразу же и новое лицо). Для нас, авторов, польза несомненная, - полагаю, совершенно очевидная… А может быть, подобное «знакомство вслепую» заново окажется любопытным и для тех, о ком мы пишем.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (поддерживая Облако). В самом деле, без привычного обрамления, без обычного своего «носителя», с которым у каждого из нас связаны некие представления, положительные или отрицательные, мысль может обернуться новой стороной. Которой мы раньше не видели.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (качает головой - хотя видеть его движения собеседники не могут, но это - психомоторика, которая заставляет говорящего по телефону безотчетно менять мимику в соответствии с испытываемыми во время разговора эмоциями. Обоим). Не думаю, что такое «знакомство» что-то изменит. Я не ошибусь и через двести с лишним лет, отличу друга от врага… (Спокойней. Может быть, вспомнив услышанные слова об «обществе людей просвещенных».) Хорошо: скажите сейчас, на что вы прежде всего рассчитываете в этом угадывании?.. На реакцию на какие-то ваши слова или факты, которые вы приведете?.. Но реакция может быть фальшивой, хотя отлично сыгранной. На какие-то особенности моральной физиономии?.. (После каждой относительно законченной реплики снова «вглядывается» сквозь повязку.)
Скрипит гравий: к скамейке подходит некто, похоже, довольно грузный. Или это довольно пожилой человек. Дыхание временами шумное, когда запыхается или начинает волноваться. Всем, громко, нормальным, только чуть с хрипотцой голосом: «Здравствуйте, граждане». Садится. Немного отдышавшись, не из-за неловкости паузы, но чтобы сразу внести ясность: «Я - «ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». Автор. Это не входит в загадку, которую нам тут задали. А кто вы? Удобней обращаться по имени, хотя бы такому, временному».
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (тем более охотно, что сам он до подобного простого подхода почему-то не додумался, то есть не снизошел). Ник у меня забавный - Облако. (Невольно его рука тянется приподнять шляпу.) Полагаю, как коллеги-авторы, мы будем друг друга поддерживать, и уж наверняка мы единодушны в том, что благодаря этой игре перед нами открылись интересные возможности.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (новое лицо, то есть голос, не вызывает никаких личностных ассоциаций, а поведение кажется одновременно и чересчур уж простым и прямолинейным, и очень естественным и здравым). Здесь и сейчас я зовусь - Ветер. На второй вопрос ответить однозначно… немало моих современников были и авторами, изучающими и рисующими нашу эпоху. Но, согласно принятой здесь классификации, я - Персонаж.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (поворачивается в сторону Реки. Ответы Облака и Ветра тоже слушает внимательно. Дождавшись последнего слова Ветра). Песок - мой ник. Замечание о современниках-авторах справедливо, я собирался сказать то же самое, по сути… А говорили мы - начали говорить - о том, какая польза от этой игры. Для историков, живущих спустя век или два века - возможно, это и есть тот самый уникальный случай. Но вы, «Река», мне кажется, другого склада, и поймете, какую я имею в виду пользу.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (садится поглубже на скамейке, при этом нечаянно задевает зонтик Ветра). Извините. (Всем, но главным образом Песку.) Понаблюдать воочию и послушать «из первых уст» - во-первых. Тем самым оценить, хоть задним числом, собственные работы. А во-вторых - выяснить еще раз наши позиции и попытаться объяснить противникам их ошибки. Однако не хватает еще одного товарища, похоже…
Легкий упругий шаг выдает в последнем, кого привели к фонтану, человека достаточно молодого и уверенного в себе, а естественность, с какой он поблагодарил провожатого, - привычку принимать помощь, когда она в самом деле необходима. Подходя к беседке, он вслушивался в звучащие голоса, и потому сразу же начинает с представления. Голос его красив и звучен: «Здесь я - «БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ». Тезис наших о современниках-авторах, полагаю, можно было бы развить, но сейчас я тоже - Персонаж. И я полагаю, что предложенная нам задача способна обогатить бесценным опытом не только Авторов, пишущих о нас, но и нас самих, ибо идеи, не основанные на реальном опыте, лишь окутывают нас метафизическим туманом теории».
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (при появлении Ландшафта, отчего-то встрепенувшись, тотчас себя одергивает: мгновенно возникший образ может быть обманчив. Обращается ко всем, подразумевая слова Оранжевой Реки). Дискуссия - серьезное испытание для принципов и истин, и признать правоту благородного противника столь же почетно, сколь и одержать победу. Но всем нам свойственно считать свои убеждения наиболее близкими к истине. Что вы скажете, если на ошибки (с чуть-чуть подзадоривающей интонацией) основанные к тому же на реальном опыте, - укажут вам?..
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (убежденно, так что убежденность граничит с самоуверенностью). Вот что я скажу. Во-первых, идеи не существуют отдельно от слов, и те и другие не существуют отдельно от человека. Для меня важно прежде всего - кто высказывает мысль. В зависимости от этого я проникаю за словесную оболочку, вскрывая истинные цели человека. И мой реальный опыт меня никогда не подводит. (Сделав небольшую паузу.) Свои ошибки я нахожу сам, и не боюсь их признавать, - но тогда, когда это признание может внести еще большую путаницу и панику, например, капитан корабля в шторм или хирург в момент сложной операции обязаны делать вид, что твердо знают, что и как надлежит делать, и не сомневаются в себе.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (с явным интересом и одобрением слушает). Прибавьте вот еще что, гражданин Песок. Когда опасность миновала, легко судить капитана корабля или хирурга за сделанные ошибки. Чаще всего так и делают. А особенно те, кто больше паниковал или сидел тише воды ниже травы. Зато потом они начинают рассуждать, что бы надо было делать, как избежать того-то и того-то… (Переведя дыхание, продолжает.) Это - слабое место многих авторов.
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ». Но если вы только делаете вид, что знаете дорогу, вы же можете завести всех слишком далеко, и вообще заблудиться! - Мне довелось немало размышлять о нашей Революции. И о своих ошибках - тоже. Полагаю, я заплатил за них полной мерой.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (реплика Бирюзового Ландшафта вызывает и у него интерес и немалое удовлетворение. Тирада Гранатового Песка - тоже, хотя на иной лад: он значительно покашливает, словно пришел к каким-то весьма определенным выводам. В инвективе Оранжевой Реки ему чудится какой-то намек, и он отвечает медленно, тоном человека, сознающего как свои достоинства, так и недостатки, а потому невозмутимо-спокойного и доброжелательного, хотя не без иронии). Пожалуй, как замечает коллега Ветер и подтверждает коллега Песок, нам свойственно считать себя реалистами и даже несколько преувеличивать. Что же касается оценки - Автор призван прежде всего констатировать, то есть описывать с возможно большей точностью, однако ему надлежит и анализировать; анализ же немыслим без ответа на вопросы «что бы могло произойти» и «как бы могло происходить». Не стоит видеть в этом и искать лишь критику тех, кому приходилось тогда действовать…
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (так же убежденно). Даже «делать вид» - таким образом можно спасти положение скорей, чем обнаружив растерянность или пытаясь поменять курс в разыгравшейся буре… (Сурово и горько.) Я заплатил не столько за свои ошибки, сколько других, и главная из них - отсутствие последовательности и твердости. (Поворачиваясь к Облаку.) Считать себя реалистом у меня есть право - ни в одном предвидении я не ошибался.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (ирония становится более откровенной). Позвольте, позвольте. Предположим, у вашего капитана или хирурга есть помощник, сметливый, наблюдательный и расторопный, и он может предложить лучший выход из положения, чем его начальник. Значит ли, по вашей теории, что ради субординации хорошим советом должно пренебречь?.. И - все равно, куда бы мы не пришли, только бы это было в беспрекословном подчинении и вынужденном единодушии?..
