264. Об ушедших и остающихся с точки зрения Ф.Василюка. 3
Фёдор Василюк
Пережить горе.
(С комментариями Ф.Б.Березина)
Продолжение.
Затем наступает третья фаза - острого горя, длящаяся до шести-семи недель с момента трагического события. Иначе ее именуют периодом отчаяния, страдания и дезорганизации.
Сохраняются и первое время могут даже усиливаться,
различные телесные реакции - затрудненное укороченное дыхание, астения: мышечная слабость, утрата энергии, ощущение тяжести любого действия; чувство пустоты в желудке, стеснение в груди, ком в горле; повышенная чувствительность к запахам, снижение или необычное усиление аппетита, сексуальные дисфункции, нарушение сна.
Это период наибольших страданий, острой душевной, боли. Появляется множество тяжелых, иногда странных и пугающих чувств и мыслей - ощущение пустоты и бессмысленности, отчаяние, чувство брошенности, одиночества, злость, вина, страх и тревога, беспомощность. Типичны необыкновенная поглощенность образом умершего (по свидетельству одного пациента, он вспоминал о погибшем сыне до 800 раз в день) и его идеализация - подчеркивание необычайных достоинств, избегание воспоминаний о плохих чертах и поступках.
«Это период наибольших страданий, острой душевной, боли».
Фотограф El Hermano Pila
Горе накладывает отпечаток и на отношения с окружающими. Здесь может наблюдаться утрата теплоты, раздражительность, желание уединиться. Изменяется повседневная деятельность. Человеку трудно бывает сконцентрироваться на том, что он делает, трудно довести дело до конца, а сложно организованная деятельность может на какое-то время стать и вовсе недоступной. Порой возникает бессознательное отождествление с умершим, проявляющееся в невольном подражании его походке, жестам, мимике. Утрата близкого - сложнейшее событие, затрагивающее все стороны жизни, все уровни телесного, душевного и социального существования человека.
Горе уникально, оно зависит от единственных в своем роде отношений, от конкретных обстоятельств жизни и смерти, от всей неповторимой картины взаимных планов и надежд, обид и радостей, дел и воспоминаний. И все же за всем этим многообразием типичных и уникальных чувств и состояний можно попытаться выделить специфический комплекс процессов, который составляет сердцевину острого горя. Только зная его, можно надеяться найти ключ к объяснению необыкновенно пестрой картины разных проявлений как нормального, так и патологического горя.
Обратимся снова к попытке Зигмунда Фрейда объяснить механизмы работы печали. «...Любимого объекта больше не существует, и реальность подсказывает требование отнять все либидо, связанное с этим объектом... Но требование ее не может быть немедленно исполнено. Оно приводится в исполнение частично, при большой трате времени и энергии, а до того утерянный объект продолжает существовать психически. Каждое из воспоминаний и ожиданий, в которых либидо было связано с объектом, приостанавливается, приобретает активную силу, и на нем совершается освобождение либидо. Очень трудно указать и экономически обосновать, почему эта компромиссная работа требования реальности, проведенная на всех этих отдельных воспоминаниях и ожиданиях, сопровождается такой исключительной душевной болью». Итак, Фрейд остановился перед объяснением феномена боли, да и что касается самого гипотетического механизма работы печали, то он указал не на способ его осуществления, а на «материал», на котором работа проводится, - это «воспоминания и ожидания», которые «приостанавливаются» и «приобретают повышенную активную силу».
Комментарий Ф.Б.Березина.
Рассматриваемая Ф.Василюком стадия острого горя, которая в моей классификация называется стадией горевания или печали, по мнению Ф.Василюка, длится до шести-семи недель. Необходимость комментария вызвана тем, что как и во всех случая работы горя, характер и течение страдания индивидуально чрезвычайно варьируется. В частности, это касается временных параметров. Если по Ф.Василюку длительность острого горя - 6-7 недель, то то, что в моей классификации называется стадией горевания или печали, нередко затягивается на 1-2 года. Нижеследующее описание наблюдаемых явлений может сильно отличаться от психологических работ тем, что детально описываются психопатологические феномены.
Стадия горевания. Может затягиваться на 1-2 года.
