Адон Кихот и Мар Сервантес (1)
Публикуется с любезного разрешения автора
Проф. Семен Лицын , Тель-авивский университет,
aka litsyn
"Советские читатели любят роман Сервантеса
не только как исторический памятник."
Из предисловия к изданию "Дон Кихота"
1955 года на русском языке.
Поиски еврейских корней
В рамках ежегодной церемонии вручения литературных наград в мадридском институте имени Сервантеса известный специалист по сефардской истории и культуре испанский исследователь Авраам Хаим выступил с лекцией "Следы иудаизма в романе Сервантеса «Дон Кихот»". Умозаключение Хаима, что "Дон Кихот" - произведение страдающей еврейской души", получило широкую огласку благодаря Интернету и газетам и вызвало поток откликов и комментариев. В своем сообщении исследователь утверждал, что в романе можно обнаружить многочисленные ссылки на каббалу и еврейские обычаи, а это, скорее всего, означает, что Сервантес принадлежал к еврейской семье, предков которой заставили принять христианство в Испании в 1492 году. Согласно выводам Хаима, Сервантес был хорошо знаком с католической традицией, но включал в текст и закодированную информацию, связанную с иудаизмом. Ее могли расшифровать евреи, но она не должна была привлекать внимание представителей инквизиции.
Коллаж - Марк Шагал и Пабло Пикассо
Конечно же, Авраам Хаим - не первый, кто обнаружил еврейские корни испанского классика. Еврейский народ знает и любит своих героев. Да и Сервантес - не первый, зачисленный в списки выдающихся представителей древнего народа. С большим энтузиазмом и без больших колебаний в евреи зачастую определяются отличники культуры, науки или политики, не запятнавшие себя ничем кроме характерной выдающейся детали внешности либо особенностей грассирования. Неужели нам мало впечатляющего списка еврейских философов, учёных, писателей, художников, музыкантов и политиков, однозначно ассоциирующихся со своим народом? Списка, включающего Моисея, Маркса, Фрейда и Эйнштейна. Может быть, стоит быть щедрее, и не стараться сражаться за каждого, а поделиться с другими народами? Пусть и они погордятся своим достоянием, ведь не убудет от нас... Ан нет, по себе знаю, всякий раз, как читаю что-то подобное труду Авраама Хаима, сразу исполняюсь гордыней и начинаю от души восхищаться творениями и поступками ранее не обязательно любимого автора, оказавшегося вдруг евреем.
Что же так притягивает в этом выискивании еврейских корней? Щекотка самоидентификации? Местечковая уверенность, что если, скажем, Сервантес окажется из моего рода-племени, то и моя нехитрая жизнь приобретёт, несмотря на все признаки убогости, какое-то сверхзначение и духовность, а главное - преемственность традиции? Вряд ли. Для меня очень важен здесь элемент интеллектуальной игры. Докажи труднодоказуемое. Расследуй обстоятельства дела, в котором следы находятся глубоко под слоем пыли веков. Определи еврейство не по документам, а по поступкам, высказываниям, отношению к событиям, реакциям. А ещё лучше, если удастся абстрагироваться от исторической подложки и вытащить из текста на свет то, что с такой тщательностью пытались скрыть. Неспроста появляются работы, доказывающие, что какой-нибудь литературный герой (Соловей-разбойник, Портос, Бендер) - не автор! - был евреем. Если подумать, это и не так уж абсурдно. Мы живём с подсознательным, сложно формализуемым, определением еврея как обладателя некоторых специфических, отличных от представителей других народов, духовных и поведенческих характеристик (необязательно однозначно положительных или отрицательных, - привет анти- и филосемитам!). В тот момент, когда такие характеристики удаётся сформулировать, вопрос о том был ли Дон Кихот или Микки Маус евреем уже не кажется таким несуразным.
Другой аспект - исторический. Обнаруживается странная закономерность. В процессе формирования какого-либо народа невероятно важно сотворение кумиров - таких национальных божков. Если язык является одним из центральных элементов объединения (это не всегда так), то, как правило, один из кумиров - литературный.
То есть всегда, как почувствовали все, что вот теперь - мы единый народ, сразу же появляется великий писатель, который пишет не так, как все остальные, а чисто по-нашему, и он настоящий светоч для всех. И почему-то всегда это происходит, когда мы сильны и полны гордостью за наши военные успехи. Явление такого Данте, Сервантеса, Шекспира, Пушкина, как правило, означает, что очередной этап процесса формирования нации закончился. А вот появится замечательный писатель у народа, когда бьют нас на всех фронтах, и мы из сил выбиваемся, чтобы справиться с голодом и болезнями, - конечно, будем любить, но чтобы он стал нашим кумиром - да, ни за что.
Мигель де Сервантес Сааведра
(Оригинал - "Hundred Greatest Men", 1885.)
По прошествии достаточного времени вдруг случается следующее: откуда ни возьмись появляется версия, что кумир-то наш оказывается не совсем наш, например происхождение подкачало по материнской линии. И что интересно, опять это происходит, когда мы сильны и громим всех на бранных и экономических фронтах. То есть появляется группа людей, которая заинтересована в том, чтобы кумира свергнуть, и, так как кумир - наше национальное всё, то и сделать это можно только отказав ему в этой национальной принадлежности. Тут евреи просто незаменимы. В Европе они (мы) являются практически единственными универсальными кандидатами в "чужие", да и поводов верить, что кто-то небесталанный произошёл из еврейской среды предостаточно. То есть я хочу сказать, что поиск еврейских корней не является прерогативой евреев, - есть множество причин и для других народов искать еврейские следы в родословных знаменитых людей. То, какие есть для этого поводы, на каких этапах развития наций это происходит, насколько обычно это соответствует правде, случается ли это в других частях света (например, ищут ли японцы китайские корни у своих знаменитостей?) - это тема отдельного серьёзного исследования.
Ещё очень интересно проследить за тем, что происходит при смешении кровей. Неоднократно сталкивался с такой ситуацией, что, скажем, был вот у человека еврейский дедушка, которого он ни разу в жизни не видел, а посмотришь на него, послушаешь - таки да, ну никаких сомнений. Или бывает наоборот, ну то есть совсем наоборот и не обязательно в отрицательном смысле. Так что, особенно если речь идёт о выдающихся экземплярах, интересно не только следить за соревнованием генов разных народов со стороны и болеть за наших, но и понять, почему кто-то кажется нам законченным евреем, а в другом, при абсолютной кошерности, пульсация еврейской жилки не прощупывается. Или ещё вопрос: может ли человек быть по своим литературным способностям евреем, как папа, а по музыкальным совершенным финном, как мама? Или уж одно из двух: во всём, как папа, или во всём, как мама?
