Пётр Басманов - "злой герой" русской истории?
Разбираясь в эпизоде предательства московскими войсками молодого царя Фёдора Борисовича Годунова под Кромами, заинтересовала меня роль в этом неприглядном деле воеводы Петра Фёдоровича Басманова.
Пётр Басманов с Лжедмитрием на картине Карла Венига, 1879.
Звезда Басманова
Отцом Петра Басманова был Фёдор Алексеевич Басманов - видный деятель опричнины, что, впрочем, не уберегло его от невзгод: так ли то было, не так ли, но после доноса и обвинения в заговоре с целью передать Новгород и Псков под власть польского короля (как, как???), Фёдор Басманов был то ли убит, то ли сгинул в ссылке - точных сведений об этом, вроде бы, не сохранилось.
А вот Пётр Басманов сделал при Борисе Годунове прекрасную карьеру. В 1590 году они вместе с братом Иваном упомянуты в разрядной книге как рынды. И тут же:
"А Петр да Иван Басмановы били челом государю на князя Ондрея Телятевского, что им ево менши быта немочно. И суд у них в отечестве у всех был: у князя Ондрея Телятевского с Одоевскими, а у Басмановых с Телятевским."
Было тогда Петру 22 года.
В 1599 году уже в чине чашника вместе с князем Кольцовым-Мосальским Пётр Басманов везёт в Чернигов жалованье войскам и становится одним из воевод, получая, к тому же, ключи от Чернигова, а в 1601 году царь Борис жалует Петра в окольничии - второй чин в государстве после боярина. Годунов использует Петра Басманова в качестве военачальника, и постоянно то кто-то с Басмановым местничается, то он сам... В общем, карьера у Басманова явно задалась.
После вторжения Лжедмитрия Годунов посылает войска в Чернигов, но город уже взят самозванцем, и войска останавливаются В Новгороде Северском.
И Исаак Масса, и Маржерет пишут, что войсками в городе начальствовал именно Пётр Басманов, и именно он оказал такое сопротивление Лжедмитрию, что тот не смог взять город. Правда, пришедшим в Новгород Северский войском должен был командовать не столько окольничий дворянин Басманов, сколько боярин князь Трубецкой, а гарнизоном города командовали воеводы князья Яков Борятинский и Григорий Гагарин. С чего бы всем этим князьям добровольно вручать мимо царского указа общее командование Басманову, памятуя о том, какие местнические склоки возникали по малейшему поводу, лично мне непонятно.
Насчёт местничества - наткнулся на интересное место. Помните, как сутяжничался спаситель России князь Пожарский с князем Лыковым? Чуть дальше в разрядной книге описывается, как князья Курлятев и Засекин вообще из местнических соображений отказались принимать царские назначения, и царю пришлось прислать дворянина с указанием дать князьям... засадить князей в тюрьму, если те не подчинятся - только после этого князья, скрипя зубами, пошли на указанную службу. И вообще такое - в смысле вразумление местничающихся князьей да прочих бояр - происходила довольно регулярно, далеко не всегда царь позволял им чесать своё эго,.
Впрочем, Трубецкой, Гагарин и прочие могли просто самоустраниться от руководства войсками - мало ли как там дело выйдет, и негласно таки передали командование Басманову, как самому молодому да рьяному.
В Повести князя И.М. Катырева-Ростовского (РИБ т. 13, с.с. 572 и 643) тоже указано, что войсками руководил Басманов, причем если в первой редакции - довольно сдержанно, то во второй вот прямо маслом с мёдом Басманов обмазан: и такой-то он, и сякой-то, и "... много дивное о себе творяше и град ополчением свои мужески защищаше".
Сколь-нибудь внятного описания, насколько дивно Басманов защищал город, я не нашёл, кроме нескольких упоминаний, как Басманов послал Лжедмитрию известие, что готов сдать город, тот губу раскатил, послал свои войска при полном параде войти в Новгород Северский, где их Басманов с полным пониманием и встретил так, что самозванец приуныл надолго, но на мой взгляд эпизод этот... Даже буйная фантазия Конрада Буссова не помогла тому придумать более красивую картинку, чем
"Димитрий упорно осаждал в Новгород-Северском знатного вельможу Петра Федоровича Басманова, но тот стойко держался и учинил ему много срама и вреда."
