Подготовка в пустыне (ч.1)
Ночью 3 декабря 5-й батальон, проехал по железной дороге специально проложенной в сердце Каира для австралазийских войск после целого дня пути на поезде по зелёной долине Нила, полной людей, будто бы сошедших со страниц Ветхого Завета. Ночью батальон прибыл в город к мостам через Нил и прошёл маршем по широким европейским улицам, которые странно было видеть в тех местах.
Неподалёку от первого моста батальон пришёл мимо больших запылённых облицованных жёлтой штукатуркой зданий казарм Каср эль-Нил. Звук его оркестра разбудил размещённых там солдат территориальных войск. Люди выходили из казарм и шли через покрытый гравием плац к забору. Это были бойцы ланкаширских территориальных частей из 42-й дивизии, прибывшей в Египет несколько недель назад, чтобы высвободить нужные на фронте британские регулярные части. Когда они узнали, что мимо них проходили австралийские солдаты, они стали их приветствовать. 5-й батальон перешёл мост, который был перекинут через широкую реку под деревьями Гезиры. Он переходил в широкий проспект, который тянется от Гизы на восемь километров по плодородной долине Нила. Именно здесь бойцы через просветы между тёмными стволами деревьев впервые увидели возвышающиеся над горизонтом пустыни пирамиды, залитые белым лунным светом.
Как раз заканчивался ежегодный разлив Нила, и дальний конец долины был одним большим озером, вокруг которого была расположена арабская деревня, лежащая у подножия пирамид. За ними, там где кончалась плодородная долина, начиналась пустыня, казавшаяся в свете Луны розовой. Там, где дорога выходила на песок, колонна свернула направо, на недавно построенную дорогу через плантацию австралийского эвкалипта, прошла мимо здания отеля Мена-Хаус в первую долину в пустыне. Там, под древними пирамидами на этой полосе песка, не тронутой ничем, кроме белой змейки недавно проложенной дороги и строительных лесов вокруг двух наскоро построенных резервуаров, 5-й батальон и заночевал под Луной, укутавшись в серые одеяла.
Хотя до этого бойцы 1-й дивизии несколько недель плыли вместе в составе большой флотилии, очень немногие считали их дивизией. Бойцы грузились в составе отделений и взводов, рот, батальонов, бригад со всех краёв Австралии. Но они были дивизией не в большей степени, чем погруженный на торговое судно для перевозки по морю набор колёс, поршней, гаек, валов и цилиндров является паровозом.
После поездки по железной дороге по долине Нила всё полностью изменилось. День за днём примерно две недели подряд подразделения из разных штатов сходили на берег в Александрии и отправлялись на разных поездах в специально отведённые места. 1-я лёгкая кавалерийская бригада, бойцы которой были распылены по транспортам, постепенно собиралась воедино в лагере Маади на краю пустыни к югу от Каира. Новозеландская пехотная бригада с приданными к ней санитарами, связистами и другими частями разбилась на подразделения и расположилась в Зейтуне на северной окраине Каира. Неподалёку от них расположилась новозеландская коннострелковая бригада. По прошествии двенадцати дней 1-я австралийская дивизия (пехота, артиллерия, полевые медпункты, транспорт и дивизионная лёгкая кавалерия) встала лагерем у пирамид в 16 километрах от центра города. Лагерь Мена протянулся примерно на 1,5 километра в пустынной долине. Службы штаба дивизии расположились в доме управляющего позади отеля. Сам отель был передан под австралийский госпиталь. Полуразвалившиеся трибуны старого ипподрома в пустыне стали артиллерийско-техническим складом. Рядом с ним, на трамвайной станции впоследствии стали складировать провиант и другие припасы.