В общем, есть много вопросов, и, в конце концов, это скорее проблема нашей
самоидентификации, которая тем сильнее, чем лучше мы сами для себя сформулируем, с чем или с кем мы себя идентифицируем. И даже для живущих в еврейской стране, существует необходимость ответить самим себе на вопросы о том, кто же мы такие, что нас объединяет и что разделяет. Хорошо известно, что в неточно поставленных задачах распознавания образов, самым правильным подходом является анализ большого количества примеров с известным ответом, и
формирование на этой основе приблизительного классификационного механизма. Потом этот механизм можно применять и оттачивать на задачах с неизвестным ответом. Что ж, можно этот подход опробовать.
Итак, объекты нашего интереса - Мигель Сервантес и Дон Кихот. Задача - доказать или опровергнуть, что кто-то из них - еврей.
Начнём с краткого экскурса в историю.
Золотой век Испании
В начале восьмого века арабы и берберы из северной Африки, впоследствии названные маврами, удивительно быстро, всего за несколько лет, завоевали Пиренейский полуостров. Они исповедовали ислам, молодую религию, уже доминировавшую на севере Африки и Ближнем и Среднем Востоке. Мавры были терпимы к христианам и иудеям.
В Средние Века на территории Пиренейского полуострова образовались многочисленные мелкие государства, которые воевали друг с другом, причём христиане сражались с мусульманами и с другими христианами, а арабы подавляли восстания в своих владениях. В 1469 году произошло знаменательное для будущего Испании событие: брак между Фердинандом Арагонским и Изабеллой Кастильской, которых Папа Римский Александр VI назвал «католическими королями». Этот брак положил начало политическому объединению Испании, завершившемуся к концу XV века, и лишь Наварра была присоединена в 1512 году.
Франсиско Гойя "Суд святой инквизиции"
В 1478 году Фердинанд и Изабелла утвердили церковный суд - инквизицию, предназначенную охранять чистоту католической веры. Началось преследование евреев, мусульман, а позже протестантов. Несколько тысяч подозреваемых в ереси прошли через пытки и закончили жизнь на кострах. В 1492 году глава инквизиции доминиканский священник Томасо Торквемада (тоже, кстати, не без изъяна - еврей по бабушке) убедил Фердинанда и Изабеллу преследовать по всей стране не обращенных в христианство. В 1492 году взятием Гранады заканчивается Реконкиста (отвоевание) и в том же году Христофор Колумб достигает Америки и основывает там испанские колонии. Появление колоний даёт мощный толчок торговле и экономике. В начале XVI века, Испания, ставшая абсолютистской монархией, процветает. Унаследовавший испанский престол Карл из дома Габсбургов становится под именем Карла V императором Священной Римской империи, над которой «никогда не заходит солнце». С середины XVI века начался экономический упадок Испании. Сын Карла Филипп II переносит столицу из Толедо в Мадрид. Гибель «Непобедимой Армады» в сражении с Англией при Кале в 1588 году означает конец испанского владычества на море. В начале XVII века испанская экономика приходит в упадок, Испания перестает быть великой державой, хотя «золотой век» испанской культуры еще продолжается. Немаловажной причиной экономической катастрофы Испании стало небольшое число испанцев, умевших и желавших работать. Число дворян превосходило все мыслимые пределы. Высшей знатью считалось всего около 50 семей, но низший дворянский титул, «идальго», мог получить фактически любой - его жаловали за военные успехи в борьбе с маврами, а позже продавали даже ростовщикам и крестьянам, разбогатевшим в «Индиях». Человек, получивший такой титул, презирал физический труд и стремился служить только королю или церкви. В результате многие идальго стремительно беднели. Дошло до того, что в некоторые деревни доступ для идальго был запрещен.
Евреи Испании
Евреи Испании, жившие на христианских землях, всё время находилась под религиозным давлением. Уже в XIII веке в Арагонском королевстве началась широкая кампания по обращению евреев в христианство.
Диспут между еврейскими и христианскими учеными.
(И. фон Армсхейм. 1483. Гравюра на дереве.)
Падение Гранады 1 января 1492 года, последнего оплота ислама на Пиренейском полуострове, предельно усилило стремление к национально-религиозной консолидации объединенного королевства. 31 марта 1492 года был подписан эдикт об изгнании евреев из Испании и ее владений. Изгнание мотивировалось тем, что евреи совращают христиан в иудаизм, а новые христиане не могут стать честными католиками из-за влияния евреев. Большинство евреев покинуло Испанию, но часть их пополнила ряды новых христиан (обращённых - конверсос или тайных иудеев - крипто худиос), которых уже насчитывалось около 200 тысяч. Новыми христианами становились и вернувшиеся в Испанию из эмиграции евреи, соблазненные королевским указом от 10 ноября 1492 года о том, что тем из них, кто в течение четырех лет примет католичество, будет возвращена принадлежавшая им недвижимость (или возмещена ее реальная стоимость лицами, скупавшими за бесценок дома и земли при изгнании евреев). Многие новые христиане (маранос) тайно продолжали исповедовать иудаизм и вследствие этого являлись главным объектом преследований испанской инквизиции, как и морискос (мусульмане, принявшие христианство в аналогичной ситуации). В американских колониях Испании и Португалии новые христиане составляли основу культурной части населения, и число их было значительным, хотя уже с 1502 года испанские короли периодически (до очередного денежного взноса от новых христиан) запрещали им переселяться туда. В Испании и Португалии, где, несмотря на волны эмиграции, проживало большинство новых христиан, уже с начала XVI века они в основном составляли духовную элиту королевств (писатели, врачи, служители культа, придворные и пр.). Их доля была также значительной среди ремесленников и особенно торговцев. В середине XVI века почти повсюду был принят принцип чистоты крови (лимпьеса де сангре), направленный против новообращенных христиан, происходящих от мавров и еретиков (под этим термином подразумевались евреи). Большинство испанских религиозных и светских организаций считали первым условием для принятия в их члены безупречность происхождения. Малейшее сомнение в чистоте крови, по сути, было равносильно
гражданской смерти подозреваемого. Новые христиане и их потомки были исключены из религиозных братств, военных орденов, учебных заведений, лишены права жительства в определенных городах, а церковь обусловливала распределение бенефиций (церковные доходные должности) отсутствием примеси еврейской крови. Эта доктрина приводила к коррупции, шантажу, фальсификации документов и генеалогических таблиц, так как даже представители самых знатных и старинных испанских родов происходили порой от евреев.
