Поход за Мудростью: харбинские приключения сахалинских культурологов. Часть 2
Часть 1
4. Ан Фа Тьяо
Что было в нашем маршруте? Естественно, парк имени Сталина. Естественно, прекрасный буддийский храм Цзилэ. Естественно соборная мечеть. И, естественно, русская синагога, превращённая в китайский концертный зал. И, само собой, Софийский храм, построенный в русском Харбине известным русским архитектором. В «Википедии» о достопримечательностях Харбина сказано много интересного; туристские сайты более осторожны в своих предложениях (позже стало понятно, почему). Вообще в «Википедии», видимо, рассказано про какой-то другой Харбин - не в смысле достопримечательностей, а в смысле соответствия описания воспринимаемой реальности.
Но перво-наперво надо было добраться до нашего хостела. «Гугл» - в эпоху его доступности, так как в Китае мы не смогли выйти на «Гугл», несмотря на все старания, - утверждал 40-минутную дистанцию между вокзалом, около которого мы находились, и хостелом «Молодёжь России». Значит, неподалёку. Значит, поспрашиваем. И началось…
А началось всё с того, что я не смог купить карту. Нет, в Китае есть всё - карты в изрядном количестве продавались близ вокзала, но только на китайском языке. Даже без пиньиня - латинской орфографии. Ладно, язык до Киева доведёт - поспрашиваем. Ладно, не смог нам ответить встреченный помятый полицейский - другой кто подскажет. Но останавливаемые нами китайцы не понимали моих устных вопросов, а латинское наименование улицы, выписанное на бумажку, их вовсе ставило в тупик. Это целый мир без английского языка! Они даже не знают, как читаются романские буквы. Кстати, язык жестов у китайцев тоже иной, поэтому наши пассы типа «сколько стоит» харбинцев просто ошарашивали. Они даже в этом имеют собственную, параллельную систему знаков и символов - например, согнутый крючком указательный палец означает «100» (надеюсь, я правильно понял). А как они удивляются, узнавая, что мы не узнаём их знаков! Воистину, прав МакЛюэн с его теорией «глобальной деревни», в которой только ментальность деревенщины - ключ к будущему.
И мы идём и идём по мощёным тротуарной плиткой улицам, и каждый десяток метров уводит нас всё глубже в какие-то трущобы.
Тротуары стали прерываться дырами - а мы-то сумки катим! Или стоящими прямо поперёк дорожки автомобилями (граждане КНР обходили эти машины прямо по проезжей части). Стала попадаться разложенная прямо на тротуарах продажная снедь - в частности, то, что на Сахалине корейцами называется «кимчи», а русскими «чимча». Некоторые называют это растение пекинской капустой, но это какой-то другой вид, хотя и родственный по таксону. Так вот, эта капуста (потребляемая как салат, то есть в сыром виде) была разложена прямо на грязном тротуаре. Но даже это не отвлекло нас от нарастающего беспокойства неизвестности.
Если мы останавливали китайца, чтобы помучить его нашими варварскими наречиями, через минуту-другую вокруг собиралась доброжелательная толпа. У нас выхватывали бумажки с записями из рук, подталкивали в «верном» направлении и приветливо орали. Китайцы излишне благожелательны, именно их гостеприимство заставило нас остаться без крыши над головой. Наши благодарности почему-то всех веселили или смущали; мы так и не поняли, как правильно произносить: «се́се» или «сесе́». Китайцы используют оба ударения, и всё равно это звучит иначе, чем у нас.
Итак, направляемые товарищами китайцами, мы шли всё дальше и дальше по узким и вонючим улочкам. Означенные империалистическим «Гуглом» 40 минут давно прошли, а мы всё шли и шли. Мы видели много экзотики. Школы, во дворах которых дрессируют толпы одинаково одетых и идеально дисциплинированных строителей будущего.
Видели парк, в котором тренируются приличного (почти интеллигентного!) вида китайские старички, старательно задирающие ноги на турникеты, пыхтя преодолевая артрит. Причём все в строгих костюмах. Видимо, если в Китае посчастливилось достичь относительно высокого социального статуса, то надо остерегаться потерять его - даже при занятиях физкультурой.
Кошмарные маленькие закусочные, в которых объедки валились прямо на пол. Множество зачуханных ларьков, как у нас в 1990-е. Тележки с едой очень привлекательного вида и аромата - только товбинический рационализм не позволил нам податься этому соблазну.