В палаточных лагерях некоторым поначалу пришлось выкапывать себе временные жилища или землянки, которые покрывались водонепроницаемой тканью. Офицерские столовые расположились в больших арабских шатрах, полученных от подрядчиков. Лагерь постепенно украсился побеленными каменными бордюрами и зеленью, высаженной вокруг палаток. Со временем для солдат построили просторные столовые. У некоторых дорог, там где это разрешалось, выросли лавки всех видов: табачные магазины, парикмахерские, красильные, чистильщики, газетные киоски, ателье по пошиву одежды, фотоателье, антикварные лавки. Однажды в лагерь три араба привели несколько старых ишаков, гружённых палатками, печными дымоходами, столами, стульями, посудой, одеждой. На следующий день в лагере появилась ещё одна "чайная", которая предлагала "австралийский полуденный чай". К концу зимы долина, в которой 3 декабря разбил лагерь 5-й батальон, стала напоминать большой город.
Сбор австралийских и новозеландских кораблей в Суэцком канале в Порт-Саиде, 2 декабря 1914
Генерал-лейтенант сэр Уильям Риддель Бидвуд [William Riddell Birdwood], командующий австралийско-новозеландским армейским корпусом, во время обхода позиций в бухте АНЗАК, 6 октября 1915
Генерал-майор У.Р. Бидвуд {1}, под командованием которого австралийские и новозеландские войска должны были сформировать армейский корпус, был офицером, назначенным лордом Китченером. Китченер вводил его в состав своего штаба во время англо-бурской войны и в Индии. Он находился в Индии, когда Китченер назначил его командовать австралийским армейским корпусом. Штаб корпуса, большой орган, который рос в численности по ходу войны и в одно время насчитывал порядка 70 офицеров и не менее 550 человек, был британским подразделением. Даже в конце войны, когда он состоял главным образом из австралийцев и управлял чисто австралийскими дивизиями, он оставался частью британской, а не австралийской армии. Именно британское, а не австралийское правительство предприняло первые шаги по его созданию и содержанию. Вначале генерал Бидвуд собрал в Индии большую часть офицеров, необходимых для небольшого штаба того времени. Он отбыл с ними из Бомбея 12 декабря. Прибыв 21 декабря в Каир, он приступил к выполнению первой задачи - организация двух отдельных подразделений в единый армейский корпус.
Тогда корпус состоял из двух пехотных дивизий и некоторых "корпусных частей". Последние не входили в состав дивизий, но были частью корпуса или подчинялись командиру армейского корпуса. Однако войска генерала Бидвуда состояли из одной пехотной дивизии (1-й австралийской), одной пехотной бригады и двух кавалерийских бригад (новозеландская пехотная бригада, 1-я австралийская лёгкая кавалерийская бригада и новозеландская коннострелковая бригада). Было известно, что в дополнение к ним в Египет из Австралии скоро прибудет ещё одна пехотная бригада (4-я), две лёгкие кавалерийские бригады и некоторое количество вспомогательных войск, прислать которые британское правительство специально попросило, напр. госпитали. Из них в Англию должны были отправиться только автомобильные части. Остальные должны были остаться в Египте в подчинении генерала Бриджеса как командира АИК. Вследствие этого 24 декабря Бидвуд послал ему свои предложения по составу армейского корпуса.
Он должен был получить наименование "Австралийско-новозеландский армейский корпус". Первое предложенное наименование - "Австралазийский армейский корпус", оно встречается в его первом дневнике. Но опрошенные офицеры, особенно новозеландцы, пожелали сохранить название "Австралийско-новозеландский армейский корпус". Корпус должен был состоять из двух пехотных дивизий и кавалерийской дивизии. Кавалерийская дивизия должна была состоять из 1-й, 2-й и 3-й австралийских лёгких кавалерийских бригад (из которых 3-я должна была прибыть не ранее марта) и новозеландской коннострелковой бригады. Пехотные дивизии - 1-я австралийская дивизия и "2-я" новозеландская дивизия, которая должна была включать в себя новозеландскую пехотную бригаду, 4-ю австралийскую пехотную бригаду и ещё одну пехотную бригаду, если таковая будет в наличии.