Фрагмент стены синагоги дель-Трансито. (Толедо, XIV век)
Положение мавров было несколько лучшим, хотя тоже незавидным. На их счету не было распятия Христа, поэтому наказания и преследования доходили до них с некоторым запаздыванием. В 1502 году была издана прагматика Католических Королей, согласно которой все мусульмане Арагонского и Кастильского королевств были обязаны принять христианскую веру или покинуть пределы Испании. Мечети превращались в церкви. Тем не менее, нагнетаемая религиозная нетерпимость толкала соседей-христиан на обвинения морисков в монополии ремёсел, торговли и взяточничестве, в том, что не идут в монахи, а женятся и потому число их растёт и растёт. В ход шли и классические наветы в том, что они отравляют воду и пищу христиан, пьют человеческую кровь и т. п. Особенно подозрительной казалась «излишняя» чистоплотность. Мориски подвергались постоянной слежке по подозрению в тайном исповедании ислама. В 1609-1614 годах - Филипп III, сын Филиппа II, высылает из страны морисков. Испания теряет четверть своего населения.
Биография авантюриста
Страсти из самых закрученных латиноамериканских сериалов просто блекнут при сравнении с историей реальной жизни, прожитой великим писателем. Тут было всё - войны и ранения, дуэли, женитьба и развод, тюрьмы и дворцы, нищета и богатство.
Но по порядку. Мигель де Сервантес родился в день святого Мигеля 29 сентября 1547 года в Алкале де Энарес, что в 30 км от Мадрида, четвертым ребёнком в семье Родриго де Сервантеса. Вторую фамилию, Сааведра, он позднее добавил себе сам. В 1569 году он сбежал в Италию, скрываясь от правосудия, - за участие в дуэли, на которой ранил своего соперника, он был приговорён к отсечению правой руки и десятилетней ссылке. В 1570 году Мигель записался на флот и 7 октября 1571 года принял участие в битве при Лепанто, где был ранен и навсегда потерял возможность действовать левой рукой. В боях был храбр, и его военная карьера пошла в гору. Под началом Хуана Австрийского воевал при Наварине, на Корфу и в Тунисе. В сентябре 1575 года Мигель и его брат Родриго возвращались на галере в Испанию, когда были взяты в плен корсарами и проданы в
рабство в Алжир. За них был назначен выкуп: 500 эскудо за Мигеля и 300 эскудо за его брата. Более высокая цена за Мигеля была связана с находящимися при нём грамотами дона Хуана, которые внушили мысль о его знатности. Семья смогла наскрести лишь 300 эскудо, благодаря которым Родриго смог вернуться домой. Сервантес пытался бежать четыре раза. Его ловили и жестоко наказывали. После четвертой попытки побега товарищам Сервантеса отрезали уши, а самих повесили на городской площади. Мигель чудом остался жив: он получил лишь 100 ударов плетью и был помещен в одиночную камеру. Как ни странно, ему разрешили писать в камере.
Обложка книги «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», 1605
После пяти лет рабства, Сервантес вышел на свободу: его семья собрала кое-какие деньги и обратилась за помощью к королю, который не отказал в просьбе и добавил недостающую часть. Участием в военных кампаниях Мигель денег не добыл, да к тому же поставил на грань разорения свою семью. Сервантес снова поступил на военную службу и в 1582 году принял участие в битве за Азорские острова. Через год, находясь в Португалии, он влюбился в молоденькую актрису Ану Франко де Рохас. Уже вернувшись в Испанию, он узнал, что стал отцом. Ана родила от него дочь Исабель, которая оказалась единственным ребенком Сервантеса. Вскоре Мигель оставил воинскую карьеру и занялся сочинением стихов, пасторальных и приключенческих романов, однако ожидаемый успех не приходил. В 1584 году он познакомился с 19-летней Каталиной де Саласар-и-Паласиос, хорошенькой дочерью землевладельца из толедского поселка Эскивиас. В том же году они поженились.
В 1585 он устроился комиссаром по хозяйственным заготовкам для армии. Через два года перебрался из столицы в Андалусию, где в течение десяти лет исполнял сначала должность поставщика флота, а затем - сборщика налогов. Четыре раза, в 1592, 1597, 1602 и 1605 годах, попадал в тюрьму за неточности в отчетах и недостачи денег. Каталина, не выдержав такой семейной жизни, через два года после свадьбы бросила его и вернулась к своим родителям. В 1597 году в севильской тюрьме Сервантес начал писать роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». В 1605 году его в очередной раз выпустили на свободу, и в том же году была опубликована первая часть «Дон Кихота», немедленно ставшая невероятно популярной. «Дон Кихот» был первым современным романом мировой литературы и со временем стал вторым произведением, после Библии, по своей распространённости в мире. В 1607 году Сервантес приехал в Мадрид, где и провел последние девять лет жизни. В 1613 году он издал сборник «Назидательные новеллы», а в 1615 году - вторую часть «Дон Кихота». Великий писатель и авантюрист покинул этот мир 23 апреля 1616 года.
Был ли евреем Мигель де Сервантес?
Как заметил известный исследователь творчества Сервантеса Америко Кастро, в христианской Испании не было Средних Веков. То есть в то время, когда в Англии, Франции или Германии писалось огромное количество хроник и религиозных трактатов, в Испании о подобной деятельности не помышляли. Более того, Испания оказалась единственной страной в Западной Европе, в которой не было Ренессанса! Как же тогда объяснить Золотой Век испанской литературы, который продолжался с конца XIV и до второй половины XVII века? Ответ, предлагаемый Хосе Фором - это было связано с разрушением основных оплотов еврейской мысли в Испании. Оказавшиеся в совершенно новой для себя действительности, не имеющие возможности принимать участие в творчестве, связанном с религиозной тематикой, как христианской, так и еврейской, новые христиане создавали новую литературу для выражения своих мыслей и эмоций, для выплёскивания накопившейся творческой энергии невиданной доселе мощи. Эта волна накрыла не только Испанию, но и всю христианскую Западную Европу. Среди писателей, создававших новую литературу, первенство Сервантеса неоспоримо.
