Я появляюсь здесь все реже и реже и пишу почти исключительно о погоде. Впрочем, за те месяцы, что я не заглядывала в свой журнал, изменилась не только погода. Лето сменилось осенью, золото солнечных небес, насытившись пряной яркостью предосенних закатов, как-то незаметно сошло на землю. Иногда ловлю себя на желании выйти во двор и подставить тело ( Read more... )

Сорока прохаживается по подоконнику в моей комнате, а я сижу и борюсь с искушением. С искушением схватить сейчас камеру и быстро-быстро сделать пару кадров. Редких кадров, почти исторических (в моей личной истории), потому что сороки - это, пожалуй, самые трудноуловимые съемочные объекты из всех, которые мне попадались. Не желают они позировать. ( Read more... )

Жара отступает, на город опускается вечерняя прохлада, и я могу наконец дышать.

Я сегодня вымыла окно, и сквозь него видно не только соседние дома, но и другие, подальше, которые в обычный вечер скрыты от моего взгляда чередой стен и крыш. А за теми - еще и еще, и так до самого горизонта. Да-да, я теперь вижу горизонт, и это не воображаемая линия, ( Read more... )

„А как ты с ней борешься, с бессонницей? Я, видишь ли, новичок в энтом деле,“- спросила меня подруга. И я задумалась, прежде чем ответить, и поняла, что я с ней вовсе и не борюсь. Живу я с ней, и мне это даже нравится.

Помнится, во времена далекого детства знавала я одну старуху-врачиху, сторонницу радикальных методов лечения („От головы, милочка ( Read more... )

Может быть, когда-нибудь, достигшая преклонных лет тетушка Амариллис будет вставать рано-рано утром и бодро хлопотать по хозяйству, а потом, переделав нехитрую домашнюю работу, усаживаться с вязанием в кресло у огня и неспешно рассказывать сказки любимым внукам. Да-да, сказки внукам - это я вполне могу себе представить. И даже мысль о вязании не ( Read more... )

Сегодня мне предложили... вернуться в детство, чтобы использовать упущенные когда-то возможности. Я отказалась. Нет, у меня было счастливое детство. Обычное - со всякими детскими радостями и неудачами. Беззаботное, как полагается. Но вернуть беззаботность детства - это значит вернуть его неведение. И снова пройти тем же путем, каким шла. И ( Read more... )

После того как благодатный ливень оросил нашу почти безжизненную пустыню, чертополох и прочая верблюжья колючка процвели в ней буйным цветом.  Есть во мне что-то от верблюда, не иначе - уж больно я неравнодушна ко всяким колючкам. Впрочем, для меня это не продукт питания, а объект восхищенного фотографирования.


( Read more... )

В течение полутора недель жара постепенно выплавляла из меня не только тетушку Амариллис, но и всякий человеческий образ. Какое уж тут писать - думать ни сил, ни желания не было. Вот только совесть периодически теребила - наобещала людям всяких историй с продолжением. Насчет историй-то ясно - не писатель я, а так - чукча. Или акын. Что вижу, то ( Read more... )

Я совсем было задремала, расслабившись на тенистой лавочке, но шорох шагов потревожил меня. Симпатичная молодая дама прошла по зеленой аллее и уселась на скамейку напротив. В руках у нее была розовая шляпная картонка - не часто увидишь такое в наши дни - и дама водрузила ее рядом с собой на скамейку и время от времени ласково поглаживала, словно не ( Read more... )

Я ходила нюхать море. Нет-нет, не дышать морем, как это принято говорить. Очень возвышенно, но не обо мне. Я его именно нюхала, жадно втягивая воздух, пропитываясь изнутри запахом водорослей и соли. И с каждым вдохом нечто вялое и аморфное внутри меня сжималось, собиралось и обретало форму. Душу, а не тело лечила я морским воздухом. Душу, тленом ( Read more... )