Генерал Бриджес и полковник Уайт всеми силами стремились избежать каких-либо задержек и дать корпусу вступить в войну как только он будет готов. Бриджес согласился на предложенную организацию, но также заявил, что не обязательно ждать окончания формирования дивизий, чтобы бросить их в бой. В конечном итоге в состав корпуса вошли только две дивизии. Вторая дивизия была сформирована из новозеландской пехотной бригады, 4-й австралийской пехотной бригады и двух кавалерийских бригад (1-й австралийской лёгкой кавалерийской и новозеландской коннострелковой). Эти четыре бригады находились в подчинении генерала Годли, командующего новозеландским экспедиционным корпусом. Таким образом новая дивизия состояла из практически равного числа новозеландцев и австралийцев, за исключением артиллерии, полностью новозеландской. Для неё было выбрано наименование "новозеландско-австралийская дивизия". В ней очень не хватало артиллерии. У новозеландцев было всего три 4-пушечных батареи 18-фунтовых пушек, гаубичная батарея из 4 орудий, прибывшая в Египет через шесть недель после прибытия корпуса. Она являлась единственным гаубичным подразделением корпуса. Эти четыре батареи были всей артиллерией новозеландско-австралийской дивизии. Нехватка сапёров и транспорта была покрыта главным образом силами новозеландского правительства, рекрутировавшего новозеландцев в Англии и отправившего их в Египет, или созданием новых частей из подкреплений для уже действующих частей. Штаб дивизии прибыл с генералом Годли из Новой Зеландии. 2-я и 3-я австралийские лёгкие кавалерийские бригады, когда они прибыли, не сразу вошли в состав одной из дивизий, оставшись "корпусными частями".
Остальные грузы - госпитали, подкрепления для дивизий, запасные лошади, запасы обмундирования, обуви и разнообразное имущество - прибывали постоянно, в основном из Австралии. Управление всем этим нельзя было возложить на командира дивизии. В итоге, по рекомендации генерала Бриджеса австралийскую базу создали в Египте. Командование базой принял глава административного отдела штаба генерала - полковник В.Ч.М. Селлхайм [V. C. M. Sellheim]. Эта база и семь её отделов (учётный, финансовый, вещевого снабжения, медицинский, базовый (подкрепления и т.д.), конноремонтный и, позднее, почтовый отдел) положили начало большой организации штаба тыла АИК, который три года существовал в виде крупного армейского управления в Лондоне. Генерал Бриджес продолжал быть главнокомандующим АИК, но теперь он был освобождён от рутинных вопросов и осуществлял командование своей дивизии на поле боя. В то же самое время, куда бы он ни отправился, он продолжал решать все большие вопросы австралийских войск в целом. Таким образом, генерал Бидвуд занимался только командованием всеми войсками в его подчинении.
Лорд Китченер исходил из своей оценки личности Бидвуда, когда вверял ему командование австралийскими и новозеландскими войсками. Для британского офицера, Бидвуд обладал одним поразительным качеством, составившим половину его успеха в командовании этими войсками. Многие англичане довоенного времени судили об окружающих по внешности. Австралийцам могли дать командира, который судил о человеке по его ботинкам, или грубости его голоса, или его причёске, который бы придирался к тому, как он приветствует старших по званию, или к мелким незначительным деталям его формы. Британские офицеры обычно уделяли таким деталям формы и поведению большое внимание. В правилах Бидвуда было видеть за формой человека.
Настоящий австралиец с презрением относился к идее о том, что человек должен тратить кучу сил на уход за своей внешностью. Он любил свежий воздух и холодную воду как никто другой. В больнице и в любом другом месте австралийских солдат отличало это отношение. Но если человек очень много внимания уделял своей форме или своей речи, то это было проявление тех качеств, которые австралиец презирал. Когда австралиец замечал соотечественника, идущего по Виктория-Стрит в Лондоне с перьями на шляпе, сверкающими шпорами и пуговицами, натёртыми до блеска крагами и ремнём, он обычно говорил: "Ммм! Это - нехорошо!". Не каждый английский офицер сразу понимал, что об этих представителях британской расы нужно судить по-другому.
