ДНК И ГМО: ЧТО НЕ ТАК С «ФРАНКЕН-ГЕНАМИ»?
Так получилось, что пару месяцев назад мне пришлось поучаствовать в нескольких независимых друг от друга дискуссиях по поводу ГМО, как здесь, так и на других форумах. Я тогда обещала изложить все, что имею сказать, в отдельной заметке, и вот, наконец, плавно приблизилась к этой теме в контексте ДНК как части общегалактической гармонии.
Если намёк на монстра Франкенштейна в названии кому-то покажется далеко зашедшей гиперболой, то предлагаю взглянуть на несколько недавних проектов генно-инженерных лабораторий:
- Внедренные гены медузы сделали пятачки экспериментальных поросят светящимися в темноте (рабочим названием проекта, наверное, было «Пятачок Баскервилей»);
Источник фото
- И картофелю вводят гены, благодаря которым он будет светиться в темноте, когда ему требуется полив (эх, зря не гены синицы - свистнул бы, если что);
- Гены паука внедрены в ДНК козы, чтобы коза давала молоко, содержащее паутинный белок, который можно использовать для бронежилетов (сюжет нового триллера: «коза-паук в свободное от дойки время меряет шагами небоскрёбы»);
- Человеческие гены вводятся в кукурузу, чтобы производить спермициды (страшно представить, что станет с колхозниками, если сие чудо случайно опылит колхозные поля)...
Вот тут уже реально не смешно... пора разбираться, что такое ГМО, и как от них защищаться.
Искушение Св.Антония. Фрагмент
центральной части триптиха Иеронима Босха (1505-06 гг.)
Дабы не смешивать «профанное с сакральным», я решила разделить тему Франкен-генов на три части:
- в этой, первой, мы попробуем посмотреть на ГМ-объекты с точки зрения Традиции герметической науки;
- во второй - с позиции обычной экспериментальной науки и медицины;
- и в третьей я поделюсь основами техники продовольственной безопасности в стране ГМ-беспредела, где живу уже пятнадцать лет.
Итак...
Что такое ГМО?
ГМО (генетически модифицированный организм) - результат лабораторного процесса, в котором гены одного вида извлекаются и искусственно внедряются в ДНК растения или животного иного вида. Инородные гены могут браться от бактерий, вирусов, насекомых, животных и даже людей. Поскольку речь идет о переносе генов, о модифицированных организмах иногда говорят как о «трансгенных». Процесс их получения называют генной инженерией или генетической модификацией (ГМ) - это одно и то же.
Спонсоры ГМО утверждают: всё, что мы едим - давно генетически модифицированно теми, кто тысячелетиями окультуривал растения, прививал плодовые деревья и выводил новые породы домашнего скота. Это неправда: генная инженерия - процесс принципиально отличный от традиционной селекции, и поэтому несравненно более рискованный.
При обычном выведении пород можно случить свинью с другой свиньей, чтобы получить их новую разновидность, но никак нельзя скрестить свинью с медузой. В нормальных условиях, даже когда два разных вида гибридизируются, их потомки, как правило, бесплодны - например, лошадь может спариться с ослом, но их отпрыск (мул) - стерилен, поскольку в природе существует естественный, так сказать, «запор на границе» межвидовой бастардизации.
Из-за этого барьера, защищающего живые существа от проникновения ДНК другого вида, генные инженеры вынуждены применять насильственные методы. Они используют посредников (называемых промоторами) - вирусы или бактерии, чтобы «заразить» клетки животных или растений новой ДНК, либо физически внедряют чужеродные гены из одной ДНК в другую при помощи специального «дробовика», предварительно при помощи электрошока ослабив клеточную мембрану. В результате получаются растения или животные с качествами, которые невозможно приобрести посредством естественной гибридизации - скрещиванием или прививанием - как, например, ГМ-помидоры или клубника, устойчивые к морозам благодаря гену арктической рыбы.
Как тут не вспомнить ветхозаветное выражение «всякая плоть извратила путь свой на земле»? Ведь был зачем-то в Священном Писании дан запрет на смешение разных биологических видов: «Уставы Мои соблюдайте; скота твоего не своди с иною породою; поля твоего не засевай двумя родами семян» (Левит,19:19).