Тем не менее, "сидение" князей и Басманова было отмечено Годуновым: царь послал к ним двух стольников. Один справился о здоровье, а вот второй привёз от царя денежную премию, чему "сидельцы", полагаю, гораздо больше обрадовались.
Участие Басманова в сражении под Новгородом Северским тоже представлено по-разному. Разрядная книга скромно сообщает, что Басманов с прочими воеводами в городе "отсиделся". Скрынников пишет, что во время сражения Лжедмитрия с войском Мстиславского Басманов организовал вылазку из города, и Лжедмитрию пришлось послать на её отражение часть своего войска. Ещё где-то говорится, что во время сражения Басманов велел палить из пушек по полякам. Если так, то это, несомненно, повлияло на исход сражения, однако, в большинстве источников, которые я просмотрел (в том числе и Маржерета, кстати - очевидца событий), об участии Басманова в сражении под Новгородом Северским ничего не упоминается.
Участие воевод в сражениях, по традиции могло быть оценено царём, и оно было оценено - в разрядной книге 1475-1605 г.г. подробно указано, кого и как царь Борис Фёдорович жаловал по результатам сражения, и Пётр Басманов там вообще никак не упоминается. Раненый князь Мстиславский - да, Дмитрий Шуйский, вроде бы бездарный полководец - да, Басманов - нет.
Но есть ещё Конрад наш сказочник Буссов: где вот разгулялась его фантазия, так это в описании почестей, которые якобы оказал Годунов Басманову, когда тот вернулся в Москву. Царь и послал тому навстречу самых знатных бояр и прочих вельмож, и подарил Басманову свой личный санный выезд, и лично вручил золотое блюдо, полное червонцев, надарил ему земель с крестьянами, возвёл в бояре и разве что жену свою не предложил. Ну, Буссов есть Буссов 6-).
После Новгорода Северского упоминания Пётра Басманова в разрядных книгах исчезают и появляются только перед тем самым злосчастным эпизодом предательства в Кромах, куда его послал из Москвы молодой царь Фёдор Борисович для приведения войск к присяге. Как и когда Басманов попал в Москву, доподлинно я нигде не нашёл, даже Буссов ничего не смог придумать по этому поводу, лишь Масса написал, как после Добрыничей (!) 14.02.1605 Басманов с князем Никитой Трубецким прибыл в Москву,
"... и их торжественно везли на царских санях и лошадях за их отвагу и стойкость под Новгородом-Северским..."
Если чем-то и подтверждается столь трепетное отношение царя к Басманову, то только ещё более экзальтированным описанием Конрада Буссова. Но немцам верить... - ну вы знаете 4-).
Тем не менее, в этом промежутке времени Петр Басманов был пожалован в бояре, поскольку в записи разрядной книги за 01.05.1605 Басманов уже именуется боярином. И уже боярином он прибывает под Кромы.
Кромская крепость
Надо сказать, что под Кромами московское войско и впрямь встало перед очень нелёгкой задачей.
Лет за десять до начала Смуты кромская крепость по царскому указу (угадайте с первого раза - кого 4-) была обновлена и дополнительно укреплена. Прямым приступом взять крепость было совершенно невозможно, тем более - весной: наступать можно было только по очень узкому перешейку.
Иллюстрация из отчёта о проведённых историко-архитектурных, историко-градостроительных, архивных и археологических исследований территории поселения Кромы, т. 1.
Московское войско под командованием князя Ф. Мстиславского держало крепость в осаде, методично ровняя её с землёй своим орудийным нарядом, в чём, в конце концов, и преуспело: казакам Корелы пришлось в землю закапываться, спасаясь от пушечных ядер. Но сопротивлялись они ожесточённо, ибо знали: пощады им не будет. Так что под Кромами царские войска откровенно завязли. Но идём далее: поначалу - весёленького. То бишь, Исаака Массы.