Но Бидвуд понимал. С самого первого дня, когда он прогуливался по зоопарку в Гизе, он видел многих молодых австралийцев, глазеющих на клетки. Он по-простому болтал, шутил и обращался с ними не как с профессиональными солдатами, а как с обычными людьми, коими они всегда были. Более того, он никогда не внушал им ложные или эгоистичные идеалы. Его воззвание к ним с начала и до конца основывалось на самых возвышенных и самых почтенных идеях. Временами он просил их слишком о многом, но он всегда просил их сделать это ради достойной цели - ради всеобщего блага, за которое сражались союзники. Именно так и надо было всегда обращаться к австралийцам. Бидвуд был амбициозным человеком, но необычайно честным. Если он понимал, что-то неправильно, ничто не могло убедить его сделать это. Более того, он обладал качеством, задевавшим сердца всех австралийцев - необычайной личной храбростью.
Все эти качества делали Бидвуда редким лидером, несомненно одним из лучших британских командиров времён войны. Хотя он и обладал здравомыслием и способностями, он не был выдающимся тактиком и не обладал складом ума, присущим организатору. Он получал удовольствие от нахождения на поле боя со своими солдатами. Он приезжал на фронт куда сильнее заинтересованным в боевом духе и состоянии солдат, чем в тактической обстановке. Действительно, внимание, которое он уделял мелочам, всегда удивляло непричастных людей. Он писал письма всем офицерам, получившим награды, а его переписка относительно Австралии была огромной. Обращаясь к бойцам он всегда заканчивал с улыбкой: "И помните, всегда, что бы вы ни делали, регулярно пишите своим матерям, жёнам и любимым, потому что в противном случае они будут писать мне". У него был личный секретарь, однако написание этих писем должно быть стоило ему многих часов в неделю. Он тщательно подбирал себе помощников. Хотя, как многие англичане, он не любил, когда при нём были люди, не отличавшиеся внешним лоском. Он был тесно связан со своим штабом, и всецело полагался на него в организационной и кабинетной работе. Он хотел находиться на свежем воздухе, самолично выясняя что могут сделать его солдаты. Он хорошо знал как их надо просить сделать что-либо. Его сила лидера исходила из необычайно мягкой натуры, которая смотрела на людей как на людей. Он был действительно заинтересован в них, а его память на события, связанные с ними, была необычайной. Пожалуй, ни один другой командир на фронте не умел так располагать к себе людей, как он. Его обладание теми необычными и привлекательными качествами лидера постоянно наводили на мысль о его сходстве с великим солдатом предыдущего поколения, лордом Робертсом.
Когда генерала Бидвуда назначили командовать австралийцами и новозеландцами ему было 49 лет. Его отец состоял на государственной службе в Индии. Его сын окончил Клифтонский колледж, а затем поступил в Королевскую военную академию в Сэндхёрсте. Он практически сразу был направлен в индийский кавалерийский полк. Затем он служил в охране вице-короля, участвовал во многих пограничных кампаниях. Отправился на англо-бурскую войну штабным офицером, там он стал военным секретарём лорда Китченера. С того времени его карьера была неразрывно связана с этим великим человеком. Несмотря на то, что он учился в штабном колледже, он участвовал в экспедиции против момандов в 1908 старшим штабным офицером. Впоследствии дослужился до должности генерал-квартирмейстера в Индии. В начале войны он работал секретарём правительства Индии в военном министерстве и членом законодательного совета при генерал-губернаторе. Он был невысоким, хорошо сложенным красивым человеком и хорошим наездником. Он презирал жизнь по пути меньшего сопротивления, совсем не пил. У него была привычка пропускать обед чтобы пройти 3-5 км по своим любимым траншеям, что было постоянным испытанием для других.