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (с новой интонацией, раньше не заметной). …И, возможно, в назидание другим, желающим проявить самостоятельную мысль и способности, этого помощника следует наказать? Не так ли вы полагаете, гражданин Песок?.. Но я не вижу пока, где же окажется народ, если применить вашу теорию к государству и Революции. Неужели это - бессловесная, послушная команда корабля? Или даже - его неодушевленный груз?..
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (спокойно). Я бы сравнил народ, если уж сравнивать, с живым организмом. С пациентом под скальпелем врача. Разве он сам знает, что нужно, чтобы его спасти? Он хочет излечиться, но без горьких порошков и болезненных процедур… Разумеется, он очень даже охотно поддастся первому же шарлатану, который ему пообещает исцеление легкое и приятное… Особенно если политический шарлатан создал себе репутацию самостоятельно мыслящего и восхваляет свои способности и свой метод… (Непроизвольно махнув рукой, каким-то набежавшим мыслям.)
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (слушает с возрастающим уважением к Песку). Вы, Ландшафт, заговорили об опыте. Так вот, опыт и показал, без всяческих сослагательных наклонений, что один государственный корабль шел вперед сквозь бури, пока им руководил Капитан. А сменило его коллегиальное руководство, быть может, каждый в отдельности и способен был, и умен, но они так перекладывали ответственность один на другого и так мешали один другому довести до конца хотя бы одно распоряжение, что корабль занесло на рифы.
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ » (с плохо скрываемой горечью). Капитан, вы говорите? И в какую же тихую гавань привел он наш Корабль? Не в ту ли, где царствует Анархия? - И куда сам девался с этого Корабля?!
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (взволнованно, подхватывает). Не такими ли разве резонами испокон веков оправдывал себя деспотизм!
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (невеселый смешок, перешедший в долгий кашель). Анархия? Нет, похуже: бюрократия. Мутная видимость деятельности, когда наследники Капитана, пресмыкавшиеся перед ним при его жизни, вдруг все разом «прозрели» и принялись осуждать, сами между тем ловили рыбку в мутной воде.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (резко). И разве не величала себя Анархия испокон веков - Свободой?!.. Да, я имею смелость, в отличие от многих тогда и теперь, сказать во всеуслышание: установление Свободы требует деспотизма единой воли - воли человека, видящего глубже, дальше и острей, проникнутого любовью к пациенту или к своему кораблю и сурового в этой любви, беспощадного - и спасающего их, наперекор им самим.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (отзывается не тотчас, обдумывая каждое слово Оранжевой Реки и, кажется, начинает понимать. Терпеливо). Минутку, минутку. Не станемте оспаривать, что диктаторами, то бишь капитанами, иногда, хотя и слишком редко, бывают достойные люди, руководствующиеся (Песку), как вы полагаете, любовью к своему отечеству-кораблю. Но тот, кто проявил себя искусным кормчим в бурю, может оказаться беспомощен в штиль. И тогда - что ему остается? - все время провоцировать бурю (допустим, это в его власти - ведь мы подразумеваем государство в нашей аллегории). Цель как достижение некой тихой гавани подменяется движением и борьбой с волнами. (Реке) Не довелось ли вам видеть что-либо подобное?
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (Песку, стараясь не выказать ответной резкости и сохранить исполненный достоинства тон). Можно ли так презирать свой народ, настолько не доверять ему и одновременно искренне любить его и желать его блага?.. Увы, второе служит лишь ширмой для тщеславия, амбиций и властолюбивых устремлений… Как это верно, то, что говорите вы, Облако! Возмущая народ одной рукой, имитируя бурю и опасность, другою он ее подавляет, оправдывая свой деспотизм. Так деспотизм нуждается в анархии - добавлю я к вашим словам, Ландшафт. И уж без сомнений деспотический Капитан не остановится перед тем, чтобы ради своих целей погубить не только тех, кто разгадывает его и угрожает его власти, но и даже весь корабль.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». Зачем же менять местами причины и следствия?.. (С упорством, искренне.) В каждое из тех десятилетий была буря - да, жестокие бури были. И все-таки в них было движение к цели. В искусственном штиле вода застоялась, заболотилась, и не было ни движения, ни цели.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (ровностью голоса стараясь оттенить неожиданность смысла). И ВСЕ революции в этом сходны, в любой стране и части света и в любом столетии?..
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (помедлив с ответом, уже другим тоном - более нейтральным). Все или не все - похожи именно в этом, но я знаю две Великие революции, которые действительно во многом похожи.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (Реке, с корректным недоумением, выступающим на первый план, и скрытой провокационностью). Отчего же две? Свидетель одной, я знаю также о революции в Англии 17 века, о революциях в Европе в 19-м веке, наконец, в 1905 и потом в 1917 годах произошли революции в России. А были еще революции 1918 года - в Германии, Венгрии и других странах. А Южная Америка?.. Не все они известны мне в равной степени, во всех их тонкостях, но ведь они были и они тоже меняют лицо мира?.. (Ко всем) Как вы считаете, граждане - граждане-современники?
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (ядовито). О, если вы поставили в один ряд «великих» нашу Революцию и английскую, что мне сказать. Осталось только превозносить двухпалатную систему и монархию… Можно ли обнаружить больше презрения к своему народу? И к народу в целом? Мне ведь ясно, что вы разумеете под «анархией», Ландшафт. А частный интерес, который вы, Ветер, называли то «талантами», то «самостоятельной мыслью», - который вы ставите выше блага общего, противопоставляя отдельные особи - человечеству, - весьма характерная деталь для… Англии. Чему же, повторяю я, удивляться.
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ» (которого поразила фраза, произнесенная Песком: "И разве не величала себя Анархия ... - Свободой?!.." - не оговорка ли это!). Вот именно! Анархия провозглашает себя Свободой, коей отнюдь не является! Потакая самым низменным страстям черни, которую вы именуете народом, вы и ведете страну к самой худшей из деспотий, попирающей права свободного человека, а для того чтобы управлять мятежной чернью, вам как раз и требуется «Капитан», и постоянно возобновляемая «буря»! Вам, Песок, не по душе монархия? Вы попрекаете меня приверженностью этой форме правления! - Но ведь только монархия, точнее, представительное и монархическое правление способно упрочить завоевания Революции! И разве так уж плоха двухпалатная система? - опыт, опыт всех тех, кто строил новое государство после нас, показывает, что именно такое устройство власти законодательной в наибольшей мере отвечает интересам народа и свободе граждан! Его нельзя было ввести у нас сразу, потому что эта система - для мирного времени, а не для периода бурь! В Революции - в любой Революции! - очень важно знать ее предел и уметь вовремя остановиться. Остановиться, чего бы это ни стоило!