Вряд ли уже найдутся документы, однозначно подтверждающие, что Сервантес был новым христианином. Тем не менее, есть предостаточно косвенных свидетельств, которые мы и обсудим. В «Инструкции», написанной Фернаном Диазом из Толедо в середине XV века, фамилия Сервантес встречается среди фамилий семей конверсос. Предки Мигеля занимались шматес - производством и продажей одежды. Более того, карьера лиценциадо - учёного и лектора, его деда, часто переезжавшего с места на место, или профессия отца - лекаря-брадобрея, да и работа самого Сервантеса по сбору налогов - все эти занятия были почти исключительно в руках евреев и новообращённых. Еврейское происхождение достоверно подтверждено как у жены Сервантеса, Каталины де Саласар-и-Паласиос, так и его любовницы, Аны Франко де Рохас.
Сервантес всю жизнь страдал от унижений и пренебрежения власть имущих. Он так и не дождался награды за отвагу в ратной службе Испанской короне или за мужество, проявленное в алжирском пленении. Дважды, в 1582 и 1590 годах, он подавал прошения о занятии освободившихся управленческих позиций в Новом Свете, - и дважды был без особых оснований отвергнут. Даже его покровитель Граф Лемосский Педро Фернандез де Кастро, которому Сервантес посвятил почти все произведения, написанные после 1605
года, включая вторую часть «Дон Кихота», и ставший властителем в Неапольском вице-королевстве, остался глух к его просьбе о секретарской работе. Как отмечает Америко Кастро, невозможно объяснить эти унизительные отказы какими-либо другими причинами, кроме как его «нечистым» происхождением.
Леонардо Родригес автор книги "Дон Мигель, еврей из Сервантеса"
Интересную теорию пропагандирует Леандро Родригез, профессор международного права женевского университета. Согласно его изысканиям Сервантес родился не в 1547, а в 1549 году в селе Сервантес, что в провинции Санабрия в Леоне, недалеко от границы с Португалией. В своей книге «Дон Мигель, еврей из Сервантеса», изданной в 1978 году, он приводит убедительные доказательства поддельности свидетельства о крещении писателя из Алкала де Энарес. Остальные его спекуляции основаны на очень косвенных свидетельствах. По-видимому, фамилия Сервантес действительно происходит от названия села. В документах времен Сервантеса, найденных Родригезом, можно найти данные о жителях деревни Санта Коломба, соседствующей с селом Сервантес. Несколько семей там носили фамилию Сааведра, и все они имели еврейское происхождение. Более того, Родригез обнаружил в архивах Санта Коломбы документ о рождении Альдонсы, дочери Лоренсо, случившемся во времена сервантесовской юности. Основываясь на автобиографичности «Дон Кихота» и словах главного героя, что он родился «в некоем селе в горах Леона», Родригез утверждает, что действие романа было перенесено в Ламанчу для того чтобы скрыть реальное, слишком еврейское, место событий, а заодно и еврейское пятно в биографии автора.
Утверждение о еврейском происхождении писателя обосновывается тем, что в XV-XVI веках большинство жителей Санабрии имело еврейские корни. Многие евреи переселились в этот район в 1492 году, который находился на дороге в Португалию, куда они отправлялись в изгнание. Они были настолько приятно удивлены благожелательностью приёма, оказанного местным населением, что решили обосноваться в Санабрии. Там они вели жизнь крипто-евреев и в основном занимались производством тканей. Исследователь идентифицировал некоторые близлежащие места, в которых, по его мнению, могли происходить перипетии романа. Он также обнаружил некий дом, который мог принадлежать семье Сервантесов. В своей книге «Сервантес в Санабрии: путь Дон Кихота из Ламанчи», выпущенной в 1999 году, Родригез в деталях описывает географию района и её привязку к событиям романа.
Битва при Лепанто и евреи
В 1570 году началась война между Святой Лигой, в которую входили Испания, Венеция и Ватикан, и Османской империей. Сервантес стал проситься на войну, для чего ему понадобилось свидетельство о незапятнанности его вероисповедания, что выражалось в отсутствии среди родственников евреев и мусульман. Получив из Испании подтверждение о чистоте своего христианского вероисповедания (ещё одна подделка?), Мигель записался на флот. 7 октября 1571 года, две великие армады, Христианская и Мусульманская, сошлись в устье Патрасского залива возле греческого мыса Лепанто. Сервантес, несмотря на приступ горячки, принял участие в битве, где был ранен из аркебузы в грудь и левую руку, которая навсегда потеряла свою подвижность, и с тех пор его стали называть эль манко де Лепанта - «одноруким из Лепанто». Правда ему хватит впоследствии одной правой, отсечения которой ему удалось в юности избежать, для написания «Дон Кихота» и ещё нескольких книг.
Веронезе "Битва при Лепанто". Фрагмент.
С битвой при Лепанто связана ещё одна занимательная история, имеющая отношение к евреям. Хотя она и не о Сервантесе, я не могу отказать себе в удовольствии кратко её изложить.
Жозеф (Иосиф) Наси родился в Португалии в насильственно крещенной семье и был известен под христианским именем Жоао Мигез. После выгодной женитьбы на кузине, Жоао стал управляющим в доме Мендеса, семейной фирме, бывшей в то время одной из наиболее влиятельных торговых и банковских компаний. Корабли Мендеса часто использовались крипто-евреями для того, чтобы покинуть негостеприимную Иберию, а их накопления переводились через векселя, выдаваемые служащими Мендеса. В качестве финансиста, Жоао/Жозеф часто имел дело с королевскими домами Европы, и одолжил 150 тысяч дукатов королю Франции. Впоследствии вся его семья эмигрировала в Оттоманскую империю, где вернулась к иудаизму и восстановила свои еврейские имена. Теперь уже Жозеф близко сдружился с Селимом, сыном Сулеймана Великолепного (кстати, построившего городскую стену Иерусалима). Вскорости Селим взошёл на престол. Когда Султан Селим II завоевал остров Наксос, он назначил своего приближённого Жозефа Наси герцогом. В тот момент, когда французский король Карл IХ узнал об этом, он немедленно объявил свой долг новому герцогу недействительным. И правда, брал-то он в долг у христианина Жоао, а еврею Жозефу он не задолжал и ломаного дуката. У Жозефа, однако, тоже были проблемы. Он был должен новому султану, и не было никакой возможности возвратить этот долг, не получив деньги из Франции. В 1569 году султан Селим II, желая помочь другу, а заодно и себе, дал разрешение семье Мендеса-Наси конфисковать товары с французских судов, находящихся в порту Александрии. Французы пожаловались Селиму II, но тот порекомендовал им возвратить долг в обмен на товары. Этот спор продолжался ещё два года и кончился тем, что 200 французских кораблей приняли участие в битве при Лепанто на стороне христианской коалиции, что, возможно, и склонило чашу весов на сторону Папской армады.
