124. Северная усталость. 13. Дина. 9
Наша группа прилетела в Полярный для проведения повторного исследования рабочих участка Чебалдина, договорённость о котором была достигнута ещё в конце первого исследования и подтверждена директором ГОКа и Чебалдиным перед нашим вылетом в Полярный. В этот раз мы летели через Марково, находясь в воздухе на 4 часа больше, чем при прямом рейсе Магадан-Анадырь, хотя это не удлиняло общего времени пути, просто если бы мы полетели рейсом Магадан-Анадырь, мы бы провели в Анадыре целый день, а делать там нам было нечего, и даже Вольфсон был в отпуске. А из Марково мы прилетали в Анадырь за полчаса до отлёта из Анадыря до мыса Шмидта, и далее до Полярного.
Зная, что такое исследование предстоит, я поддерживал постоянную связь с Чебалдиным и с Осининым, пообещавшим наладить автоматическую расшифровку результатов наших исследований, и изредка связывался с директором, чтобы напомнить о своём существовании и о пользе, которую могут дать ГОКу результаты наших исследований, для оценки так называемого «человеческого фактора». Многолетний опыт экспедиций научил меня, что психологическую подготовку людей, с которыми предполагаешь работу, надо начинать за год. Но пока нас ждало Марково, грунтовые помидоры, выращенные в Заполярье, необычайно вкусные (по отзывам всех людей, посещавших Марково) дыни, и ещё какие-то сельскохозяйственные диковинки.
Стоянка в Марково предполагалась часовая, и я обдумывал как эффективнее её использовать, но оказалось, что это лишняя работа, потому что Наташа Бебешева (Сак) и кто-то ещё из моих сотрудников, успели завязать в самолёте тесную дружбу с коренными жителями Марково. Эти аборигены расписали нам программу этого часа. Они, как и все в Марково, считали, что к ним ездят осматривать и есть различные овощные диковинки, и просто прикидывали, где и у кого это лучше сделать. Марковцы переговаривались между собой, и когда наш самолёт пошёл на посадку, один из них сказал Наташе Сак:
- Скажите своему начальнику, что я вас поведу, и пусть он от нас не отбивается.
Марково. Вид с вертолёта.
Фотограф magadan
Мы начали с осмотра райского сада, и не удивительно, что это место так называли. Это был Эдем в прямом смысле этого слова: большой двор был перекрыт победитовой крышей, а внутри было тёплое лето, цвели финики, зрели бананы, и наш проводник с гордостью сказал:
- Вот этого у нас ещё не было никогда, это только второй год, но угощать мы вас будем вот этим, - он широким жестом указал на грядки, которые занимали всё пространство, за исключением узких дорожек, оставленных для ходьбы.
Мы с интересом рассмотрели прямо на кустах помидоры всех цветов радуги, огурцы всех возможных форм и размеров, и наш гид сказал:
- Разные цвет и форма - это не забава, плоды разного цвета и форма поспевают в разные сроки, и всю зиму мы имеем свежие огурцы.
Были ещё какие-то растения, которых я не запомнил сразу и не могу перечислить, а после осмотра, нас провели в дом, где была одна большая как зал комната, и эта комната так и называлась: «Зала». И тут пошёл отсчёт времени:
- У вас осталось 45 минут.
Нам проворно и быстро разрезали огурцы, делали сенвичи с помидорами, нарезали тонкими удобными для еды ломтиками дыню, и потом спросили, будем ли мы брать что-нибудь с собой, и сколько.
- А сколько оно продержится, - спросил я. - Вот если мы у вас сейчас возьмём, через 10 часов можно будет есть?
- Это как упаковать, думаю, что 10 часов я вам обеспечу.
