О профессоре Преображенском. Часть первая: "Не читайте советских газет!"
Оригинал здесь
Так уж получилось, что произведения Михаила Афанасьевича Булгакова долгое время не издавали. В первую очередь - из-за неоднозначного содержания его произведений, во-вторую - из-за неоднозначных отношения самого Мастера с советской властью. Чего стоит одно только присутствие на балу у Воланда свежерасстрелянного Генриха Ягоды вместе со своим помощником, который «опрыскал ядом стены кабинета» - в полном соответствии с буквой закона автор не назвал фамилий двух последних гостей, однако описал их с такими подробностями, что потенциальным читателям, благодаря открытости громких судебных процессов над высокопоставленными «врагами народа», не составило бы труда понять, о ком идёт речь. Или изображение «дьявольской рати» в роли этаких «работников правоохранительных органов высшей инстанции», карающих различных мошенников и прохиндеев, а в свободное время по-дружески подшучивающих над «младшими коллегами по цеху» (пришедшими их арестовывать сотрудниками НКВД).
Впрочем, сейчас я буду говорить о другом произведении. Как вы уже догадались, я предлагаю вновь обсудить «Собачье сердце» и его главного злодея - профессора Преображенского. Гражданам, не читавшим, например, статью Михаила Маркина на этом же сайте год назад и удивлённым таким распределением ролей, я предлагаю хотя бы внимательно перечитать четвёртую главу книги и подсчитать количество однозначно отрицательных эпитетов, которыми автор описывает самого профессора и его подельника доктора Борменталя в ходе проведения операции.
Как я уже сказал, из-за неоднозначного содержания произведения Булгакова издавались малыми тиражами, значит, были «дефицитом», либо распространялись через «самиздат». А это означает, что основными читателями этих книг были те самые граждане, которых автор изобразил в лице профессора Преображенского. Или те, кто хотел бы жить, как профессор Преображенский - в семи комнатах, которые им «недодала» советская власть, раздающая жилплощадь всяким, понимаешь ли, шариковым и швондерам. И фразу профессора, которую я использовал в качестве заголовка, они используют чуть ли не в качестве своего девиза.
И в чисто формальном любовании профессором эта прослойка общества всячески игнорировала его содержание - или предпочитала проигнорировать, потому что не хотела увидеть такое же отношение к миру в самих себе. В свою очередь монополия интеллигенции на трактовку произведений Булгакова привела к тому, что такое отношение стали разделять все. Апофеозом поверхностного восприятия является одноимённый фильм, который показывает историю профессора Преображенского глазами самого Преображенского.
Хотя с тех пор Владимир Владимирович Бортко перешёл в КПРФ и даже поддерживает хорошую память о советском прошлом, он всё равно не может переосмыслить созданный им образ. Помню одну из передач «Исторический процесс», где он, присутствуя в качестве «свидетеля» от Сергея Кургиняна, просто не знал, что ответить, когда «свидетели» другой стороны раз за разом повторяли, как заведённые: «Шариков! Шариков! Шариков!» И в других дискуссиях такой «аргумент» зачастую оказывается ломом, против которого не находится приёма.
Хотя кто такой Шариков-Чугункин? Самый обыкновенный люмпен, антиобщественное поведение которого очень скоро (по истечении весьма краткого периода послереволюционного идеализма) привело бы к близкому знакомству с целым букетом статей Уголовного Кодекса. Профессор в этом плане - гораздо интереснее и гораздо хуже. И что самое главное, подобные ему индивидуумы весьма часто встречается в окружающем нас мире.
Итак, для начала полностью процитирую фрагмент с искомой фразой:
- Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет - не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И - боже вас сохрани - не читайте до обеда советских газет.
- Гм… Да ведь других нет.
- Вот никаких и не читайте. Вы знаете, я произвёл 30 наблюдений у себя в клинике. И что же вы думаете? Пациенты, не читающие газет, чувствуют себя превосходно. Те же, которых я специально заставлял читать «Правду», - теряли в весе.
- Гм… - с интересом отозвался тяпнутый, розовея от супа и вина.
- Мало этого. Пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит, угнетённое состояние духа.
Интересно, что могло в советских газетах вызвать столь странную реакцию у человеческих организмов? Ведь этот диалог, как и многое другое в книгах Булгакова, не просто так вставлен был.
