РПЦ и политика
Кандидат от РПЦ
Церковь объяснила условия участия священнослужителей в выборах Читать >>
Было бы огромным упрощением считать, что религиозные структуры существуют только для укрепления светской власти. История западной цивилизации, не пережившей такого воинственного и безусловного поглощения церкви государством, наблюдавшегося в истории России со времен Петра I, наглядно показывает, что дела обстоят мягко говоря сложнее. Да что там Запад, даже в Российской империи львиная доля русских купцов и промышленников была ортодоксальными старообрядцами, что наглядно демонстрирует позитивный мобилизационный потенциал в том числе религиозной самоорганизации. (История Великобритании с нашей не сравнима, там даже у Шотландии своя собственная региональная церковь есть, а к 1829 году в стране была отменена дискриминация иноверцев. В Российской империи старообрядцам открытые ритуальные действия было разрешено лишь после 1905 года совершать, что впрочем не гарантировало их равноправия)
Парадоксально, но львиная доля сторонников свободы скептически относящихся к способности государства обустроить все сферы общественной жизни, при этом крайне отрицательно относятся к такому огромному и значимому негосударственному институту как церковь и религиозные структуры во всём их разнообразии. Кажется люди до сих пор не вышли из той эпохи, когда глава государства был главой церкви. То что пережитки этих времен и даже взаимное стремление сторон к сближению сохраняется - слабый аргумент против церкви, поскольку, например, частно-государственное партнерство правительства и бизнеса тоже никто не отменял, но те же люди почему-то не считают нужным проклинать предпринимателей как таковых. С церковью же это считается "правилом хорошего тона", церкви предлагают только взять и исчезнуть, будто не является религиозная принадлежность и самоорганизация - вопросом глубоко интимным каждого отдельного человека.
В вопросе религии куда не ткни в "либерала", обязательно попадешь в не просто атеиста, но в воинствующего атеиста, который стремится искоренять в людях религиозность с не меньшим энтузиазмом, чем её в своё время туда заколачивали. Однако если не видно разницы, то в чём она заключается? При этом церковные организации в России сейчас отказались от сжигания на кострах и силовой борьбы с инквизицией, остаются лишь пережитки этого явления в виде всяких "антибогохульных" законов, однако это вполне ожидаемая реакция на не меньший энтузиазм тех кто перед этим криминализировал националистические высказывания и был бы рад вытеснить в поле 282 ст. УК РФ даже критику половых меньшинств, мечтая о полном вытеснении церкви из жизни общества. И чем же принципиально лучше воинственные фанатики с той или другой стороны?
Александр Невзоров вслед за другими классиками сравнивает религию с наркотиками, заявляя, что люди используют её в спасении от собственных слабостей. Вероятно это так и есть, однако что в этом плохого, если вместо религии люди будут спасаться водкой? Вероятно атеизм действительно полезен в научных исканиях, и не спроста больше всего атеистов по статистике именно в академиях наук, однако вовсе не большинство населения задействовано в научных поисках. Если вместо Бога учёные ищут новые звёзды и законы вселенной, то обычные люди вместо Бога скорее всего будут искать нечто иное, например мелочь у соседа или бутылку самогонки в запасниках.
Впрочем мы сейчас обсуждаем именно религиозные структуры, а не веру. Уж если в отношении веры люди могут быть вполне терпимо настроены, то что касается церкви, то тут негативная позиция значительно чаще выражена. Так, хотя атеистов в России по некоторым подсчётам всего порядка 10% населения, то например церковь в политике не хотели бы видеть уже половина населения и вообще полностью доверяющих религиозным организациям в России (иначе говоря воцерковлённых верующих) не более 46% населения.
Между тем церкви есть чем там заниматься, поскольку религиозные организации могут составлять государству и другим благотворительным структурам существенную конкуренцию в вопросах прежде всего социальной политики, в вопросах образования (представьте себе грамотности учили прежде всего для освоения Библии), покровительства сиротам, защиты архитектурных достояний и т.д.
Обществу не будет никакого вреда, а лишь одна польза от открытия церковно-приходских школ, хосписов, больниц, библиотек, военно-патриотических клубов или сиротских домов на базе церкви. Более того, эффективность таких заведений зачастую может значительно превосходить альтернативные заведения и тем более государственные учреждения, эффективность которых иллюстрируется например тем, что 90% выпускников правительственных детских домов оказывается уголовниками, пьяницами или самоубийцами.
Соответственно для развития подобных форм самоорганизации в рамках религиозных общин необходимы конкретные политические изменения и преобразования чисто законодательного плана, в частности введение системы налоговых вычетов при благотворительной деятельности и введение бюджетного аутсорсинга на оплату тех или иных субсидируемых правительством услуг (например тех же детских домов).
Даже в предложении развития альтернативных судебных механизмов, с которым особенно носятся сторонники шариатского права, но которые могут реализовываться и в рамках православия, нет ничего предосудительного - расширение практики негосударственного арбитража в рамках тех или иных общин позволило бы существенно повысить эффективность правосудия в стране, сделав его более легитимным.
Опять же могут быть православные банки, страховые и пенсионные фонды, кооперативы и прочие механизмы взаимопомощи и аккумуляции ресурсов членов религиозной общины.
Это не говоря уже о таких мелочах, как регистрация браков и ритуальные услуги, где присутствие государства совершенно лишнее и скорее даже вредное, провоцирующее лишь дополнительную конфликтность и напряжённость в обществе.
То, что религиозная самоорганизация в этом ключе оказывается не злом, а благом, наглядно иллюстрирует тот факт, что 90% жителей США - самой богатой и могущественной страны в современности, являются верующими, а самым социально благоприятным штатом с наиболее партнёрскими трудовыми отношениями является ультрарелигиозный мормонский штат Юта.
К сожалению РПЦ пока не особенно активно стремится осуществлять экспансию в подобные сферы общества, а свершившееся решение этой организации участвовать в политике, но лишь в рамках оборонительной стратегии принципиально не достаточно и вообще-то речь должна идти именно о активной наступательной политике религиозных структур, которые бы выбивали для себя, как важной части гражданского общества, дополнительные сегменты компетенций и ресурсов, откалывая их от гиперцентрализованного Государства погрязшего в бюрократическом бессилии. Если уж и есть за что критиковать церковь, то не за то что она пытается вторгаться в политику и жизнь общества, выстраивая вокруг себя негосударственные институты социальной самоорганизации, а за то что делает это не достаточно энергично и не совсем в том направлении - не сколько требуя от государства больше возможностей для себя, сколько стремясь при его помощи себя обезопасить нечестными формами конкуренции.
И совсем уж не понятно, как лица, исходящие из концепции прав человека и признающие свободу и самоорганизацию благом, могут против тенденций в том числе религиозной самоорганизации выступать. Конечно и религиозная общественность далеко не всегда права, когда например нападает на гражданских активистов и блокирует неугодные выставки. Но в конфликтности всегда так происходит - слово за слово, проклятье за руганью и вот уже война на уничтожение идёт. Разбираться кто здесь первый начал бессмысленно, все не без греха. Куда важнее то кто первый эту бессмыслицу закончит, перейдя к более конструктивной деятельности.