Когда Мартина называют учеником Мориса Дрюона, я адово злюсь. Потому как Дрюон пишет про человека, а Мартин - про настолки-стратегии в лицах. Уже за одну сцену «Проклятых королей», где Робер Артуа душит Маргариту, а потом едет по утренней росе и думает, до чего ж хорошо быть живым, - можно отдать весь картонажный мирок Мартина.
Если не читать "
(
Read more... )
Comments 7
Reply
Reply
Reply
Я тоже еле добила.
Reply
"... стиль книги неловко раскорячивается между двадцать первым веком - и девятнадцатым" - вот это вот раскорячивание вызывало почему-то постоянный стыд. Как будто смотришь на человека, который забыл застегнуть ширинку, а сказать ему возможности нет. С одной стороны, чего такого? С кем не бывает, ничего такого криминального. А с другой, больше ни о чем думать не можешь, только о неловкости момента.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment