Греция. Разбойничество
Жизнь европейских народов. Т. 1
Водовозова Елизавета Николаевна
Издатель: Санкт-Петербург
Дата: 1875
Иллюстратор: Васнецов Виктор Михайлович
Описание: Оригинал хранится в ГПИБ
Объём: XXII, 553 с., 25 л. ил.
Стр.:243
РАЗБОЙНИЧЕСТВО
Причина этого явленія во время господства турокъ. - Клефты. - Арматолы: ихъ положеніе и разрывъ съ турками.- Характеръ и образъ жизни клефтовъ. - Ихъ значеніе въ странъ, ихъ песни и борьба за независимость родины.- Нынъшніе разбойники.- Ихъ отношеиіе къ правительству и образъ жизни.- Тщетныя попытки правительства уничтожить разбоііииковъ.- Убійство на Марафонѣ.
Разбойничество, которымъ такъ прославилась Греція, еще до сихъ поръ въ ней не уничтожено и безъ историческихъ объясненій было бы совершенно непонятно, почему могла пустить такіе глубокіе корни, эта страшная язва греческой государственной жизни. Когда турки, послѣ упорнаго сопротивленія, покорили греческое государство, имъ все-таки не удалось, не смотря ни на какія усилія, подчинить своему игу горныхъ обитателей Олимпа, Пеліона, Пинда и Аграфа. Какъ всѣ горные жители, болѣе смѣлые и независимые, они удалились на недоступные горы и храбро отражали всѣ нападенія турокъ. Скоро однако они перестали довольствоваться обороною и начали большими толпами выходить изъ своихъ дикихъ ущелій, нападали на деревни и города, грабили и убивали турокъ.
Число этихъ независимыхъ горцевъ, увеличивалось съ каждымъ днемъ. Въ то же время ненависть ихъ въ туркамъ, безпощадность и злоба, съ какой они ихъ преследовали, росла не по днямъ, а по часамъ. Всякій грекъ, который ненавидѣлъ притѣсненія; который живо помнилъ и гордился славою своихъ предковъ и скорбѣлъ объ утраченной свободѣ древней Эллады, каждый кто былъ разоренъ или оскорблеаъ поработителями,- однимъ словомъ весь угнетенный греческій людъ бѣжалъ къ горцамъ, чтобы мстить сообща врагу до послѣдняго вздоха. И, действительно, ихъ разбой скоро сдѣлался почти единственнымъ протестомъ противъ мусульманскихъ варваровъ. Тогда этихъ смѣлыхъ горцевъ стали называть клефтами, (клефтъ - греческое слово- воръ, разбойникъ). Не смотря на это прозвище имя клефта долго было въ Греціи однозначительно съ именемъ горячаго патріота, давало право на уваженіе, становилось почетнымъ титуломъ. Разумѣется, такимъ образомъ относились къ клефтамъ только греки, ненавидѣвшіе турокъ. Но дѣйствительно клефтовъ никакъ нельзя считать простыми разбойниками: они грабили и убивали только турокъ, а своимъ оказывали часто даже серьезную помощь.
Турки въ виду этихъ враговъ не были покойны ни днемъ, ни ночью; они скоро поняли, что имъ никогда не покорить клефтовъ, и потому рѣшились предложить имъ слѣдующее: они позволили клефтамъ жить въ совершенной независимости отъ турецкаго господства, носить оружіе для своей защиты, съ условіемъ, чтобы они платили Портѣ за эту милость небольшую дань. Не малая часть клефтовъ рѣшительно отказалась отъ мирныхъ предложеній турокъ и продолжала по прежнему жить въ горахъ, грабить и рѣзать ихъ. Однако многіе изъ нихъ пошли на эти условія и, для своей безопасности, и вмѣстѣ съ тѣмъ, чтобы поддержать права, данныя турками, учредили родъ милиціи. Клефты, которые не приняли предложеній турокъ, стали называться дикими клефтами, вторые, принадлежавшіе къ этой милиціи, - арматолами; но всѣ клефты, какъ дикіе, такъ и арматолы носили еще названіе паликаровъ, что происходите отъ греческаго слова, означающаго - бравый, молодецъ, человѣкъ во цвѣтѣ силъ и лѣтъ.