Я не привык есть быстро, если еда не была просто для насыщения, при быстрой еде я не чувствовал вкуса. А Елена Дмитриевна, разбив мои лакомства по времени, говорила:
- Вот это ты должен съесть за 7 минут, - и через 7 минут отнимала у меня тарелку, независимо от того, оставалось ли на ней что-нибудь, или нет. Это вызывало смех и у хозяев, и у моих сотрудников, и кряжестый хозяин дома спросил меня:
- Ну что, начальник, удобно иметь в доме мать-коммандиршу?
- Как кому, - сказал я, - мне удобно.
Паренёк, который обещал 10 часов сохранности, что-то мастерил за печью. Под конец мы пили чай с дыней и свежими абрикосами.
- А я, - сказал я хозяину, - в Эдеме абрикосов не видел.
- Для них отдельное место пришлось оборудовать, им свой климат понадобился. Если не бежать, а идти спокойно, вам до самолёта 15 минут, так что за 10 минут закругляйтесь, товарищи, - сказал паренёк у печки.
Хозяин тяжело вздохнул и сказал:
- Доброго пути вам, братья и сёстры во Христе.
«Да, - подумал я, - они же старообрядце, и «товарищи» хозяину, наверное, слух резануло, и он постарался исправить неканоническое к нам обращение».
Продукт парнишкиного мастерства оказался двойной фанерной коробкой, где в промежутке между двумя корпусами были вставлены какие-то плоские замороженные сосуды. Мы много имели дела с холодильными контейнерами, и я спросил:
- Ты что ж , холодильный контейнер изготовил?
- Ну, для контейнера материал жидковат, зато в моих охладителях сейчас температура -47.
- Это как же ты этого добился?
- Всё надо уметь, я уже давно разработал специальную смесь растворов, которая замерзает только при этой температуре, а поскольку их там много, таять они будут медленно, поэтому и пообещал вам 10 часов.
Он обтянул фанеру красивой плёнкой так, что она приобрела вполне фабричный вид, прикрепил сверху ременные ручки, и, уже признав Наташу Сак старшей, с ней согласовывал, что загружать в сумку. Они успели загрузить сумку, но только-только - как только щёлкнули замки, которые сверху закрывали коробку почти герметично, хозяин сказал:
- 15 минут. Жалко с вами прощаться, но мы каждый день людей встречаем и провожаем.
К этому времени Наташа выяснила, стоимость нашей еды и покупок, и молодёжь двинулась нас провожать до самолёта, регулируя темп нашего движения:
- Вот здесь можно идти побыстрее, здесь под горочку, а вот здесь не торопитесь, здесь путь вверх, устанете быстро.
Они были, вероятно, хорошо тренированы в этом плане, потому, что мы достигли самолёта одними их последних, так что могли войти не толкаясь. Я поручил холодильную сумку Наташиным заботам, и ребята стали оживлённо обсуждать, что, конечно, в Марково микроклимат, но если сделать хорошие оранжереи и теплицы, то по всей Колыме и Чукотки можно круглый год иметь собственные фрукты и овощи.
Как нам и обещали, в Анадыре ждать не пришлось, мы просто перешли из группы людей, прилетевших в Анадырь, в очередь, которая стояла к самолёту, вылетавшему из Анадыря. Нас достаточно долго пугали комарами, а мы хорошо знали, что это такое, поэтому за время, пока все вошли в самолёт, каждый из моих сотрудников смазал кремом «Тайга» открытые части тела. Я только один раз летел этим маршрутом в комариную пору, рассказов об этом я слышал много, и сказал ребятам «Ну, особенно не старайтесь, комары только до Певека, в Певеке уже минус». И действительно, комары, которые жужжали в самолёте и, вероятно, съели бы нас, если бы не крем «Тайга», перестали жужжать, как только двери самолёта открылись в аэропорту Певека. Они ещё успевали вылететь из самолета, и тут же, возле трапа, падали на землю. Было минус десять.
- Следующая посадка наша - мыс Шмидта, - напомнил я.
