83. Жизнь в малой и крупной группе. Начало экспедиции.
Мы снова летели на восток, но на этот раз, на юго-восток, поскольку Владивосток, до которого мы собирались долететь, находится на 12 градусов южнее Москвы. Нам предстояла такая же работа, как в прошлой экспедиции, но в абсолютно иных природно-климатических условиях. Но поначалу наш полёт оборвался в Хабаровске. Во Владивостоке не было гражданского аэродрома и для гражданских рейсов арендовали аэродром у Министерства обороны. Но иногда объявляли, что самолёт садится в Хабаровске, поскольку посадка во Владивостоке в данное время невозможна по техническим причинам. Это значило, что по графику учёбы на аэродроме идут тренировки военных пилотов. Обидно было только то, что они, вероятно, знали, когда у них закончится тренировка, но в Хабаровске диспетчер говорил: «Время отлёта будет объявлено дополнительно». Уже наступали сумерки, но мы решили всё-таки походить по Хабаровску и я с удивлением обнаружил, что я помню улицы Хабаровска и их расположение ещё со времён политического приключения, не смотря на то, что прошло почти 30 лет.
К вечеру, когда уже совсем стемнело, я вывел свою группу на реку Амур. Моя сотрудница Лида Варрик считала своим долгом искупаться в любой реке, которая попадается на пути, к тому же было так тепло, что ощущение жары оставалось даже ночью. Ребята разделись и полезли в воду с удовольствием. Я не выдающийся пловец, и купаться в быстрой незнакомой реке, да ещё ночью, мне не слишком хотелось, но всё-таки я руководил этой группой и не мог оставить её в реке без руководства :)
Мы плавали, сохли, потом снова плавали, и, наконец, высохнув очередной раз, когда уже наступал рассвет, решили что Амур нами уже освоен. Пока мы одевались, стало совсем светло, и тогда мы увидели крупную надпись, укреплённую на бакене: «Водовороты. Купаться категорически запрещено!» Мне было приятно, что я увидел эту надпись, когда я уже вылез из воды, а не перед тем, как в неё полез. Но с рассветом ночные учения пилотов могли закончиться, и мы поспешили в аэропорт. И вовремя - мы вошли в аэропорт как раз тогда, когда была объявлена посадка.
Во Владивостоке мы расположились в квартире Володи Оборонко, который всегда предоставлял её в наше распоряжение, когда мы по каким-нибудь делам оказывались в городе, выпили чай, предложенный любезным хозяином и отправились в Дальневосточное отделение АН СССР, чтобы выяснить, каким путём мы сможем попасть в бухту Витязь. Мы знали, что в бухту можно добраться на принадлежащем базе катере, и это было интереснее. Другим путём было использование парома до порта Славянки, и оттуда на принадлежащем базе автобусе уже добирались до бухты Витязь.
Этот путь вызывал значительно меньший интерес, чем поездка прямо над водой на небольшом катере, но в ДВО АН СССР с сожалением узнал, что прогноз погоды неблагоприятный и катер во Владивосток не придёт. В этом случае надо было поторопиться. Мы взяли билеты на паром, переправились на него и переправили наш груз. По сравнению с катером, паром выглядел махиной и на волны, которые для катера были опасными, он едва обращал внимание. У него была изрядная скорость и вскоре мы уже увидели порт Славянки и невдалеке автобус базы. С автобусом приехал комендант базы, который тут же появился на палубе и сказал: «Кто в бухту Витязь - выгружайтесь, от берега не отходите, мы подъедем к вам». Автобус действительно подъехал, а комендант продолжал отдавать распоряжения: «Первыми садятся женщины и дети». Детей у нас не было, но две наших женщины - Лида Варрик и моя жена Елена Дмитриевна - первыми вошли в автобус. Поскольку нас тормозил груз, мы дождались конца посадки. Комендант показал нам площадку в автобусе, где полагалось складывать груз, который мы тут же погрузили, и автобус тронулся. Уже совсем стемнело, полная луна освещала территорию с безупречно ясного неба и благодаря её свету мы тот тут, то там видели группы военных, два раза проехали мимо самоходных орудий, а через дорогу, по которой мы ехали, прогрохотала группа танков. «Насколько мне известно, здесь раньше не было такой милитаризации» - сказал я коменданту. «Раньше не было и конфликта из-за острова Даманский» - ответил комендант.