Арматолы были раздѣлены на 17 капитанствъ, другъ отъ друга совершенно независимыхъ, и каждое изъ нихъ было управляемо своимъ капитаномъ. За капитаномъ слѣдовалъ протопаликарп (первый паликаръ), который былъ выбираемъ самимъ капитаномъ и долженъ былъ исполнять при немъ обязанность секретаря, въ знакъ чего носилъ при своемъ поясѣ серебрянную чернильницу. Въ отсутствіи капитана онъ заступалъ его мѣсто. Капитанъ жилъ въ главномъ мѣстечкѣ округа, часть паликаровъ съ нимъ, а остальные въ различныхъ деревняхъ округа. Одежда и вооруженіе арматоловъ были такія же, какъ и у албанскихъ солдата. Вооружены они были ружьемъ, саблею, кинжаломъ и парою пистолетовъ. Для украшенія и для защиты они носили надъ колѣнами пластинки изъ серебра, или изъ другаго "какого металла. Одежда ихъ состояла изъ простаго краснаго феса съ голубою кисточкою и бѣлой фустанеллы съ серебрянными и золотыми украшеніями. Такъ одѣвались и клефты, и арматолы, только первые, для отличія отъ вторыхъ, носили при себѣ длинную обвитую вокругъ тѣла веревку, чтобы имѣть всегда возможность связать турка.
Благодаря арматоламъ, многія земли Греціи въ это время не были разорены и жители въ лицѣ ихъ пріобрѣли себѣ надежную защиту отъ турецкаго произвола. Но миръ, заключенный между арматолами и турками продолжался не долго. Насиліе пашей и вмѣшательство въ ихъ законы раздражило арматоловъ до того, что они возобновили открытую вражду съ туркаыи и снова удалились въ горы. Они смѣшались съ клефтами и скоро названіе арматола со всѣмъ уничтожилось. Теперь всѣ клефты одинаково враждовали съ турками и сохранили свою независимость до совершеннаго освобожденія Греціи. Клефты раздѣлялись на множество шаекъ и каждая шайка бродила со своимъ капитаномъ въ горахъ, обыкновенно вблизи того округа, который они населяли, когда были арматолами, сдѣлавъ своимъ мѣстопребываніемъ какое нибудь отдѣльное ущелье, или недоступный горный хребетъ.
Ихъ образъ жизни представляетъ, разумѣется, много отвратительнаго, такъ какъ они поддерживали свое существованіе разбоемъ и грабежомъ, но было бы несправедливо считать ихъ простыми разбойниками. Нужно помнить, что весьма многіе изъ нихъ грабили и убивали исключительно только для того, чтобы отомстить за разоренную родину и за поруганныя семьи. Не имѣя возможности никогда положить своего оружія, какъ отъявленные враги турокъ, которые тотчасъ могли ихъ захватить, и скитаясь по неплодороднымъ ущельямъ и хребтамъ, они не могли заниматься ни земледѣліемъ, ни скотоводствомъ, и уже поэтому самому имъ приходилось жить на счетъ своихъ враговъ. Мы уже сказали выше, что они всегда щадили своего брата грека; этому правилу они измѣняли только тогда, когда заподозривали его въ измѣнѣ.
Поэтому они часто нападали на монаховъ и священниковъ, грабили и убивали ихъ. Однако ненависть къ духовенству нисколько не мѣшала имъ оставаться очень религіозными и благоговѣйно отправлять богослуженіе въ своихъ маленькихъ часовняхъ. Главною своею покровительницею клефты считали Богородицу. Они никогда не грабили церквей и часовень и выгоняли изъ своей среды того, кто когда нибудь посягалъ на церковную святыню. Однажды они выдали Янинскому пашѣ своего капитана, ограбившаго часовню Богородицы, и тотъ немедленно его повѣсилъ. Очень многіе изъ этихъ суровыхъ, закаленныхъ въ бою и въ страшныхъ лишеніяхъ клефтовъ, съ ружьемъ на плечѣ, предпринимали путешествіе въ Іерусалимъ, или совершали громадные переходы, чтобы поклониться какой нибудь чтимой святынѣ.
