Горная фантазия равнинных обитателей-4 (часть I)
Первая фантазия.
Вторая фантазия.
Третья фантазия.
...Но и птицы летят на Север,
Если им надоест тепло.
В. Высоцкий.
РАССКАЗЫ РЫБ.
Вы, наверно, уже подумали, что я забыл, что вторую часть «Горной фантазии…» оставил на ремарке «продолжение следует»? Вовсе нет. Просто иногда, когда труд масштабен, а сроки не поджимают, полезно взять паузу, послушать отзывы, отбрить критику, поискать новые данные по исследуемой теме, что-то переосмыслить, а, главное, свести всё в единую картину.
Лоскутность нынешних представлений о прошлом, думаю, даже доказывать не нужно. Впрочем, если изволите, милости прошу пример. Он лёгкий, из школьной программы. Первый вопрос будет звучать так: «Назовите известных вам животных, обитавших во времена последнего ледникового периода?». И сразу лес рук и несогласованные выкрики с мест: «Мамонты! Шерстистые носороги! Саблезубые тигры! Пещерные львы и пещерные медведи! [И так далее]». - Умнички, всем «пять»!
А теперь немного изменим вопрос: «Назовите известных вам водных животных, обитавших во времена последнего ледникового периода?». То есть, знаете ли вы, какие рыбы и млекопитающие обитали в морях и реках конца плейстоцена - начала голоцена? Или вы считаете, что, раз период был ледниковый, то все водоёмы стояли промёрзшими до самого дна и жизни в них не было?
Думаю, ответить на мой второй вопрос под силу лишь суперузким специалистам, работающим над диссертациями соответствующей тематики. Простым биологам и даже палеонтологам эта задача не по зубам - я проверял это на форумах zoologist.ru и paleo.ru. А о так называемых «историках» я, уж, и не говорю…
Историки, кстати, вполне резонно могут встать в позу - мол, причём здесь они, раз речь идёт о животном мире; пусть, мол, плейстоценовыми рыбами палеоихтиологи и занимаются. Э, нет, ребята, не откреститесь! Вы же пишете в своих книжках, что «первые приспособления для рыбной ловли» датируются, аж, 27000-м годом до нашей эры - так вот будьте последовательны и потрудитесь ответить кого ловили теми приспособлениями.
Мамонта, например, те же историки «раскрутили», как поп-звезду. Они сделали его лэйблом, патентованной торговой маркой, под которой нам втюхиваются теперь байки про ледниковый период. Одного взгляда на изображение мамонта достаточно, чтобы понять о каком времени пойдёт речь и, наоборот, при словосочетании «ледниковый период» в воображении встанет из заиндевевшего небытия мохнатый исполин. Его современникам повезло меньше. Его современникам, жившим в воде, не повезло совсем…
Ну, кто ещё мог претендовать на главную роль в мультфильме «Ледниковый период», если не мамонт Мэнни?
Интереса для профессиональных хранителей исторического знания обитатели плейстоценовых водоёмов не представляют по совсем неожиданной причине - большинство из них, оказывается, преспокойно дожили до наших дней. Мамонтов историки любят только за то, что они вымерли. Раз вымерли, значит, свои тайны унесли в могилу. А раз фактологии никакой нет, то на этом пустом месте можно запросто нафантазировать горячечных теорий, раздуть их в диссертационные пузыри и наполучать под них степеней и регалий.
Рыбы «историкам» развернуться таким образом не дают возможности. Те же налим или хариус, как плескались в приледниковых озёрах 15000 лет назад, так и сейчас молчаливо взирают на нас из-под водной глади современных нам водоёмов. Поди-ка насочиняй что-то отвлечённое про плейстоценовую краснопёрку, когда её потомки водятся в любой речке средней полосы и в солёном виде составляют непременное дополнение к пиву.
Она бы рассмеялась, назови мы её «ровесницей мамонтов» - она гораздо старше!
Обитатели гидросферы, которая в силу своих физических свойств подвержена температурным и барометрическим колебаниям гораздо меньше, чем атмосфера, пережили не только глобальные оледенения, но и вообще все катаклизмы, потрясавшие планету с раннего ордовика до наших дней. На их глазах первые отщепенцы выползли на сушу; на их глазах расцвели и погибли динозавры; на их же глазах встали и исчезли льды всех, сколько их было, ледниковых периодов. А сравнивать продолжительность существования рода Homo (2 миллиона лет) и надкласса Pisces (470 миллионов лет) - просто смешно!