Окончание: Слово антисемитам
Проф. Семен Лицын , Тель-авивский университет,
aka litsyn
"Советские читатели любят роман Сервантеса
не только как исторический памятник."
Из предисловия к изданию "Дон Кихота"
1955 года на русском языке.
Поиски еврейских корней
В рамках ежегодной церемонии вручения литературных наград в мадридском институте имени Сервантеса известный специалист по сефардской истории и культуре испанский исследователь Авраам Хаим выступил с лекцией "Следы иудаизма в романе Сервантеса «Дон Кихот»". Умозаключение Хаима, что "Дон Кихот" - произведение страдающей еврейской души", получило широкую огласку благодаря Интернету и газетам и вызвало поток откликов и комментариев. В своем сообщении исследователь утверждал, что в романе можно обнаружить многочисленные ссылки на каббалу и еврейские обычаи, а это, скорее всего, означает, что Сервантес принадлежал к еврейской семье, предков которой заставили принять христианство в Испании в 1492 году. Согласно выводам Хаима, Сервантес был хорошо знаком с католической традицией, но включал в текст и закодированную информацию, связанную с иудаизмом. Ее могли расшифровать евреи, но она не должна была привлекать внимание представителей инквизиции.
Коллаж - Марк Шагал и Пабло Пикассо
Конечно же, Авраам Хаим - не первый, кто обнаружил еврейские корни испанского классика. Еврейский народ знает и любит своих героев. Да и Сервантес - не первый, зачисленный в списки выдающихся представителей древнего народа. С большим энтузиазмом и без больших колебаний в евреи зачастую определяются отличники культуры, науки или политики, не запятнавшие себя ничем кроме характерной выдающейся детали внешности либо особенностей грассирования. Неужели нам мало впечатляющего списка еврейских философов, учёных, писателей, художников, музыкантов и политиков, однозначно ассоциирующихся со своим народом? Списка, включающего Моисея, Маркса, Фрейда и Эйнштейна. Может быть, стоит быть щедрее, и не стараться сражаться за каждого, а поделиться с другими народами? Пусть и они погордятся своим достоянием, ведь не убудет от нас... Ан нет, по себе знаю, всякий раз, как читаю что-то подобное труду Авраама Хаима, сразу исполняюсь гордыней и начинаю от души восхищаться творениями и поступками ранее не обязательно любимого автора, оказавшегося вдруг евреем.
Что же так притягивает в этом выискивании еврейских корней? Щекотка самоидентификации? Местечковая уверенность, что если, скажем, Сервантес окажется из моего рода-племени, то и моя нехитрая жизнь приобретёт, несмотря на все признаки убогости, какое-то сверхзначение и духовность, а главное - преемственность традиции? Вряд ли. Для меня очень важен здесь элемент интеллектуальной игры. Докажи труднодоказуемое. Расследуй обстоятельства дела, в котором следы находятся глубоко под слоем пыли веков. Определи еврейство не по документам, а по поступкам, высказываниям, отношению к событиям, реакциям. А ещё лучше, если удастся абстрагироваться от исторической подложки и вытащить из текста на свет то, что с такой тщательностью пытались скрыть. Неспроста появляются работы, доказывающие, что какой-нибудь литературный герой (Соловей-разбойник, Портос, Бендер) - не автор! - был евреем. Если подумать, это и не так уж абсурдно. Мы живём с подсознательным, сложно формализуемым, определением еврея как обладателя некоторых специфических, отличных от представителей других народов, духовных и поведенческих характеристик (необязательно однозначно положительных или отрицательных, - привет анти- и филосемитам!). В тот момент, когда такие характеристики удаётся сформулировать, вопрос о том был ли Дон Кихот или Микки Маус евреем уже не кажется таким несуразным.
Другой аспект - исторический. Обнаруживается странная закономерность. В процессе формирования какого-либо народа невероятно важно сотворение кумиров - таких национальных божков. Если язык является одним из центральных элементов объединения (это не всегда так), то, как правило, один из кумиров - литературный.
То есть всегда, как почувствовали все, что вот теперь - мы единый народ, сразу же появляется великий писатель, который пишет не так, как все остальные, а чисто по-нашему, и он настоящий светоч для всех. И почему-то всегда это происходит, когда мы сильны и полны гордостью за наши военные успехи. Явление такого Данте, Сервантеса, Шекспира, Пушкина, как правило, означает, что очередной этап процесса формирования нации закончился. А вот появится замечательный писатель у народа, когда бьют нас на всех фронтах, и мы из сил выбиваемся, чтобы справиться с голодом и болезнями, - конечно, будем любить, но чтобы он стал нашим кумиром - да, ни за что.
Мигель де Сервантес Сааведра
(Оригинал - "Hundred Greatest Men", 1885.)
По прошествии достаточного времени вдруг случается следующее: откуда ни возьмись появляется версия, что кумир-то наш оказывается не совсем наш, например происхождение подкачало по материнской линии. И что интересно, опять это происходит, когда мы сильны и громим всех на бранных и экономических фронтах. То есть появляется группа людей, которая заинтересована в том, чтобы кумира свергнуть, и, так как кумир - наше национальное всё, то и сделать это можно только отказав ему в этой национальной принадлежности. Тут евреи просто незаменимы. В Европе они (мы) являются практически единственными универсальными кандидатами в "чужие", да и поводов верить, что кто-то небесталанный произошёл из еврейской среды предостаточно. То есть я хочу сказать, что поиск еврейских корней не является прерогативой евреев, - есть множество причин и для других народов искать еврейские следы в родословных знаменитых людей. То, какие есть для этого поводы, на каких этапах развития наций это происходит, насколько обычно это соответствует правде, случается ли это в других частях света (например, ищут ли японцы китайские корни у своих знаменитостей?) - это тема отдельного серьёзного исследования.
Ещё очень интересно проследить за тем, что происходит при смешении кровей. Неоднократно сталкивался с такой ситуацией, что, скажем, был вот у человека еврейский дедушка, которого он ни разу в жизни не видел, а посмотришь на него, послушаешь - таки да, ну никаких сомнений. Или бывает наоборот, ну то есть совсем наоборот и не обязательно в отрицательном смысле. Так что, особенно если речь идёт о выдающихся экземплярах, интересно не только следить за соревнованием генов разных народов со стороны и болеть за наших, но и понять, почему кто-то кажется нам законченным евреем, а в другом, при абсолютной кошерности, пульсация еврейской жилки не прощупывается. Или ещё вопрос: может ли человек быть по своим литературным способностям евреем, как папа, а по музыкальным совершенным финном, как мама? Или уж одно из двух: во всём, как папа, или во всём, как мама?