Въ Греціи каждая деревня имѣетъ своего патрона или патронессу и ежегодно празднуетъ его память; такъ и клефты считаютъ своею покровительницею Богородицу и воздаютъ ей глубочайшее почтеніе. Религіозный характеръ клефтовъ отразился въ ихъ пѣсняхъ, изъ которыхъ еще очень многіе и теперь считаются любимыми пѣснями народа и всюду распѣваются.
«Садилось солнце и день уходилъ,
А Димъ паликарамъ своимъ говорилъ:
Не можется, дѣти, пора на покой!...
Сходите на ужинъ себѣ за водой,
А ты, мои Лабракисъ, одниъ мнѣ родня, -
Ты будь капитаномъ замѣсто меня;
Покуда-же, дѣти, вы саблей моей
Зеленыхъ въ лѣсу нарубите вѣтвей,
Я лягу на тѣхъ на зеленыхъ вѣтвяхъ
И каяться стану попу во грѣхахъ:
Арматмомъ долго въ горахъ я служилъ,
Албанцевъ и турокъ безъ счету побилъ,
Но видно чередъ наступаетъ и мой ..
Вы гробъ сколотите мнѣ, дѣти, большой,
Чтобъ былъ онъ просторепъ, широкъ и высокъ,
Чтобъ саблей въ гробу я размахивать могъ,
Чтобъ могъ и винтовку я тамъ заряжать,
И въ турокъ невѣрныхъ оттуда стрѣлять» ...(*)
Трудно описать смѣлость и дерзость клефтовъ. Какъ ни велико было ихъ число, все-таки это была горсть передъ турецкими войсками; тѣмъ не менѣе они часто вступали съ ними въ открытый бой и одерживали блистательный побѣды, до тла разоряли села, даже цѣлые города. Въ этихъ случаяхъ у нихъ былъ такой обычай: въ село, съ котораго клефты рѣшили сдѣлать поборъ, они посылали письменное заявленіе о томъ, что желаютъ получить такую-то сумму деньгами, то и другое натурой, и все это приказываютъ немедленно доставить въ назначенное мѣсто. Это посланіе обыкновенно кончалось угрозой сжечь все до тла, если требованіе будетъ не исполнено, или если даже будетъ выполнено неаккуратно. Обыкновенно за этими требованіями слѣдовали униженныя просьбы и мольбы жителей, изложенныя тоже на бумагѣ, пощадить ихъ и уменьшить требованія. Иногда клефты на это соглашались, иногда нѣтъ. И тогда для несчастныхъ жителей наступала въ высшей степени критическая минута: они боялись не исполнить требованія клефтовъ, такъ какъ грозное посланіе, написанное на листѣ бумаги, углы которой были сожжены, напоминало имъ каждую минуту, что ихъ ждетъ, въ случаѣ отказа. Съ другой стороны и выполнить требованіе клефтовъ было для жителей точно также опасно, такъ какъ они накликали на себя этимъ преслѣдованіе со стороны турокъ, которые въ такихъ случаяхъ не оставляли камня на камнѣ тамъ, гдѣ клефты могли что нибудь получить.
Съ одной стороны это даетъ ясное понятіе о томъ, какъ разоряли въ это время бѣдный народъ, съ другой, какъ смѣло и отважно держали себя клефты. Это уже не было внезапное нападеніе ночью, а открытое требованіе, повелительная грамота, какъ отъ людей власть имѣющихъ. Объ ихъ вымогательствѣ обыкновенно напередъ знали всѣ: и жители, и власти, и ни тѣ, ни другіе не могли предотвратить ихъ грабежа, или послѣдствій ихъ угрозы. Вотъ какою силою и значеніемъ пользовались они въ странѣ.