Рассказать нам умудрённые столь богатым прошлым рыбы могут многое. Недалёкие сапиенсы считают, что они говорить не умеют и делают их немоту поговорочной идиомой, а при наличии терпения, такта, тонкой душевной организации и доли интеллекта тайн они могут поведать не мало.
Леониду Александровичу Кудерскому, например, именно рыбы рассказали много подробностей не только про своё, но и про наше, человеческое, прошлое. Профессор Кудерский всю свою долгую научную жизнь занимался изучением водоёмов северо-запада России. А поскольку все эти водоёмы возникли на месте Скандинавского ледникового щита после его таяния, то оказалось, что и тема, которую мы разбирали в первой и второй «Горных фантазиях…» косвенно оказалась в работах Л.А. Кудерского затронутой.
Однако, начать придётся не с рыб, поскольку на том месте, где плещется сейчас Балтийское море до прихода ледника стояли непроходимые хвойные леса. Откуда мы это знаем? Когда надвигающийся ледник перетирал в труху вековые стволы, из них под его тяжестью выдавливалась смола-живица, которая, окаменев, превратилась в янтарь. Так, что янтарь это не «слёзы моря», как принято его поэтично называть, а слёзы хвойных деревьев, раздавленных льдом. Правды ради надо сказать, что море (Бореальное, оно же Эемское, оно же Мгинское) в этом регионе всё же было. Но располагалось оно северо-восточнее современной Балтики и в сродстве с ней не состояло, поскольку, вместе с хвойными лесами, было уничтожено ледником. Историю этого места ледник начал с нуля.
Валдайское (оно же Зырянское, оно же Поздне-Вюрмское) оледенение началось 80-60 тысяч лет назад и, как считается на современном этапе, имело два эпицентра, вокруг которых сформировались два ледниковых щита - Скандинавский и Новоземельский.
Валдайский ледниковый покров максимальной стадии.
Не стоит, однако, думать, что ледниковый щит был незыблем, как гранитный монолит. Это была живая, динамичная система: где-то лёд прирастал, где-то подтаивал. Талая вода собиралась в гигантские - с современную Францию размером, но глубиной по колено - озёра на вершине ледника (способные исчезнуть за одну ночь, слившись через трещину в чрево ледового массива), заполняла внутриледниковые каверны, промывала в его теле каньоны и накапливалась у его подошвы по всему фронту щита. Последняя группа пресноводных талых озёр, затопившая почти всё пространство между южным краем ледника и главным водоразделом Русской равнины, образовала так называемый Привалдайский приледниковый водоём.
Когда я писал «Горную фантазию…», я ещё не знал ни этого термина, ни что под ним подразумевается. Меня к нему привела логика, я его вычислил.
Сперва меня натолкнули на определённые размышления многочисленные упоминания разных источников о том, что на подходах к легендарным горным массивам (Меру, Хара Березайти, Каф (см. первую «Горную фантазию…»)) простирается не просто некая водная преграда, а «великий океан», окружающий Мировую гору со всех сторон: «…Золотая гора Меру проходит через середину земного шара и выходит на поверхность с двух сторон. На её верхнем конце располагаются Индра, боги и мудрецы. На её нижнем конце подобным же образом находят пристанище демоны. Гору-ось окружает со всех сторон великий океан, разделяющий, словно пояс вокруг земли, полусферы богов и демонов» (Парашара). Если за прообраз легендарных гор принимать ледник, то получается, что упомянутый «великий океан», должен был «окольцовывать» его по всему фронту. Делая предположение, что Меру, Хара и Каф - это разные ненаучные названия Валдайского ледника, я проработал этот вопрос и убедился, что, исходя из «физики процесса» обширных приподошвенных водоёмов, действительно, просто не могло не быть.