- Да мы же тут все были, Феликс Борисович, - кто не летал на Врангеля, тот был в прошлый раз в Полярном, - сказал кто-то из моей группы.
Набережная Певека, видны краны, которые предназначены дляп погрузки оборудования.
Фотограф magadan
Аэропорт «Мыс Шмидта» был значительно ближе к Певеку, чем расстояние от Анадыря до Певека, и поэтому создавалось впечатление, что мы только успели взлететь, и уже садимся. Подъезжать к трапу самолёта не разрешалось, но как показал опыт, отношения у Чебалдина с Лидой были хорошие, и его «Волга» уже стояла у трапа, когда мы выходили. Было - 25. Чебалдин пригласил нас с Еленой Дмитриевной в свою машину, а остальным моим сотрудникам сказал:
- Вот, видите, ребят, там, у ограды, возле столба, стоит микроавтобус, это ваш. Холодно не будет, там внутри печка страшной силы. Будете заходить в буфет, или ещё не проголодались?
- Нет, - гордо сказала Наташа Сак, - мы сытно поели в Марково.
Чебалдин засмеялся:
- Да, я знаю, вы путешественники бывалые. Ну, тогда поедем, -25 достаточно - дорога стоит.
До ГОКа «Полярный» было 100 километров. Через полтора часа обе машины уже остановились у того же общежития, где мы останавливались в прошлый раз. Нам, как и тогда, освободили 4 комнаты. Чебалдин сказал, что исследования мы будем проводить в столовой, и что поэтому обеденный перерыв нам нужно делать обязательно в то же время, что обеденный перерыв на ГОКе. И когда ребята пошли осваиваться в новом жилье, он повернулся к нам и обратился к Елене Дмитриевне:
- Елена Дмитриевна, я считаю, что за такой коньяк мы остались вам должны, поэтому приглашаю вас обедать. Возражений выслушивать не буду, потому что если вы не придёте, моё домашнее начальство будет крайне недовольно.
- Ну почему мы не придём, - сказала Лена, - какой коньяк вы любите, мы знаем, привезти его не забыли, поэтому возражать я не собираюсь.
- Переоденетесь, или сразу пойдём?
- Переоденемся, - сказала Елена Дмитриевна, - и душ примем, или, правильнее сказать, душ примем и переоденемся. Вы за нами зайдёте?
- Я не думаю, что вы часами душ принимаете, я здесь посижу, позвоню вот только.
Он сел к телефону и сказал кому-то: «Дина Витальевна, мы планируем обед через час».
Елена Дмитриевна была очень быстрым человеком, о себе я сказать этого не мог, и поэтому она после душа с немножко мокрым тугим узлом косы, одетая в свежие белые одежды, производя впечатление богини красоты, минут 10 разговаривала с Чебалдиным, пока выбрался я.
- Ну вот, всё, - сказал Чебалдин, - можем ехать.
«Волга» была та же, чёрная, на ней не менялись номера, но создавалось впечатление, что это новая машина. Я спросил об этом Владимира
- Да нет, - сказал он, - у меня небольшие работы: покраска свежая, рессоры сменили, днище оцинковали, ну и по мотору прошлись, заменили всё, что могло вызвать сомнение.
- Сами?
- Да нет, я не такой мастер, но тут ребята есть, большие умельцы.
Когда машина тронулась, в одной веще я убедился - рессоры действительно сменили, машина шла плавно мягко, и я подумал, что если поставить возле ветрового стекла стакан чая, то он бы не расплескался. Также очень мягко Чебалдин остановил машину у подъезда своего дома, не стал вызывать лифт, поднялся вместе с нами пешком на второй этаж - мы не возражали против этого - и нажал кнопку звонка.
- Что, - спросил я, - ключи с собой не носите?
- Когда я прихожу не один, я предпочитаю звонить, чтобы появление посторонних людей не застало Любу врасплох.