Однако суровые клефты во многихъ отношеніяхъ отличались рѣдкими добродѣтелями. Особеннаго вниманія заслуживаете ихъ отношеніе къ женщинамъ. Нападая врасплохъ на турокъ, а иногда и на своихъ собратій, имъ часто приходилось брать въ плѣнъ турецкихъ и греческихъ женъ и дочерей и держать ихъ, иногда по недѣлямъ, въ своемъ плѣну, среди непроходимыхъ горъ и дремучихъ лѣсовъ. Они обыкновенно держали женщинъ, пока не получали выкупа. Очень часто имъ попадались дочери и жены бѣдныхъ турокъ, и тогда они пускали ихъ на всѣ четыре стороны. Всѣ женщины, бывшія у нихъ въ плѣну, единогласно свидѣтельствовали, что ни разу ни капитанъ, ни его паликары, не позволили себѣ нанести имъ ни малѣйшаго оскорбленія. Капитана, который, хотя бы словомъ, оскорбилъ плѣнницу, паликары немедленно оставляли; разсказываютъ, что одинъ изъ нихъ былъ за это даже умерщвленъ, какъ человѣкъ навсегда себя обезчестившій и недостойный повелѣвать храбрыми. Эта благородная черта характера клефтовъ, видна въ пѣснѣ «Скиллодимъ».
«Подъ зеленымиелями ужинать сѣлъ Скиллодимъ,
И вино наливать при себѣ посадилъ онъ Ирену.
«Наливай мнѣ, красавица,пить, наливайдо утра,
До восхода денницы, какъ ты, полонянка, румяной;
По утру я тебя отпущу съ паликарами въ домъ»
«Не рабыня я, Димъ, чтобъ вино для тебя наливать:
Я невѣстка Проеста, я дочь городскаго архонта!»
Гордость, съ какою въ этой пѣснѣ плѣнница отказываетъ въ легкой услугѣ начальнику дружины, будучи у него въ плѣну, среди лѣса и горъ, выражаетъ, кажется, очень краснорѣчиво, въ какой степени она была увѣрена въ уваженіи къ себѣ этого начальника и его подчиненныхъ. Кромѣ уваженія къ женщинѣ, клефты считали позорнымъ и недостойнымъ славнаго воина слишкомъ предаваться удовольствію любви и большинство изъ нихъ оставалось всю жизнь холостыми. Этою чертою своего характера они напоминаютъ нѣсколько нашихъ запорожцевъ и въ то же время клефты болѣе, чѣмъ всѣ остальные греки напоминали спартанцевъ. Выдающіяся черты ихъ характера были тѣ же, что и у спартанцевъ: грубость, мужество, презрѣніе къ смерти, гордость, любовь къ свободѣ, хитрость, мстительность, нечувствительность къ боли и наконецъ выносливость. Свои свободные часы, клефты, какъ и спартанцы, посвящали различнымъ упражненіямъ, полезнымъ для военнаго человѣка. Самымъ любимымъ ихъ развлеченіемъ была стрѣльба въ цѣль. Имъ нипочемъ было попасть за 200 шаговъ пулею въ маленькое кольцо. Ихъ зрѣніе было такъ же остро, какъ ловки руки и они могли въ совершенной темнотѣ различить врага и попасть ему въ сердце. Ихъ игры въ дискъ показывали ту же мускульную силу, ту же ловкость, какъ и у спартанцевъ. При всемъ этомъ скорость ихъ въ ходьбѣ была замѣчательная. Изъ нихъ называли весьма многихъ, которые въ полномъ своемъ костюмѣ и вооруженіи, могли перегнать лошадь, скачущую въ галопъ. Удивительна та стойкость, съ которою они выносили боль и всевозможный лишенія. Многіе изъ нихъ, взятые въ плѣнъ турками, переносили величайшія жестокости, не проливая ни единой слезы, не издавая ни единаго вздоха. Каждый плѣнный клефтъ скорѣе умиралъ голодною смертію, чѣмъ согласился бы попросить у турка кусокъ хлѣба. Сильно боялись клефты умереть естественною смертію и потому паликаръ обыкновенно привѣтствовалъ товарища словами: «Дай Богъ тебѣ мѣткую пулю въ лобъ.» И въ пѣсняхъ ихъ высказывается тоже самое: «О, какъ сладка смерть приносимая пулею. Смерть въ бйтвѣ- это жизнь».
(Продолжение следует)