Я не знал, чем кончится этот конфликт, но я знал, что СССР уступил Китаю озеро Хасан, тот самый Хасан, возле которого произошло первое знаменитое боестолкновение с японскими войсками. Район по-прежнему называется Хасанским и через столько лет у местных жителей сохранилось чувство оскорблённости и обиды в связи с тем, что отстояв озеро Хасан в бою мы потом отдали его безо всякого боя. Теперь я знаю, чем кончился конфликт из-за Даманского, и аналогия с Хасаном становится очевидной. И становится не понятно, к чему была та демонстрация силы, которую мы наблюдали на пути к бухте Витязь.
Между тем, не смотря на ясное небо и ощущение хорошей погоды, ветер усилился и даже в автобусе стал слышен его вой. «Хорошо, что уже подъезжаем, - сказал кто-то из пассажиров, - похоже, будет тайфун». Мы приехали при сильном ветре, но до тайфуна. Нас спросили, хотим ли мы занять тот же этаж в большом доме, где во время первой поездки на Витязь группа уже располагалась, и я согласился, поскольку не знал, как быстро прогрессирует разруха. Этот дом был когда-то достопримечательностью Дальнего Востока. Его построил богатый шляхтич-поляк граф Янковский, высланный на Дальний Восток после подавления польского национального восстания. Когда в этом доме жил поляк, там работало центральное отопление, до Владивостока была проведена телефонная линия, а основным промыслом было разведение маралов.
Сейчас, когда мы поселились в этом доме, мы увидели, что неизменными остались только маралы. Часть крыши обвалилась, в некоторых окнах не было стёкол и я подумал, что в преддверии тайфуна я сделал неправильный выбор. Сожалеть об этом было поздно. Вдруг всё небо закрылось облаками, прогремел гром, и на землю обрушилась стена воды. Отсутствие крыши сказалось сразу, на нас полилась вода, но наши привычные ко всему ребята отыскали рулон полиэтиленовой плёнки и застелили им весь пол третьего этажа (мы расположились на втором), придавили эту плёнку какими-то тяжёлыми устройствами и дождь в доме, хотя и не прекратился, но уже проявлял себя только редкими каплями. Но вода залила подвал, а в подвале жили крысы, которые, спасаясь, начали карабкаться по стенам на верхние этажи. Эту неприятность сильно ослабила предусмотрительность Нади, жены коменданта, которая вдруг явилась к нам в плащ-палатке и с огромным котом на руках. «Я побоялась, как бы тут вас крысы не съели, а Вася - хороший защитник». Вася прыгнул на кровать к Елене Дмитриевне, все пружины заходили ходуном, и крысы мгновенно исчезли из освещённого пространства. Ребята засмеялись, стали налаживать индивидуальные водозащитные устройства так, что на этаже стало попросту сухо, и можно было поужинать и ложиться спать.
Как только погасили свет, мы услышали сначала шуршание крыс, потом тяжёлый - на 9 кг - васин прыжок, испуганный писк - крысы разбегались, Вася каких-то из них давил, а когда остальные стали для него недосягаемыми, он удовлетворённо вернулся в ноги к Елене Дмитриевне. Этот тяжёлый прыжок и последующий писк будил меня ещё два или три раза в ту ночь, а проснувшись утром мы увидели, что стена дождя по-прежнему стоит за окном. Комендант, который в длинном прорезиненном плаще зашёл нас проведать и сказал: «Кончится тайфун, придётся вас отсюда переводить». «Бог знает, когда он кончится», - сказал я. «Бог, конечно, знает, - сказал комендант, - но он из этого не делает секрета. Тайфун продолжается 3 дня, если за ним вплотную не идёт следующий, тогда дней становится 6». На этот раз следующий тайфун запаздал, и через три дня было абсолютно ясное небо и неожиданно тёплый для сентября день.