Но Люба была в полной готовности: одетая как для приёма, явно побывавшая вчера или сегодня утром в салоне красоты, она приветливо пригласила нас в дом, и сказала:
- У меня всё готово.
- А какой у вас сегодня день, мясной или рыбный?
- Сегодня мясной, но если вы предпочитаете рыбный, я ещё успею перестроиться.
- Нет, - сказал я, - не предпочитаю.
- Ну, проходите к столу, - сказала она и крикнула кому-то, - Дина!
В комнату вошла хорошо одетая женщина, возраст которой я затруднился бы определить, ей могло быть с одинаковым успехом и 25 и 35.
Такое северное сияние можно увидеть только в этих широтах.
Фотограф Joshua Strang
- Феликс Борисович, Елена Дмитриевна, знакомьтесь, это моя лучшая, а, может быт, и единственная подруга, Дина Витальевна.
А Чебалдин добавил:
- И лучший конструктор из всех, которых я встречал.
Дина подала руку Лене, потом мне, и сказала:
- Много о вас слышала.
Нас усадили за стол, по одну сторону от меня сидела Елена Дмитриевна, по другую Дина Витальевна. Мясной день начался из чего-то, что должно было обозначать салат, но салата там не было, а были мелкие очень мягкие кусочки мяса, запеченные грибы, а тарелки были обложены ломтиками огурцов и помидоров (мы уже вскрыли марковскую коробку и часть её содержимого захватили к Чебалдиным). За столом сначала шёл неспешный разговор о том, что нового в нашей лаборатории и что нового на участке Чебалдина, поговорили об общих проблемах и о том, как они могут сказаться на работе.
- И к тому же, сказал Чебалдин, - все мы не молодеем, даже Дина Витальевна раньше как зверь работала, а теперь видно, к концу дня устаёт, и как ей не хочется лишних разговоров, если их можно избежать.
- Да, - сказал я, - это правда, Дина Витальевна?
- Ну, с некоторым преувеличением.
- Хотите, - сказал я, уже не сомневаясь, для чего здесь появилась Дина Витальевна, - обсудим перемены, которые у вас произошли. Пользуйтесь случаем, специалисты моего класса не часто будут встречаться на вашем пути.
- Ну, если останется время, - сказала Дина, - может и поговорим.
- Для вас, - сказал я Дине Витальевне, - время у меня в любом случае должно найтись.
Продолжение следует.
Зная, что такое исследование предстоит, я поддерживал постоянную связь с Чебалдиным и с Осининым, пообещавшим наладить автоматическую расшифровку результатов наших исследований, и изредка связывался с директором, чтобы напомнить о своём существовании и о пользе, которую могут дать ГОКу результаты наших исследований, для оценки так называемого «человеческого фактора». Многолетний опыт экспедиций научил меня, что психологическую подготовку людей, с которыми предполагаешь работу, надо начинать за год. Но пока нас ждало Марково, грунтовые помидоры, выращенные в Заполярье, необычайно вкусные (по отзывам всех людей, посещавших Марково) дыни, и ещё какие-то сельскохозяйственные диковинки.
Стоянка в Марково предполагалась часовая, и я обдумывал как эффективнее её использовать, но оказалось, что это лишняя работа, потому что Наташа Бебешева (Сак) и кто-то ещё из моих сотрудников, успели завязать в самолёте тесную дружбу с коренными жителями Марково. Эти аборигены расписали нам программу этого часа. Они, как и все в Марково, считали, что к ним ездят осматривать и есть различные овощные диковинки, и просто прикидывали, где и у кого это лучше сделать. Марковцы переговаривались между собой, и когда наш самолёт пошёл на посадку, один из них сказал Наташе Сак:
- Скажите своему начальнику, что я вас поведу, и пусть он от нас не отбивается.
Марково. Вид с вертолёта.