Кромы по Массе
По Массе (в его Кратком известии о Московии...) в Кромах засели казаки под предводительством атамана Корелы в количестве "... не более четырёх тысяч человек". В основном казаки бухали, трахали потаскух и трубили в трубы. Кроме того, они развлекались стрельбой по царским войскам: "... подстреливали всадника или лошадь и так каждодневно клали мёртвыми тридцать, пятьдесят, шестьдесят воинов из московского войска..." Московские же войска, которых было 300 000 (прописью: триста тысяч) человек, "... стреляли всегда из своих тяжёлых пушек попусту, ибо не причиняли и не могли причинить кому-нибудь вреда..." Московские воеводы к тому же "... не только не отправляли должности, но сверх того было заметно, что они сносились с Дмитрием..." - Отрепьевым, конечно.
Видя такое... непотребство, царь Борис "... почти лишился рассудка и не знал, верить ли ему, что Дмитрий жив или что он умер, так был расстроен его ум". И вот в таком расстройстве ума Годунов решился на "крайнее средство" и позвал Басманова.
- Пётр Фёдрыч, милый, выручай! Спасай меня, грешного! А я тебе - жену свою не обещаю, всё ж моя баба - дочку-красавицу в жёны отдам, да ещё царство Казанское, и Астраханское, а! да и всю Сибирь - бери! Только забори супостата!
- Да какой вопрос, батюшка-царь, конечно заборю, мамой клянусь. Но поначалу удостоверюсь, что это - не истинный Дмитрий-царевич. Ну а коль окажется истинным, я - пас, на царского сына руку поднимать не буду, уж не взыщи.
- Да что ты, что ты! Какой истинный? Я сам мамой клянусь: супостат, Гришка-расстрига! Вон те и бояре подтвердят: клянётесь?
- Конечно клянёмся: расстрига, как он есть!
- Вот видишь? Никакой не Дмитрий! Иди давай, бори.
- Ну коли так, тогда да, заборю.
Вышел Басманов из кабинета царя, а там - Семён Годунов, царёв главный детектив, сикарио и держиморда, да ещё и сродственник.
- Ах, душенька моя, Пётр Фёдрыч! Ты уж, это, не откажи в царёвой просьбе: пореши Дмитрия. Тут мне сон в руку был: истинный царевич он! Коль сам мараться не хочешь - не виню, понимаю... А ты подговори какого-нить душегуба, пусть тот Дмитрия порешит, а то он на Москву придёт - такого петуха всем вставит!
"Опа!" - подумал Басманов, - "Так Бориска-то царь - ненастоящий!" И ушёл, решивши: "Ну вас всех на бок. Лучше я сам первый к Дмитрию переметнусь." Но никуда перемётываться не поехал, а остался в Москве посмотреть, что да как дело повернётся.
А дело (по Массе, конечно) повернулось так. Годунов, продолжая быть в расстройстве ума, ещё чуток привычно лично позверствовал, на пару с женой кстати, после чего, чтоб не оттягивать кота в длинный ящик, выпил йаду. Ну и умер. После шести недель раздачи денежной помощи населению из царской казны Басманов был послан в Кромы "... как главный воевода, чтобы объявить о смерти царя Бориса и привести войско к присяге молодому царю", а "... к нему [в помощь] были приставлены некоторые из Годуновых, как-то Иван Иванович и другие, а также два князя Голицыных".
Приведя войско к присяге царю Фёдору Борисовичу, Басманов разузнал, что большинство войска - за Лжедмитрия, вспомнил своё намерение и быстренько с тем снёсся: "Истинный, истинный, говорю тебе: возьми меня, я весь твой" и начал, как яростный большевик, "распропагандировать" собственные войска, оправдывая себя тем, что, как истинный дворянин, обязан служить только истинному царю. Истинный расстрига Гришка Отрепьев (ака Лжедмитрий) милостиво соизволил принять предложение воеводы боярина П.Ф. Басманова и назначил день предательства на 7 мая по старому стилю. В этот день ровно в 4 часа, четыре тысячи кромчан-кореловцев напустились со всех сторон на трёхсоттысячный московский лагерь, "так что ни часовые, ни кто другой не успели единого слова вымолвить", а московские сторонники Лжедмитрия перевязали по рукам-ногам всех своих начальников, отдали их кромчанам, сами же, развлекая себя пальбой из ружей и мордобоем, перебежали за каким-то бесом по мосту через, видимо, Крому, прихватив с собой связанного Басманова сотоварищи, коих на другом берегу тут же освободили, на чём существование московского царского войска под Кромами и закончилось.