В Торе этому запрету, называемому килаим, что означает «смешивание» или «смешение», было уделено особое внимание. Килаим считается данным Богом предостережением от повторения времен Ноя, когда все живое на земле было предано водам потопа: «И воззрел Бог на землю, и вот, она растленна, ибо всякая плоть извратила путь свой на земле. И сказал Бог Ною: конец всякой плоти пришел пред лице Мое, ибо земля наполнилась от них злодеяниями; и вот, Я истреблю их с земли» (Бытие, 6:12-13).
Падение мятежных ангелов. Фрагмент картины
Питера Брейгеля-Старшего (1562 г.)
Традиция Торы считает причиной потопа генетическую катастрофу - смешение разных видов живых существ, которые не были предназначены Творцом для скрещивания. С тех пор запрет килаим был предназначен охранять генетическую целостность и внутривидовую гармонию, установленные на нашей планете демиургическими Силами.
...И вот, не прошло и нескольких тысяч лет, как ничему не научившееся человечество вновь ищет возможности понаблюдать, к чему приводит несоблюдение генетической гигиены...
«В начале было Слово...»
Генетический код - настоящий язык, хотя и не полностью схожий с человеческим. Джордж Уильямс (George Williams), американский эволюционный биолог, описывал гены как послание, передаваемое через ДНК, и сравнивал их с идеями, изложенными в книге. Четыре буквы азотистых оснований составляют генетический алфавит. «Буквы» генетического кода соединяются в слова, подобно элементам обычного алфавита, только в «словах» ДНК букв только три. Трехбуквенные «слова» ДНК называются триплетами. Их всего 64: из них 61 кодируют двадцать аминокислот, используемых живыми клетками, а остальные 3 служат сигналами «стоп» - как точки в конце предложения. Так же, как мы используем слова, чтобы составлять предложения, ДНК использует триплеты, чтобы формировать ген. Как мы составляем из предложений параграфы, а далее объединяем их в главы и книги, группы генов и другие элементы ДНК формируют хромосомы.
Хотя многие сравнивают язык генов с компьютерным кодом, он сильно отличается от последнего. Машинный язык чрезвычайно компактен и однозначен, в нем нет ничего лишнего, нет повторов, нет вариантов значений (синонимии или омонимии). А язык ДНК, как отмечает всемирно известный российский генетик, д.б.н. Пётр Петрович Гаряев, речеподобен, в нём присутствуют синонимы и омонимы. Одна и та же аминокислота может кодироваться несколькими разными триплетами-синонимами.
Половина из 64-х триплетов - синонимична, другая половина - омонимична:
Из таблицы П.П.Гаряева видно, насколько синонимия и омонимия распространена в генетическом коде. Источник
В машинном языке такое невозможно, а в человеческом - сколько угодно: чем больше синонимов мы употребляем для описания одного понятия (например, «алый» или «багряный» вместо «красный»), тем красивее наша речь. Но зачем синонимы ДНК? Возможно, для того же самого - чтобы она, не теряя функциональности, сохраняла и свою высшую красоту, выражаемую в особой пентаграммной симметрии. Поскольку геометрия ДНК имеет прямое отношение к её роли как энергетической антенны клетки, использование того или иного синонима может диктоваться требованиями симметрии ДНК, о чём мы говорили ранее. Ведь разные триплеты имеют разную геометрию.
В языке ДНК есть также и омонимы - триплеты, кодирующие одновременно две и более разных аминокислот. Как слово «ключ» русского языка: оно может означать и ключ от двери, и бьющий из-под земли источник воды. Но как, встретив омоним в цепочке ДНК, генетический механизм распознает, какую именно аминокислоту следует синтезировать? Точно так же, как мы определяем, какой именно «ключ» имеется в виду в речи: из контекста, из сопутствующих слов или фраз.
Постойте... но не означает ли это, что синтезирующий белки механизм, интерпретирующий слова генетического кода в зависимости от контекста, обладает неким сознанием, пониманием речеподобного текста?! Выходит, что он считывает весь текст целиком, понимает значение неоднозначного триплета и придает ему точный и определенный смысл? Но ведь тогда речь идет о когнитивной системе совсем иного уровня...