Фотограф magadan
Мы начали с осмотра райского сада, и не удивительно, что это место так называли. Это был Эдем в прямом смысле этого слова: большой двор был перекрыт победитовой крышей, а внутри было тёплое лето, цвели финики, зрели бананы, и наш проводник с гордостью сказал:
- Вот этого у нас ещё не было никогда, это только второй год, но угощать мы вас будем вот этим, - он широким жестом указал на грядки, которые занимали всё пространство, за исключением узких дорожек, оставленных для ходьбы.
Мы с интересом рассмотрели прямо на кустах помидоры всех цветов радуги, огурцы всех возможных форм и размеров, и наш гид сказал:
- Разные цвет и форма - это не забава, плоды разного цвета и форма поспевают в разные сроки, и всю зиму мы имеем свежие огурцы.
Были ещё какие-то растения, которых я не запомнил сразу и не могу перечислить, а после осмотра, нас провели в дом, где была одна большая как зал комната, и эта комната так и называлась: «Зала». И тут пошёл отсчёт времени:
- У вас осталось 45 минут.
Нам проворно и быстро разрезали огурцы, делали сенвичи с помидорами, нарезали тонкими удобными для еды ломтиками дыню, и потом спросили, будем ли мы брать что-нибудь с собой, и сколько.
- А сколько оно продержится, - спросил я. - Вот если мы у вас сейчас возьмём, через 10 часов можно будет есть?
- Это как упаковать, думаю, что 10 часов я вам обеспечу.
Я не привык есть быстро, если еда не была просто для насыщения, при быстрой еде я не чувствовал вкуса. А Елена Дмитриевна, разбив мои лакомства по времени, говорила:
- Вот это ты должен съесть за 7 минут, - и через 7 минут отнимала у меня тарелку, независимо от того, оставалось ли на ней что-нибудь, или нет. Это вызывало смех и у хозяев, и у моих сотрудников, и кряжестый хозяин дома спросил меня:
- Ну что, начальник, удобно иметь в доме мать-коммандиршу?
- Как кому, - сказал я, - мне удобно.
Паренёк, который обещал 10 часов сохранности, что-то мастерил за печью. Под конец мы пили чай с дыней и свежими абрикосами.
- А я, - сказал я хозяину, - в Эдеме абрикосов не видел.
- Для них отдельное место пришлось оборудовать, им свой климат понадобился. Если не бежать, а идти спокойно, вам до самолёта 15 минут, так что за 10 минут закругляйтесь, товарищи, - сказал паренёк у печки.
Хозяин тяжело вздохнул и сказал:
- Доброго пути вам, братья и сёстры во Христе.
«Да, - подумал я, - они же старообрядце, и «товарищи» хозяину, наверное, слух резануло, и он постарался исправить неканоническое к нам обращение».
Продукт парнишкиного мастерства оказался двойной фанерной коробкой, где в промежутке между двумя корпусами были вставлены какие-то плоские замороженные сосуды. Мы много имели дела с холодильными контейнерами, и я спросил:
- Ты что ж , холодильный контейнер изготовил?
- Ну, для контейнера материал жидковат, зато в моих охладителях сейчас температура -47.
- Это как же ты этого добился?
- Всё надо уметь, я уже давно разработал специальную смесь растворов, которая замерзает только при этой температуре, а поскольку их там много, таять они будут медленно, поэтому и пообещал вам 10 часов.
Он обтянул фанеру красивой плёнкой так, что она приобрела вполне фабричный вид, прикрепил сверху ременные ручки, и, уже признав Наташу Сак старшей, с ней согласовывал, что загружать в сумку. Они успели загрузить сумку, но только-только - как только щёлкнули замки, которые сверху закрывали коробку почти герметично, хозяин сказал:
- 15 минут. Жалко с вами прощаться, но мы каждый день людей встречаем и провожаем.
К этому времени Наташа выяснила, стоимость нашей еды и покупок, и молодёжь двинулась нас провожать до самолёта, регулируя темп нашего движения:
- Вот здесь можно идти побыстрее, здесь под горочку, а вот здесь не торопитесь, здесь путь вверх, устанете быстро.