Вот такую весёлую историю о Кромах среди прочего оставил нам голландский торгаш Исаак Масса. Может, я несколько и приукрасил её в своём изложении, но за точность передачи сути - ручаюсь 6-).
Кромы по Скрынникову
Иную, более подробную версию событий под Кромами излагает Руслан Скрынников в нескольких своих работах, из которых я пользовался Самозванцами в России... Вот уж где "скандалы, интриги, расследования"... 6-).
Князь Борис Лыков (Лыков-Оболенский, между прочим - зять Фёдора Никитича Романова, того самого Филарета - отца первого царя Романова) одним из первых предал московского царя и совместно с князем Борисом Татевым (предал царя в Чернигове) имел сношения с Прокопием Ляпуновым, рязанским дворянином в московском войске, и злобными князьями Голицыными, которые так Годуновых не любили, что кушать не могли. Ещё один предатель - Артёмий Измайлов - тоже имел рязанских родственников в войске Мстиславского. И вот, "Переговоры между советниками самозванца и заговорщиками под Кромами были окружены глубочайшей тайной." Кромско-рязанские заговорщики обещали Отрепьеву царство на условиях сохранения православия и самодержавия (???). При этом Скрынников использует работу католического священника Пирлинга (о. Пирлинг, Дмитрий-самозванец. Пер. с фр. В.П. Потёмкина. - М., 1912), который приводит содержание этой переписки со слов некого Петра Аркудия, которому о ней рассказал виленский епископ Бенедикт Война, а Аркудий передал эти сведения папскому кардиналу Сан-Джорджио, в Рим. При этом Пирлинг в этом случае явно ни на какой источник не ссылается.
Прибывший в войска Басманов обнаружил сплошную крамолу и зраду. Скрынников трагично пишет:
"Сохранив верность Годуновым, Басманов должен был бы пролить потоки крови. В числе первых ему пришлось бы арестовать воевод князей Голицыных, истинных вдохновителей заговора. Однако по матери Голицыны доводились братьями Басманову, и он издавна привык считаться с авторитетом старшей по знатности родни. Все это не могло не повлиять на исход дела.
Голицыны понимали, что рискуют головой, и не жалели сил, чтобы втянуть Басманов в заговор. Кроме милостей Бориса, ничто не привязывало Басманова к правящей династии. Переход власти к царице Марии Скуратовой и Семену Годунову не мог не поколебать его верности трону....
Получив предложение примкнуть к заговору, Басманов недолго колебался. Сын знаменитого опричника, он был всецело поглощен собственной карьерой и плохо помнил благодеяния."
И всё это, получается, происходило в период после приведения Басмановым войск к присяге царю Фёдору Борисовичу и получением новой росписи воевод. А уж когда Басманов эту роспись прочитал... - судьба российского трона оказалась решена.
Басманов, Голицын (видимо, Василий) и Ляпунов вовлекли в заговор дворян из Рязани, Тулы, Алексина, Каширы. 7 мая на рассвете их люди подожгли московский лагерь в нескольких местах. Началась паника, ляпуновцы захватили наплавной мост (видимо, через Крому), по которому в конце концов на лагерь ударили казаки Корелы (по Скрынникову лагерь, видимо, располагался ЗА рекой -?) и не столько саблями, сколько плетьми разогнали остатки московского войска.
От таким красавчиком показал Басманова Скрынников.
А что там по протоколу?
После того, как боярин князь М.П. Катырев-Ростовский (отец упомянутого И.М. Катырева-Ростовского) и боярин П.Ф. Басманов привели войска к присяге царю Фёдору Борисовичу, спустя пару дней к ним пришла новая роспись (назначения) воевод по полкам:
- Большой полк - князь Михаил Катырев-Ростовский, боярин Пётр Басманов.
- Полк правой руки - князь Василий Голицын и князь Михаил Кашин.
- Передовой полк - окольничий Иван Годунов и боярин Михаил Салтыков.
- Сторожевой полк - князья Андрей Телятевский и Михаил Туренин.
- Полк левой руки - стольник Замятня Сабуров и князь Лука Щербатый.