Его штаб был по-простому обставлен и нередко располагался в опасных местах. В бухте АНЗАК он жил в самом опасном районе побережья. Его штаб настоял на том, чтобы с опасной стороны жилище генерала было прикрыто несколькими тюками сена, чтобы хоть как-то защитить его от турецких пушек, которые часто обстреливали его. Там погиб его адъютант, капитан Б.У. Онслоу [B. W. Onslow] {2}, галантный красивый английский паренёк, который не смотря ни на что спал под открытым небом в условиях жаркого лета. Многие солдаты погибли вблизи от его прибежища во Франции в июле 1917, когда одним утром его штаб, располагавшийся в Азбруке подвергся обстрелу из неизвестного оружия. Немцы вели огонь из 14-дюймового железнодорожного орудия с расстояния примерно в 32 км. Так продолжалось несколько недель с определёнными интервалами. Снаряда падали главным образом вокруг площади, на которой располагался штаб генерала. Так был ранен майор С.С. Батлер [S. S. Butler] {3}, один из членов его штаба. Обычно высшие штабы переезжали на новое место, если вокруг них падали снаряды. А в дивизиях получали искреннее удовольствие от новостей об обстреле штаба корпуса. Однако генерала Бидвуда ничто не могло убедить переехать. Его штаб оставался на прежнем месте, несмотря на то, что город дом за домом превращался в факел. Он переехал на новое место только после получения приказа выдвигаться для участия в Третьей битве за Ипр.
Генерал Бидвуд сохранял полное спокойствие при обстреле. Наверное, он получал несказанное удовольствие от возможности подвергнуться той же опасности, что и его люди. Он бросился в укрытие только один раз, когда он стоял на грязном склоне под Флером зимой 1916, рассматривая отдалённые немецкие позиции. Тогда с серого неба на небольшую группу людей внезапно упал снаряд. Он упал в 4,5 метрах от них, окатив их грязью. Тогда выяснилось, что все члены группы упали лицом вниз. "Тогда вы пригнулись, генерал", - сказал его адъютант. "Это было благоразумно", - ответил он.
Начальником штаба генерала Бидвуда был назначен бригадный генерал Гарольд Бриджвуд Уокер [Harold Bridgwood Walker] {4}. Генералу Уокеру было 52 года. Он учился в Шрусбери, а затем в Кембридже. Он был настоящим английским джентльменом. Последние два года служил штабным офицером в Индии, но не сильно любил штабную работу. Он с самого начала мечтал броситься в бой. Возможность подвернулась в самом начале войны. В АИК он заработал себе репутацию бойца. Помощником генерала Уокера по "оперативной" части в штабе генерала Бидвуда был подполковник Эндрю Скин [Andrew Skeen] {5}, который три года преподавал в штабном колледже в Кветте.
Скин, высокий и гладко выбритый, отличался примечательной для солдата внешностью. У него был высокий лоб, внешность и манеры университетского профессора молодого и атлетического сложения. Он был учеником, чей ум выделял его среди людей любой другой профессии. Он был неисправимым оптимистом. С самого начала он по сути был старшим в штабе корпуса. Его влияние было сравнимо с тем, которым обладал его преемник, Бруденелл Уайт. Действительно, в столовых про них часто ходили одинаковые слухи. Начальником штаба тыла Бидвуд выбрал себе бригадного генерала Р.А. Каррутерса [R. A. Carruthers] {6}, кавалерийского офицера 52 лет с некоторым опытом штабной работы в Индии. Он был лучшим наездником в штабе армейского корпуса. Подполковник У.Б. Лессли [W. B. Lesslie] {7}, его заместитель, был канадцем на службе в Королевских инженерных войсках. Это был невысокий, крепкого сложения весёлый человек с канадским акцентом. Когда он отдавал приказ, он сам с головой погружался в работу.