В общем, есть много вопросов, и, в конце концов, это скорее проблема нашей
самоидентификации, которая тем сильнее, чем лучше мы сами для себя сформулируем, с чем или с кем мы себя идентифицируем. И даже для живущих в еврейской стране, существует необходимость ответить самим себе на вопросы о том, кто же мы такие, что нас объединяет и что разделяет. Хорошо известно, что в неточно поставленных задачах распознавания образов, самым правильным подходом является анализ большого количества примеров с известным ответом, и
формирование на этой основе приблизительного классификационного механизма. Потом этот механизм можно применять и оттачивать на задачах с неизвестным ответом. Что ж, можно этот подход опробовать.
Итак, объекты нашего интереса - Мигель Сервантес и Дон Кихот. Задача - доказать или опровергнуть, что кто-то из них - еврей.
Начнём с краткого экскурса в историю.
Золотой век Испании
В начале восьмого века арабы и берберы из северной Африки, впоследствии названные маврами, удивительно быстро, всего за несколько лет, завоевали Пиренейский полуостров. Они исповедовали ислам, молодую религию, уже доминировавшую на севере Африки и Ближнем и Среднем Востоке. Мавры были терпимы к христианам и иудеям.
В Средние Века на территории Пиренейского полуострова образовались многочисленные мелкие государства, которые воевали друг с другом, причём христиане сражались с мусульманами и с другими христианами, а арабы подавляли восстания в своих владениях. В 1469 году произошло знаменательное для будущего Испании событие: брак между Фердинандом Арагонским и Изабеллой Кастильской, которых Папа Римский Александр VI назвал «католическими королями». Этот брак положил начало политическому объединению Испании, завершившемуся к концу XV века, и лишь Наварра была присоединена в 1512 году.
Франсиско Гойя "Суд святой инквизиции"
В 1478 году Фердинанд и Изабелла утвердили церковный суд - инквизицию, предназначенную охранять чистоту католической веры. Началось преследование евреев, мусульман, а позже протестантов. Несколько тысяч подозреваемых в ереси прошли через пытки и закончили жизнь на кострах. В 1492 году глава инквизиции доминиканский священник Томасо Торквемада (тоже, кстати, не без изъяна - еврей по бабушке) убедил Фердинанда и Изабеллу преследовать по всей стране не обращенных в христианство. В 1492 году взятием Гранады заканчивается Реконкиста (отвоевание) и в том же году Христофор Колумб достигает Америки и основывает там испанские колонии. Появление колоний даёт мощный толчок торговле и экономике. В начале XVI века, Испания, ставшая абсолютистской монархией, процветает. Унаследовавший испанский престол Карл из дома Габсбургов становится под именем Карла V императором Священной Римской империи, над которой «никогда не заходит солнце». С середины XVI века начался экономический упадок Испании. Сын Карла Филипп II переносит столицу из Толедо в Мадрид. Гибель «Непобедимой Армады» в сражении с Англией при Кале в 1588 году означает конец испанского владычества на море. В начале XVII века испанская экономика приходит в упадок, Испания перестает быть великой державой, хотя «золотой век» испанской культуры еще продолжается. Немаловажной причиной экономической катастрофы Испании стало небольшое число испанцев, умевших и желавших работать. Число дворян превосходило все мыслимые пределы. Высшей знатью считалось всего около 50 семей, но низший дворянский титул, «идальго», мог получить фактически любой - его жаловали за военные успехи в борьбе с маврами, а позже продавали даже ростовщикам и крестьянам, разбогатевшим в «Индиях». Человек, получивший такой титул, презирал физический труд и стремился служить только королю или церкви. В результате многие идальго стремительно беднели. Дошло до того, что в некоторые деревни доступ для идальго был запрещен.
Евреи Испании
Евреи Испании, жившие на христианских землях, всё время находилась под религиозным давлением. Уже в XIII веке в Арагонском королевстве началась широкая кампания по обращению евреев в христианство.
Диспут между еврейскими и христианскими учеными.
(И. фон Армсхейм. 1483. Гравюра на дереве.)
Падение Гранады 1 января 1492 года, последнего оплота ислама на Пиренейском полуострове, предельно усилило стремление к национально-религиозной консолидации объединенного королевства. 31 марта 1492 года был подписан эдикт об изгнании евреев из Испании и ее владений. Изгнание мотивировалось тем, что евреи совращают христиан в иудаизм, а новые христиане не могут стать честными католиками из-за влияния евреев. Большинство евреев покинуло Испанию, но часть их пополнила ряды новых христиан (обращённых - конверсос или тайных иудеев - крипто худиос), которых уже насчитывалось около 200 тысяч. Новыми христианами становились и вернувшиеся в Испанию из эмиграции евреи, соблазненные королевским указом от 10 ноября 1492 года о том, что тем из них, кто в течение четырех лет примет католичество, будет возвращена принадлежавшая им недвижимость (или возмещена ее реальная стоимость лицами, скупавшими за бесценок дома и земли при изгнании евреев). Многие новые христиане (маранос) тайно продолжали исповедовать иудаизм и вследствие этого являлись главным объектом преследований испанской инквизиции, как и морискос (мусульмане, принявшие христианство в аналогичной ситуации). В американских колониях Испании и Португалии новые христиане составляли основу культурной части населения, и число их было значительным, хотя уже с 1502 года испанские короли периодически (до очередного денежного взноса от новых христиан) запрещали им переселяться туда. В Испании и Португалии, где, несмотря на волны эмиграции, проживало большинство новых христиан, уже с начала XVI века они в основном составляли духовную элиту королевств (писатели, врачи, служители культа, придворные и пр.). Их доля была также значительной среди ремесленников и особенно торговцев. В середине XVI века почти повсюду был принят принцип чистоты крови (лимпьеса де сангре), направленный против новообращенных христиан, происходящих от мавров и еретиков (под этим термином подразумевались евреи). Большинство испанских религиозных и светских организаций считали первым условием для принятия в их члены безупречность происхождения. Малейшее сомнение в чистоте крови, по сути, было равносильно
гражданской смерти подозреваемого. Новые христиане и их потомки были исключены из религиозных братств, военных орденов, учебных заведений, лишены права жительства в определенных городах, а церковь обусловливала распределение бенефиций (церковные доходные должности) отсутствием примеси еврейской крови. Эта доктрина приводила к коррупции, шантажу, фальсификации документов и генеалогических таблиц, так как даже представители самых знатных и старинных испанских родов происходили порой от евреев.
