П. П. Гамбарян (2 экз.) и другие
В блоге Бориса Жукова появился интересный пост об остром эксперименте в области истории науки, проведенном доктором Александром Николаевичем Кузнецовым. Всем рекомендую почитать. Суть дела комментировать не буду, у Жукова все отлично разобрано, но по некоторым моментам хочу кое-что добавить.
Дело в том, что одним из учителей Кузнецова был Петр Петрович Гамбарян (1925-2017), выдающийся морфолог по млекопитающим, ныне, к сожалению, уже покойный. Ботаник Павел Петрович Гамбарян - его брат. Как я понимаю, именно поэтому Кузнецов изначально заинтересовался данной ботанической проблемой. Воскресить теорию, опубликованную 44 года назад и с тех пор по большому счету полностью забытую - дело трудоемкое (поэтому я не думаю, что такие "острые опыты" будут происходить часто), но в принципе возможное - вот что важно. Кузнецов за это взялся.
Павел Петрович Гамбарян - блестяще мыслящий ученый с огромным кругозором (характерно, что в относительно небольшой библиографии к его статье есть работы на английском, французском, немецком и голландском языках), но он уже находится в том возрасте, когда людям не очень легко воспринимать принципиально новую информацию. Кузнецов проделал огромную работу по "апгрэйду" его теории, все заново обдумав и сопоставив каждую деталь с современными данными из областей молекулярной филогенетики, палеонтологии и биологии развития растений. Результат получился впечатляющим. В посте Жукова не упомянуто, что на докладе присутствовали два крупнейших ботаника - профессора кафедры высших растений биофака МГУ Александр Константинович Тимонин и Дмитрий Дмитриевич Соколов. Это - ботаническая артиллерия осадного калибра. Более серьезных оппонентов подобрать было просто невозможно. Послушав аудиозапись семинара, каждый может убедиться, что по существу обсуждаемой теории у них были только мелкие комментарии, но никаких принципиальных возражений. Да, происхождение покрытосеменных растений может выглядеть и так.
Ну а на продолжение этой истории мы посмотрим, когда выйдет статья, на основе которой, собственно, и был прочитан доклад Кузнецова.
* * *
Попутно я наткнулся на интересный факт, тоже связанный с именем Гамбаряна.
Дело в том, что как раз в связи с обсуждением теоретических аспектов эволюционной морфологии (чему Кузнецов посвятил первую часть доклада - см. пост Жукова) я решил перечитать кое-какие работы Константина Алексеевича Юдина (1912-1980), известнейшего орнитолога, который был одним из главных учителей Феликса Яновича Дзержинского. Юдин был одновременно великолепным полевым исследователем, знатоком птиц всего мира, и глубоким эволюционистом, серьезно изучавшим эволюцию птиц как класса (если в современной системе их еще можно называть классом - тут я не уверен). На самом деле это не такое уж частое сочетание: далеко не каждый виртуозный полевой натуралист оказывается сильным теоретиком, и далеко не каждый глубокий знаток эволюционной морфологии хорошо ориентируется в живой природе. В Юдине эти ипостаси совмещались. Я обязательно еще напишу о его теоретических идеях, но сейчас хочу сказать о другом.
Просматривая работы Юдина, я заодно прочитал его биографию, опубликованную вместе с воспоминаниями коллег (Дзержинский и др., 2000). И вот там упоминается факт истории науки, который я, mea culpa, как-то упустил из виду.
Рассказывает Петр Петрович Гамбарян:
В 1952 году проходила очередная кампания по искоренению фундаментальных исследований в области биологии. На этот раз решили расправиться не с живыми, а с учением к тому времени уже умершего академика А. Н. Северцова. Я был командирован из Армении на дискуссию о наследии А. Н. Северцова. Ряд ретивых реформаторов решил, что пора кончать и с учением Северцова. В атаке на него особенно старались его ученики: Васнецов, Гиляров и некоторые другие. Патетические выкрики типа "лжеучение так называемого академика Северцова" изобиловали в первых выступлениях.
Затем выступил К. А. Юдин. Он рассмотрел основные этапы работы А. Н. Северцова, показал, что последний сам считал свои работы первым приближением, затем перечислил те направления, которые Северцов считал самыми перспективными, и закончил следующими словами: "Отвергая в целом северцовское направление в морфологии, мы должны признать ненужность разработки вопросов филогенетики, т.е. исторического подхода к проблемам биологии; разработки проблемы общих закономерностей, в том числе и вопроса соотношения онто- и филогенеза, путей эволюции и т.д.; исследования причин эволюции, ибо ради последней цели Северцов и предпринял свой огромный труд. Возникает вопрос, что же следует изучать биологу в наши дни, если не эти проблемы?"
После такой отповеди один за другим стали выступать незапланированные ораторы, и в конце концов подготовленную резолюцию полностью переработали. В результате совещание вынесло вердикт доверия трудам А. Н. Северцова вместо осуждения их, как планировалось. Данное выступление К. А. Юдина показало, что даже в те страшные годы лысенковщины можно было сорвать очередной разгром одного из направлений науки, если находился смелый человек, не побоявшийся их аргументированно защитить.