В результате многолетних исследований Гаряев и его команда пришли к выводу, что это именно так, в следствие чего предлагают изучать ДНК не просто как машинный код, но как лингвистическую систему.
ДНК - язык, на котором написана сама жизнь, однако никто не может сказать, что до конца понимает его. Теперь представьте, говорит Гаряев, что некто, научившийся различать отдельные слова языка генов, но неспособный постичь смысл даже одного абзаца целиком, пытается манипулировать текстами. Он может, конечно, вырывать отдельные знакомые фразы из одной книги и практически наугад вставлять их в другую, но в процессе может существенно исказить смысл фразы.
Скажем, в изначальном тексте гена был закодирован синтез токсина, убивающего жуков-вредителей, но не приносящего вреда пчёлам или бабочкам, при помощи следующей триплетной «фразы»: «Колорадского жука убить, бабочку пчелу червя убить нельзя». Если горе-генетик, не понимая сути языка генов и используя лишь грубые методы вроде электрошока и «дробовик», перенесёт фразу в другую ДНК не полностью, он может, к примеру, на выходе получить: «Колорадского жука убить бабочку пчелу червя».
И тогда синтезируемый Франкен-генами модифицированный белок-токсин будет приносить вред не только жукам-вредителям, но по ходу убивать всех опыляющих ГМ-растение бабочек и пчёл. И, что самое страшное, именно так и происходит с одним из генов, пересаженных ГМ-сое.
В этой сказке нет порядка.
В ней ошибка, опечатка:
Кто-то, против всяких правил,
В сказке буквы переставил...
(В следующей заметке мы увидим, как трансгенные растения повлияли на вымирание популяций пчёл в Северной Америке).
ДНК как фрактальная электромагнитная антенна, воплощающая Золотую Пропорцию
ДНК - не только язык, хранилище генетической информации. Как мы обсуждали ранее, существуют гипотезы, сравнивающие ДНК фрактальной антенной, служащей для приема и передачи в живую клетку электромагнитного заряда. Идея физика Дэна Винтера заключается в том, что генетический материал представляет из себя систему вихревых гравитационных полей, привлекающих заряд в живые клетки при помощи имплозии («взрыва наоборот»).
Идеология генной модификации, рассматривающая ДНК как механическую линейную геометрическую структуру, из которой можно произвольно удалять или в которую можно вставлять целые звенья, основана на ограниченном знании (если не сказать невежестве) в отношении её геометрии. Геометрия ДНК не произвольно выбрана и не случайна - она основана на единых для всей живой природы матрицах, воплощающих Золотую Пропорцию.
Компьютерная иллюстрация Дэна Винтера, озаглавленная «Двойная спираль ДНК - след, оставленный додекаэдром». Если бы мы начали вращать додекаэдр по спирали с определенным приращением угла поворота, то оставленный им след был бы идентичен двойной спирали ДНК. На иллюстрации Дэна Винтера это хорошо видно: слева десять положений вращающегося додекаэдра обозначены разными цветами, а справа разными цветами обозначены получающиеся двойные спирали ДНК-подобной структуры.
Можно сказать, что ДНК - это трехмерный след, оставленный вращением додекаэдра в четвертом измерении. Чтобы создать такой след, приращение угла поворота по вертикали должно быть равно Золотой Пропорции, по горизонтали - её квадрату. Додекаэдр и сам по себе состоит из пятиугольников, каждый из которых содержит внутри себя множество Золотых Пропорций.
Для любого, кто понимает суть ДНК как тонко выверенной геометрической структуры, утверждает Дэн Винтер, становится очевидным, что любое некомпетентное изменение её частей может привести к нарушению пятиугольной симметрии и искажению её работы по обеспечению клеток электромагнитным зарядом или, попросту, энергией жизни.
Молекулярный биолог, доктор наук Адония Маккинзи (Adonia McKinzi) из Вашингтона сравнила попытки генных инженеров редактировать код жизни на основании примитивного знания с потугами электрика «улучшить» суперкомпьютер, отвинчивая одни части и вставляя другие. Она пишет: «Если геном фрагментируется до такой степени, что более не может вибрировать как часть системы встроенных друг в друга симметричных волновых форм, передача им энергии станет невозможна. Искра жизни, передаваемая через здоровую, когерентную, слаженную структуру ДНК, померкнет. Люди, употребляющие в пищу продукты, измененные генетическим модифицированием, очень скоро обнаружат, что не получают с питанием необходимый заряд жизненной силы».