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (воспользовавшись долгой паузой, смачивает в фонтане свой платок и прикладывает к разгоревшимся щекам. Заставляет себя не поддаться первым порывам и даже говорить с кроткой насмешливостью). Мне всегда казалось, что борьба за Свободу и ее торжество, где бы ни происходили, есть благо для всего человечества, и Альбион, и Новый Свет - не исключение. И потому я не побоюсь процитировать слова англичанина, вашего собрата, граждане Облако и Река: «Я не верю в коллективную мудрость невежественных индивидуумов.» Народ таков, каковы составляющие его личности… Впрочем, это ничего не добавит к вашему мнению обо мне, не правда ли, гражданин Песок?.. (Серьезно и страстно.) Вы уподобляете Францию и ее народ пациенту и признаете одно лишь лечение - кровопускание. Я скорей сравню наш народ в то время с отроком, которому нужна известная строгость и опека, но, как истинно любящая мать желает видеть своего ребенка разумным, просвещенным и самостоятельным, так и мы были заинтересованы в скорейшем взрослении и просвещении народа!.. (Делает паузу. Так же серьезно, с силой, но в надежде на понимание - Ландшафту.) Не соглашаясь с вами в вопросе о монархии, отдаю должное вашему призыву своевременно закрепить завоевания Революции - верно ли я истолковываю вас? - и не допустить превращения Свободы в ее видимость, Анархию... Но сколь неимоверно сложно определить этот предел! Ведь, не достигнув его, мы не могли считать Революцию совершенной и наполовину.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». А-а, вон что... «Остановить». Вы, граждане, воображаете революции эдаким спектаклем или каруселью на ярмарке, которые можно по сигналу начать и по сигналу же остановить!.. Да, у Свободы есть еще несколько фальшивых ипостасей - демагогия, например. Рассуждения о народе, о деспотизме. При том что народ на деле пугает вас своей коллективной мудростью и ясновидением, которых вы не признаете, и своей стихийной мощью, и которому вы хотели бы навязать замаскированную деспотию «аристократии» богатства.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (торопится вмешаться). Господа, господа, прошу вас… (Быстро поправляется.) Будем разумней, коллеги. Как мы можем понять друг друга, если даже не желаем услышать?.. Вернемся к нашей теме. Мне представляется вполне правомерным вопрос, все ли революции схожи в основных своих чертах - а также и то, в одинаковой ли мере они влияют на лицо нашей цивилизации…
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (не совладав с обидой, отзывается, хоть и вполголоса). «Богатства»!.. Право, Река, можно подумать, что вы, подобно невежественным людям, видите «богатство» в более возвышенных потребностях и образованности… (Как бы про себя.) До чего сурова участь добродетели и свободного духа…
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (помолчав, уже спокойней). Я не говорю о вашем личном богатстве, Ветер. Хотя, согласитесь, у трудящегося, который еле сводит концы с концами, нет ни времени, ни средств на образование. Это же не значит, что он не имеет права на существованье, и не должен иметь политические права… Да… Так мы начали о разных революциях говорить, господин Облако. Ну, общее в них уже то, что их всегда пытались остановить - у господина
Ландшафта всегда были единомышленники.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (чем сильней волнуются и выходят из себя противники, тем спокойней становится он сам. Выпады Ландшафта и Ветра и примирительская тактика Облака кажутся ему настолько саморазоблачительными, что он с саркастическим удовлетворением и в то же время с горечью провидца бормочет себе под нос: «Что и требовалось доказать… Опять я оказался прав со своим диагнозом.»)
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ» (Реке). Вот именно, «ни времени, ни средств на образование»! Не обладая должной просвещенностью, смогут ли они действительно разобраться, в чем состоит подлинный интерес общества; не обладая досугом, смогут ли проявить должный интерес к общему делу, отделить его от своих частных интересов; не обладая достаточными средствами, будут ли они действительно независимы, свободны от сиюминутных потребностей и недоступны подкупу? - Нет, сударь, политические права не есть права естественные, они принадлежат обществу, а не отдельному гражданину, и общество вправе определять, на каких условиях они будут осуществляться! И это вовсе не означает полное исключение бедняков из политической жизни - но нужно, чтобы каждая часть общества имела возможность исполнять свои функции! (Ветру) Вам кажется, нас многое сближает - но я не вполне в этом уверен! Вы говорите теперь - очень правильные слова! - Но ведь Революция достигла предела, за которым Свобода превращается в Анархию, еще в 91-м, и разве опыт последующих десятилетий не демонстрирует вполне убедительно, что еще очень долго Франция не в состоянии будет выйти за этот предел! - но в 91-м вы и ваши единомышленники еще не получили власти и рвались к ней, и потому продолжали раскачивать наш Корабль, уводя его все дальше от гавани! - Что же, размышляя об этом на досуге, я не могу не признать, что, вероятно, это было закономерно - ведь любая, или почти любая Революция (обращается теперь еще и к Облаку) связана с необходимостью перераспределить власть вследствие произошедшего уже перераспределения собственности и тех перемен, которые претерпевает сама собственность! - И с этой точки зрения уже не имеет большого значения то, что вас, Ветер, как, впрочем, и меня, совершенно напрасно попрекали нашим якобы богатством - богатством, которого на деле не было...
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (оживляясь). Интересно, интересно, коллега Ландшафт. Многие ваши современники думали - либо думают - совсем наоборот: любая, или почти любая Революция начинает с перераспределения власти с целью перераспределения собственности, порождая затем и перемены, как в характере и структуре собственности, так и в структуре и характере власти… Признаться, я держусь близкой точки зрения. Политика обладает куда большим влиянием на экономику, чем может показаться. (Реке, учтиво.) Как я предвижу, вы со мной тоже не согласитесь. (Ветру, стараясь не казаться снисходительным, но участливо.) В политической борьбе, как в игре, в ход идут любые карты. И людей, живших как философы, обвиняют в том, что им наименее свойственно… К сожалению, и история ни что иное зачастую, как продолжение политической борьбы.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (имея в виду Ландшафт и Ветер, желчно). Конечно, многие твердят, что презирают богатство и достаток, но поделиться ими мало кто способен… Только «невежественный», как вы повторяете, невежественный, но бдительный народ, обладающий великим инстинктом правды, при всех своих заблуждениях, способен контролировать всяческие продажные лиги и факции, неважно, получили ли они уже власть благодаря имеющейся у них собственности и ради ее преумножения, или только рвутся к ней. Да-да, контролировать - и карать. (Последние слова произносит с глухой угрозой - как будто под давно остывшей золой вдруг полыхнуло пламя. Пауза. Главным образом Облаку - с вызовом, и Реке - рассчитывая на ответ.) Этим отличается Революция от ее пародий и имитаций. Я видел нашу Революцию - вы видели вторую?..
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (что-то в словах Ландшафта вызывает невольную улыбку - так кажется по интонации; хотя эта нотка быстро исчезает). Политика всегда плетется в хвосте экономики, господин Облако, это даже господин… господин Ландшафт признает.
