Россия и иррациональная Европа
Описанный в прошлом посте азиатский рационализм - система миропонимания, характерная для некоторых государств Юго-Восточной Азии со второй половины XX века - интересен, кроме всего прочего, еще и тем, что позволяет по другому посмотреть на некоторые наши привычные представления. Например - на ставшую "извечной истиной" мысль о "рациональности Запада".
Думаю, тут не надо говорить, что подобная идея давно уже стала более, чем привычной для нас. Причем, не только для оголтелых - или не оголтелых - западников, но и для самых-самых-самых упертых "патриотов-западофобов". В том смысле, что последние просто обожают противопоставлять именно что "бездуховную", "механистическую" Европу - и некую "загадочную русскую душу". Которая, конечно же, не расположена к рациональному мышлению, а живет так, как... ну, тут мнения расходятся. В том смысле, что для различных видов патриотов наличествует различное мнение относительно того, как же ведет себя эта иррациональная "загадочная душа". (Есть религиозные, традиционалистские или, даже, квазисоциалистические объяснения этого.) Однако, в любом случае, эти патриоты уверены в том, что "русский не будет жить по расчету". В отличие от европейца.
Впрочем, про "загадочную душу" - в которой на самом деле ничего загадочного нет - мы поговорим отдельно. Тут же стоит обратить внимание на то, что идея "европейской рациональности" - несмотря на свою привычность и обыденность - поразительным образом постоянно дает сбои. В том смысле, что очень часто наш соотечественник - убежденный в том, что "там, на Западе" все мыслят разумно - делает на это ставку. И получает совершенно неожиданный ответ.
Как, например, в том же 1812 году. Или в 1854. Или в 1941. Или... впрочем, тут сразу же стоит сказать, что при внимательном рассмотрении мы можем найти признаки европейской иррациональности в любой произвольный момент. Было бы желание их искать - потому, что обыкновенно как раз оно (желание) отсутствует. И поэтому русский человек начинает задумываться о том, что "кажется, Европа не так разумна, как я считал ранее" только после того, как сталкивается с этой самой "не такой разумностью" в полной мере. Однако даже это не совсем помогает: проходит некоторое время, и идея "рационального Запада" опять поселяется в его голове.
Происходит это потому, что Западная Европа, действительно, может считаться родиной идеи "рационализма". Поскольку именно на этой территории впервые в мире зародилась идея о том, что мир на самом деле можно познавать, а это познание можно использовать в качестве основания для будущего проектирования своих действий. Разумеется, не тот момент - а произошло это в промежутке с XVI по XVIII столетие - данное качество оказалось реальной сверхтехнологией. (Выразившейся в формировании специфической формы человеческой деятельности: науки.) Которая обесценила почти все имеющиеся на тот момент преимущества иных "миров".
Однако данная сверхтехнология, во-первых, касалась ограниченного числа лиц. (Просто потому, что на уровне XVI или, даже, XVIII веков обеспечить массовое образование было невозможным.) А, во-вторых, она использовалась в ограниченной области - в основном, военной и транспортной (флот) сфере, а так в производстве вооружений и транспорта. В остальных же видах деятельности Европа оставалась такой же "традиционной", как и другие страны. Более того: даже переход к индустриальному производству оказался гораздо менее революционным, нежели могло показаться изначально. Потому, что в условиях сохранения высокого уровня хаотичности экономической и политической системы - иначе говоря, конкурентного собственнического общества - реализовать полноценное рациональное управление было просто невозможно.
Поэтому - несмотря на многочисленные попытки ввести "рациональное" в жизнь - реальная область иррациональности в Европе Нового и даже Новейшего времени была крайне велика. И если в "обычные времена" тоненькая пленка науки и инженерии еще закрывала этот момент, создавая иллюзию "торжества разума", то любые серьезные потрясения очень быстро показывали действительную картину. Давая знать о том, что действительно важные решения у "белого человека" принимаются на основании такой же мистической картины мира, что и у разнообразных "туземцев".
Разумеется, тут сразу же стоит указать на то, что под указанной "мистикой", в свою очередь, скрываются совершенно объективные социально-экономические процессы, собственно, и определяющие движение цивилизации. Однако сути этот момент - как не странно - не меняет. В том смысле, что человек, принимающий решение на этом основании все равно оказывается объектом, "плывущем" по течению развертываемых событий, а не активным их "устроителем". Такой "щепкой" (можно сказать и более грубо, но не буду) в историческом потоке был, например, Наполеон Бонапарт - личность, до сих пор считающаяся чуть ли не эталоном "исторического деятеля". Разумеется, со стороны "адептов Запада", которые выводят его "идеальным волителем", силой своей мысли меняющим устройство целых стран.