Фрагмент стены синагоги дель-Трансито. (Толедо, XIV век)
Положение мавров было несколько лучшим, хотя тоже незавидным. На их счету не было распятия Христа, поэтому наказания и преследования доходили до них с некоторым запаздыванием. В 1502 году была издана прагматика Католических Королей, согласно которой все мусульмане Арагонского и Кастильского королевств были обязаны принять христианскую веру или покинуть пределы Испании. Мечети превращались в церкви. Тем не менее, нагнетаемая религиозная нетерпимость толкала соседей-христиан на обвинения морисков в монополии ремёсел, торговли и взяточничестве, в том, что не идут в монахи, а женятся и потому число их растёт и растёт. В ход шли и классические наветы в том, что они отравляют воду и пищу христиан, пьют человеческую кровь и т. п. Особенно подозрительной казалась «излишняя» чистоплотность. Мориски подвергались постоянной слежке по подозрению в тайном исповедании ислама. В 1609-1614 годах - Филипп III, сын Филиппа II, высылает из страны морисков. Испания теряет четверть своего населения.
Биография авантюриста
Страсти из самых закрученных латиноамериканских сериалов просто блекнут при сравнении с историей реальной жизни, прожитой великим писателем. Тут было всё - войны и ранения, дуэли, женитьба и развод, тюрьмы и дворцы, нищета и богатство.
Но по порядку. Мигель де Сервантес родился в день святого Мигеля 29 сентября 1547 года в Алкале де Энарес, что в 30 км от Мадрида, четвертым ребёнком в семье Родриго де Сервантеса. Вторую фамилию, Сааведра, он позднее добавил себе сам. В 1569 году он сбежал в Италию, скрываясь от правосудия, - за участие в дуэли, на которой ранил своего соперника, он был приговорён к отсечению правой руки и десятилетней ссылке. В 1570 году Мигель записался на флот и 7 октября 1571 года принял участие в битве при Лепанто, где был ранен и навсегда потерял возможность действовать левой рукой. В боях был храбр, и его военная карьера пошла в гору. Под началом Хуана Австрийского воевал при Наварине, на Корфу и в Тунисе. В сентябре 1575 года Мигель и его брат Родриго возвращались на галере в Испанию, когда были взяты в плен корсарами и проданы в
рабство в Алжир. За них был назначен выкуп: 500 эскудо за Мигеля и 300 эскудо за его брата. Более высокая цена за Мигеля была связана с находящимися при нём грамотами дона Хуана, которые внушили мысль о его знатности. Семья смогла наскрести лишь 300 эскудо, благодаря которым Родриго смог вернуться домой. Сервантес пытался бежать четыре раза. Его ловили и жестоко наказывали. После четвертой попытки побега товарищам Сервантеса отрезали уши, а самих повесили на городской площади. Мигель чудом остался жив: он получил лишь 100 ударов плетью и был помещен в одиночную камеру. Как ни странно, ему разрешили писать в камере.
Обложка книги «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», 1605
После пяти лет рабства, Сервантес вышел на свободу: его семья собрала кое-какие деньги и обратилась за помощью к королю, который не отказал в просьбе и добавил недостающую часть. Участием в военных кампаниях Мигель денег не добыл, да к тому же поставил на грань разорения свою семью. Сервантес снова поступил на военную службу и в 1582 году принял участие в битве за Азорские острова. Через год, находясь в Португалии, он влюбился в молоденькую актрису Ану Франко де Рохас. Уже вернувшись в Испанию, он узнал, что стал отцом. Ана родила от него дочь Исабель, которая оказалась единственным ребенком Сервантеса. Вскоре Мигель оставил воинскую карьеру и занялся сочинением стихов, пасторальных и приключенческих романов, однако ожидаемый успех не приходил. В 1584 году он познакомился с 19-летней Каталиной де Саласар-и-Паласиос, хорошенькой дочерью землевладельца из толедского поселка Эскивиас. В том же году они поженились.
В 1585 он устроился комиссаром по хозяйственным заготовкам для армии. Через два года перебрался из столицы в Андалусию, где в течение десяти лет исполнял сначала должность поставщика флота, а затем - сборщика налогов. Четыре раза, в 1592, 1597, 1602 и 1605 годах, попадал в тюрьму за неточности в отчетах и недостачи денег. Каталина, не выдержав такой семейной жизни, через два года после свадьбы бросила его и вернулась к своим родителям. В 1597 году в севильской тюрьме Сервантес начал писать роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». В 1605 году его в очередной раз выпустили на свободу, и в том же году была опубликована первая часть «Дон Кихота», немедленно ставшая невероятно популярной. «Дон Кихот» был первым современным романом мировой литературы и со временем стал вторым произведением, после Библии, по своей распространённости в мире. В 1607 году Сервантес приехал в Мадрид, где и провел последние девять лет жизни. В 1613 году он издал сборник «Назидательные новеллы», а в 1615 году - вторую часть «Дон Кихота». Великий писатель и авантюрист покинул этот мир 23 апреля 1616 года.
Был ли евреем Мигель де Сервантес?
Как заметил известный исследователь творчества Сервантеса Америко Кастро, в христианской Испании не было Средних Веков. То есть в то время, когда в Англии, Франции или Германии писалось огромное количество хроник и религиозных трактатов, в Испании о подобной деятельности не помышляли. Более того, Испания оказалась единственной страной в Западной Европе, в которой не было Ренессанса! Как же тогда объяснить Золотой Век испанской литературы, который продолжался с конца XIV и до второй половины XVII века? Ответ, предлагаемый Хосе Фором - это было связано с разрушением основных оплотов еврейской мысли в Испании. Оказавшиеся в совершенно новой для себя действительности, не имеющие возможности принимать участие в творчестве, связанном с религиозной тематикой, как христианской, так и еврейской, новые христиане создавали новую литературу для выражения своих мыслей и эмоций, для выплёскивания накопившейся творческой энергии невиданной доселе мощи. Эта волна накрыла не только Испанию, но и всю христианскую Западную Европу. Среди писателей, создававших новую литературу, первенство Сервантеса неоспоримо.