Исключение в ряду Мировых гор составили только Рипейские горы античной традиции. Про них не говорилось, что они окружены «океаном», но из многочисленных эпических и авторских работ известно, что у подножия Рипеев протекала с востока на запад, впадая в конце в океан, неопознанная река Эридан. Современная наука агрессивно навязывает мнение, что Эридан это река По, текущая на севере Италии. Версия эта громится без усилий: во-первых, По течёт не на запад, а в прямо противоположном направлении; во-вторых, ни в какой океан она не впадает, а впадает в Адриатическое море; а, в-третьих, характерной особенностью Эридана, согласно источников, было обилие янтаря, что указывает на его локализацию в районе нынешнего Балтийского моря. В этом районе, у подножия некоего горообразного массива, мог течь только гипотетический приледниковый поток, который в других первоисточниках назван «великим океаном, окружающим Мировую гору».
Две версии слились в одну и подтвердили друг друга. А изыскания профессора Кудерского в области доказательств существования Привалдайского приледникового водоёма стали для меня проверочным решением, показавшим мою правоту. Но вернёмся к его трудам…
Итак, если ледник уничтожил всё под собой, то в прилегающих к нему областях сумевшие быстро адаптироваться виды не только выжили, но и стали себя прекрасно чувствовать. Первыми освоили привольные просторы приледниковых водоёмов «беженцы» вынужденно переселившиеся сюда из погибающего под пятой ледника Эемского моря. Это были холодолюбивые виды, приспособленные к обитанию в солоноватых водах Эемского бассейна: балтийский и озерный лосось, кумжа, проходной сиг, речная минога.
Представители всех видов, переселившихся в приледниковый водоём из Эемского моря, популяционно были однообразны. Другими словами, в Эемском море они проживали в границах одних и тех же ареалов и в одинаковых условиях природной среды. Очень скоро (по историческим меркам) после вселения в Привалдайский водоём таковые отличия у них стали появляться и первоначально единая популяция распалась на две субпопуляции.
Объясняется это тем, что Привалдайский приледниковый водоём не был какой-то сплошной водной артерией. Он представлял собой частую череду озёр, протянувшуюся вдоль фронта ледника. Образовывались они при затоплении талой водой естественных складок рельефа. В определённый момент складка переполнялась и вода сливалась в соседнюю низину, образуя следующий водоём, и так далее по цепочке. Именно так в Привалдайском приледниковом водоёме поддерживалась некая динамическая связь между его составляющими. При этом наметилась и глобальная тенденция: приледниковые водоёмы по такому критерию, как направление слива, распались на две группы. У первой слив пошёл в южном направлении (Балтийская система приледниковых водоёмов), у второй - на север, в Баренцево море. Водораздел между ними прошёл по узкому участку между современными Ладожским и Онежским озёрами.
С момента возникновения водораздела, две названные группы приледниковых водоёмов больше между собой не соединялись. Это сразу же сказалось на их обитателях - популяционное единство эемских мигрантов оказалось нарушено и в результате представители одних и тех же видов, обитающие, например, в Ладоге и Онеге стали заметно отличаться друг от друга. Наблюдать это могут не только учёные-ихтиологи, но и простые рыбаки, занимающиеся на этих озёрах рыбалкой.
Не хочу никоим образом умалить заслуги Леонида Александровича Кудерского и его коллег, но вынужден констатировать, что они заново изобрели велосипед. Открытый ими факт был давным-давно описан в ведической литературе: «С этих гор устремляются вниз все великие реки земли, только одни из них текут на юг, к теплому морю, а другие - на север, к белопенному океану».
Светлана Васильевна Жарникова по поводу процитированного фрагмента предположила, что он относится к современному нам водоразделу Северного Ледовитого океана и Арало-Каспийского бассейна. Однако, оказывается, что данный постулат применим и ко времени оледенения. Водораздел возник во времена ледника, был им сформирован и сохранился в своём виде даже после того, как породивший его ледник полностью растаял.
Интереснее другое - когда это могло быть зафиксировано человеческой памятью? Исходить будем из мнения официальной исторической науки. Согласно ему современные люди, то есть наши с вами непосредственные предки, появились из ниоткуда (словами Булгакова выражаясь «соткались из воздуха») 40000 лет назад. Если отринуть мои сомнения в точности этой датировки, то получается, что авторы «Вед» описали ситуацию, имевшую место быть от 40000 до 14000 лет назад. Позже этого не могло быть сделано, поскольку ледник начал отступать.