Однако в действительности если чем он и отличалася, так это фантастической упертостью, уверенностью в том, что "прочно держит удачу за хвост" - с соответствующим результатом. Другое дело, что мощь революционной Франции - ее человеческие и производственные ресурсы - позволяли "маленькому корсиканцу" с легкостью громить одно разлагающееся европейское "феодальное государство" за другим. Но вот тогда, когда перед Наполеоном встала реально важная задача устроить взаимодействие с Россией - или мирное, или военное - то данная задача была с треском проиграна. (И закончилось все пресловутой Святой Еленой.)
И если посмотреть трезвым - а не искаженным евроцентризмом - взглядом на произошедшее, то можно сразу же увидеть, что пресловутая "Наполеоника" была ни чем иным, как нагромождением фейлов со всех "европейских сторон". И поэтому достаточно было даже не научной рациональности, а, всего лишь, элементарного здравого смысла со стороны Кутузова для того, чтобы навсегда прекратить этот балаган. (И да: в конечном итоге главным мешающим фактором для этого прекращения "в начале процесса" была известная "прозападность" российского правящего режима.)
А ведь события 1812 годов - как уже было сказано - являлись не первым и не последним моментом, в котором русским приходилось сталкиваться с совершенно неожиданным, на первый взгляд, проявлением европейского иррационализма. И в котором им приходилось спешно ломать все свои "старые" стратегии, построенные на идеях "разумного взаимодействия" с Западом, получения взаимной выгоды - тем, что выглядели такими привлекательными еще вчера. (Ну, в самом деле, разве кто может подумать, что люди, обсуждающие Платона и Руссо, могут решать проблемы как-то иначе, нежели через мирный диалог?)
И вместо этого пытаться как-то выжить в условиях столкновения с безумным, жаждущим крови Зверем. В которого превращались эти самые "обсуждатели Руссо" тогда, когда великий Хаос - главный повелитель западной жизни - заставлял их двигаться на Восток. Впрочем, тут сразу же стоит сказать, что в данном случае важно не само это движение - движение ради захвата жизненно-важных ресурсов - потому, что оно-то всем было известно: колониальные захваты до недавнего времени никто не скрывал. А именно что "безумие", иррациональность в плане того, что затраты на борьбу с Россией всегда оказывались "слишком большие" для того, чтобы оправдать это движение. (Достаточно сравнить силы, потраченные на войну 1812 года или, скажем, Крымскую войну с затратами на те же Опиумные и иные колониальные войны, для того, чтобы понять: насколько же глупо было для Европы воевать с Россией.)
После чего все мысли о том, что "Запад является рациональной цивилизацией", с которой можно как-то договариваться, можно честно сливать в унитаз. Потому, что когда на грабли наступают один раз - это еще ничего не значит. Но когда некто делает это с неожиданным упорством раз за разом... Впрочем, обо всем этом надо будет говорить уже отдельно.
Думаю, тут не надо говорить, что подобная идея давно уже стала более, чем привычной для нас. Причем, не только для оголтелых - или не оголтелых - западников, но и для самых-самых-самых упертых "патриотов-западофобов". В том смысле, что последние просто обожают противопоставлять именно что "бездуховную", "механистическую" Европу - и некую "загадочную русскую душу". Которая, конечно же, не расположена к рациональному мышлению, а живет так, как... ну, тут мнения расходятся. В том смысле, что для различных видов патриотов наличествует различное мнение относительно того, как же ведет себя эта иррациональная "загадочная душа". (Есть религиозные, традиционалистские или, даже, квазисоциалистические объяснения этого.) Однако, в любом случае, эти патриоты уверены в том, что "русский не будет жить по расчету". В отличие от европейца.
Впрочем, про "загадочную душу" - в которой на самом деле ничего загадочного нет - мы поговорим отдельно. Тут же стоит обратить внимание на то, что идея "европейской рациональности" - несмотря на свою привычность и обыденность - поразительным образом постоянно дает сбои. В том смысле, что очень часто наш соотечественник - убежденный в том, что "там, на Западе" все мыслят разумно - делает на это ставку. И получает совершенно неожиданный ответ.
Как, например, в том же 1812 году. Или в 1854. Или в 1941. Или... впрочем, тут сразу же стоит сказать, что при внимательном рассмотрении мы можем найти признаки европейской иррациональности в любой произвольный момент. Было бы желание их искать - потому, что обыкновенно как раз оно (желание) отсутствует. И поэтому русский человек начинает задумываться о том, что "кажется, Европа не так разумна, как я считал ранее" только после того, как сталкивается с этой самой "не такой разумностью" в полной мере. Однако даже это не совсем помогает: проходит некоторое время, и идея "рационального Запада" опять поселяется в его голове.
Происходит это потому, что Западная Европа, действительно, может считаться родиной идеи "рационализма". Поскольку именно на этой территории впервые в мире зародилась идея о том, что мир на самом деле можно познавать, а это познание можно использовать в качестве основания для будущего проектирования своих действий. Разумеется, не тот момент - а произошло это в промежутке с XVI по XVIII столетие - данное качество оказалось реальной сверхтехнологией. (Выразившейся в формировании специфической формы человеческой деятельности: науки.) Которая обесценила почти все имеющиеся на тот момент преимущества иных "миров".