Сущность революции прежде всего в изменении производительных сил и производственных отношений. Так что, ставить в один ряд «великих» буржуазные политические восстания 19 века - ошибка… А, знаете, граждане, ответ на вопрос дал опыт языка. Устоявшимся сочетанием «Великая революция» обозначают только французскую буржуазную и - Октябрьскую социалистическую. Почему - потому что только 1789 и 1917 год знаменовали переходы к новым общественно-экономическим формациям, радикальный разрыв с прошлым. Интересно, а откуда вы это почерпнули, господин Ландшафт?.. То есть, извините, конечно, если додумались до этого сами, но тогда - как же вы не поняли, что остановить революцию - явление закономерное, объективное, материальное, в смысле экономической основы, - невозможно в тот момент, который вам кажется наивысшим. Невозможно, пока она сама себя не завершит, объективное перераспределение и собственности, и власти?.. Ну, а трудящиеся, беднейшие, эксплоатируемые классы, - они остаются бесправными до тех пор, пока не пробудится их классовое сознание, пока они не получат возможность напрямую представлять и отстаивать свои интересы. Вам, может, знакома теория прибавочной стоимости - если вы Здесь, так сказать, продолжаете интересоваться этими проблемами. Так как же класс, который создает практически всю частную собственность своим трудом, всю собственность государства, вдруг может быть где-то вне общего дела и общего интереса?! Их-то дело и интересы как раз и есть общие.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (не удержавшись от того, чтобы ответить, опережает Ландшафт). Производительные силы и производственные… Да, теория прибавочной стоимости, - я читал. Но вот что в этой теории совершенно игнорируется: определенная часть прибавочной стоимости создается трудом самого собственника, а не только его наемных рабочих. Особенно в мелкотоварном хозяйстве. Естественно, эта доля прибавочной стоимости, которая не есть результат эксплуатации, со временем растет в геометрической прогрессии. При полном переделе собственности, национализации и экспроприации, как было в России в 17-м году, эту составляющую вообще не учитывали - таким образом, совершив ограбление, изымая у людей продукты их труда.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (ни к кому в особенности не обращаясь, рассуждает вполголоса). Неразрешимой загадкой для меня так и остается, по какому же принципу рассчитывалась сама стоимость этого самого труда, создающего «прибавочную стоимость». Очевидно, собственно трудом считались лишь затраты мышечной силы - расход физической энергии. Чем большую долю в труде составлял интеллект, образование, квалификация, тем все менее полезным представлялся труд… тем ниже оплачивался… а человек, им занимающийся, представлялся все более вредным членом нового общества… Невежество стало общественной добродетелью, а Учитель, Врач, Адвокат, Писатель, даже грамотный рабочий превратились в потенциальных врагов… (Вздохнув театрально.) Должно быть, это знаменовало полное торжество материализма. (После небольшой паузы.) Вы позволите мне, граждане, не оставить без ответа вопрос и вернуться к той Революции, о которой я лучше могу судить?.. Мне кажется, мои слова те же, что и тогда, в 91-м, в 92-м, и даже раньше - в 89-м. Но мне действительно хотелось бы понять и собственные, и чужие заблуждения, поскольку они касались нашей родины… Допустим на миг, гражданин Ландшафт, что все происходило именно так, как вы представляете: «Революция достигла предела, за которым Свобода превращается в Анархию, еще в 91-м», - позволю себе напомнить, что и без того слабое, шаткое равновесие опрокинул никто иной, как наследный представитель народа, лживо нарушив взятые им на себя обязательства, и тем самым спровоцировав - это была не единственная причина, но очень важная, - дальнейшее углубление и расширение Революции. Действия власти на Марсовом поле 17 июля тоже не способствовали ее завершению.
Наконец, давайте обратимся к периоду после принятия конституции 91-го: у действующей исполнительной власти были все возможности для счастливого завершения - она же, словно нарочно, предпринимала все, чтобы вызвать неудовлетворенность в самых широких слоях народа. Не доказывает ли это, что Революцию пытались остановить слишком рано?.. Или это доказывает, что монархия как форма государственного устройства не соответствовала закреплению революционных преобразований?.. Или же это доказывает, что личности монархов не соответствовали их конституционному статусу? - Тогда, очевидно, следовало заменить их, чтобы Революция остановилась в наивысшей своей точке и не скатилась к Анархии?..
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (воспользовавшись небольшой паузой). Вас не очень обеспокоит запах табака, граждане?.. (Достает привычным движением портсигар.) Вы, коллега Река, ко мне присоединитесь?..
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (Облаку). Охотно, но у вас наверняка сигары? Разные у нас вкусы… Ваши сарказмы в адрес нашей Революции, об оценке труда и о невежестве, Ветер, проходят только при очень поверхностном взгляде на вещи. Труд квалифицированных специалистов ценился достаточно высоко, а против невежества сразу же после установления советской власти были приняты самые конкретные меры. Не невежество «стало общественной добродетелью», как вы говорите, а убеждения и качества человека, которые - что ж, это правильно! - находятся в зависимости от его классовой принадлежности, от его происхождения. Вы сами разве не утверждали того же самого? Третье сословие - значит, добродетельны, аристократия - значит, порочны… И надо было поднять уровень самосознания и престиж рабочего класса. В том числе и за счет оплаты труда.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (с видом невинного любопытства). В самом деле?.. И ваши видные специалисты и руководители государства и их семьи жили так же просто, как рабочие, чтобы поддержать престиж «класса-гегемона», кажется, был такой термин? Поскольку некоторым из нас так часто ставят в вину внешние атрибуты положения законодателей и чиновников, мне было бы интересно сравнить…
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». Хм… Конечно, уровень жизни руководителя всегда отличается… (Быстро находится.) Как и в Великой французской революции, цель состояла в том, чтобы все жили одинаково хорошо, а не одинаково плохо. Но руководитель - представительское лицо.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (с удовлетворением, даже торжествующе, но скромно). Вот именно. Так за что же упрекать должностное лицо другой республики, в такой же степени являющееся - и обязанное им быть - «лицом» своего государства?.. (Спохватившись, извиняющимся тоном.) Однако мы мешаем сосредоточиться гражданину Ландшафту…
продолжение и обсуждение в комментариях
Помогали им в этом пятеро Играющих (Сопровождающих). Каждый из них получил цветной маркер (см.ниже). А Координатор, единственный, знавший "в лицо" всех, зашифровал Героев и Авторов под разными поэтическими именами. Кто из Играющих кого именно будет сопровождать, какого Автора или Героя, решила открытая жеребьевка.
NOTA BENE: В виртуальной Республике - свои законы жизни, и участники нашего эксперимента вполне хорошо осведомлены о том, что происходило в самом конце XVIII века, в XIX-м, в ХХ-м и в XXI-м тоже, какие события и проблемы волновали и волнуют умы...
Авторы:
Облако
Река
Лес
Гора
Остров
Герои:
Ветер
Море
Луч
Песок
Ландшафт
Сопровождающие:
Оранжевый
Гранатовый
Фисташковый
Бирюзовый
Лиловый
Один из дней санкюлотид между CCXIII и CCXIV годами. Тюильри. На развилке нескольких аллей - беседка, почти открытая, только купол и пять колонн, его поддерживающих. В центре - декоративный фонтанчик. Клумбы, на которых сейчас уже нет душистых цветов, а великолепие оттенков астр наши граждане, к сожалению, сейчас не могут видеть по причине завязанных глаз. Вокруг фонтанчика - деревянная скамейка со спинкой. Каждого персонажа приводит сопровождающий и усаживает на скамейку, так что все пятеро в конце концов окажутся довольно близко друг к другу, боком или спиной, но могут отлично друг друга слышать (пока им ничего другого не остается).
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» идет почти самостоятельно, словно беспечный фланер, неспешностью маскируя некоторую неуверенность; ему помогает толстая трость и подсказки сопровождающих.
Усаживаясь на круглую скамейку, откидывается на спинку, закладывает ногу на ногу, - устраивается основательно. Будь у него возможность, он бы непременно развернул газету, в крайнем случае глядел бы по сторонам, но сейчас довольствуется тем, что слушает окружающее: шелест листьев над головой и под ногами гуляющих, журчание фонтана, гомон воробьев. Стоит уху его уловить шорох гравия поблизости, он становится внимательней, пытаясь что-то определить по характеру шагов.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР», слегка задев коленом скамейку, догадывается, что путь в лабиринте аллей окончен. Освобождается от руки сопровождающего, негромко говорит «благодарю».
Справа от себя на некотором расстоянии кладет зонтик, слева - снятую с одной руки перчатку. Ограничив таким образом «свою» территорию, принимает позу, исполненную достоинства и в то же время непринужденную. Брызги, долетающие от фонтана, заставляют Ветер повернуться лицом к воде. Вдыхает свежесть глубоко, с наслаждением.