Штаб Бидвуда в Каире располагался в южном крыле отеля Shepheard's. Некоторые канцеляристы были выделены от дивизий для работы в армейском корпусе. Остальных прислали из Англии. Коридор на первом этаже рядом с помещениями канцеляристов, заставили ящиками с канцелярскими товарами, адресованными в "А.-Н.З. армейский корпус". Название было слишком нескладным для повседневного использования, особенно в телеграммах. Был необходим сокращённый адрес. В один из дней первых месяцев 1915 года майор Ч.М. Уогстафф [C. M. Wagstaff] {8} младший сотрудник "оперативного" отдела штаба Бидвуда вошёл в помещение генерального штаба и сказал секретарям, что для наименования корпуса необходимо было подобрать удобное слово в качестве условного обозначения Корпуса. Канцеляристы заметили большие инициалы на ящиках в коридоре - АНЗАК [A. & N. Z. A. C.]. Резиновая печать для регистрации корреспонденции имела те же инициалы. Когда Уогстафф упомянул, что необходимо условное наименование, один из канцеляристов (большинство источников называют лейтенанта А.Т. Уайта {9}, который тогда был старшим канцеляристом штаба корпуса) предложил: "А почему бы не АНЗАК?" {10}. Майор Уогстафф предложил название генералу, который утвердил его. С тех пор "анзак" стало условным обозначением Австралийско-новозеландского армейского корпуса. Однако название нескоро стало общеупотребительным. Во время высадки в бухте АНЗАК многие бойцы дивизии ещё не слышали его.
1-я австралийская дивизия по прибытию к пирамидам сразу же приступила к занятиям. Штаб разделил пустыню вокруг Мены на три больших учебных участка, по одному на каждую пехотную бригаду. Дивизионная лёгкая кавалерия, артиллерия и сапёры получили небольшие участки на их границах. транспорту и медикам дали участок недалеко от лагеря. Командирам приказали в течение первых несколько дней составить учебные планы. Им сообщили, что на подготовку на уровне рот, эскадронов и батарей отводилось порядка месяца. Затем десять дней на занятия на уровне батальонов или полков. После чего следовало десять дней занятий на уровне бригад. Если к тому времени дивизия ещё не будет нужна на фронте, то должны были начаться занятия на уровне всей дивизии.
Про учебный процесс непременно надо написать отдельно, т.к. он был одним из самых больших достижений в истории АИК. В то время мало кто понимал, что интенсивность подготовки была исключительной. Количество увольнительных в Каир было ограниченным. Почти с самого дня прибытия занятия длились по меньшей мере восемь часов, и даже больше, каждый день кроме воскресений. Пехота выходила на марш каждое утро. Каждый батальон занимался на участке, выделенном его бригаде. Там они разделялись на роты. Весь день в каждой долине Сахары в нескольких километрах от пирамид группы солдат наступали, отступали, проводили занятия или сидели вокруг сложенного оружия, слушая своих офицеров. Многие батальоны должны были каждое утро идти до учебного полигона несколько километров по рыхлому песку, и каждый вечер возвращаться обратно. Поначалу, чтобы закалить солдат, их гоняли с полной выкладкой и тяжёлыми рюкзаками. Их спины заливало потом, жгучий ветер пустыни дул им в лицо, когда они делали привал чтобы пообедать. Всё это стало причиной многих смертей от пневмонии.