Однако данная сверхтехнология, во-первых, касалась ограниченного числа лиц. (Просто потому, что на уровне XVI или, даже, XVIII веков обеспечить массовое образование было невозможным.) А, во-вторых, она использовалась в ограниченной области - в основном, военной и транспортной (флот) сфере, а так в производстве вооружений и транспорта. В остальных же видах деятельности Европа оставалась такой же "традиционной", как и другие страны. Более того: даже переход к индустриальному производству оказался гораздо менее революционным, нежели могло показаться изначально. Потому, что в условиях сохранения высокого уровня хаотичности экономической и политической системы - иначе говоря, конкурентного собственнического общества - реализовать полноценное рациональное управление было просто невозможно.
Поэтому - несмотря на многочисленные попытки ввести "рациональное" в жизнь - реальная область иррациональности в Европе Нового и даже Новейшего времени была крайне велика. И если в "обычные времена" тоненькая пленка науки и инженерии еще закрывала этот момент, создавая иллюзию "торжества разума", то любые серьезные потрясения очень быстро показывали действительную картину. Давая знать о том, что действительно важные решения у "белого человека" принимаются на основании такой же мистической картины мира, что и у разнообразных "туземцев".
Разумеется, тут сразу же стоит указать на то, что под указанной "мистикой", в свою очередь, скрываются совершенно объективные социально-экономические процессы, собственно, и определяющие движение цивилизации. Однако сути этот момент - как не странно - не меняет. В том смысле, что человек, принимающий решение на этом основании все равно оказывается объектом, "плывущем" по течению развертываемых событий, а не активным их "устроителем". Такой "щепкой" (можно сказать и более грубо, но не буду) в историческом потоке был, например, Наполеон Бонапарт - личность, до сих пор считающаяся чуть ли не эталоном "исторического деятеля". Разумеется, со стороны "адептов Запада", которые выводят его "идеальным волителем", силой своей мысли меняющим устройство целых стран.
Однако в действительности если чем он и отличалася, так это фантастической упертостью, уверенностью в том, что "прочно держит удачу за хвост" - с соответствующим результатом. Другое дело, что мощь революционной Франции - ее человеческие и производственные ресурсы - позволяли "маленькому корсиканцу" с легкостью громить одно разлагающееся европейское "феодальное государство" за другим. Но вот тогда, когда перед Наполеоном встала реально важная задача устроить взаимодействие с Россией - или мирное, или военное - то данная задача была с треском проиграна. (И закончилось все пресловутой Святой Еленой.)
И если посмотреть трезвым - а не искаженным евроцентризмом - взглядом на произошедшее, то можно сразу же увидеть, что пресловутая "Наполеоника" была ни чем иным, как нагромождением фейлов со всех "европейских сторон". И поэтому достаточно было даже не научной рациональности, а, всего лишь, элементарного здравого смысла со стороны Кутузова для того, чтобы навсегда прекратить этот балаган. (И да: в конечном итоге главным мешающим фактором для этого прекращения "в начале процесса" была известная "прозападность" российского правящего режима.)
А ведь события 1812 годов - как уже было сказано - являлись не первым и не последним моментом, в котором русским приходилось сталкиваться с совершенно неожиданным, на первый взгляд, проявлением европейского иррационализма. И в котором им приходилось спешно ломать все свои "старые" стратегии, построенные на идеях "разумного взаимодействия" с Западом, получения взаимной выгоды - тем, что выглядели такими привлекательными еще вчера. (Ну, в самом деле, разве кто может подумать, что люди, обсуждающие Платона и Руссо, могут решать проблемы как-то иначе, нежели через мирный диалог?)
И вместо этого пытаться как-то выжить в условиях столкновения с безумным, жаждущим крови Зверем. В которого превращались эти самые "обсуждатели Руссо" тогда, когда великий Хаос - главный повелитель западной жизни - заставлял их двигаться на Восток. Впрочем, тут сразу же стоит сказать, что в данном случае важно не само это движение - движение ради захвата жизненно-важных ресурсов - потому, что оно-то всем было известно: колониальные захваты до недавнего времени никто не скрывал. А именно что "безумие", иррациональность в плане того, что затраты на борьбу с Россией всегда оказывались "слишком большие" для того, чтобы оправдать это движение. (Достаточно сравнить силы, потраченные на войну 1812 года или, скажем, Крымскую войну с затратами на те же Опиумные и иные колониальные войны, для того, чтобы понять: насколько же глупо было для Европы воевать с Россией.)
После чего все мысли о том, что "Запад является рациональной цивилизацией", с которой можно как-то договариваться, можно честно сливать в унитаз. Потому, что когда на грабли наступают один раз - это еще ничего не значит. Но когда некто делает это с неожиданным упорством раз за разом... Впрочем, обо всем этом надо будет говорить уже отдельно.