По словам профессора Дэвида Судзуки (David Suzuki), всемирно известного канадского генетика и ведущего научно-популярных передач, биотехнологи не понимают возможных последствий генной инженерии на молекулярном уровне. Он сравнивает это с тем, как если бы гитариста из группы «Роллинг Стоунз» Мика Джаггера посадили в симфонический оркестр и сказали бы: «Ну, играйте!» Подтверждая слова П.П.Гаряева, Судзуки говорит что контекстом, в котором действует отдельный ген, является весь геном в целом (весь оркестр), и у нас просто недостаточно знаний для того, чтобы предугадать все последствия модификации генома.
Когда-то Дэвид Судзуки возглавлял одну из крупнейших в Канаде генетических лабораторий, однако в начале 80-х годов принял решение покинуть данную сферу исследований, так как пришел к убеждению, что опасности применения их на практике перевешивают пользу.
«Я сознательно выбрал не иметь дела с экспериментами, в которых была бы задействована модицифицированная ДНК», - пишет Судзуки. - «Мы обязаны применять Принцип Предосторожности ко всем новым технологиям, спрашивая себя, действительно ли они необходимы, а затем требуя убедительных доказательств, что они не являются вредными. И нигде этот принцип не является более важным, чем в биотехнологии, поскольку она позволяет нам вмешиваться в самые чертежи, по которым строится жизнь. По мере того, как ГМ-продукты стали частью нашего питания, мы [жители Северной Америки] невольно сделались подопытными в эксперименте, на участие в котором не давали разрешения. Европейцы говорят, что, если они хотят узнать, вредны ли ГМО, им просто нужно изучить, что происходит с жителями Северной Америки. Я бы предпочел, чтобы эксперименты с ГМО в контролируемых лабораторных условиях проводились бы намного дольше, прежде чем их разрешили к производству, но уже слишком поздно».
Во второй части мы продолжим разговор о том, почему важен Принцип Предосторожности, как он нарушается биотехнологией, и какие последствия это уже создает для нас и всей экосистемы Земли.
В третьей части мы обсудим, какие меры безопасности может предпринять каждый из нас в новой реальности соседства с Франкен-генами.
Если намёк на монстра Франкенштейна в названии кому-то покажется далеко зашедшей гиперболой, то предлагаю взглянуть на несколько недавних проектов генно-инженерных лабораторий:
- Внедренные гены медузы сделали пятачки экспериментальных поросят светящимися в темноте (рабочим названием проекта, наверное, было «Пятачок Баскервилей»);
Источник фото
- И картофелю вводят гены, благодаря которым он будет светиться в темноте, когда ему требуется полив (эх, зря не гены синицы - свистнул бы, если что);
- Гены паука внедрены в ДНК козы, чтобы коза давала молоко, содержащее паутинный белок, который можно использовать для бронежилетов (сюжет нового триллера: «коза-паук в свободное от дойки время меряет шагами небоскрёбы»);
- Человеческие гены вводятся в кукурузу, чтобы производить спермициды (страшно представить, что станет с колхозниками, если сие чудо случайно опылит колхозные поля)...
Вот тут уже реально не смешно... пора разбираться, что такое ГМО, и как от них защищаться.
Искушение Св.Антония. Фрагмент
центральной части триптиха Иеронима Босха (1505-06 гг.)
Дабы не смешивать «профанное с сакральным», я решила разделить тему Франкен-генов на три части:
- в этой, первой, мы попробуем посмотреть на ГМ-объекты с точки зрения Традиции герметической науки;
- во второй - с позиции обычной экспериментальной науки и медицины;
- и в третьей я поделюсь основами техники продовольственной безопасности в стране ГМ-беспредела, где живу уже пятнадцать лет.
Итак...
Что такое ГМО?
ГМО (генетически модифицированный организм) - результат лабораторного процесса, в котором гены одного вида извлекаются и искусственно внедряются в ДНК растения или животного иного вида. Инородные гены могут браться от бактерий, вирусов, насекомых, животных и даже людей. Поскольку речь идет о переносе генов, о модифицированных организмах иногда говорят как о «трансгенных». Процесс их получения называют генной инженерией или генетической модификацией (ГМ) - это одно и то же.