Возможно, причина заключается в том, что могли бы писать другие газеты. Например, о том, кто, что, где и когда из господ вкушать изволил. Или о каких-нибудь скандальчиках в светском обществе. В общем, что-то вроде современных глянцевых журналов, чтение которых вызывает аппетит, способствует пищеварению и гарантирует сладкий сон тем, кому есть, что вкушать и где спать.
«Советские» же газеты писали о социально значимом. О народных бедах внутри страны и мировых проблемах за границей, которые неизбежно отразятся и на жизни страны. О суровом настоящем и смутном в ближайшей перспективе будущем народа. О подвигах и свершениях людей, действующих в тяжких условиях. Да, такая пища духовная действительно может испортить аппетит бренному телу, и чтение материалов этого сайта здоровья посетителям не прибавит. Впрочем, если вы здесь читаете эти строки, значит, считаете, что есть вещи поважнее лично вашего телесного здоровья и душевного благополучия.
Другое дело, что наш мир, где одни страны имеют нехорошую привычку бомбить другие страны, статус «сферического индивидуума в вакууме» в длительной перспективе ни душевного благополучия, ни даже телесного здоровья не гарантирует - разбомбят вместе с квартирой. Это понимают все «индивидуумы», за даже нарастившие себе очень толстый слой «вакуума», а посему усиленно заявляют о необходимости скорейшего перехода под крышу потенциального захватчика. Тем более что оккупанты заодно защитят «преображенских» от «шариковых», коими «индивидуумы» априори считают представитилей народных масс - просто не могут не считать при таких планах (о причинах такого поведения я уже писал).
Для понимания сути профессора Преображенского также стоит почитать роман «Белая гвардия», написанный по личным впечатлениям самого автора, бывшего в то время в Киеве:
Бежали седоватые банкиры со своими женами, бежали талантливые дельцы, оставившие доверенных помощников в Москве, которым было поручено не терять связи с тем новым миром, который нарождался в Московском царстве, домовладельцы, покинувшие дома верным тайным приказчикам, промышленники, купцы, адвокаты, общественные деятели. Бежали журналисты, московские и петербургские, продажные, алчные, трусливые. Кокотки.Честные дамы из аристократических фамилий. Их нежные дочери, петербургские бледные развратницы с накрашенными карминовыми губами. Бежали секретари директоров департаментов, юные пассивные педерасты. Бежали князья и алтынники, поэты и ростовщики, жандармы и актрисы императорских театров. Вся эта масса, просачиваясь в щель, держала свой путь на Город.
....
Дело в том, что Город - Городом, в нем и полиция-варта, и министерство, и даже войско, и газеты различных наименований, а вот что делается кругом, в той настоящей Украине, которая по величине больше Франции, в которой десятки миллионов людей, этого не знал никто. Не знали, ничего не знали, не только о местах отдаленных, но даже - смешно сказать - о деревнях, расположенных в пятидесяти верстах от самого Города. Не знали, но ненавидели всею душой. И когда доходили смутные вести из таинственных областей, которые носят название - деревня, о том, что немцы грабят мужиков и безжалостно карают их, расстреливая из пулеметов, не только ни одного голоса возмущения не раздалось в защиту украинских мужиков, но не раз, под шелковыми абажурами в гостиных, скалились по-волчьи зубы и слышно было бормотание:
- Так им и надо! Так и надо; мало еще! Я бы их еще не так. Вот будут они помнить революцию. Выучат их немцы - своих не хотели, попробуют чужих!
- Ох, как неразумны ваши речи, ох, как неразумны.
- Да что вы, Алексей Васильевич!.. Ведь это такие мерзавцы. Это же совершенно дикие звери. Ладно. Немцы им покажут.
Немцы!!
Немцы!!
И повсюду:
Немцы!!!
Немцы!!
Знакомые слова, правда? И что интересно, «основание» для их произношения то же самое: мол, русский народ - это люди, которые «отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор ещё не совсем уверенно застёгивают свои собственные штаны!». Для полноты картины стоит упомянуть увлечение профессора столь модной в те времена «евгеникой», которая опять входит в моду у современных «преображенских».