Они были, вероятно, хорошо тренированы в этом плане, потому, что мы достигли самолёта одними их последних, так что могли войти не толкаясь. Я поручил холодильную сумку Наташиным заботам, и ребята стали оживлённо обсуждать, что, конечно, в Марково микроклимат, но если сделать хорошие оранжереи и теплицы, то по всей Колыме и Чукотки можно круглый год иметь собственные фрукты и овощи.
Как нам и обещали, в Анадыре ждать не пришлось, мы просто перешли из группы людей, прилетевших в Анадырь, в очередь, которая стояла к самолёту, вылетавшему из Анадыря. Нас достаточно долго пугали комарами, а мы хорошо знали, что это такое, поэтому за время, пока все вошли в самолёт, каждый из моих сотрудников смазал кремом «Тайга» открытые части тела. Я только один раз летел этим маршрутом в комариную пору, рассказов об этом я слышал много, и сказал ребятам «Ну, особенно не старайтесь, комары только до Певека, в Певеке уже минус». И действительно, комары, которые жужжали в самолёте и, вероятно, съели бы нас, если бы не крем «Тайга», перестали жужжать, как только двери самолёта открылись в аэропорту Певека. Они ещё успевали вылететь из самолета, и тут же, возле трапа, падали на землю. Было минус десять.
- Следующая посадка наша - мыс Шмидта, - напомнил я.
- Да мы же тут все были, Феликс Борисович, - кто не летал на Врангеля, тот был в прошлый раз в Полярном, - сказал кто-то из моей группы.
Набережная Певека, видны краны, которые предназначены дляп погрузки оборудования.
Фотограф magadan
Аэропорт «Мыс Шмидта» был значительно ближе к Певеку, чем расстояние от Анадыря до Певека, и поэтому создавалось впечатление, что мы только успели взлететь, и уже садимся. Подъезжать к трапу самолёта не разрешалось, но как показал опыт, отношения у Чебалдина с Лидой были хорошие, и его «Волга» уже стояла у трапа, когда мы выходили. Было - 25. Чебалдин пригласил нас с Еленой Дмитриевной в свою машину, а остальным моим сотрудникам сказал:
- Вот, видите, ребят, там, у ограды, возле столба, стоит микроавтобус, это ваш. Холодно не будет, там внутри печка страшной силы. Будете заходить в буфет, или ещё не проголодались?
- Нет, - гордо сказала Наташа Сак, - мы сытно поели в Марково.
Чебалдин засмеялся:
- Да, я знаю, вы путешественники бывалые. Ну, тогда поедем, -25 достаточно - дорога стоит.
До ГОКа «Полярный» было 100 километров. Через полтора часа обе машины уже остановились у того же общежития, где мы останавливались в прошлый раз. Нам, как и тогда, освободили 4 комнаты. Чебалдин сказал, что исследования мы будем проводить в столовой, и что поэтому обеденный перерыв нам нужно делать обязательно в то же время, что обеденный перерыв на ГОКе. И когда ребята пошли осваиваться в новом жилье, он повернулся к нам и обратился к Елене Дмитриевне:
- Елена Дмитриевна, я считаю, что за такой коньяк мы остались вам должны, поэтому приглашаю вас обедать. Возражений выслушивать не буду, потому что если вы не придёте, моё домашнее начальство будет крайне недовольно.
- Ну почему мы не придём, - сказала Лена, - какой коньяк вы любите, мы знаем, привезти его не забыли, поэтому возражать я не собираюсь.
- Переоденетесь, или сразу пойдём?
- Переоденемся, - сказала Елена Дмитриевна, - и душ примем, или, правильнее сказать, душ примем и переоденемся. Вы за нами зайдёте?
- Я не думаю, что вы часами душ принимаете, я здесь посижу, позвоню вот только.