Продолжение следует.
Орлов Владимир.
Вторая фантазия.
Третья фантазия.
...Но и птицы летят на Север,
Если им надоест тепло.
В. Высоцкий.
РАССКАЗЫ РЫБ.
Вы, наверно, уже подумали, что я забыл, что вторую часть «Горной фантазии…» оставил на ремарке «продолжение следует»? Вовсе нет. Просто иногда, когда труд масштабен, а сроки не поджимают, полезно взять паузу, послушать отзывы, отбрить критику, поискать новые данные по исследуемой теме, что-то переосмыслить, а, главное, свести всё в единую картину.
Лоскутность нынешних представлений о прошлом, думаю, даже доказывать не нужно. Впрочем, если изволите, милости прошу пример. Он лёгкий, из школьной программы. Первый вопрос будет звучать так: «Назовите известных вам животных, обитавших во времена последнего ледникового периода?». И сразу лес рук и несогласованные выкрики с мест: «Мамонты! Шерстистые носороги! Саблезубые тигры! Пещерные львы и пещерные медведи! [И так далее]». - Умнички, всем «пять»!
А теперь немного изменим вопрос: «Назовите известных вам водных животных, обитавших во времена последнего ледникового периода?». То есть, знаете ли вы, какие рыбы и млекопитающие обитали в морях и реках конца плейстоцена - начала голоцена? Или вы считаете, что, раз период был ледниковый, то все водоёмы стояли промёрзшими до самого дна и жизни в них не было?
Думаю, ответить на мой второй вопрос под силу лишь суперузким специалистам, работающим над диссертациями соответствующей тематики. Простым биологам и даже палеонтологам эта задача не по зубам - я проверял это на форумах zoologist.ru и paleo.ru. А о так называемых «историках» я, уж, и не говорю…
Историки, кстати, вполне резонно могут встать в позу - мол, причём здесь они, раз речь идёт о животном мире; пусть, мол, плейстоценовыми рыбами палеоихтиологи и занимаются. Э, нет, ребята, не откреститесь! Вы же пишете в своих книжках, что «первые приспособления для рыбной ловли» датируются, аж, 27000-м годом до нашей эры - так вот будьте последовательны и потрудитесь ответить кого ловили теми приспособлениями.
Мамонта, например, те же историки «раскрутили», как поп-звезду. Они сделали его лэйблом, патентованной торговой маркой, под которой нам втюхиваются теперь байки про ледниковый период. Одного взгляда на изображение мамонта достаточно, чтобы понять о каком времени пойдёт речь и, наоборот, при словосочетании «ледниковый период» в воображении встанет из заиндевевшего небытия мохнатый исполин. Его современникам повезло меньше. Его современникам, жившим в воде, не повезло совсем…
Ну, кто ещё мог претендовать на главную роль в мультфильме «Ледниковый период», если не мамонт Мэнни?
Интереса для профессиональных хранителей исторического знания обитатели плейстоценовых водоёмов не представляют по совсем неожиданной причине - большинство из них, оказывается, преспокойно дожили до наших дней. Мамонтов историки любят только за то, что они вымерли. Раз вымерли, значит, свои тайны унесли в могилу. А раз фактологии никакой нет, то на этом пустом месте можно запросто нафантазировать горячечных теорий, раздуть их в диссертационные пузыри и наполучать под них степеней и регалий.
Рыбы «историкам» развернуться таким образом не дают возможности. Те же налим или хариус, как плескались в приледниковых озёрах 15000 лет назад, так и сейчас молчаливо взирают на нас из-под водной глади современных нам водоёмов. Поди-ка насочиняй что-то отвлечённое про плейстоценовую краснопёрку, когда её потомки водятся в любой речке средней полосы и в солёном виде составляют непременное дополнение к пиву.
Она бы рассмеялась, назови мы её «ровесницей мамонтов» - она гораздо старше!
Обитатели гидросферы, которая в силу своих физических свойств подвержена температурным и барометрическим колебаниям гораздо меньше, чем атмосфера, пережили не только глобальные оледенения, но и вообще все катаклизмы, потрясавшие планету с раннего ордовика до наших дней. На их глазах первые отщепенцы выползли на сушу; на их глазах расцвели и погибли динозавры; на их же глазах встали и исчезли льды всех, сколько их было, ледниковых периодов. А сравнивать продолжительность существования рода Homo (2 миллиона лет) и надкласса Pisces (470 миллионов лет) - просто смешно!