Спонсоры ГМО утверждают: всё, что мы едим - давно генетически модифицированно теми, кто тысячелетиями окультуривал растения, прививал плодовые деревья и выводил новые породы домашнего скота. Это неправда: генная инженерия - процесс принципиально отличный от традиционной селекции, и поэтому несравненно более рискованный.
При обычном выведении пород можно случить свинью с другой свиньей, чтобы получить их новую разновидность, но никак нельзя скрестить свинью с медузой. В нормальных условиях, даже когда два разных вида гибридизируются, их потомки, как правило, бесплодны - например, лошадь может спариться с ослом, но их отпрыск (мул) - стерилен, поскольку в природе существует естественный, так сказать, «запор на границе» межвидовой бастардизации.
Из-за этого барьера, защищающего живые существа от проникновения ДНК другого вида, генные инженеры вынуждены применять насильственные методы. Они используют посредников (называемых промоторами) - вирусы или бактерии, чтобы «заразить» клетки животных или растений новой ДНК, либо физически внедряют чужеродные гены из одной ДНК в другую при помощи специального «дробовика», предварительно при помощи электрошока ослабив клеточную мембрану. В результате получаются растения или животные с качествами, которые невозможно приобрести посредством естественной гибридизации - скрещиванием или прививанием - как, например, ГМ-помидоры или клубника, устойчивые к морозам благодаря гену арктической рыбы.
Как тут не вспомнить ветхозаветное выражение «всякая плоть извратила путь свой на земле»? Ведь был зачем-то в Священном Писании дан запрет на смешение разных биологических видов: «Уставы Мои соблюдайте; скота твоего не своди с иною породою; поля твоего не засевай двумя родами семян» (Левит,19:19).
В Торе этому запрету, называемому килаим, что означает «смешивание» или «смешение», было уделено особое внимание. Килаим считается данным Богом предостережением от повторения времен Ноя, когда все живое на земле было предано водам потопа: «И воззрел Бог на землю, и вот, она растленна, ибо всякая плоть извратила путь свой на земле. И сказал Бог Ною: конец всякой плоти пришел пред лице Мое, ибо земля наполнилась от них злодеяниями; и вот, Я истреблю их с земли» (Бытие, 6:12-13).
Падение мятежных ангелов. Фрагмент картины
Питера Брейгеля-Старшего (1562 г.)
Традиция Торы считает причиной потопа генетическую катастрофу - смешение разных видов живых существ, которые не были предназначены Творцом для скрещивания. С тех пор запрет килаим был предназначен охранять генетическую целостность и внутривидовую гармонию, установленные на нашей планете демиургическими Силами.
...И вот, не прошло и нескольких тысяч лет, как ничему не научившееся человечество вновь ищет возможности понаблюдать, к чему приводит несоблюдение генетической гигиены...
«В начале было Слово...»
Генетический код - настоящий язык, хотя и не полностью схожий с человеческим. Джордж Уильямс (George Williams), американский эволюционный биолог, описывал гены как послание, передаваемое через ДНК, и сравнивал их с идеями, изложенными в книге. Четыре буквы азотистых оснований составляют генетический алфавит. «Буквы» генетического кода соединяются в слова, подобно элементам обычного алфавита, только в «словах» ДНК букв только три. Трехбуквенные «слова» ДНК называются триплетами. Их всего 64: из них 61 кодируют двадцать аминокислот, используемых живыми клетками, а остальные 3 служат сигналами «стоп» - как точки в конце предложения. Так же, как мы используем слова, чтобы составлять предложения, ДНК использует триплеты, чтобы формировать ген. Как мы составляем из предложений параграфы, а далее объединяем их в главы и книги, группы генов и другие элементы ДНК формируют хромосомы.
Хотя многие сравнивают язык генов с компьютерным кодом, он сильно отличается от последнего. Машинный язык чрезвычайно компактен и однозначен, в нем нет ничего лишнего, нет повторов, нет вариантов значений (синонимии или омонимии). А язык ДНК, как отмечает всемирно известный российский генетик, д.б.н. Пётр Петрович Гаряев, речеподобен, в нём присутствуют синонимы и омонимы. Одна и та же аминокислота может кодироваться несколькими разными триплетами-синонимами.