Видели китайцев непрезентабельного вида, в пиджаках с обвисшими плечами и в засаленных брюках, которые, как ни в чём ни бывало, садились за руль шикарных авто и даже ехали! Видели парикмахера, который подстригал клиента прямо на тротуаре.
И прямо поперёк этого тротуара было развешано бельё, лепились какие-то юрты, сделанные из картона.
Техника - особый разговор. Всё в Китае движется и ездит, и весь транспорт - трёх видов. Первое: автомашины самых разных лет и видимостей. Второе - велосипеды. Горных, как на Сахалине, я не видел, в основном это что-то советское, скрипящее, узкое и кособокое. Много велосипедов с тележками - велорикши. То же самое, только с мотором - это третий вид техники. То есть какой там вид… Это самые диковинные агрегаты, посредством сварки слепленные из всего, что было. Один виденный нами мопед имел в своей конструкции змеевик от холодильника, другой - вешалку..
Стоило только остановиться в растерянности, как к тротуару подскакивали вело- или моторикши, открывали кузов и настойчиво зазывали внутрь. Но наш приятель китаист предупредил нас почему-то ни в коем случае не пользоваться услугами таких извозчиков. Иное дело - такси. Таксисты в Китае одеты в форму и даже имеют какие-то погоны с разным числом больших звёзд. Наверное, и звания есть: «младший лейтенант таксомоторной службы» или «хорунжий частного извоза», или «автодорожный подпоручик». Эти товарищи находятся на более высокой ступени социальной эволюции - они даже знают некоторые улицы Харбина. Кстати, названия улиц в Харбине не соответствуют наименованиям на табличках. Иногда на одной прямой на расстоянии нескольких метров расположены три указателя с тремя различными латинскими названиями улицы. Которые китайцы не могут читать! Воистину, западоподражательность в этом даже сильнее, чем у нас.
В итоге, когда мы уже начали пересекать какие-то автострады по каким-то страшным пешеходным мостам, имеющих колючую проволоку вместо перил, мы поняли, что что-то не так. Стали чаще привлекать к сотрудничеству молодёжь. И тогда поняли, что мы не умеем читать неправильные названия улиц. То есть написано «Ang Fa Qjao», но читается «Ан Фа Тьяо». И этот единственный звук сразу делал название улицы неузнаваемым! Почему по-латински нельзя написать «Tjao» для меня осталось непонятным. Возможно, это такое же псевдосакрализационное очковтирательство, как с японскими «суши» и «суси» (sapienti sat!).
В итоге мы решили сдаться таксисту. Произошло это подле огромного заброшенного отеля с вращающимися дверями, покрытыми пылью и грязью.
И вот, стоим мы обочине шестиполосной магистрали. На том берегу, вдали, стоит такси. Увидев наши приветственные знаки, таксист вышел из машины и пошёл прямо к нам, через весь хайвей, посылая соответствующие жесты машинам. Китайское вождение - это особая статья. Такое ощущение, что правил нет вовсе, а водители руководствуются исключительно интуицией. Звуковой сигнал подаётся не в экстренной ситуации, как у нас - в Китае он означает: «Я тебя вижу!». Тем не менее, по официальной статистике в Китае на дорогах в год гибнет в 10 раз меньше людей, чем у нас. Так что этот внешне хаотичный поток автотранспорта имеет какие-то скрытые иррациональные механизмы саморегуляции, неведомые нам, носатым гуннам.
Так вот, таксист, пересекши автоморе, осведомился о том, куда нам надо. Естественно, он ничего не понял, но важно кивнул, пересёк магистраль в обратном направлении, сел в машину, развернулся поперёк всех потоков и двойных сплошных и подчалил к нам. Радостно мы погрузили свой багаж и отъехали. Таксист понятия не имел, куда ехать, но держал лицо. По телефону я худо-бедно объяснил диспетчеру, куда нам надо, и мы начали колесить по Харбину. Напомню, что про́клятый в Китае «Гугл» утверждал 40-минутную дистанцию от вокзала до нашего хостела; к этому времени уже прошло более трёх часов. Ездим, ездим… Даже мы стали замечать знакомые места - оттого, что проехали мимо них два-три раза. И вот - гостиница «Russia Youth»! Ура, товарищи. Таксист, по-моему, был даже более рад, чем мы. Ведь у него получилось!
Часть 3