Он сел к телефону и сказал кому-то: «Дина Витальевна, мы планируем обед через час».
Елена Дмитриевна была очень быстрым человеком, о себе я сказать этого не мог, и поэтому она после душа с немножко мокрым тугим узлом косы, одетая в свежие белые одежды, производя впечатление богини красоты, минут 10 разговаривала с Чебалдиным, пока выбрался я.
- Ну вот, всё, - сказал Чебалдин, - можем ехать.
«Волга» была та же, чёрная, на ней не менялись номера, но создавалось впечатление, что это новая машина. Я спросил об этом Владимира
- Да нет, - сказал он, - у меня небольшие работы: покраска свежая, рессоры сменили, днище оцинковали, ну и по мотору прошлись, заменили всё, что могло вызвать сомнение.
- Сами?
- Да нет, я не такой мастер, но тут ребята есть, большие умельцы.
Когда машина тронулась, в одной веще я убедился - рессоры действительно сменили, машина шла плавно мягко, и я подумал, что если поставить возле ветрового стекла стакан чая, то он бы не расплескался. Также очень мягко Чебалдин остановил машину у подъезда своего дома, не стал вызывать лифт, поднялся вместе с нами пешком на второй этаж - мы не возражали против этого - и нажал кнопку звонка.
- Что, - спросил я, - ключи с собой не носите?
- Когда я прихожу не один, я предпочитаю звонить, чтобы появление посторонних людей не застало Любу врасплох.
Но Люба была в полной готовности: одетая как для приёма, явно побывавшая вчера или сегодня утром в салоне красоты, она приветливо пригласила нас в дом, и сказала:
- У меня всё готово.
- А какой у вас сегодня день, мясной или рыбный?
- Сегодня мясной, но если вы предпочитаете рыбный, я ещё успею перестроиться.
- Нет, - сказал я, - не предпочитаю.
- Ну, проходите к столу, - сказала она и крикнула кому-то, - Дина!
В комнату вошла хорошо одетая женщина, возраст которой я затруднился бы определить, ей могло быть с одинаковым успехом и 25 и 35.
Такое северное сияние можно увидеть только в этих широтах.
Фотограф Joshua Strang
- Феликс Борисович, Елена Дмитриевна, знакомьтесь, это моя лучшая, а, может быт, и единственная подруга, Дина Витальевна.
А Чебалдин добавил:
- И лучший конструктор из всех, которых я встречал.
Дина подала руку Лене, потом мне, и сказала:
- Много о вас слышала.
Нас усадили за стол, по одну сторону от меня сидела Елена Дмитриевна, по другую Дина Витальевна. Мясной день начался из чего-то, что должно было обозначать салат, но салата там не было, а были мелкие очень мягкие кусочки мяса, запеченные грибы, а тарелки были обложены ломтиками огурцов и помидоров (мы уже вскрыли марковскую коробку и часть её содержимого захватили к Чебалдиным). За столом сначала шёл неспешный разговор о том, что нового в нашей лаборатории и что нового на участке Чебалдина, поговорили об общих проблемах и о том, как они могут сказаться на работе.
- И к тому же, сказал Чебалдин, - все мы не молодеем, даже Дина Витальевна раньше как зверь работала, а теперь видно, к концу дня устаёт, и как ей не хочется лишних разговоров, если их можно избежать.
- Да, - сказал я, - это правда, Дина Витальевна?
- Ну, с некоторым преувеличением.
- Хотите, - сказал я, уже не сомневаясь, для чего здесь появилась Дина Витальевна, - обсудим перемены, которые у вас произошли. Пользуйтесь случаем, специалисты моего класса не часто будут встречаться на вашем пути.
- Ну, если останется время, - сказала Дина, - может и поговорим.
- Для вас, - сказал я Дине Витальевне, - время у меня в любом случае должно найтись.
Продолжение следует.