Но на этом пока закончу. Продолжение - в следующий раз.
Так уж получилось, что произведения Михаила Афанасьевича Булгакова долгое время не издавали. В первую очередь - из-за неоднозначного содержания его произведений, во-вторую - из-за неоднозначных отношения самого Мастера с советской властью. Чего стоит одно только присутствие на балу у Воланда свежерасстрелянного Генриха Ягоды вместе со своим помощником, который «опрыскал ядом стены кабинета» - в полном соответствии с буквой закона автор не назвал фамилий двух последних гостей, однако описал их с такими подробностями, что потенциальным читателям, благодаря открытости громких судебных процессов над высокопоставленными «врагами народа», не составило бы труда понять, о ком идёт речь. Или изображение «дьявольской рати» в роли этаких «работников правоохранительных органов высшей инстанции», карающих различных мошенников и прохиндеев, а в свободное время по-дружески подшучивающих над «младшими коллегами по цеху» (пришедшими их арестовывать сотрудниками НКВД).
Впрочем, сейчас я буду говорить о другом произведении. Как вы уже догадались, я предлагаю вновь обсудить «Собачье сердце» и его главного злодея - профессора Преображенского. Гражданам, не читавшим, например, статью Михаила Маркина на этом же сайте год назад и удивлённым таким распределением ролей, я предлагаю хотя бы внимательно перечитать четвёртую главу книги и подсчитать количество однозначно отрицательных эпитетов, которыми автор описывает самого профессора и его подельника доктора Борменталя в ходе проведения операции.
Как я уже сказал, из-за неоднозначного содержания произведения Булгакова издавались малыми тиражами, значит, были «дефицитом», либо распространялись через «самиздат». А это означает, что основными читателями этих книг были те самые граждане, которых автор изобразил в лице профессора Преображенского. Или те, кто хотел бы жить, как профессор Преображенский - в семи комнатах, которые им «недодала» советская власть, раздающая жилплощадь всяким, понимаешь ли, шариковым и швондерам. И фразу профессора, которую я использовал в качестве заголовка, они используют чуть ли не в качестве своего девиза.
И в чисто формальном любовании профессором эта прослойка общества всячески игнорировала его содержание - или предпочитала проигнорировать, потому что не хотела увидеть такое же отношение к миру в самих себе. В свою очередь монополия интеллигенции на трактовку произведений Булгакова привела к тому, что такое отношение стали разделять все. Апофеозом поверхностного восприятия является одноимённый фильм, который показывает историю профессора Преображенского глазами самого Преображенского.
Хотя с тех пор Владимир Владимирович Бортко перешёл в КПРФ и даже поддерживает хорошую память о советском прошлом, он всё равно не может переосмыслить созданный им образ. Помню одну из передач «Исторический процесс», где он, присутствуя в качестве «свидетеля» от Сергея Кургиняна, просто не знал, что ответить, когда «свидетели» другой стороны раз за разом повторяли, как заведённые: «Шариков! Шариков! Шариков!» И в других дискуссиях такой «аргумент» зачастую оказывается ломом, против которого не находится приёма.
Хотя кто такой Шариков-Чугункин? Самый обыкновенный люмпен, антиобщественное поведение которого очень скоро (по истечении весьма краткого периода послереволюционного идеализма) привело бы к близкому знакомству с целым букетом статей Уголовного Кодекса. Профессор в этом плане - гораздо интереснее и гораздо хуже. И что самое главное, подобные ему индивидуумы весьма часто встречается в окружающем нас мире.
Итак, для начала полностью процитирую фрагмент с искомой фразой:
- Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет - не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И - боже вас сохрани - не читайте до обеда советских газет.
- Гм… Да ведь других нет.
- Вот никаких и не читайте. Вы знаете, я произвёл 30 наблюдений у себя в клинике. И что же вы думаете? Пациенты, не читающие газет, чувствуют себя превосходно. Те же, которых я специально заставлял читать «Правду», - теряли в весе.
- Гм… - с интересом отозвался тяпнутый, розовея от супа и вина.
- Мало этого. Пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит, угнетённое состояние духа.
Интересно, что могло в советских газетах вызвать столь странную реакцию у человеческих организмов? Ведь этот диалог, как и многое другое в книгах Булгакова, не просто так вставлен был.
