Что такое прогресс?
Герман Ахметшин пишет:
"то, что пролетаризация крестьянства ИСТОРИЧЕСКИ прогрессивна, никто не спорит. Но в то же время все всегда понимают, что она СОЦИАЛЬНО и ПОЛИТИЧЕСКИ реакционна. Маркс и Энгельс так и говорили: концентрация капитала и экспроприация крестьянства - исторически прогрессивный процесс, но коммунисты не должны поддерживать буржуазию, осуществляющую этот процесс, не должны впадать в апологетику этих насильственных мероприятий буржуазных мародёров по отношению к честным сельским труженикам"
Ахметшин не понимает, что "прогресс" сам по себе является исторической категорией, отражающей поступательное развитие человеческого общества (и отдельных общественных феноменов) от низших форм к высшим. Прогресс либо есть, либо его нет, явление не может быть прогрессивным "в историческом смысле" и одновременно реакционным "в социально-политическом смысле". Ахметшин, говоря о "социальной реакционности" имеет ввиду примерно тоже самое, что имел ввиду реформист Жан Жорес, когда называл революцию "варварской формой прогресса" - прогресс, который совершается попранием личности. Примерно также рассуждают и многие современные антиглобалисты: с одной стороны, они "скрепя сердце" признают историческую неизбежность и даже прогрессивность капиталистической глобализации, но все равно выступают против нее, поскольку та "социально и политически реакционна", "антигуманна". Критикуя современных ему "антиглобалистов" в статье "Протекционисты, фритредеры и рабочий класс" Маркс писал: "протекционисты скажут: «В конце концов мы сохраняем, по крайней мере, общество в его нынешнем состоянии. Хорошо или плохо, номы обеспечиваем рабочему его занятие и не допускаем, чтобы он был выброшен на улицу в результате иностранной конкуренции». Я не собираюсь оспаривать это заявление, я принимаю его. Сохранение, консервация нынешнего положения является, таким образом, самым благоприятным результатом, которого в лучшем случае могут достигнуть протекционисты. Прекрасно, но ведь для рабочего класса дело идет не о сохранении существующего положения, а о том, чтобы обратить его в нечто совершенно противоположное" (ПСС, т.4, с.255).
Ахметшин, подобно многочисленным врагам теории Маркса (либералам, народникам, "гуманистическим" и "антиавторитарным" псевдомарксистам) пытается вложить "гуманистическое" (причем, речь идет о гуманизме в самом пошлом, христианском смысле слова - в смысле "милосердия и человеколюбия", "гуманизме" Луки из повести Горького "На Дне"), "нравственное" содержание в понятие прогресса, что неизбежно должно привести нас к выводам реакционного характера: к идее ограничения развития производительных сил во имя личности, к отрицанию революционного катастрофизма, а затем вовсе к отвержению прогресса. Если мы примем ложное понимание прогресса как "роста добра", то оно неизбежно войдет в противоречие с "жестокой реальностью", и в действительном прогрессе мы будем видеть одну реакцию. Пока эта идея у Ахметшина присутствует в крайне умеренном варианте и проявляется в неприятии "варварских форм" буржуазного прогресса, "насильственных мероприятий буржуазных мародёров по отношению к честным труженикам". Ахметшин пока еще не дошел, подобно Жоресу и Бернштейну, до отрицания самой идеи социальной революции, но мы знаем, что раз коготок увяз - всей птичке пропасть. Презентующий себя "ортодоксальным ленинистом" Ахметшин по своим взглядам стоит намного ниже открытого антимарксиста и антилениниста Марлена Инсарова, который призывает "отбросить наивные прогрессистские иллюзии, что "прогрессивное" и "доброе" едино суть" (Государство и капитал в России). И уж совсем жалки попытки Ахметшина в своих либерально-мещанских рассуждениях спрятаться за спины Маркса и Энгельса (разумеется, не приводя цитат), которые якобы где-то говорили нечто подобное тому, что нам вещает Ахметшин. Если бы Ахметшин был знаком с 4-й томом "Капитала" (Теории прибавочной стоимости) Маркса, то он бы знал, что Маркс ставил развитие производительных сил выше интересов личности, воспевал "производство ради производства", т.е. "развитие богатства человеческой природы как самоцель". В противовес сентиментальному критику капитализма Сисмонди Маркс учил, что противоречие между интересами развития производительных сил и интересами отдельной личности может быть снято не путем "гуманистического" ограничения прогресса в его "варварских" формах, а путем высшего синтеза этих двух начал, путем создания общества, в котором развитие производства как самоцель диалектически совпадет с развитием человеческой личности:
"Производство ради производства есть не что иное, как развитие производительных сил человечества, т. е. развитие богатства человеческой природы как самоцель. Если противопоставить этой цели благо отдельных индивидов, как делал Сисмонди, то это значит утверждать, что развитие всего человеческого рода должно быть задержано ради обеспечения блага отдельных индивидов, что, следовательно, нельзя вести, к примеру скажем, никакой войны, ибо война во всяком случае ведет к гибели отдельных лиц. (Сисмонди прав лишь против таких экономистов, которые затушевывают этот антагонизм, отрицают его.) При таком подходе к вопросу остается непонятым то, что это развитие способностей рода «человек», хотя оно вначале совершается за счет большинства человеческих индивидов и даже целых человеческих классов, в конце концов разрушит этот антагонизм и совпадет с развитием каждого отдельного индивида; что, стало быть, более высокое развитие индивидуальности покупается только ценой такого исторического процесса, в ходе которого индивиды приносятся в жертву" (К. Маркс, Ф. Энгельс, ПСС, т.26, ч.II, с.123)
