Энеолитическое кладбище в Хвалынске на Волге
Навершие скипетра.Камень. Погребение у с. Криволучье-Ивановка, Красноармейский район. Раскопки В.В.Гольмстен, 1931 г. Энеолит, хвалынская культура, первая половина V тыс. до н.э.
"The Eneolithic cemetery at Khvalynsk on the Volga River" - так называется статья, вышедшая 23 марта в журнале Praehistorische Zeitschrift.
Статьи, к сожалению, в открытом доступе пока нет. Но кое-какая информация есть. Хочу сохранить название и ссылку. Ну и посмотрим, что предлагается для изучения.
"Генетически подтвержденные миграции в третьем тысячелетии до нашей эры сделали вопрос о происхождении и характере ямной культуры широко актуальным для всей северной Евразии. Но ни один из ключевых археологических памятников, наиболее важных для понимания эволюции ямной культуры, не опубликован на западных языках. К таким ключевым памятникам относится Хвалынский могильник V тыс. до н.э. в средневолжских степях. Когда в 1977-1979 годах была обнаружена первая часть энеолитического кладбища (Хвалынск I), могилы демонстрировали многие материальные и ритуальные черты, которые были быстро признаны схожими и, вероятно, предковыми ямным обычаям, но без ямных курганов. С открытием второго могильника (Хвалынский II) в 120 м южнее в 1987-1988 гг. Хвалынск стал крупнейшим раскопанным энеолитическим могильником в донско-волжско-уральских степях (201 зарегистрированная могила), датируемым примерно 4500-4300 годами до нашей эры. Здесь самый большой в степях комплекс меди V тыс. до н.э. (373 предмета) и самый большой комплекс принесенных в жертву домашних животных (не менее 106 овец-коз, 29 голов крупного рогатого скота и 16 лошадей); и здесь найдено четыре полированных каменных булавы из хорошо задокументированных могил. Человеческие скелеты были тщательно отобраны на предмет древней ДНК, которая является основой для анализа семейных отношений. В настоящем отчете собрана информация из соответствующих русскоязычных изданий и от археологов, проводивших раскопки, двое из которых являются соавторами, об истории раскопок, радиоуглеродных датировках, находках меди, жертвоприношениях домашних животных, полированных каменных булавах, генетических и исследования скелета, и взаимоотношения с другими степными культурами, а также с земледельческими культурами Северного Кавказа (Свободное-Мешоко) и Юго-Восточной Европы (Варна и Кукутень-Триполье B1). Хвалынск описывается как слившаяся культура, интегрирующая и сочетающая северные и южные элементы, гибрид, который можно распознать генетически, в антропологических типах, в обмениваемых артефактах и в социальных сегментах внутри кладбища. Каменные булавы символизировали объединение и интеграцию социально определенных сегментов в Хвалынске."
Дэвид В. Энтони, А.А. Хохлов, С.А. Агапов, Д.С. Агапов, Р. Шультинг, И. Олальде и Д. Райх
The Eneolithic cemetery at Khvalynsk on the Volga River
https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/pz-2022-2034/html
А теперь стоит рассмотреть, что же просочилось в сеть?
Вот, например, такой отрывок:
"...Хвалынское население генетически смешано между северным и южным предками, что в целом согласуется с интерпретацией Хохлова, основанной на краниологических данных. Северный тип, восточные охотники-собиратели (EHG), развивался в северной Евразии; а южный тип, обозначенный как кавказские охотники-собиратели (CHG), был определен первоначально мезолитическими и ранненеолитическими жителями Грузии и западного Ирана. Оба обозначения - EHG и CHG - сначала применялись к охотникам-собирателям, но затем были распространены на генетически схожих людей, независимо от их хозяйства. Ванг и др. признали, что предки EHG и CHG, как Хвалынск, были общими для энеолитических индивидов на стоянках Прогресс-2 (рис. 16) и Вонючка-1 (также известной как Константиновский-1) в степях Северного Кавказа. Они датируются 4336-4173 calBCE (5397±28BP/MAMS-110563); и 4233-4047 calBCE (5304±25BP/MAMS-11210).