Замечу, что по важности (месту в смысле местничества) полки считались именно так, как указано в росписи (есть там сомнения по поводу передового и сторожевого полков, но в целом считается так). И тут нужно сделать важное замечание: второй воевода полка - это совсем не заместитель первого воеводы, а его помощник. То есть, в случае гибели Катырева-Ростовского его место занимал не Басманов, как нам сейчас может показаться, а следующий по иерархии первый воевода войска - Василий Голицын. На место того переходил Иван Годунов и т.д. В такой системе на что мог рассчитывать Басманов, так это стать первым воеводой полка левой руки.
И в рамках ментальности того времени система была оправдана: по современным понятиям в случае чего второй воевода мог сделать большой шаг вперёд на место своего непосредственного начальника (в случае гибели того), но шансов на это было немного, в случае же "лествичной" системы воевода продвигался вперёд на немного, но с гораздо большими шансами. Причём, чем младше был воевода (вообще, а не только вторые), тем больше шансов продвинуться он имел.
И вот, после получения упомянутой росписи... Разрядная книга 1475-1605 г.г., т. 4, ч. 2, лист 1198:
“И как ту роспись прочли бояре и воеводы, и Пётр Басманов, упав на стол, плакал, с час лежа на столе, а встав со стола, являл и бил челом боярам и воеводам всем: “Отец, государи мои, Фёдор Алексеевич, точно был дважды больше деда князя Андрея, а царь и великий князь Борис Фёдорович всея Руси как меня пожаловал за мою службу, а ныне Семён Годунов выдаёт меня зятю своему в холопы, князю Андрею Телятевскому; и я не хочу жив быть, смерть приму, а того позора не могу терпеть.”
Первый воевода полка левой руки Замятня Сабуров (они с Басмановым сильно друг друга не любили) тоже "возбух":
"По ся места я, Замятня, был больши князя Ондрея Телятевсково, а ныне меня написал Семен Годунов меньши зятя своево, князя Ондрея Телятевсково."
Более того: Сабуров ещё и на место Василия Голицына претендовал - местничество в полной своей красе! Вообще упоминания Замятни в местнических склоках я встречал довольно часто.
Но - к Басманову. И как вам такая картина? Здоровенный мужик - уже за 30 - рыдмя рыдал и об пол бился - так его обидели. И это всё прилюдно - как-то не вяжется. "Ай-яй-яй-яй-яй! Я-то думал, меня вон куда назначат, а меня - вон куда-а-а-а-а!" - будет кто уважать такого начальника после такой слезливо-сопливой истерики? - То-то. А Басманов истерическими синдромами явно не страдал. Местничался он не раз, так что знал, что и как делать, и не раз дело решалось в его пользу. С чего бы в этот раз впадать в столь непотребное для боярина состояние?
Да и само описание истерики - как оно могло попасть в разрядную книгу? По разумению, такое мог написать только очевидец или со слов очевидца. Кто-то из присутствовавших бояр и воевод доложил о произошедшем в тогдашний "разрядный приказ" - очень маловероятно. Скорее всего - если вообще такое было - это донесение какого-то дьяка.
В 1907 году в Москве вышла работа С.А. Белокурова Разрядные записи за смутное время. Белокуров просмотрел 22 бумажных источника (с вариантами!) по разрядным записям и выписал из них всё, что относится к периоду с 1605 по 1613 года. Только в одном из них - рукописи из собрания Императорского Эрмитажа - упоминается истерический припадок Басманова. Из этого списка В.И. Буганов, видимо, и взял эпизод для своей публикации Разрядной книги 1475-1605 годов.
В Разрядной книге 1550-1636 г.г. о предательстве Басманова тоже не упоминается. И не упоминается Басманов целый год вплоть до конца марта - начала мая 1606 года, когда он встречал будущего тестя Лжедмитрия - Юрия Мнишека уже в положении ближнего боярина Лжедмитрия:
"А встречал Сендомирского ближней боярин Петр Басманов."
То есть, имеется пока лишь один источник, показывающий Петра Басманова гнусным из местнических соображений предателем действовавшего царя, с чего и началась, собственно, российская Смута. И имеем довольно достоверное описание несомненной смерти Басманова в, в общем-то, героической попытке защитить следующего действующего царя Григория Отрепьева (ака - Лжедмитрий, ака - Рострига).
И у меня возник вопрос: а таким ли уж гнусным предателем и главным виновником Смуты был Пётр Фёдорович Басманов?