что почитать: Джулиан Барнс - "За окном" (2013 г.)
*проверить, чтобы в тексте нигде не было написано "Баки Барнс"
«Букеровская премия» - своего рода пропуск в высшее общество: книги лауреатов поспешно экранизируют и переводят на разные языки, а сам автор может позволить себе вольности, например, издать книгу в духе «мои любимые писатели». Барнс поступил именно так, его публицистическое «за окном» написано умно и тонко, исключительно для себя, а не чтобы угадать топ-10 любимых публикой авторов. Для русскоязычного читателя здесь и вовсе могут быть незнакомые имена: ту же обладательницу Пулитцеровской премии Эдит Уортон, что жила в эпоху до Второй мировой войны, на русском стали издавать совсем недавно. Малоизвестен и Шамфор (филологи и журналисты, простите), которого боготворил Ницше и читал Пушкин, позволяя Евгению Онегину делать то же самое. Вообще неизвестна Пенелопа Фицджеральд, её единственное издание на русском в разряде букинистических редкостей. Так что - нет, Барнс не применял маркетинговые приёмы для написания книги в угоду публике.
Однако есть и знакомые лица в этом сборнике писателя о писателях. Трудности перевода «Мадам Бовари», соперничество «Хижины дяди Тома» и произведений Вирджинии Вулф, литературная дерзость и также Мишель Уэльбек с грехом отчаяния, - вот темы, которые занимают Барнса. Его эссе выходят за пределы «мне понравилось, потому что...», он копает глубже каждый раз, когда речь идёт о золотоносной жиле, об одном из авторов, что его вдохновляют. Поэтому о Киплинге нам расскажут через Францию; да, не самое очевидное сочетание. Киплинг и Индия - привычно. Киплинг и Англия, Киплинг и Британская империя, Киплинг и Южная Африка, Киплинг и Соединенные Штаты - понятно. Однако Франция, которую он изъездил вдоль и поперёк, о которой так много писал в неопубликованных ещё дневниках, Франция, где он и трёх дней не мог провести инкогнито, - это совсем другое дело.
Усаживайтесь поудобнее, вам сейчас всё расскажут. О Хемингуэе и Апдайке, о человеке, спасшем французскую старину, о Трафальгарском пудинге. Получилось сильнее, чем аналогичное у Бегбедера. Не так весело, как у Гениса, зато так по-европейски. Взгляд знаменитого английского автора за окно собственного кабинета. Интересно ведь, кто из писателей высоко котируется на Британских островах?
«Сегодня глагол to English, то есть «англизировать», c его собственническим и даже захватническим звучанием, вышел из употребления, но когда готовился первый перевод Флобера, он еще был в ходу: так, на титульной странице первого совместного лондонского и нью-йоркского издания «Саламбо», выпущенного в 1886 году - тогда же, когда и сделанный Маркс-Эвелинг перевод «Мадам Бовари», - значилось Englished».
Цитаты: http://www.livelib.ru/book/1000723193/quotes
Где скачать: http://flibusta.net/b/345112
Где купить: http://www.ozon.ru/context/detail/id/23661084/
«Букеровская премия» - своего рода пропуск в высшее общество: книги лауреатов поспешно экранизируют и переводят на разные языки, а сам автор может позволить себе вольности, например, издать книгу в духе «мои любимые писатели». Барнс поступил именно так, его публицистическое «за окном» написано умно и тонко, исключительно для себя, а не чтобы угадать топ-10 любимых публикой авторов. Для русскоязычного читателя здесь и вовсе могут быть незнакомые имена: ту же обладательницу Пулитцеровской премии Эдит Уортон, что жила в эпоху до Второй мировой войны, на русском стали издавать совсем недавно. Малоизвестен и Шамфор (филологи и журналисты, простите), которого боготворил Ницше и читал Пушкин, позволяя Евгению Онегину делать то же самое. Вообще неизвестна Пенелопа Фицджеральд, её единственное издание на русском в разряде букинистических редкостей. Так что - нет, Барнс не применял маркетинговые приёмы для написания книги в угоду публике.
Однако есть и знакомые лица в этом сборнике писателя о писателях. Трудности перевода «Мадам Бовари», соперничество «Хижины дяди Тома» и произведений Вирджинии Вулф, литературная дерзость и также Мишель Уэльбек с грехом отчаяния, - вот темы, которые занимают Барнса. Его эссе выходят за пределы «мне понравилось, потому что...», он копает глубже каждый раз, когда речь идёт о золотоносной жиле, об одном из авторов, что его вдохновляют. Поэтому о Киплинге нам расскажут через Францию; да, не самое очевидное сочетание. Киплинг и Индия - привычно. Киплинг и Англия, Киплинг и Британская империя, Киплинг и Южная Африка, Киплинг и Соединенные Штаты - понятно. Однако Франция, которую он изъездил вдоль и поперёк, о которой так много писал в неопубликованных ещё дневниках, Франция, где он и трёх дней не мог провести инкогнито, - это совсем другое дело.
Усаживайтесь поудобнее, вам сейчас всё расскажут. О Хемингуэе и Апдайке, о человеке, спасшем французскую старину, о Трафальгарском пудинге. Получилось сильнее, чем аналогичное у Бегбедера. Не так весело, как у Гениса, зато так по-европейски. Взгляд знаменитого английского автора за окно собственного кабинета. Интересно ведь, кто из писателей высоко котируется на Британских островах?
«Сегодня глагол to English, то есть «англизировать», c его собственническим и даже захватническим звучанием, вышел из употребления, но когда готовился первый перевод Флобера, он еще был в ходу: так, на титульной странице первого совместного лондонского и нью-йоркского издания «Саламбо», выпущенного в 1886 году - тогда же, когда и сделанный Маркс-Эвелинг перевод «Мадам Бовари», - значилось Englished».
Цитаты: http://www.livelib.ru/book/1000723193/quotes
Где скачать: http://flibusta.net/b/345112
Где купить: http://www.ozon.ru/context/detail/id/23661084/