Мы не знаем ближайшего источника популяции CHG, которая смешалась с EHG, чтобы создать типичную картину генетического происхождения Хвалынск/Прогресс-2. Но она должна была отделиться от других популяций CHG на Кавказе и в западном Иране примерно до 6500-6000 лет до н.э., потому что после этой даты популяции CHG на Кавказе и в западном Иране стали смешиваться с анатолийскими фермерами (AF). К 4700 году до н.э., когда первые земледельцы мигрировали из Грузии через западные горы Северного Кавказа и заняли места на северной стороне Северо-Кавказского хребта, такие как Мешоко и Свободное, они имели до 50% предков AF. У степной популяции Прогресс-2/Хвалынск не было предков AF, поэтому они не обменивались с земледельцами Мешоко, хотя археология показывает, что они обменивались материальными ценностями (см. раздел "Медь" выше).
В литературе подревним ДНК "степное происхождение" - это фраза, используемая со времен Аллентофта и др. и Хаака и др. для обозначения типичного ямного паттерна генетического происхождения. Основными компонентами степного происхождения были EHG и CHG, каждый в устойчивых пропорциях, как в Хвалынске, хотя часто с большим количеством CHG, чем в популяции Хвалынск/Прогресс-2, с добавлением компонента анатолийского фермерского (AF) происхождения (5-15 %), который отсутствовал в популяциях Хвалынск/Прогресс-2. Кроме того, сеть брачных контактов Хвалынск/Прогресс-2 еще не дала мутаций Y-гаплогруппы, которые были прямыми предками типичной ямной формы R1b (R-Z2103). Форма R-V1636 R1b, найденная у мужчин в Хвалынске, Екатериновском Мысе, Бережновке II и Прогрессе-2, идентифицирует ветвь, отделившуюся от ямной ветви R-Z2103 (yfull.com). Эта ветвь полностью отсутствует у отобранных энеолитических мужчин из степей и впервые появляется у ямных мужчин."
Если разжевать по простому, то люди хвалынской культуры - это продукт смешения двух крупных массивов древних людей. Один обитал в Восточной Европе и на Урале, его так и назвали - восточные охотники-собиратели (EHG). Второй найден у древних людей в Грузии и Западном Иране. Он назван кавказскими охотниками (CHG). Две эти группы смешались в Южной России и Поволжье, образовав генетическую основу хвалынцев (EHG+CHG) и не только их (как пример - люди из Предкавказья).
Хотя хвалынскую культуру многие исследователи считали предковой для ямников, генетически они отличаются. У ямников тоже есть и EHG и CHG, причем CHG больше. Но зато у ямников есть и наследие первых земледельцев из Анатолии (AF). Уже это говорит о том, что прямой преемственности между хвалынцами и ямниками нет. Нет ее также и при рассмотрении однородительских маркеров. Например, у хвалынцев отмечена гаплогруппа R1b, как и у ямников, но другой субклад, ямного Z2103 так не обнаружено.
Пример распределения компонентов ямного генофонда.
А вот еще один интересный отрывок.