В тот же миг чувствует рядом чье-то присутствие. Напрягается, чутко прислушиваясь. Садится по-прежнему, но все время ловит малейшее движение невидимого человека.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (откашливаясь слегка, в сторону предполагаемого собеседника). Кажется, я имею удовольствие приветствовать коллегу по… по этому занятному опыту?.. Право, идея оригинальна, хотя и экстравагантна (с оттенком снисходительности). Однако практическая ее значимость… (Фраза остается незавершенной, но в ней определенно звучит скептическая нотка. Ожидает ответа, главным образом для того, чтобы услышать голос и получить первое, хотя бы интуитивное, впечатление.)
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (удержав первое инстинктивное движение - повернуть голову на голос, отвечает почти сразу, ясно и мягко выговаривая слова). Я никогда не берусь судить о значении до получения результата. Но что может быть лучше прогулки в такой чудесный день, к тому же в обществе людей просвещенных?.. Избрав для беседы любую подходящую тему, мы можем не только разгадать загадку, которую нам предложили, но приятно и с большой пользой провести время.
Из третьей аллеи, ведущей к беседке с фонтаном и скамьей, приближаются «ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» и его вожатый. Они никак не могут попасть в такт шагов друг друга, поэтому их периодически шатает из стороны в сторону. Вожатый, наконец, в отместку или в шутку, у самой скамьи трижды поворачивает Песок на месте и, посадив на скамью, быстро удаляется.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (вслед, громко). Я все равно выясню, кто вы. Будьте уверены!.. (Приглаживает обеими руками волосы, поправляет галстук. На несколько секунд замирает, повернув голову вправо, потом влево, точно пристально вглядывается через платок, закрывающий глаза.) С пользой, вы сказали?.. Какая в данном случае может быть польза?
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (мысленно сравнивает первого и второго собеседника: в первом предполагает человека интеллектуального склада, тогда как второй настораживает своей резкостью. Молчит, давая время первому ответить, чтобы лучше понять его позицию).
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (понимая, что сию минуту определяется не только тональность разговора, но и обозначаются возможные союзники и противники; чувствуя, что Ветер медлит с ответом нарочно, тем не менее поддается на этот прием, не без осознаваемого, хотя еще не обоснованного какими-либо гипотезами желания импонировать Ветру - и старается не отталкивать сразу же и новое лицо). Для нас, авторов, польза несомненная, - полагаю, совершенно очевидная… А может быть, подобное «знакомство вслепую» заново окажется любопытным и для тех, о ком мы пишем.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (поддерживая Облако). В самом деле, без привычного обрамления, без обычного своего «носителя», с которым у каждого из нас связаны некие представления, положительные или отрицательные, мысль может обернуться новой стороной. Которой мы раньше не видели.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (качает головой - хотя видеть его движения собеседники не могут, но это - психомоторика, которая заставляет говорящего по телефону безотчетно менять мимику в соответствии с испытываемыми во время разговора эмоциями. Обоим). Не думаю, что такое «знакомство» что-то изменит. Я не ошибусь и через двести с лишним лет, отличу друга от врага… (Спокойней. Может быть, вспомнив услышанные слова об «обществе людей просвещенных».) Хорошо: скажите сейчас, на что вы прежде всего рассчитываете в этом угадывании?.. На реакцию на какие-то ваши слова или факты, которые вы приведете?.. Но реакция может быть фальшивой, хотя отлично сыгранной. На какие-то особенности моральной физиономии?.. (После каждой относительно законченной реплики снова «вглядывается» сквозь повязку.)
Скрипит гравий: к скамейке подходит некто, похоже, довольно грузный. Или это довольно пожилой человек. Дыхание временами шумное, когда запыхается или начинает волноваться. Всем, громко, нормальным, только чуть с хрипотцой голосом: «Здравствуйте, граждане». Садится. Немного отдышавшись, не из-за неловкости паузы, но чтобы сразу внести ясность: «Я - «ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». Автор. Это не входит в загадку, которую нам тут задали. А кто вы? Удобней обращаться по имени, хотя бы такому, временному».
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (тем более охотно, что сам он до подобного простого подхода почему-то не додумался, то есть не снизошел). Ник у меня забавный - Облако. (Невольно его рука тянется приподнять шляпу.) Полагаю, как коллеги-авторы, мы будем друг друга поддерживать, и уж наверняка мы единодушны в том, что благодаря этой игре перед нами открылись интересные возможности.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (новое лицо, то есть голос, не вызывает никаких личностных ассоциаций, а поведение кажется одновременно и чересчур уж простым и прямолинейным, и очень естественным и здравым). Здесь и сейчас я зовусь - Ветер. На второй вопрос ответить однозначно… немало моих современников были и авторами, изучающими и рисующими нашу эпоху. Но, согласно принятой здесь классификации, я - Персонаж.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (поворачивается в сторону Реки. Ответы Облака и Ветра тоже слушает внимательно. Дождавшись последнего слова Ветра). Песок - мой ник. Замечание о современниках-авторах справедливо, я собирался сказать то же самое, по сути… А говорили мы - начали говорить - о том, какая польза от этой игры. Для историков, живущих спустя век или два века - возможно, это и есть тот самый уникальный случай. Но вы, «Река», мне кажется, другого склада, и поймете, какую я имею в виду пользу.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (садится поглубже на скамейке, при этом нечаянно задевает зонтик Ветра). Извините. (Всем, но главным образом Песку.) Понаблюдать воочию и послушать «из первых уст» - во-первых. Тем самым оценить, хоть задним числом, собственные работы. А во-вторых - выяснить еще раз наши позиции и попытаться объяснить противникам их ошибки. Однако не хватает еще одного товарища, похоже…
Легкий упругий шаг выдает в последнем, кого привели к фонтану, человека достаточно молодого и уверенного в себе, а естественность, с какой он поблагодарил провожатого, - привычку принимать помощь, когда она в самом деле необходима. Подходя к беседке, он вслушивался в звучащие голоса, и потому сразу же начинает с представления. Голос его красив и звучен: «Здесь я - «БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ». Тезис наших о современниках-авторах, полагаю, можно было бы развить, но сейчас я тоже - Персонаж. И я полагаю, что предложенная нам задача способна обогатить бесценным опытом не только Авторов, пишущих о нас, но и нас самих, ибо идеи, не основанные на реальном опыте, лишь окутывают нас метафизическим туманом теории».
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (при появлении Ландшафта, отчего-то встрепенувшись, тотчас себя одергивает: мгновенно возникший образ может быть обманчив. Обращается ко всем, подразумевая слова Оранжевой Реки). Дискуссия - серьезное испытание для принципов и истин, и признать правоту благородного противника столь же почетно, сколь и одержать победу. Но всем нам свойственно считать свои убеждения наиболее близкими к истине. Что вы скажете, если на ошибки (с чуть-чуть подзадоривающей интонацией) основанные к тому же на реальном опыте, - укажут вам?..
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (убежденно, так что убежденность граничит с самоуверенностью). Вот что я скажу. Во-первых, идеи не существуют отдельно от слов, и те и другие не существуют отдельно от человека. Для меня важно прежде всего - кто высказывает мысль. В зависимости от этого я проникаю за словесную оболочку, вскрывая истинные цели человека. И мой реальный опыт меня никогда не подводит. (Сделав небольшую паузу.) Свои ошибки я нахожу сам, и не боюсь их признавать, - но тогда, когда это признание может внести еще большую путаницу и панику, например, капитан корабля в шторм или хирург в момент сложной операции обязаны делать вид, что твердо знают, что и как надлежит делать, и не сомневаются в себе.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (с явным интересом и одобрением слушает). Прибавьте вот еще что, гражданин Песок. Когда опасность миновала, легко судить капитана корабля или хирурга за сделанные ошибки. Чаще всего так и делают. А особенно те, кто больше паниковал или сидел тише воды ниже травы. Зато потом они начинают рассуждать, что бы надо было делать, как избежать того-то и того-то… (Переведя дыхание, продолжает.) Это - слабое место многих авторов.