Фотографии найдены на сайте http://mywebs.su/blog/history/1437.html
Вид на бухту Витязь.
Развалины Дома-крепости графа Янковского, сфотографированные после гибели базы.
Продолжение следует.
К вечеру, когда уже совсем стемнело, я вывел свою группу на реку Амур. Моя сотрудница Лида Варрик считала своим долгом искупаться в любой реке, которая попадается на пути, к тому же было так тепло, что ощущение жары оставалось даже ночью. Ребята разделись и полезли в воду с удовольствием. Я не выдающийся пловец, и купаться в быстрой незнакомой реке, да ещё ночью, мне не слишком хотелось, но всё-таки я руководил этой группой и не мог оставить её в реке без руководства :)
Мы плавали, сохли, потом снова плавали, и, наконец, высохнув очередной раз, когда уже наступал рассвет, решили что Амур нами уже освоен. Пока мы одевались, стало совсем светло, и тогда мы увидели крупную надпись, укреплённую на бакене: «Водовороты. Купаться категорически запрещено!» Мне было приятно, что я увидел эту надпись, когда я уже вылез из воды, а не перед тем, как в неё полез. Но с рассветом ночные учения пилотов могли закончиться, и мы поспешили в аэропорт. И вовремя - мы вошли в аэропорт как раз тогда, когда была объявлена посадка.
Во Владивостоке мы расположились в квартире Володи Оборонко, который всегда предоставлял её в наше распоряжение, когда мы по каким-нибудь делам оказывались в городе, выпили чай, предложенный любезным хозяином и отправились в Дальневосточное отделение АН СССР, чтобы выяснить, каким путём мы сможем попасть в бухту Витязь. Мы знали, что в бухту можно добраться на принадлежащем базе катере, и это было интереснее. Другим путём было использование парома до порта Славянки, и оттуда на принадлежащем базе автобусе уже добирались до бухты Витязь.
Этот путь вызывал значительно меньший интерес, чем поездка прямо над водой на небольшом катере, но в ДВО АН СССР с сожалением узнал, что прогноз погоды неблагоприятный и катер во Владивосток не придёт. В этом случае надо было поторопиться. Мы взяли билеты на паром, переправились на него и переправили наш груз. По сравнению с катером, паром выглядел махиной и на волны, которые для катера были опасными, он едва обращал внимание. У него была изрядная скорость и вскоре мы уже увидели порт Славянки и невдалеке автобус базы. С автобусом приехал комендант базы, который тут же появился на палубе и сказал: «Кто в бухту Витязь - выгружайтесь, от берега не отходите, мы подъедем к вам». Автобус действительно подъехал, а комендант продолжал отдавать распоряжения: «Первыми садятся женщины и дети». Детей у нас не было, но две наших женщины - Лида Варрик и моя жена Елена Дмитриевна - первыми вошли в автобус. Поскольку нас тормозил груз, мы дождались конца посадки. Комендант показал нам площадку в автобусе, где полагалось складывать груз, который мы тут же погрузили, и автобус тронулся. Уже совсем стемнело, полная луна освещала территорию с безупречно ясного неба и благодаря её свету мы тот тут, то там видели группы военных, два раза проехали мимо самоходных орудий, а через дорогу, по которой мы ехали, прогрохотала группа танков. «Насколько мне известно, здесь раньше не было такой милитаризации» - сказал я коменданту. «Раньше не было и конфликта из-за острова Даманский» - ответил комендант.