Рассказать нам умудрённые столь богатым прошлым рыбы могут многое. Недалёкие сапиенсы считают, что они говорить не умеют и делают их немоту поговорочной идиомой, а при наличии терпения, такта, тонкой душевной организации и доли интеллекта тайн они могут поведать не мало.
Леониду Александровичу Кудерскому, например, именно рыбы рассказали много подробностей не только про своё, но и про наше, человеческое, прошлое. Профессор Кудерский всю свою долгую научную жизнь занимался изучением водоёмов северо-запада России. А поскольку все эти водоёмы возникли на месте Скандинавского ледникового щита после его таяния, то оказалось, что и тема, которую мы разбирали в первой и второй «Горных фантазиях…» косвенно оказалась в работах Л.А. Кудерского затронутой.
Однако, начать придётся не с рыб, поскольку на том месте, где плещется сейчас Балтийское море до прихода ледника стояли непроходимые хвойные леса. Откуда мы это знаем? Когда надвигающийся ледник перетирал в труху вековые стволы, из них под его тяжестью выдавливалась смола-живица, которая, окаменев, превратилась в янтарь. Так, что янтарь это не «слёзы моря», как принято его поэтично называть, а слёзы хвойных деревьев, раздавленных льдом. Правды ради надо сказать, что море (Бореальное, оно же Эемское, оно же Мгинское) в этом регионе всё же было. Но располагалось оно северо-восточнее современной Балтики и в сродстве с ней не состояло, поскольку, вместе с хвойными лесами, было уничтожено ледником. Историю этого места ледник начал с нуля.
Валдайское (оно же Зырянское, оно же Поздне-Вюрмское) оледенение началось 80-60 тысяч лет назад и, как считается на современном этапе, имело два эпицентра, вокруг которых сформировались два ледниковых щита - Скандинавский и Новоземельский.
Валдайский ледниковый покров максимальной стадии.
Не стоит, однако, думать, что ледниковый щит был незыблем, как гранитный монолит. Это была живая, динамичная система: где-то лёд прирастал, где-то подтаивал. Талая вода собиралась в гигантские - с современную Францию размером, но глубиной по колено - озёра на вершине ледника (способные исчезнуть за одну ночь, слившись через трещину в чрево ледового массива), заполняла внутриледниковые каверны, промывала в его теле каньоны и накапливалась у его подошвы по всему фронту щита. Последняя группа пресноводных талых озёр, затопившая почти всё пространство между южным краем ледника и главным водоразделом Русской равнины, образовала так называемый Привалдайский приледниковый водоём.
Когда я писал «Горную фантазию…», я ещё не знал ни этого термина, ни что под ним подразумевается. Меня к нему привела логика, я его вычислил.
Сперва меня натолкнули на определённые размышления многочисленные упоминания разных источников о том, что на подходах к легендарным горным массивам (Меру, Хара Березайти, Каф (см. первую «Горную фантазию…»)) простирается не просто некая водная преграда, а «великий океан», окружающий Мировую гору со всех сторон: «…Золотая гора Меру проходит через середину земного шара и выходит на поверхность с двух сторон. На её верхнем конце располагаются Индра, боги и мудрецы. На её нижнем конце подобным же образом находят пристанище демоны. Гору-ось окружает со всех сторон великий океан, разделяющий, словно пояс вокруг земли, полусферы богов и демонов» (Парашара). Если за прообраз легендарных гор принимать ледник, то получается, что упомянутый «великий океан», должен был «окольцовывать» его по всему фронту. Делая предположение, что Меру, Хара и Каф - это разные ненаучные названия Валдайского ледника, я проработал этот вопрос и убедился, что, исходя из «физики процесса» обширных приподошвенных водоёмов, действительно, просто не могло не быть.