Вот это да. Было бы неплохо разобраться в деталях - что там произошло за обсуждение, кто его инициировал и какие мотивы были у этих людей (некоторые предположения у меня есть, но я придержу их до знакомства с оригинальными работами, на которые можно будет сослаться). В любом случае - очень интересно.
Дело в том, что одним из учителей Кузнецова был Петр Петрович Гамбарян (1925-2017), выдающийся морфолог по млекопитающим, ныне, к сожалению, уже покойный. Ботаник Павел Петрович Гамбарян - его брат. Как я понимаю, именно поэтому Кузнецов изначально заинтересовался данной ботанической проблемой. Воскресить теорию, опубликованную 44 года назад и с тех пор по большому счету полностью забытую - дело трудоемкое (поэтому я не думаю, что такие "острые опыты" будут происходить часто), но в принципе возможное - вот что важно. Кузнецов за это взялся.
Павел Петрович Гамбарян - блестяще мыслящий ученый с огромным кругозором (характерно, что в относительно небольшой библиографии к его статье есть работы на английском, французском, немецком и голландском языках), но он уже находится в том возрасте, когда людям не очень легко воспринимать принципиально новую информацию. Кузнецов проделал огромную работу по "апгрэйду" его теории, все заново обдумав и сопоставив каждую деталь с современными данными из областей молекулярной филогенетики, палеонтологии и биологии развития растений. Результат получился впечатляющим. В посте Жукова не упомянуто, что на докладе присутствовали два крупнейших ботаника - профессора кафедры высших растений биофака МГУ Александр Константинович Тимонин и Дмитрий Дмитриевич Соколов. Это - ботаническая артиллерия осадного калибра. Более серьезных оппонентов подобрать было просто невозможно. Послушав аудиозапись семинара, каждый может убедиться, что по существу обсуждаемой теории у них были только мелкие комментарии, но никаких принципиальных возражений. Да, происхождение покрытосеменных растений может выглядеть и так.
Ну а на продолжение этой истории мы посмотрим, когда выйдет статья, на основе которой, собственно, и был прочитан доклад Кузнецова.
* * *
Попутно я наткнулся на интересный факт, тоже связанный с именем Гамбаряна.
Дело в том, что как раз в связи с обсуждением теоретических аспектов эволюционной морфологии (чему Кузнецов посвятил первую часть доклада - см. пост Жукова) я решил перечитать кое-какие работы Константина Алексеевича Юдина (1912-1980), известнейшего орнитолога, который был одним из главных учителей Феликса Яновича Дзержинского. Юдин был одновременно великолепным полевым исследователем, знатоком птиц всего мира, и глубоким эволюционистом, серьезно изучавшим эволюцию птиц как класса (если в современной системе их еще можно называть классом - тут я не уверен). На самом деле это не такое уж частое сочетание: далеко не каждый виртуозный полевой натуралист оказывается сильным теоретиком, и далеко не каждый глубокий знаток эволюционной морфологии хорошо ориентируется в живой природе. В Юдине эти ипостаси совмещались. Я обязательно еще напишу о его теоретических идеях, но сейчас хочу сказать о другом.
Просматривая работы Юдина, я заодно прочитал его биографию, опубликованную вместе с воспоминаниями коллег (Дзержинский и др., 2000). И вот там упоминается факт истории науки, который я, mea culpa, как-то упустил из виду.
Рассказывает Петр Петрович Гамбарян:
В 1952 году проходила очередная кампания по искоренению фундаментальных исследований в области биологии. На этот раз решили расправиться не с живыми, а с учением к тому времени уже умершего академика А. Н. Северцова. Я был командирован из Армении на дискуссию о наследии А. Н. Северцова. Ряд ретивых реформаторов решил, что пора кончать и с учением Северцова. В атаке на него особенно старались его ученики: Васнецов, Гиляров и некоторые другие. Патетические выкрики типа "лжеучение так называемого академика Северцова" изобиловали в первых выступлениях.
Затем выступил К. А. Юдин. Он рассмотрел основные этапы работы А. Н. Северцова, показал, что последний сам считал свои работы первым приближением, затем перечислил те направления, которые Северцов считал самыми перспективными, и закончил следующими словами: "Отвергая в целом северцовское направление в морфологии, мы должны признать ненужность разработки вопросов филогенетики, т.е. исторического подхода к проблемам биологии; разработки проблемы общих закономерностей, в том числе и вопроса соотношения онто- и филогенеза, путей эволюции и т.д.; исследования причин эволюции, ибо ради последней цели Северцов и предпринял свой огромный труд. Возникает вопрос, что же следует изучать биологу в наши дни, если не эти проблемы?"
После такой отповеди один за другим стали выступать незапланированные ораторы, и в конце концов подготовленную резолюцию полностью переработали. В результате совещание вынесло вердикт доверия трудам А. Н. Северцова вместо осуждения их, как планировалось. Данное выступление К. А. Юдина показало, что даже в те страшные годы лысенковщины можно было сорвать очередной разгром одного из направлений науки, если находился смелый человек, не побоявшийся их аргументированно защитить.
Вот это да. Было бы неплохо разобраться в деталях - что там произошло за обсуждение, кто его инициировал и какие мотивы были у этих людей (некоторые предположения у меня есть, но я придержу их до знакомства с оригинальными работами, на которые можно будет сослаться). В любом случае - очень интересно.