Я не знал, чем кончится этот конфликт, но я знал, что СССР уступил Китаю озеро Хасан, тот самый Хасан, возле которого произошло первое знаменитое боестолкновение с японскими войсками. Район по-прежнему называется Хасанским и через столько лет у местных жителей сохранилось чувство оскорблённости и обиды в связи с тем, что отстояв озеро Хасан в бою мы потом отдали его безо всякого боя. Теперь я знаю, чем кончился конфликт из-за Даманского, и аналогия с Хасаном становится очевидной. И становится не понятно, к чему была та демонстрация силы, которую мы наблюдали на пути к бухте Витязь.
Между тем, не смотря на ясное небо и ощущение хорошей погоды, ветер усилился и даже в автобусе стал слышен его вой. «Хорошо, что уже подъезжаем, - сказал кто-то из пассажиров, - похоже, будет тайфун». Мы приехали при сильном ветре, но до тайфуна. Нас спросили, хотим ли мы занять тот же этаж в большом доме, где во время первой поездки на Витязь группа уже располагалась, и я согласился, поскольку не знал, как быстро прогрессирует разруха. Этот дом был когда-то достопримечательностью Дальнего Востока. Его построил богатый шляхтич-поляк граф Янковский, высланный на Дальний Восток после подавления польского национального восстания. Когда в этом доме жил поляк, там работало центральное отопление, до Владивостока была проведена телефонная линия, а основным промыслом было разведение маралов.
Сейчас, когда мы поселились в этом доме, мы увидели, что неизменными остались только маралы. Часть крыши обвалилась, в некоторых окнах не было стёкол и я подумал, что в преддверии тайфуна я сделал неправильный выбор. Сожалеть об этом было поздно. Вдруг всё небо закрылось облаками, прогремел гром, и на землю обрушилась стена воды. Отсутствие крыши сказалось сразу, на нас полилась вода, но наши привычные ко всему ребята отыскали рулон полиэтиленовой плёнки и застелили им весь пол третьего этажа (мы расположились на втором), придавили эту плёнку какими-то тяжёлыми устройствами и дождь в доме, хотя и не прекратился, но уже проявлял себя только редкими каплями. Но вода залила подвал, а в подвале жили крысы, которые, спасаясь, начали карабкаться по стенам на верхние этажи. Эту неприятность сильно ослабила предусмотрительность Нади, жены коменданта, которая вдруг явилась к нам в плащ-палатке и с огромным котом на руках. «Я побоялась, как бы тут вас крысы не съели, а Вася - хороший защитник». Вася прыгнул на кровать к Елене Дмитриевне, все пружины заходили ходуном, и крысы мгновенно исчезли из освещённого пространства. Ребята засмеялись, стали налаживать индивидуальные водозащитные устройства так, что на этаже стало попросту сухо, и можно было поужинать и ложиться спать.
Как только погасили свет, мы услышали сначала шуршание крыс, потом тяжёлый - на 9 кг - васин прыжок, испуганный писк - крысы разбегались, Вася каких-то из них давил, а когда остальные стали для него недосягаемыми, он удовлетворённо вернулся в ноги к Елене Дмитриевне. Этот тяжёлый прыжок и последующий писк будил меня ещё два или три раза в ту ночь, а проснувшись утром мы увидели, что стена дождя по-прежнему стоит за окном. Комендант, который в длинном прорезиненном плаще зашёл нас проведать и сказал: «Кончится тайфун, придётся вас отсюда переводить». «Бог знает, когда он кончится», - сказал я. «Бог, конечно, знает, - сказал комендант, - но он из этого не делает секрета. Тайфун продолжается 3 дня, если за ним вплотную не идёт следующий, тогда дней становится 6». На этот раз следующий тайфун запаздал, и через три дня было абсолютно ясное небо и неожиданно тёплый для сентября день.
Фотографии найдены на сайте http://mywebs.su/blog/history/1437.html
Вид на бухту Витязь.
Развалины Дома-крепости графа Янковского, сфотографированные после гибели базы.
Продолжение следует.