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ». Но если вы только делаете вид, что знаете дорогу, вы же можете завести всех слишком далеко, и вообще заблудиться! - Мне довелось немало размышлять о нашей Революции. И о своих ошибках - тоже. Полагаю, я заплатил за них полной мерой.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (реплика Бирюзового Ландшафта вызывает и у него интерес и немалое удовлетворение. Тирада Гранатового Песка - тоже, хотя на иной лад: он значительно покашливает, словно пришел к каким-то весьма определенным выводам. В инвективе Оранжевой Реки ему чудится какой-то намек, и он отвечает медленно, тоном человека, сознающего как свои достоинства, так и недостатки, а потому невозмутимо-спокойного и доброжелательного, хотя не без иронии). Пожалуй, как замечает коллега Ветер и подтверждает коллега Песок, нам свойственно считать себя реалистами и даже несколько преувеличивать. Что же касается оценки - Автор призван прежде всего констатировать, то есть описывать с возможно большей точностью, однако ему надлежит и анализировать; анализ же немыслим без ответа на вопросы «что бы могло произойти» и «как бы могло происходить». Не стоит видеть в этом и искать лишь критику тех, кому приходилось тогда действовать…
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (так же убежденно). Даже «делать вид» - таким образом можно спасти положение скорей, чем обнаружив растерянность или пытаясь поменять курс в разыгравшейся буре… (Сурово и горько.) Я заплатил не столько за свои ошибки, сколько других, и главная из них - отсутствие последовательности и твердости. (Поворачиваясь к Облаку.) Считать себя реалистом у меня есть право - ни в одном предвидении я не ошибался.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (ирония становится более откровенной). Позвольте, позвольте. Предположим, у вашего капитана или хирурга есть помощник, сметливый, наблюдательный и расторопный, и он может предложить лучший выход из положения, чем его начальник. Значит ли, по вашей теории, что ради субординации хорошим советом должно пренебречь?.. И - все равно, куда бы мы не пришли, только бы это было в беспрекословном подчинении и вынужденном единодушии?..
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (с новой интонацией, раньше не заметной). …И, возможно, в назидание другим, желающим проявить самостоятельную мысль и способности, этого помощника следует наказать? Не так ли вы полагаете, гражданин Песок?.. Но я не вижу пока, где же окажется народ, если применить вашу теорию к государству и Революции. Неужели это - бессловесная, послушная команда корабля? Или даже - его неодушевленный груз?..
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (спокойно). Я бы сравнил народ, если уж сравнивать, с живым организмом. С пациентом под скальпелем врача. Разве он сам знает, что нужно, чтобы его спасти? Он хочет излечиться, но без горьких порошков и болезненных процедур… Разумеется, он очень даже охотно поддастся первому же шарлатану, который ему пообещает исцеление легкое и приятное… Особенно если политический шарлатан создал себе репутацию самостоятельно мыслящего и восхваляет свои способности и свой метод… (Непроизвольно махнув рукой, каким-то набежавшим мыслям.)
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (слушает с возрастающим уважением к Песку). Вы, Ландшафт, заговорили об опыте. Так вот, опыт и показал, без всяческих сослагательных наклонений, что один государственный корабль шел вперед сквозь бури, пока им руководил Капитан. А сменило его коллегиальное руководство, быть может, каждый в отдельности и способен был, и умен, но они так перекладывали ответственность один на другого и так мешали один другому довести до конца хотя бы одно распоряжение, что корабль занесло на рифы.
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ » (с плохо скрываемой горечью). Капитан, вы говорите? И в какую же тихую гавань привел он наш Корабль? Не в ту ли, где царствует Анархия? - И куда сам девался с этого Корабля?!
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (взволнованно, подхватывает). Не такими ли разве резонами испокон веков оправдывал себя деспотизм!
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (невеселый смешок, перешедший в долгий кашель). Анархия? Нет, похуже: бюрократия. Мутная видимость деятельности, когда наследники Капитана, пресмыкавшиеся перед ним при его жизни, вдруг все разом «прозрели» и принялись осуждать, сами между тем ловили рыбку в мутной воде.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (резко). И разве не величала себя Анархия испокон веков - Свободой?!.. Да, я имею смелость, в отличие от многих тогда и теперь, сказать во всеуслышание: установление Свободы требует деспотизма единой воли - воли человека, видящего глубже, дальше и острей, проникнутого любовью к пациенту или к своему кораблю и сурового в этой любви, беспощадного - и спасающего их, наперекор им самим.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (отзывается не тотчас, обдумывая каждое слово Оранжевой Реки и, кажется, начинает понимать. Терпеливо). Минутку, минутку. Не станемте оспаривать, что диктаторами, то бишь капитанами, иногда, хотя и слишком редко, бывают достойные люди, руководствующиеся (Песку), как вы полагаете, любовью к своему отечеству-кораблю. Но тот, кто проявил себя искусным кормчим в бурю, может оказаться беспомощен в штиль. И тогда - что ему остается? - все время провоцировать бурю (допустим, это в его власти - ведь мы подразумеваем государство в нашей аллегории). Цель как достижение некой тихой гавани подменяется движением и борьбой с волнами. (Реке) Не довелось ли вам видеть что-либо подобное?
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (Песку, стараясь не выказать ответной резкости и сохранить исполненный достоинства тон). Можно ли так презирать свой народ, настолько не доверять ему и одновременно искренне любить его и желать его блага?.. Увы, второе служит лишь ширмой для тщеславия, амбиций и властолюбивых устремлений… Как это верно, то, что говорите вы, Облако! Возмущая народ одной рукой, имитируя бурю и опасность, другою он ее подавляет, оправдывая свой деспотизм. Так деспотизм нуждается в анархии - добавлю я к вашим словам, Ландшафт. И уж без сомнений деспотический Капитан не остановится перед тем, чтобы ради своих целей погубить не только тех, кто разгадывает его и угрожает его власти, но и даже весь корабль.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». Зачем же менять местами причины и следствия?.. (С упорством, искренне.) В каждое из тех десятилетий была буря - да, жестокие бури были. И все-таки в них было движение к цели. В искусственном штиле вода застоялась, заболотилась, и не было ни движения, ни цели.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (ровностью голоса стараясь оттенить неожиданность смысла). И ВСЕ революции в этом сходны, в любой стране и части света и в любом столетии?..
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (помедлив с ответом, уже другим тоном - более нейтральным). Все или не все - похожи именно в этом, но я знаю две Великие революции, которые действительно во многом похожи.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (Реке, с корректным недоумением, выступающим на первый план, и скрытой провокационностью). Отчего же две? Свидетель одной, я знаю также о революции в Англии 17 века, о революциях в Европе в 19-м веке, наконец, в 1905 и потом в 1917 годах произошли революции в России. А были еще революции 1918 года - в Германии, Венгрии и других странах. А Южная Америка?.. Не все они известны мне в равной степени, во всех их тонкостях, но ведь они были и они тоже меняют лицо мира?.. (Ко всем) Как вы считаете, граждане - граждане-современники?