Но именно так была создана дивизия. Её солдаты были совсем не теми людьми, с которыми надо было обращаться по британским наставлениям. Когда они проходили мимо толп людей в Каире, маленькие розовощёкие парнишки из Манчестера, которым хватило смелости записаться в Восточноланкаширскую дивизию, выглядели маленькими детьми в сравнении со здоровяками из австралийских полков. Австралийцы не понимали тогда, что их уровень физического развития был много выше среднего, пока они не оказались в Египте. Впоследствии многие гости из Великобритании и с Западного фронта сообщали, что австралийцы и новозеландцы в Египте и Галлиполи были самыми большими людьми, с которыми они сталкивались где-либо. Первая встреча многих австралийцев с солдатами территориальных войск из 42-й дивизии состоялась тогда, когда добродушные маленькие ланкаширцы привезли котелки с горячим супом новоприбывшим, сидевшим голодными на железнодорожной станции. Между ними двумя сложились необычные товарищеские отношения. Хоть оба и имели хорошие качества, они не особо хорошо переваривали друг друга. "Ahv ye got a fahg, choom?" (на ланкаширском "Закурить будет, брат?") было практически пределом их общения. "Chooms" были первыми британскими солдатами, которых встретили австралийские войска, и их последующие представления о британском рядовом складывались именно из этих воспоминаний. Из общего у них имелись хороший настрой, с которым они оба пошли на войну. Но у них был разный менталитет. Британские солдаты испытывали своего рода благоговейный трепет перед своими офицерами. Они особенно тщательно следовали всем приказам, которые получали. Они всегда с интересом следили (со всей прямотой и особой проницательностью) за мировыми новостями, немецкой стратегией, британскими лидерами, странными вещами в Египте, австралийскими скачками или международным боксом. Они воспринимали многие шутки австралийцев всерьёз. Иностранный солдат был человеком из другого мира. У них было мало поводов к взаимной близости. Однако оба они любили спорт и восхищались смелостью. Солдаты территориальных войск обладали весьма твёрдым характером. Они были необычайно скромными и искренними. Они были небогатыми, но они могли поделиться всем, что у них есть. Хорошо подготовленные британские йоменские войска в Египте, бравые войска, продемонстрировавшие свой боевой дух на высоте Сцимитар в Галлиполи и нескольких славных атаках позднее во время войны, но с нравами отличными от австралийских, мало ладили с иностранными солдатами. Однако между ними и австралийцами во время войны возникло тёплое взаимопонимание, просуществовавшее всю войну.
Тогда и до самого конца войны австралийцы никогда не являлись по натуре кадровыми солдатами. Вне построений и парадов австралийский солдат вёл себя как гражданский. Он стремился повидать мир, попробовать всё, что мог, когда подворачивалась возможность. Бойцы почти два месяца безвылазно сидели на транспортах без увольнительных на берег. Некоторые бегали с кораблей в самоволку по якорным цепям или другими путями. В основном это были молодые, которые хотели повидать Коломбо и считали, что штраф размером в месячное жалованье того стоит. В целом серьёзных нарушений дисциплины зафиксировано не было. Кроме как на Miltiades, на борту которого были британские резервисты под командованием офицеров австралийского ополчения. Сразу после плаванья двадцать тысяч австралийцев были отправлены в пустыню под Каиром. У них не было денег. Молодые были преисполнены высоких чувств, готовы к приключениям, и не считались с ценой. В Маади британцы предоставили крупную палатку на входе в лагерь, где всегда находились некоторые из них. В Гелиополе имелись отели, магазины и широкие яркие улицы. Но лагерь Мена находился в пустыне, в конце 8-километровой дороги, на всё протяжении которой не было ни одного места, где можно было бы хорошо отдохнуть. От лагеря до Каира поначалу имелось всего одного место, предоставленное Ассоциацией христианской молодёжи, где можно было бы читать и писать. Несколько полковых капелланов, в числе которых был "Падре" Маккензи {11} из Армии Спасения, в полной мере воспользовался возможностью организовывать досуг для личного состава. Но этих усилий было совершенно недостаточно. В лагере с наступлением ночи становилось совершенно темно. В первые несколько дней молодые написали свои имена на пирамидах, где ещё можно было прочитать подписи наполеоновских и британских солдат, сделанные в 1801 году. Там они повидали сфинкса и пустыню. Единственным оазисом жизни был полуевропейский Каир.
