Несколько слов о фатализме в судьбе человека и народа
Одна десятилетняя девочка попала под машину. Моя мать несколько часов делала ей операцию. А после даже в выходные всё курсировала между домом и больницей. (Благо, жили мы тогда неподалеку от хирургического корпуса). Вначале была борьба за жизнь, потом началась борьба за ногу. Через несколько недель девочка стала поправляться. Мать читала ей веселые сказки из моей любимой книжки. При выписке подарила ей эту книжку. Я ничуть не обиделся. И ведь ногу удалось сохранить!..
Примерно через год девочка утонула, купаясь в озере...
В довольно дурацком голливудском фильме по мотивам романа Уэллса есть неплохой сюжетный ход. Невесту главного героя пристреливает маньяк-убийца. Герой садится в машину времени, возвращается в прошлое и уводит девушку от опасного места. На следующий день она погибает под колесами экипажа...
Девяносто третий год. Президент выводит танки к московскому Белому Дому. Предупредительный залп. Стена чернеет... Из здания выводят арестованных членов парламента... Мы обескуражены. Не скрою, приятно видеть генерала Макашова под конвоем. Но палить по парламенту - это так недемократично! А с другой стороны - что было делать? Мы понимаем: останься эта Дума при власти - и молодой неокрепшей демократии конец. Страшно подумать, куда они могли бы завести страну и народ...
Если первый случай я могу квалифицировать как трагическую случайность, а второй - как художественный вымысел, то в третьем случае мы просто имеем дело с историческими закономерностями. Каждый народ имеет то правительство...
В девяносто первом мы заходились от восторга, радуясь за свой народ. Рано радовались!
Примерно через год девочка утонула, купаясь в озере...
В довольно дурацком голливудском фильме по мотивам романа Уэллса есть неплохой сюжетный ход. Невесту главного героя пристреливает маньяк-убийца. Герой садится в машину времени, возвращается в прошлое и уводит девушку от опасного места. На следующий день она погибает под колесами экипажа...
Девяносто третий год. Президент выводит танки к московскому Белому Дому. Предупредительный залп. Стена чернеет... Из здания выводят арестованных членов парламента... Мы обескуражены. Не скрою, приятно видеть генерала Макашова под конвоем. Но палить по парламенту - это так недемократично! А с другой стороны - что было делать? Мы понимаем: останься эта Дума при власти - и молодой неокрепшей демократии конец. Страшно подумать, куда они могли бы завести страну и народ...
Если первый случай я могу квалифицировать как трагическую случайность, а второй - как художественный вымысел, то в третьем случае мы просто имеем дело с историческими закономерностями. Каждый народ имеет то правительство...
В девяносто первом мы заходились от восторга, радуясь за свой народ. Рано радовались!