Вряд ли уже найдутся документы, однозначно подтверждающие, что Сервантес был новым христианином. Тем не менее, есть предостаточно косвенных свидетельств, которые мы и обсудим. В «Инструкции», написанной Фернаном Диазом из Толедо в середине XV века, фамилия Сервантес встречается среди фамилий семей конверсос. Предки Мигеля занимались шматес - производством и продажей одежды. Более того, карьера лиценциадо - учёного и лектора, его деда, часто переезжавшего с места на место, или профессия отца - лекаря-брадобрея, да и работа самого Сервантеса по сбору налогов - все эти занятия были почти исключительно в руках евреев и новообращённых. Еврейское происхождение достоверно подтверждено как у жены Сервантеса, Каталины де Саласар-и-Паласиос, так и его любовницы, Аны Франко де Рохас.
Сервантес всю жизнь страдал от унижений и пренебрежения власть имущих. Он так и не дождался награды за отвагу в ратной службе Испанской короне или за мужество, проявленное в алжирском пленении. Дважды, в 1582 и 1590 годах, он подавал прошения о занятии освободившихся управленческих позиций в Новом Свете, - и дважды был без особых оснований отвергнут. Даже его покровитель Граф Лемосский Педро Фернандез де Кастро, которому Сервантес посвятил почти все произведения, написанные после 1605
года, включая вторую часть «Дон Кихота», и ставший властителем в Неапольском вице-королевстве, остался глух к его просьбе о секретарской работе. Как отмечает Америко Кастро, невозможно объяснить эти унизительные отказы какими-либо другими причинами, кроме как его «нечистым» происхождением.
Леонардо Родригес автор книги "Дон Мигель, еврей из Сервантеса"
Интересную теорию пропагандирует Леандро Родригез, профессор международного права женевского университета. Согласно его изысканиям Сервантес родился не в 1547, а в 1549 году в селе Сервантес, что в провинции Санабрия в Леоне, недалеко от границы с Португалией. В своей книге «Дон Мигель, еврей из Сервантеса», изданной в 1978 году, он приводит убедительные доказательства поддельности свидетельства о крещении писателя из Алкала де Энарес. Остальные его спекуляции основаны на очень косвенных свидетельствах. По-видимому, фамилия Сервантес действительно происходит от названия села. В документах времен Сервантеса, найденных Родригезом, можно найти данные о жителях деревни Санта Коломба, соседствующей с селом Сервантес. Несколько семей там носили фамилию Сааведра, и все они имели еврейское происхождение. Более того, Родригез обнаружил в архивах Санта Коломбы документ о рождении Альдонсы, дочери Лоренсо, случившемся во времена сервантесовской юности. Основываясь на автобиографичности «Дон Кихота» и словах главного героя, что он родился «в некоем селе в горах Леона», Родригез утверждает, что действие романа было перенесено в Ламанчу для того чтобы скрыть реальное, слишком еврейское, место событий, а заодно и еврейское пятно в биографии автора.
Утверждение о еврейском происхождении писателя обосновывается тем, что в XV-XVI веках большинство жителей Санабрии имело еврейские корни. Многие евреи переселились в этот район в 1492 году, который находился на дороге в Португалию, куда они отправлялись в изгнание. Они были настолько приятно удивлены благожелательностью приёма, оказанного местным населением, что решили обосноваться в Санабрии. Там они вели жизнь крипто-евреев и в основном занимались производством тканей. Исследователь идентифицировал некоторые близлежащие места, в которых, по его мнению, могли происходить перипетии романа. Он также обнаружил некий дом, который мог принадлежать семье Сервантесов. В своей книге «Сервантес в Санабрии: путь Дон Кихота из Ламанчи», выпущенной в 1999 году, Родригез в деталях описывает географию района и её привязку к событиям романа.
Битва при Лепанто и евреи
В 1570 году началась война между Святой Лигой, в которую входили Испания, Венеция и Ватикан, и Османской империей. Сервантес стал проситься на войну, для чего ему понадобилось свидетельство о незапятнанности его вероисповедания, что выражалось в отсутствии среди родственников евреев и мусульман. Получив из Испании подтверждение о чистоте своего христианского вероисповедания (ещё одна подделка?), Мигель записался на флот. 7 октября 1571 года, две великие армады, Христианская и Мусульманская, сошлись в устье Патрасского залива возле греческого мыса Лепанто. Сервантес, несмотря на приступ горячки, принял участие в битве, где был ранен из аркебузы в грудь и левую руку, которая навсегда потеряла свою подвижность, и с тех пор его стали называть эль манко де Лепанта - «одноруким из Лепанто». Правда ему хватит впоследствии одной правой, отсечения которой ему удалось в юности избежать, для написания «Дон Кихота» и ещё нескольких книг.
Веронезе "Битва при Лепанто". Фрагмент.
С битвой при Лепанто связана ещё одна занимательная история, имеющая отношение к евреям. Хотя она и не о Сервантесе, я не могу отказать себе в удовольствии кратко её изложить.
Жозеф (Иосиф) Наси родился в Португалии в насильственно крещенной семье и был известен под христианским именем Жоао Мигез. После выгодной женитьбы на кузине, Жоао стал управляющим в доме Мендеса, семейной фирме, бывшей в то время одной из наиболее влиятельных торговых и банковских компаний. Корабли Мендеса часто использовались крипто-евреями для того, чтобы покинуть негостеприимную Иберию, а их накопления переводились через векселя, выдаваемые служащими Мендеса. В качестве финансиста, Жоао/Жозеф часто имел дело с королевскими домами Европы, и одолжил 150 тысяч дукатов королю Франции. Впоследствии вся его семья эмигрировала в Оттоманскую империю, где вернулась к иудаизму и восстановила свои еврейские имена. Теперь уже Жозеф близко сдружился с Селимом, сыном Сулеймана Великолепного (кстати, построившего городскую стену Иерусалима). Вскорости Селим взошёл на престол. Когда Султан Селим II завоевал остров Наксос, он назначил своего приближённого Жозефа Наси герцогом. В тот момент, когда французский король Карл IХ узнал об этом, он немедленно объявил свой долг новому герцогу недействительным. И правда, брал-то он в долг у христианина Жоао, а еврею Жозефу он не задолжал и ломаного дуката. У Жозефа, однако, тоже были проблемы. Он был должен новому султану, и не было никакой возможности возвратить этот долг, не получив деньги из Франции. В 1569 году султан Селим II, желая помочь другу, а заодно и себе, дал разрешение семье Мендеса-Наси конфисковать товары с французских судов, находящихся в порту Александрии. Французы пожаловались Селиму II, но тот порекомендовал им возвратить долг в обмен на товары. Этот спор продолжался ещё два года и кончился тем, что 200 французских кораблей приняли участие в битве при Лепанто на стороне христианской коалиции, что, возможно, и склонило чашу весов на сторону Папской армады.
Окончание: Слово антисемитам