Фотограф СветЛИночка
При описании с точки зрения психопатологии, стадия горевания отличается от любого острого стресса только фабулой, привязанностью расстройств к образу потери. Тревога при этом играет очень важную, если не решающую роль. Но если при шоке тревога проявляется только высшими элементами тревожного ряда, то в стадии горевания, возможно, в силу большей её длительности, тревога может колебаться по интенсивности от тревожного дискомфорта (реакция напряжения) до ощущения неотвратимости катастрофы (ужаса). В стадии горевания тревога часто сосуществует с депрессией, и усиливается во время депрессивного эпизода. Правда, следует обратить внимание на то, что колебание интенсивности тревоги и депрессии происходит в разные промежутки времени. Так, например, развивающийся внутри стадии горевания депрессивный эпизод вначале сопровождается усилением тревоги, хотя в этот период депрессия выступает на первый план. Но тревога феномен значительно более подвижный и, начавшись, её усиление может продолжаться до тех пор, пока не возникнет ощущение надвигающейся катастрофы или реакции паники, которые депрессивный эпизод маскируют.
Субъективно, горюющий относит тревогу за счёт неизжитой потери, а депрессию считает реакцией на эту потерю. Тревога, а если в этот момент имеется депрессивный эпизод, то и депрессия усиливаются при необходимости действовать в социальном контексте. Детально описанные в статье Ф.Василюка соматические (главным образом вегетативные) симптомы можно рассматривать как корреляты тревоги, и они усиливаются в случае усиления тревоги, ослабляются в случае её ослабления. В большинстве случаев, человек переживший потерю, объясняет вегетативные соматические симптомы тем, что его организм уже не в силах функционировать в этой трагической ситуации. С тревогой тесно коррелируют деперсонализация или дереализация. Причём, при деперсонализации горюющий иногда утверждает, что его тело приняло форму тела умершего, а в рамках дереализации возникают иллюзии, связанные с самим умершим или его близкими, когда в проходящих людях, элементах конструкций зданий возникает образ умершего, иногда, когда речь идёт о конструкциях зданий, умерший предстаёт в виде геммы (инталии или камеи). Реже иллюзии носят сценоподобный характер, когда горюющий видит целую сцену, которая имела место в прошлом, но склонен утверждать, что он видит происходящее сейчас. Сценоподобные иллюзии могут вызывать страх при мысли, что дорогие ему люди, которых видит горюющий, вернулись в этот мир, а, может быть, он уже находится за пределами этого мира. Изредка иллюзии сменяются галлюцинациями, когда видение возникает вообще без объекта, но если не развивается психоз, галлюцинации вновь сменяются иллюзиями. Отмеченные Ф.Василюком пустота, бессмысленность, чувство брошенности, одиночества, беспомощности как правило, являются депрессивными симптомами, а страх и тревога - явлениями тревожного ряда.
Анализирую связь соматических явлений с тревогой, можно отметить вегетативную гиперактивность, в которую входит большинство перечисленных Ф.Василюком симптомов, и психомоторные симптомы, которые проявляются тремором, головными болями напряжения, моторной суетливостью и иногда полной неспособностью расслабиться, причём, чем больше выражены соматические симптомы, тем больше горюющий связывает их с отсутствием погибшего, который был главным человеком в его жизни. Вегетативные и моторные корреляты тревоги могут быть отмечены при любом тяжёлом стрессе, но стадия горевания отличается тем, что постоянно возвращает мысли и ощущения к объекту потери.
Горе уникально.
Фотограф NCBrian
Справедливо отмеченная Ф.Василюком уникальность горя при приведенном нами рассмотрении позволяет говорить об общей клинической картине стадии горевания, а зависимость горя от единственных в своём роде отношений, от всей неповторимой картины взаимных планов, надежд, обид и радостей, находит своё отражение в фабуле, которая окрашивает симптоматику и практически никогда не повторяется целиком. Практически всегда в клинике стадии горевания присутствует страх смерти, иногда прямо связываемый с потерей. В письме, полученным мною сегодня, женщина, потерявшая мать, пишет: «Мать всё время стояла перегородкой между мною и смертью, а теперь эта перегородка исчезла». В одном из комментариев я уже говорил, что гнев и злость являются результатом трансформации тревоги. Если в стадии шока гнев присутствует всегда, то в стадии горевания он может появляться периодически, и хотя механизм трансформации тревоги в гнев по сути своей физиологический, в стадии горевания он используется для того, чтобы перенести вину за гибель близкого на тех или иных людей, чаще всего на медицинских работников.
При всех эпизодах, когда появляется образ умершего, в стадии горевания горюющий испытывает острую, почти невыносимую боль, на что указывает и Ф.Василюк, анализирую работу Фрейда.
Продолжение следует.