"...Энеолитические популяции вокруг Днепровских порогов еще больше отличались от Ямной. Все отобранные образцы представляли собой смешение EHG (преимущественно) и западноевропейских охотников-собирателей (WHG), аналогично мезолитическим популяциям Железных Ворот. Среди 30 опубликованных индивидов из трех неолитических и энеолитических могильников (Дереевка-1, Вильняка и Вовниги) в долине реки Днепр, датированных 5200-4400 гг. до н.э. и отнесенных к днепро-донецкой культуре, было несколько индивидов с незначительным (<10%) происхождением CHG, но у большинства его не было. Популяции Хвалынска/Прогресс-2 имели значительное число предков CHG, но не имели предков WHG, что повсеместно встречается в популяциях долины Днепра. Это указывает на то, что днепро-донецкая брачная сеть не распространялась ни на восток до Волги, ни на запад до кришских и ранних трипольских земледельцев, чьи предки были типичными европейскими земледельцами (AF или EEF). Днепровско-донецкие люди, по-видимому, были эндогамным населением, сосредоточенным на богатых ресурсах Днепровских притоков. Их значительное происхождение от WHG, почти отсутствующее у ямных индивидов, исключает возможность того, что они были основным источником для ямников. Культура Среднего Стога сменила и заменила днепро-донецкую культуру в степных районах Днепра и в степях Украины, начиная примерно с 4500-4300 гг. до н.э. и заканчивая в конце четвертого тысячелетия до н.э. появлением ямной культуры. Неопубликованные геномы мужчин Среднего Стога демонстрируют "коктейль" примесей с теми же основными элементами, что и ямников (EHG, CHG и AF). Компонент CHG и EHG был похож на Хвалынск/Прогресс-2, что говорит о восточном происхождении по крайней мере части популяции Среднего Стога, а компонент AF мог произойти от ранних майкопских или трипольских групп. Средний Стог привнес в украинские степи новые погребальные обычаи (хвалынская или "ямная" поза), типы керамики (с раковиной, как в Хвалынске) и экономику (большое количество костей лошади), которые появились ранее на Волге. На протяжении десятилетий Средний Стог признавался энеолитическим предком ямной культуры, на которую оказали влияние поздняя хвалынская, ранняя майкопская, трипольская и варненская культуры. Но ни R1b Z-2108, ни его ближайшие предковые формы не обнаружены среди отобранных мужчин Среднего Стога, большинство из которых принадлежали к гаплогруппам R1a или I, в отличие от мужчин Поволжья. В отобранных популяциях Среднего Стога были люди, аутосомно похожие на ямную за тысячелетие до появления ямной культуры."
А вот, кстати, Y-гаплогруппы хвалынских мужчин.
Вот еще интересная цитата:
"Хвалынск был исключительно большим могильником середины и конца пятого тысячелетия (4500-4300 гг. до н.э. по датам на костях наземных животных), который использовался неоднородным, смешанным населением. Краниологические измерения и генетическое происхождение указывают на смешение северного (лесная зона, EHG) и южного (Нижний Дон-Кавказ, CHG) компонентов населения. Смешанное хвалынское население демонстрировало значительное генетическое и семейное разнообразие. Похоже, что оно было центральным местом для ритуальной интеграции и объединения населения, которое обычно жило рассеянно вверх и вниз по Волге в изотопно различных водосборных бассейнах. По крайней мере, одна женщина, похороненная в Хлопковом Бугре, в 130 км к югу по Волге, была родственницей 2-й степени (бабушкой или двоюродной бабушкой) мужчины из желтой семьи, похороненного в Хвалынске, но кладбище в Хвалынске было в десять раз больше, чем в Хлопковом Бугре.
Использование в погребальных жертвоприношениях в Хвалынске исключительно домашнего скота, овец, коз и лошадей свидетельствует о принятии новых религиозных представлений о желаниях богов и предков, которые теперь могли быть удовлетворены только жертвоприношением домашних животных (в том числе и лошадей). О ранней фазе эволюции этого культа могут свидетельствовать немногочисленные жертвоприношения овец, коз и лошадей на более древних кладбищах в Екатериновском Мысе и связанном с ним городище Съезжее около 4700-4500 гг. до н.э. Около 4500 г. до н.э. появились новые жертвоприношения.