__________________________________________________________________________________________________________
1. Фельдмаршал лорд Бидвуд, рыцарь Большого Креста ордена Бани, Рыцарь Великий командор ордена Звезды Индии, Рыцарь Большого Креста ордена Святого Михаила и Святого Георгия, Королевского Викторианского ордена, компаньон ордена Индийской империи, "За выдающиеся заслуги", прошёл подготовку для штабной службы. Командующий Австралийско-новозеландским корпусом (впоследствии Австралийским корпусом), 1914-1918, Дарданелльской армей, 1915-1916 (3 месяца), 5-й армией, 1918-1919, командующий АИК, 1915-1920. Главнокомандующий армией в Индии, 1925-1930. Родился в Пуне, Индия, 11 сентября 1865
2. Капитан Б.У. Онслову, офицер индийской регулярной армии. Родился 24 августа 1892. Погиб в бою 27 июля 1915
3. Генерал-майор С.С. Батлер, кавалер ордена Бани, Святого Михаила и Святого Георгия, "За выдающиеся заслуги", офицер оперативно-разведывательной части штаба (2-го) австралийского корпуса, 1915-1918. Офицер штабной службы, Константинополь, 1919. Офицер британской регулярной армии (Южностаффордширский полк). Родился в Нортчёрче, графство Хартфордшир, Англия, 6 октября 1880
4. Генерал-лейтенант сэр Г.Б. Уокер, рыцарь-командор ордена Бани, ордена Святого Михаила и Святого Георгия, кавалер ордена "За выдающиеся заслуги";. Командующий 1-й австралийской дивизией, 1915-1918. Глава Южного Командования, Индия, 1924-1928. Потомок епископа Джорджа Уокера из Лондондерри. Из Дублина, Ирландия. Родился в
Дилхорне, северный Стаффордшир, Англия, 26 апреля 1862. Умер 5 ноября 1934
5. Генерал сэр Э. Скин, рыцарь-командор ордена Бани, ордена Индийской империи, кавалер ордена Святого Михаила и Святого Георгия, прошёл курс обучения в штабном колледже. Бригадный генерал генерального штаба Австралийско-новозеландского корпуса, 1915. Начальник генерального штаба индийской армии, 1924-1928. Из Абердина, Шотландия. Родился в Мируте, Индия, 20 января 1873. Умер 18 февраля 1935
6. Бригадный генерал Р.А. Каррутерс, кавалер ордена Бани, Святого Михаила и Святого Георгия. Заместитель помощника генерального квартирместера, австралийский корпус, 1914-1919. Офицер индийской регулярной армии. Из Ивернесса, Шотландия. Родился в Ивернессе, 10 февраля 1862.
7. Бригадный генерал У.Б. Лессли, кавалер ордена Бани, Святого Михаила и Святого Георгия, Королевские инженерные войска.Командующий 1-й пехотной бригадой, 1917-1918. Офицер британской регулярной армии. Родился в Кингстоне, провинция Онтарио, Канада, 4 ноября 1868
8. Генерал-майор С.М. Уогстафф [C M Wagstaff], кавалер ордена Бани, Святого Михаила и Святого Георгия, компаньон ордена Индийской империи, кавалер ордена "За выдающиеся заслуги". Королевские инженерные войска. Прошёл курс обучения в штабном колледже. Офицер британской регулярной армии. Офицер штабной службы 5-й австралийской дивизии, 1916-1917. Из Беркхемстеда, графство Хартфордшир, Англия. Родился в Калькутте, Индия, 5 марта 1878. Умер 21 февраля 1934
9. Майор А.Т. Уайт, служба штабных специалистов армии Австралии. Военнослужащий британской регулярной армии. Из Лондона. Родился в Гринвиче, Лондон, 15 сентября 1874. Умер 2 сентября 1935
10. Слово уже было в ходу среди канцеляристов. Возможно, что в первый раз оно было употреблено, когда сержант Дж.Ч. Литтл [G. C. Little] попросил сержанта Х.В. Миллингтона [H. V. Millington] "бросить ему печать АНЗАК".
( продолжение)