Половина из 64-х триплетов - синонимична, другая половина - омонимична:
Из таблицы П.П.Гаряева видно, насколько синонимия и омонимия распространена в генетическом коде. Источник
В машинном языке такое невозможно, а в человеческом - сколько угодно: чем больше синонимов мы употребляем для описания одного понятия (например, «алый» или «багряный» вместо «красный»), тем красивее наша речь. Но зачем синонимы ДНК? Возможно, для того же самого - чтобы она, не теряя функциональности, сохраняла и свою высшую красоту, выражаемую в особой пентаграммной симметрии. Поскольку геометрия ДНК имеет прямое отношение к её роли как энергетической антенны клетки, использование того или иного синонима может диктоваться требованиями симметрии ДНК, о чём мы говорили ранее. Ведь разные триплеты имеют разную геометрию.
В языке ДНК есть также и омонимы - триплеты, кодирующие одновременно две и более разных аминокислот. Как слово «ключ» русского языка: оно может означать и ключ от двери, и бьющий из-под земли источник воды. Но как, встретив омоним в цепочке ДНК, генетический механизм распознает, какую именно аминокислоту следует синтезировать? Точно так же, как мы определяем, какой именно «ключ» имеется в виду в речи: из контекста, из сопутствующих слов или фраз.
Постойте... но не означает ли это, что синтезирующий белки механизм, интерпретирующий слова генетического кода в зависимости от контекста, обладает неким сознанием, пониманием речеподобного текста?! Выходит, что он считывает весь текст целиком, понимает значение неоднозначного триплета и придает ему точный и определенный смысл? Но ведь тогда речь идет о когнитивной системе совсем иного уровня...
В результате многолетних исследований Гаряев и его команда пришли к выводу, что это именно так, в следствие чего предлагают изучать ДНК не просто как машинный код, но как лингвистическую систему.
ДНК - язык, на котором написана сама жизнь, однако никто не может сказать, что до конца понимает его. Теперь представьте, говорит Гаряев, что некто, научившийся различать отдельные слова языка генов, но неспособный постичь смысл даже одного абзаца целиком, пытается манипулировать текстами. Он может, конечно, вырывать отдельные знакомые фразы из одной книги и практически наугад вставлять их в другую, но в процессе может существенно исказить смысл фразы.
Скажем, в изначальном тексте гена был закодирован синтез токсина, убивающего жуков-вредителей, но не приносящего вреда пчёлам или бабочкам, при помощи следующей триплетной «фразы»: «Колорадского жука убить, бабочку пчелу червя убить нельзя». Если горе-генетик, не понимая сути языка генов и используя лишь грубые методы вроде электрошока и «дробовик», перенесёт фразу в другую ДНК не полностью, он может, к примеру, на выходе получить: «Колорадского жука убить бабочку пчелу червя».
И тогда синтезируемый Франкен-генами модифицированный белок-токсин будет приносить вред не только жукам-вредителям, но по ходу убивать всех опыляющих ГМ-растение бабочек и пчёл. И, что самое страшное, именно так и происходит с одним из генов, пересаженных ГМ-сое.
В этой сказке нет порядка.
В ней ошибка, опечатка:
Кто-то, против всяких правил,
В сказке буквы переставил...
(В следующей заметке мы увидим, как трансгенные растения повлияли на вымирание популяций пчёл в Северной Америке).
ДНК как фрактальная электромагнитная антенна, воплощающая Золотую Пропорцию
ДНК - не только язык, хранилище генетической информации. Как мы обсуждали ранее, существуют гипотезы, сравнивающие ДНК фрактальной антенной, служащей для приема и передачи в живую клетку электромагнитного заряда. Идея физика Дэна Винтера заключается в том, что генетический материал представляет из себя систему вихревых гравитационных полей, привлекающих заряд в живые клетки при помощи имплозии («взрыва наоборот»).
Идеология генной модификации, рассматривающая ДНК как механическую линейную геометрическую структуру, из которой можно произвольно удалять или в которую можно вставлять целые звенья, основана на ограниченном знании (если не сказать невежестве) в отношении её геометрии. Геометрия ДНК не произвольно выбрана и не случайна - она основана на единых для всей живой природы матрицах, воплощающих Золотую Пропорцию.