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (ядовито). О, если вы поставили в один ряд «великих» нашу Революцию и английскую, что мне сказать. Осталось только превозносить двухпалатную систему и монархию… Можно ли обнаружить больше презрения к своему народу? И к народу в целом? Мне ведь ясно, что вы разумеете под «анархией», Ландшафт. А частный интерес, который вы, Ветер, называли то «талантами», то «самостоятельной мыслью», - который вы ставите выше блага общего, противопоставляя отдельные особи - человечеству, - весьма характерная деталь для… Англии. Чему же, повторяю я, удивляться.
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ» (которого поразила фраза, произнесенная Песком: "И разве не величала себя Анархия ... - Свободой?!.." - не оговорка ли это!). Вот именно! Анархия провозглашает себя Свободой, коей отнюдь не является! Потакая самым низменным страстям черни, которую вы именуете народом, вы и ведете страну к самой худшей из деспотий, попирающей права свободного человека, а для того чтобы управлять мятежной чернью, вам как раз и требуется «Капитан», и постоянно возобновляемая «буря»! Вам, Песок, не по душе монархия? Вы попрекаете меня приверженностью этой форме правления! - Но ведь только монархия, точнее, представительное и монархическое правление способно упрочить завоевания Революции! И разве так уж плоха двухпалатная система? - опыт, опыт всех тех, кто строил новое государство после нас, показывает, что именно такое устройство власти законодательной в наибольшей мере отвечает интересам народа и свободе граждан! Его нельзя было ввести у нас сразу, потому что эта система - для мирного времени, а не для периода бурь! В Революции - в любой Революции! - очень важно знать ее предел и уметь вовремя остановиться. Остановиться, чего бы это ни стоило!
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (воспользовавшись долгой паузой, смачивает в фонтане свой платок и прикладывает к разгоревшимся щекам. Заставляет себя не поддаться первым порывам и даже говорить с кроткой насмешливостью). Мне всегда казалось, что борьба за Свободу и ее торжество, где бы ни происходили, есть благо для всего человечества, и Альбион, и Новый Свет - не исключение. И потому я не побоюсь процитировать слова англичанина, вашего собрата, граждане Облако и Река: «Я не верю в коллективную мудрость невежественных индивидуумов.» Народ таков, каковы составляющие его личности… Впрочем, это ничего не добавит к вашему мнению обо мне, не правда ли, гражданин Песок?.. (Серьезно и страстно.) Вы уподобляете Францию и ее народ пациенту и признаете одно лишь лечение - кровопускание. Я скорей сравню наш народ в то время с отроком, которому нужна известная строгость и опека, но, как истинно любящая мать желает видеть своего ребенка разумным, просвещенным и самостоятельным, так и мы были заинтересованы в скорейшем взрослении и просвещении народа!.. (Делает паузу. Так же серьезно, с силой, но в надежде на понимание - Ландшафту.) Не соглашаясь с вами в вопросе о монархии, отдаю должное вашему призыву своевременно закрепить завоевания Революции - верно ли я истолковываю вас? - и не допустить превращения Свободы в ее видимость, Анархию... Но сколь неимоверно сложно определить этот предел! Ведь, не достигнув его, мы не могли считать Революцию совершенной и наполовину.
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». А-а, вон что... «Остановить». Вы, граждане, воображаете революции эдаким спектаклем или каруселью на ярмарке, которые можно по сигналу начать и по сигналу же остановить!.. Да, у Свободы есть еще несколько фальшивых ипостасей - демагогия, например. Рассуждения о народе, о деспотизме. При том что народ на деле пугает вас своей коллективной мудростью и ясновидением, которых вы не признаете, и своей стихийной мощью, и которому вы хотели бы навязать замаскированную деспотию «аристократии» богатства.
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (торопится вмешаться). Господа, господа, прошу вас… (Быстро поправляется.) Будем разумней, коллеги. Как мы можем понять друг друга, если даже не желаем услышать?.. Вернемся к нашей теме. Мне представляется вполне правомерным вопрос, все ли революции схожи в основных своих чертах - а также и то, в одинаковой ли мере они влияют на лицо нашей цивилизации…
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (не совладав с обидой, отзывается, хоть и вполголоса). «Богатства»!.. Право, Река, можно подумать, что вы, подобно невежественным людям, видите «богатство» в более возвышенных потребностях и образованности… (Как бы про себя.) До чего сурова участь добродетели и свободного духа…
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (помолчав, уже спокойней). Я не говорю о вашем личном богатстве, Ветер. Хотя, согласитесь, у трудящегося, который еле сводит концы с концами, нет ни времени, ни средств на образование. Это же не значит, что он не имеет права на существованье, и не должен иметь политические права… Да… Так мы начали о разных революциях говорить, господин Облако. Ну, общее в них уже то, что их всегда пытались остановить - у господина
Ландшафта всегда были единомышленники.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (чем сильней волнуются и выходят из себя противники, тем спокойней становится он сам. Выпады Ландшафта и Ветра и примирительская тактика Облака кажутся ему настолько саморазоблачительными, что он с саркастическим удовлетворением и в то же время с горечью провидца бормочет себе под нос: «Что и требовалось доказать… Опять я оказался прав со своим диагнозом.»)
«БИРЮЗОВЫЙ ЛАНДШАФТ» (Реке). Вот именно, «ни времени, ни средств на образование»! Не обладая должной просвещенностью, смогут ли они действительно разобраться, в чем состоит подлинный интерес общества; не обладая досугом, смогут ли проявить должный интерес к общему делу, отделить его от своих частных интересов; не обладая достаточными средствами, будут ли они действительно независимы, свободны от сиюминутных потребностей и недоступны подкупу? - Нет, сударь, политические права не есть права естественные, они принадлежат обществу, а не отдельному гражданину, и общество вправе определять, на каких условиях они будут осуществляться! И это вовсе не означает полное исключение бедняков из политической жизни - но нужно, чтобы каждая часть общества имела возможность исполнять свои функции! (Ветру) Вам кажется, нас многое сближает - но я не вполне в этом уверен! Вы говорите теперь - очень правильные слова! - Но ведь Революция достигла предела, за которым Свобода превращается в Анархию, еще в 91-м, и разве опыт последующих десятилетий не демонстрирует вполне убедительно, что еще очень долго Франция не в состоянии будет выйти за этот предел! - но в 91-м вы и ваши единомышленники еще не получили власти и рвались к ней, и потому продолжали раскачивать наш Корабль, уводя его все дальше от гавани! - Что же, размышляя об этом на досуге, я не могу не признать, что, вероятно, это было закономерно - ведь любая, или почти любая Революция (обращается теперь еще и к Облаку) связана с необходимостью перераспределить власть вследствие произошедшего уже перераспределения собственности и тех перемен, которые претерпевает сама собственность! - И с этой точки зрения уже не имеет большого значения то, что вас, Ветер, как, впрочем, и меня, совершенно напрасно попрекали нашим якобы богатством - богатством, которого на деле не было...