Возможно, причина заключается в том, что могли бы писать другие газеты. Например, о том, кто, что, где и когда из господ вкушать изволил. Или о каких-нибудь скандальчиках в светском обществе. В общем, что-то вроде современных глянцевых журналов, чтение которых вызывает аппетит, способствует пищеварению и гарантирует сладкий сон тем, кому есть, что вкушать и где спать.
«Советские» же газеты писали о социально значимом. О народных бедах внутри страны и мировых проблемах за границей, которые неизбежно отразятся и на жизни страны. О суровом настоящем и смутном в ближайшей перспективе будущем народа. О подвигах и свершениях людей, действующих в тяжких условиях. Да, такая пища духовная действительно может испортить аппетит бренному телу, и чтение материалов этого сайта здоровья посетителям не прибавит. Впрочем, если вы здесь читаете эти строки, значит, считаете, что есть вещи поважнее лично вашего телесного здоровья и душевного благополучия.
Другое дело, что наш мир, где одни страны имеют нехорошую привычку бомбить другие страны, статус «сферического индивидуума в вакууме» в длительной перспективе ни душевного благополучия, ни даже телесного здоровья не гарантирует - разбомбят вместе с квартирой. Это понимают все «индивидуумы», за даже нарастившие себе очень толстый слой «вакуума», а посему усиленно заявляют о необходимости скорейшего перехода под крышу потенциального захватчика. Тем более что оккупанты заодно защитят «преображенских» от «шариковых», коими «индивидуумы» априори считают представитилей народных масс - просто не могут не считать при таких планах (о причинах такого поведения я уже писал).
Для понимания сути профессора Преображенского также стоит почитать роман «Белая гвардия», написанный по личным впечатлениям самого автора, бывшего в то время в Киеве:
Бежали седоватые банкиры со своими женами, бежали талантливые дельцы, оставившие доверенных помощников в Москве, которым было поручено не терять связи с тем новым миром, который нарождался в Московском царстве, домовладельцы, покинувшие дома верным тайным приказчикам, промышленники, купцы, адвокаты, общественные деятели. Бежали журналисты, московские и петербургские, продажные, алчные, трусливые. Кокотки.Честные дамы из аристократических фамилий. Их нежные дочери, петербургские бледные развратницы с накрашенными карминовыми губами. Бежали секретари директоров департаментов, юные пассивные педерасты. Бежали князья и алтынники, поэты и ростовщики, жандармы и актрисы императорских театров. Вся эта масса, просачиваясь в щель, держала свой путь на Город.
....
Дело в том, что Город - Городом, в нем и полиция-варта, и министерство, и даже войско, и газеты различных наименований, а вот что делается кругом, в той настоящей Украине, которая по величине больше Франции, в которой десятки миллионов людей, этого не знал никто. Не знали, ничего не знали, не только о местах отдаленных, но даже - смешно сказать - о деревнях, расположенных в пятидесяти верстах от самого Города. Не знали, но ненавидели всею душой. И когда доходили смутные вести из таинственных областей, которые носят название - деревня, о том, что немцы грабят мужиков и безжалостно карают их, расстреливая из пулеметов, не только ни одного голоса возмущения не раздалось в защиту украинских мужиков, но не раз, под шелковыми абажурами в гостиных, скалились по-волчьи зубы и слышно было бормотание:
- Так им и надо! Так и надо; мало еще! Я бы их еще не так. Вот будут они помнить революцию. Выучат их немцы - своих не хотели, попробуют чужих!
- Ох, как неразумны ваши речи, ох, как неразумны.
- Да что вы, Алексей Васильевич!.. Ведь это такие мерзавцы. Это же совершенно дикие звери. Ладно. Немцы им покажут.
Немцы!!
Немцы!!
И повсюду:
Немцы!!!
Немцы!!
Знакомые слова, правда? И что интересно, «основание» для их произношения то же самое: мол, русский народ - это люди, которые «отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор ещё не совсем уверенно застёгивают свои собственные штаны!». Для полноты картины стоит упомянуть увлечение профессора столь модной в те времена «евгеникой», которая опять входит в моду у современных «преображенских».
Но на этом пока закончу. Продолжение - в следующий раз.