Компьютерная иллюстрация Дэна Винтера, озаглавленная «Двойная спираль ДНК - след, оставленный додекаэдром». Если бы мы начали вращать додекаэдр по спирали с определенным приращением угла поворота, то оставленный им след был бы идентичен двойной спирали ДНК. На иллюстрации Дэна Винтера это хорошо видно: слева десять положений вращающегося додекаэдра обозначены разными цветами, а справа разными цветами обозначены получающиеся двойные спирали ДНК-подобной структуры.
Можно сказать, что ДНК - это трехмерный след, оставленный вращением додекаэдра в четвертом измерении. Чтобы создать такой след, приращение угла поворота по вертикали должно быть равно Золотой Пропорции, по горизонтали - её квадрату. Додекаэдр и сам по себе состоит из пятиугольников, каждый из которых содержит внутри себя множество Золотых Пропорций.
Для любого, кто понимает суть ДНК как тонко выверенной геометрической структуры, утверждает Дэн Винтер, становится очевидным, что любое некомпетентное изменение её частей может привести к нарушению пятиугольной симметрии и искажению её работы по обеспечению клеток электромагнитным зарядом или, попросту, энергией жизни.
Молекулярный биолог, доктор наук Адония Маккинзи (Adonia McKinzi) из Вашингтона сравнила попытки генных инженеров редактировать код жизни на основании примитивного знания с потугами электрика «улучшить» суперкомпьютер, отвинчивая одни части и вставляя другие. Она пишет: «Если геном фрагментируется до такой степени, что более не может вибрировать как часть системы встроенных друг в друга симметричных волновых форм, передача им энергии станет невозможна. Искра жизни, передаваемая через здоровую, когерентную, слаженную структуру ДНК, померкнет. Люди, употребляющие в пищу продукты, измененные генетическим модифицированием, очень скоро обнаружат, что не получают с питанием необходимый заряд жизненной силы».
По словам профессора Дэвида Судзуки (David Suzuki), всемирно известного канадского генетика и ведущего научно-популярных передач, биотехнологи не понимают возможных последствий генной инженерии на молекулярном уровне. Он сравнивает это с тем, как если бы гитариста из группы «Роллинг Стоунз» Мика Джаггера посадили в симфонический оркестр и сказали бы: «Ну, играйте!» Подтверждая слова П.П.Гаряева, Судзуки говорит что контекстом, в котором действует отдельный ген, является весь геном в целом (весь оркестр), и у нас просто недостаточно знаний для того, чтобы предугадать все последствия модификации генома.
Когда-то Дэвид Судзуки возглавлял одну из крупнейших в Канаде генетических лабораторий, однако в начале 80-х годов принял решение покинуть данную сферу исследований, так как пришел к убеждению, что опасности применения их на практике перевешивают пользу.
«Я сознательно выбрал не иметь дела с экспериментами, в которых была бы задействована модицифицированная ДНК», - пишет Судзуки. - «Мы обязаны применять Принцип Предосторожности ко всем новым технологиям, спрашивая себя, действительно ли они необходимы, а затем требуя убедительных доказательств, что они не являются вредными. И нигде этот принцип не является более важным, чем в биотехнологии, поскольку она позволяет нам вмешиваться в самые чертежи, по которым строится жизнь. По мере того, как ГМ-продукты стали частью нашего питания, мы [жители Северной Америки] невольно сделались подопытными в эксперименте, на участие в котором не давали разрешения. Европейцы говорят, что, если они хотят узнать, вредны ли ГМО, им просто нужно изучить, что происходит с жителями Северной Америки. Я бы предпочел, чтобы эксперименты с ГМО в контролируемых лабораторных условиях проводились бы намного дольше, прежде чем их разрешили к производству, но уже слишком поздно».
Во второй части мы продолжим разговор о том, почему важен Принцип Предосторожности, как он нарушается биотехнологией, и какие последствия это уже создает для нас и всей экосистемы Земли.
В третьей части мы обсудим, какие меры безопасности может предпринять каждый из нас в новой реальности соседства с Франкен-генами.