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (оживляясь). Интересно, интересно, коллега Ландшафт. Многие ваши современники думали - либо думают - совсем наоборот: любая, или почти любая Революция начинает с перераспределения власти с целью перераспределения собственности, порождая затем и перемены, как в характере и структуре собственности, так и в структуре и характере власти… Признаться, я держусь близкой точки зрения. Политика обладает куда большим влиянием на экономику, чем может показаться. (Реке, учтиво.) Как я предвижу, вы со мной тоже не согласитесь. (Ветру, стараясь не казаться снисходительным, но участливо.) В политической борьбе, как в игре, в ход идут любые карты. И людей, живших как философы, обвиняют в том, что им наименее свойственно… К сожалению, и история ни что иное зачастую, как продолжение политической борьбы.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (имея в виду Ландшафт и Ветер, желчно). Конечно, многие твердят, что презирают богатство и достаток, но поделиться ими мало кто способен… Только «невежественный», как вы повторяете, невежественный, но бдительный народ, обладающий великим инстинктом правды, при всех своих заблуждениях, способен контролировать всяческие продажные лиги и факции, неважно, получили ли они уже власть благодаря имеющейся у них собственности и ради ее преумножения, или только рвутся к ней. Да-да, контролировать - и карать. (Последние слова произносит с глухой угрозой - как будто под давно остывшей золой вдруг полыхнуло пламя. Пауза. Главным образом Облаку - с вызовом, и Реке - рассчитывая на ответ.) Этим отличается Революция от ее пародий и имитаций. Я видел нашу Революцию - вы видели вторую?..
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (что-то в словах Ландшафта вызывает невольную улыбку - так кажется по интонации; хотя эта нотка быстро исчезает). Политика всегда плетется в хвосте экономики, господин Облако, это даже господин… господин Ландшафт признает.
Сущность революции прежде всего в изменении производительных сил и производственных отношений. Так что, ставить в один ряд «великих» буржуазные политические восстания 19 века - ошибка… А, знаете, граждане, ответ на вопрос дал опыт языка. Устоявшимся сочетанием «Великая революция» обозначают только французскую буржуазную и - Октябрьскую социалистическую. Почему - потому что только 1789 и 1917 год знаменовали переходы к новым общественно-экономическим формациям, радикальный разрыв с прошлым. Интересно, а откуда вы это почерпнули, господин Ландшафт?.. То есть, извините, конечно, если додумались до этого сами, но тогда - как же вы не поняли, что остановить революцию - явление закономерное, объективное, материальное, в смысле экономической основы, - невозможно в тот момент, который вам кажется наивысшим. Невозможно, пока она сама себя не завершит, объективное перераспределение и собственности, и власти?.. Ну, а трудящиеся, беднейшие, эксплоатируемые классы, - они остаются бесправными до тех пор, пока не пробудится их классовое сознание, пока они не получат возможность напрямую представлять и отстаивать свои интересы. Вам, может, знакома теория прибавочной стоимости - если вы Здесь, так сказать, продолжаете интересоваться этими проблемами. Так как же класс, который создает практически всю частную собственность своим трудом, всю собственность государства, вдруг может быть где-то вне общего дела и общего интереса?! Их-то дело и интересы как раз и есть общие.
«ГРАНАТОВЫЙ ПЕСОК» (не удержавшись от того, чтобы ответить, опережает Ландшафт). Производительные силы и производственные… Да, теория прибавочной стоимости, - я читал. Но вот что в этой теории совершенно игнорируется: определенная часть прибавочной стоимости создается трудом самого собственника, а не только его наемных рабочих. Особенно в мелкотоварном хозяйстве. Естественно, эта доля прибавочной стоимости, которая не есть результат эксплуатации, со временем растет в геометрической прогрессии. При полном переделе собственности, национализации и экспроприации, как было в России в 17-м году, эту составляющую вообще не учитывали - таким образом, совершив ограбление, изымая у людей продукты их труда.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (ни к кому в особенности не обращаясь, рассуждает вполголоса). Неразрешимой загадкой для меня так и остается, по какому же принципу рассчитывалась сама стоимость этого самого труда, создающего «прибавочную стоимость». Очевидно, собственно трудом считались лишь затраты мышечной силы - расход физической энергии. Чем большую долю в труде составлял интеллект, образование, квалификация, тем все менее полезным представлялся труд… тем ниже оплачивался… а человек, им занимающийся, представлялся все более вредным членом нового общества… Невежество стало общественной добродетелью, а Учитель, Врач, Адвокат, Писатель, даже грамотный рабочий превратились в потенциальных врагов… (Вздохнув театрально.) Должно быть, это знаменовало полное торжество материализма. (После небольшой паузы.) Вы позволите мне, граждане, не оставить без ответа вопрос и вернуться к той Революции, о которой я лучше могу судить?.. Мне кажется, мои слова те же, что и тогда, в 91-м, в 92-м, и даже раньше - в 89-м. Но мне действительно хотелось бы понять и собственные, и чужие заблуждения, поскольку они касались нашей родины… Допустим на миг, гражданин Ландшафт, что все происходило именно так, как вы представляете: «Революция достигла предела, за которым Свобода превращается в Анархию, еще в 91-м», - позволю себе напомнить, что и без того слабое, шаткое равновесие опрокинул никто иной, как наследный представитель народа, лживо нарушив взятые им на себя обязательства, и тем самым спровоцировав - это была не единственная причина, но очень важная, - дальнейшее углубление и расширение Революции. Действия власти на Марсовом поле 17 июля тоже не способствовали ее завершению.
Наконец, давайте обратимся к периоду после принятия конституции 91-го: у действующей исполнительной власти были все возможности для счастливого завершения - она же, словно нарочно, предпринимала все, чтобы вызвать неудовлетворенность в самых широких слоях народа. Не доказывает ли это, что Революцию пытались остановить слишком рано?.. Или это доказывает, что монархия как форма государственного устройства не соответствовала закреплению революционных преобразований?.. Или же это доказывает, что личности монархов не соответствовали их конституционному статусу? - Тогда, очевидно, следовало заменить их, чтобы Революция остановилась в наивысшей своей точке и не скатилась к Анархии?..
«ФИСТАШКОВОЕ ОБЛАКО» (воспользовавшись небольшой паузой). Вас не очень обеспокоит запах табака, граждане?.. (Достает привычным движением портсигар.) Вы, коллега Река, ко мне присоединитесь?..
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА» (Облаку). Охотно, но у вас наверняка сигары? Разные у нас вкусы… Ваши сарказмы в адрес нашей Революции, об оценке труда и о невежестве, Ветер, проходят только при очень поверхностном взгляде на вещи. Труд квалифицированных специалистов ценился достаточно высоко, а против невежества сразу же после установления советской власти были приняты самые конкретные меры. Не невежество «стало общественной добродетелью», как вы говорите, а убеждения и качества человека, которые - что ж, это правильно! - находятся в зависимости от его классовой принадлежности, от его происхождения. Вы сами разве не утверждали того же самого? Третье сословие - значит, добродетельны, аристократия - значит, порочны… И надо было поднять уровень самосознания и престиж рабочего класса. В том числе и за счет оплаты труда.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (с видом невинного любопытства). В самом деле?.. И ваши видные специалисты и руководители государства и их семьи жили так же просто, как рабочие, чтобы поддержать престиж «класса-гегемона», кажется, был такой термин? Поскольку некоторым из нас так часто ставят в вину внешние атрибуты положения законодателей и чиновников, мне было бы интересно сравнить…
«ОРАНЖЕВАЯ РЕКА». Хм… Конечно, уровень жизни руководителя всегда отличается… (Быстро находится.) Как и в Великой французской революции, цель состояла в том, чтобы все жили одинаково хорошо, а не одинаково плохо. Но руководитель - представительское лицо.
«ЛИЛОВЫЙ ВЕТЕР» (с удовлетворением, даже торжествующе, но скромно). Вот именно. Так за что же упрекать должностное лицо другой республики, в такой же степени являющееся - и обязанное им быть - «лицом» своего государства?.. (Спохватившись, извиняющимся тоном.) Однако мы мешаем сосредоточиться гражданину Ландшафту…
продолжение и обсуждение в комментариях