С аналогичных позиций критиковал сисмондизм и Ленин в книге "К характеристике экономического романизма" и многих других трудах. Основной мишенью Ленина был не столько сам Сисмонди, сколько русская вариация идей сисмондизма, проповедуемая идеологами народничества. Идеологи народничества, как и нынешние "анти-" и "альтер-" глобалисты, были "не в состоянии понять того, как можно бороться с капитализмом не "задерживанием" его развития, а ускорением его, не сзади, а спереди, не реакционно, а прогрессивно" (В. Ленин. ПСС, т.1, с.367), что чем скорее буржуазные мародеры экспроприируют "честных" мелких собственников, тем скорее настанет день экспроприации экспроприаторов. Поэтому, коммунистам нужно не лить слезы о "преступлениях капитализма", а помочь буржуазии выкопать самой себе могилу. Все это было ясно как божий день для Маркса, Энгельса и Ленина, но это нужно доказывать нынешним "ортодоксальным марксистам-ленинистам" вроде Германа Ахметшина и его соратников по мелкобуржуазному "Союзу Трудовой Бедноты Московского Региона". Если классики марксизма поддерживали только демократические устремления мелкой буржуазии ("поддерживать демократические требования мелкой буржуазии отнюдь не значит поддерживать мелкую буржуазию: напротив, именно то развитие, которое откроет России политическая свобода, будет с особенной силой вести к гибели мелкого хозяйства под ударами капитала" - В. Ленин. ПСС, т.4, с.228), то Ахметшин и другиее СТБшники скатываются именно к поддержке мелкой (и вообще, немонополистической) буржуазии в экономической области. Вместо того, чтобы поддержать процесс разорения мелких предпринимателей крупным капиталом и переход мелких хозяйчиков в ряды пролетариата, они призывают "освободить немонополистическую буржуазию от давления монополий" (см. Необходимые лозунги демократического движения). Из вполне прогрессивного тезиса, что мелкая буржуазия является союзником пролетариата в демократической борьбе выводится другой, реакционный тезис, согласно которому пролетариату надо всячески "усиливать" данного, весьма ненадежного союзника, в том числе и экономически. Здесь мы видим, во-первых, идеализацию мелкой буржуазии как "демократического класса", недооценивание реакционности мелкой буржуазии по отношению к пролетариату, во-вторых, непонимание того, что разорение мелкой буржуазии крупным капиталом ведет к усилению не только крупного капитала, но и самого пролетариата, ряды которого пополняются за счет разорившихся мелких буржуа, а также к усилению антагонизма между трудом и капиталом, в третьих, непонимание прогрессивности крупного хозяйства по сравнению с мелким. Здесь мы видим очередное подтверждение правоты слов Маркса, что "в процессе борьбы с истиной заблуждение само себя разоблачает". В потугах разоблачить "реакционный" характер сталинской коллективизации, Ахметшин разоблачил лишь самого себя как реакционного (мелкобуржуазного) социалиста, народника и сисмондиста. Напоследок не мешало бы сказать пару слов о самой "козырной" карте в шулерской колоде "лениниста" Ахметшина, которая состоит в указании на аграрный кризис, возникший в ходе сталинской коллективизации:
"Бунтуев забывает, что если пролетариат будет творить насилие над крестьянством, то этот самый пролетариат в результате такого насилия в один прекрасный момент остаться без хлеба, производителем которого является крестьянство. Уж не Бунтуевы ведь пойдут пахать в поле вместо "раскулаченных" крестьян? :))
Вот так и сталинская "коллективизация" обошлась СССР резким падением производства хлеба и массовым голодом в стране"
Ахметшин и здесь себя разоблачает как народника, т.е. реакционного социалиста, ведь именно народники во времена Ленина громче всех кричали о "разорении деревни капитализмом", "разрушении сельского хозяйства" и т.д. Развитие капитализма везде и повсюду приводило к аграрным кризисам, не менее глубоким, чем тот кризис, который возник в результате сталинской коллективизации, но это нисколько не говорит о реакционности ни сталинской коллективизации, ни буржуазных "огораживаний". По словам Ленина: "аграрный кризис, как и всякий кризис, разоряет массы хозяев, производит крупную ломку установившихся отношений собственности, местами ведет к техническому регрессу, к оживанию средневековых отношений и форм хозяйства, но в общем и целом он ускоряет общественную эволюцию, вытесняет патриархальный застой из его последних прибежищ" (В. Ленин. ПСС, т.4, с.152). Любая радикальная трансформация производственных отношений, неважно, буржуазная или социалистическая, с большой долей вероятности должна на первых порах привести не к улучшению, а наоборот к ухудшению качества жизни населения, развалу экономики. Причем, социалистическая революция, будучи гораздо более глубокой по своему содержанию, чем все предшествующие революции, закономерно должна породить наиболее "варварские" формы прогресса, под влиянием которых многие из попутчиков коммунистического движения перейдут в стан правой реакции (подобно тому, как ужасы французской революции толкнули в стан реакции Карамзина) и будут раздавлены колесом истории.