Около 4500 года до н.э. новые системы обмена на большие расстояния связали Хвалынск с Балканами эпохи Варны. Импортируемый медный металл начал поступать в социальный и политический мир степных обществ. Эти два новых импорта, медные украшения и одомашненные животные, дали амбициозным семьям Хвалынска, "агграндизаторам" в терминах Хайдена[156], два различных вида средств повышения статуса, которые можно было использовать для создания альянсов в политическом контексте, включавшем войны и захват человеческих трофеев. Импортная медь потреблялась индивидуально, что повышало индивидуальный статус; в то время как выращенные на месте пиршественные животные потреблялись сообща, что повышало групповую солидарность и щедрость хозяев. После смерти люди, носившие медные украшения, обычно не приносили в жертву животных, а люди, приносившие животных в жертву в могиле, обычно не носили медных украшений, что свидетельствует о наличии отдельных социальных сегментов, отмеченных двумя новыми факторами повышения статуса. Булавы из полированного камня использовались в Хвалынске для идентификации единственных взрослых мужчин, которые принадлежали одновременно к обоим сегментам (пользователи меди и получатели жертвоприношений), что, вероятно, символизировало объединение обоих сегментов. Эти булавы, похоже, сигнализируют о появлении иерархии в эпоху энеолита, но их булавы также символизировали союз и согласие по крайней мере двух социальных сегментов принять одного взрослого мужчину в качестве их общего представителя.
Хвалынск можно рассматривать как "коалесцентную культуру", культуру, возникшую в результате интеграции культурных компонентов, которые изначально были географически (север-юг), генетически (EHG-CHG) и культурно различными. Коалесценция отличается от концепции гибридности, разработанной в постколониальных исследованиях[157], тем, что коалесценция фокусируется на гибридных сообществах и институтах наведения мостов, а не на индивидуальном агентстве и изменчивости. Модель коалесцентного сообщества, первоначально разработанная для характеристики мультиэтнических обществ коренных народов на юго-востоке США после контакта[158], была пересмотрена, чтобы обеспечить объяснительную основу для драматических миграций и реорганизации сообществ в конце тринадцатого и четырнадцатого веков на юго-западе США[159] и в Лиге ирокезов[160]. (...) Аналогичным образом, в Хвалынске мы наблюдаем появление новых погребальных ритуалов, в которых одомашненные млекопитающие были обязательным средством для церемоний социального меньшинства, которое, очевидно, распределяло погребальные пиры среди сотен скорбящих. Этот новый набор ритуалов и праздников мог поддерживать региональную метаидентичность, которая преодолевала разделение, основанное на местном родстве и совместном проживании. Хвалынск II мог даже стать местом захоронения новой мужской общности, состоящей из нескольких поколений, что является примером сближающего института.
Новые религиозные идеи и ритуалы в Хвалынске можно рассматривать как элементы создания новой метаидентичности, объединившей ранее разрозненное население Волго-Донско-Кавказских степей. Жертвоприношения одомашненных животных продолжались и в Ямной период, опять же среди меньшинства, поскольку только около 15 % ямных могил содержат жертвоприношения животных[163]. Если Ямная принимается в качестве материального коррелята поздних протоиндоевропейских языков, то новая религия, указанная в Хвалынске, была важным предком индоевропейских религиозных идей. Первый индоевропейский архетип жреца-фигуры принес в жертву божественную корову, из которой был сотворен мир, а индоевропейский архетип воина-героя победил змея, который заточил божественных коров (или текущую воду, в некоторых версиях)[164]. Жертвоприношение одомашненных животных лежало в основе индоевропейских религиозных идей. Другие интегративные институты, вероятно, были добавлены к этим ритуалам по мере того, как степные культуры энеолита проходили через фазу коалесценции и становились гибридным культурным фоном для культуры Ямная."
Про пиршественных животных занятно. Если помните, то меня тоже посещали такие мысли, когда писал про диету в степном энеолите. Вероятно, скотоводство в то время было "престижной технологией", а не насущной необходимостью.
Плюс в этой статье есть интересные таблички с данными по стабильным изотопам. Судя по цифрам, они подтверждают прошлые исследования, относя хвалынцев к интенсивным "рыбоедам". Может, когда-нибудь дойдут руки поместить эти значения на мою самодельную табличку распределения изотопов для большей наглядности. А пока пусть тут повисит.