Исключение в ряду Мировых гор составили только Рипейские горы античной традиции. Про них не говорилось, что они окружены «океаном», но из многочисленных эпических и авторских работ известно, что у подножия Рипеев протекала с востока на запад, впадая в конце в океан, неопознанная река Эридан. Современная наука агрессивно навязывает мнение, что Эридан это река По, текущая на севере Италии. Версия эта громится без усилий: во-первых, По течёт не на запад, а в прямо противоположном направлении; во-вторых, ни в какой океан она не впадает, а впадает в Адриатическое море; а, в-третьих, характерной особенностью Эридана, согласно источников, было обилие янтаря, что указывает на его локализацию в районе нынешнего Балтийского моря. В этом районе, у подножия некоего горообразного массива, мог течь только гипотетический приледниковый поток, который в других первоисточниках назван «великим океаном, окружающим Мировую гору».
Две версии слились в одну и подтвердили друг друга. А изыскания профессора Кудерского в области доказательств существования Привалдайского приледникового водоёма стали для меня проверочным решением, показавшим мою правоту. Но вернёмся к его трудам…
Итак, если ледник уничтожил всё под собой, то в прилегающих к нему областях сумевшие быстро адаптироваться виды не только выжили, но и стали себя прекрасно чувствовать. Первыми освоили привольные просторы приледниковых водоёмов «беженцы» вынужденно переселившиеся сюда из погибающего под пятой ледника Эемского моря. Это были холодолюбивые виды, приспособленные к обитанию в солоноватых водах Эемского бассейна: балтийский и озерный лосось, кумжа, проходной сиг, речная минога.
Представители всех видов, переселившихся в приледниковый водоём из Эемского моря, популяционно были однообразны. Другими словами, в Эемском море они проживали в границах одних и тех же ареалов и в одинаковых условиях природной среды. Очень скоро (по историческим меркам) после вселения в Привалдайский водоём таковые отличия у них стали появляться и первоначально единая популяция распалась на две субпопуляции.
Объясняется это тем, что Привалдайский приледниковый водоём не был какой-то сплошной водной артерией. Он представлял собой частую череду озёр, протянувшуюся вдоль фронта ледника. Образовывались они при затоплении талой водой естественных складок рельефа. В определённый момент складка переполнялась и вода сливалась в соседнюю низину, образуя следующий водоём, и так далее по цепочке. Именно так в Привалдайском приледниковом водоёме поддерживалась некая динамическая связь между его составляющими. При этом наметилась и глобальная тенденция: приледниковые водоёмы по такому критерию, как направление слива, распались на две группы. У первой слив пошёл в южном направлении (Балтийская система приледниковых водоёмов), у второй - на север, в Баренцево море. Водораздел между ними прошёл по узкому участку между современными Ладожским и Онежским озёрами.
С момента возникновения водораздела, две названные группы приледниковых водоёмов больше между собой не соединялись. Это сразу же сказалось на их обитателях - популяционное единство эемских мигрантов оказалось нарушено и в результате представители одних и тех же видов, обитающие, например, в Ладоге и Онеге стали заметно отличаться друг от друга. Наблюдать это могут не только учёные-ихтиологи, но и простые рыбаки, занимающиеся на этих озёрах рыбалкой.
Не хочу никоим образом умалить заслуги Леонида Александровича Кудерского и его коллег, но вынужден констатировать, что они заново изобрели велосипед. Открытый ими факт был давным-давно описан в ведической литературе: «С этих гор устремляются вниз все великие реки земли, только одни из них текут на юг, к теплому морю, а другие - на север, к белопенному океану».
Светлана Васильевна Жарникова по поводу процитированного фрагмента предположила, что он относится к современному нам водоразделу Северного Ледовитого океана и Арало-Каспийского бассейна. Однако, оказывается, что данный постулат применим и ко времени оледенения. Водораздел возник во времена ледника, был им сформирован и сохранился в своём виде даже после того, как породивший его ледник полностью растаял.
Интереснее другое - когда это могло быть зафиксировано человеческой памятью? Исходить будем из мнения официальной исторической науки. Согласно ему современные люди, то есть наши с вами непосредственные предки, появились из ниоткуда (словами Булгакова выражаясь «соткались из воздуха») 40000 лет назад. Если отринуть мои сомнения в точности этой датировки, то получается, что авторы «Вед» описали ситуацию, имевшую место быть от 40000 до 14000 лет назад. Позже этого не могло быть сделано, поскольку ледник начал отступать.
Продолжение следует.
Орлов Владимир.