Про ЛЮБОВЬ и помидоры 2
начало
Поговорим о патриотизме.
Обычно его объявляют любовью, так что названию разговор отвечает. Так и пишут в серьёзных вроде бы книгах и статьях, в том числе и энциклопедических: патриотизм - это любовь к отечеству.
Пусть будет так. Но в обычном смысле любовь есть чувство. Это сильная привязанность, вожделение, желание быть рядом с предметом любви (греч. πόθος).
Тут первая засада - ведь чувства не регулируются ни этикой, ни юриспруденцией. Нельзя требовать чьей-то любви в порядке закона или даже потому что так “надо”. Тебе надо, ты и люби - а меня не заставляй, - скажет любой из нас в определённой жизненной ситуации и будет совершенно прав.
Никто и ни что, ни жена, ни Родина требовать любви не имеет права. Кстати, мать, чья любовь воспета неоднократно всемирной литературой как образец, любви к себе не требует.
Даже не просит.
А Родина-мать таки да, требует и настаивает, устами всех пропагандистов.
Есть такая фраза: я тебя научу Родину любить. Отвлекаясь от особенностей её употребления, заметим, что получается такая любовь к Родине каким-то странным чувством. Вроде как оно у нас объявлено естественным, а значит не нуждается в воспитании. Мы воспитываем в тех случаях и в том смысле, что навязываем, принуждаем воспитуемого к действиям, которые он бы самостоятельно не стал бы производить.
Однако, нам постоянно внушают необходимость “воспитания патриотизма”. Но это и означает, что этот ваш патриотизм оказывается чем-то неестественным. На его воспитание такое количество через одни только гранты выделяется, что мама не горюй.
Как-то не сходятся концы с концами. Либо уж объявляйте патриотизм естественным чувством и любовью, либо наоборот, чем-то, что надо навязывать силой или деньгами. Но в первом случае патриоты должны просто отвянуть от окружающих, потому… - потому что это моё личное дело кого и как мне любить. Я никому не давал право меня учить любить Родину, Отечество, математику, помидоры и музыку Шнитке - моё личное дело, чёпристали?
Понимаю, что лезть в душу и иначе нарушать права человека - это у нас в государстве мало кого волнует. Но раз мы начали разговор, то его надо вести честно и довести хоть до какого-то конца.
Ладно, оставим чувства.
Рассмотрим патриотизм ещё с одной популярной стороны.
Другое обычное понимание патриотизма - это "за всё хорошее против всего плохого”.
Предположим, я скажу, что не люблю уже помянутые выше помидоры. Что это значит? Буквально, что я не люблю эту ягоду и предпочитаю ей в обычном случае что-нибудь другое. Значит ли это, что я помидоры ненавижу, прям видеть их не могу? Конечно же нет. Разве что из контекста так выйдет по смыслу, но тоже вряд ли. Если я не люблю тёщу, это ещё не говорит о моей к ней ненависти или даже сколько-нибудь сильной неприязни. Больше того, я отлично могу и сильно нелюбимого человека благодетельствовать, помогать ему, за него молиться.
Кстати, именно к этому и призывает нас Христос:
“Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного” (Мф.5:44-45).
Чтобы быть чадами Божьими надлежит творить добро не просто лично неприятным нам людям, но и тем, кто активно делает нам зло и всячески вредит словом или делом.
Как это соотносится с нашим земным Отечеством и народом в котором мы родились на Земле? Да очень просто.
Что заповедует Бог? Любить ближнего. Кто мой ближний, спрашивал законник Христа (Лк.10: 25-29). Христос ответил всем известной притчей о добром самарянине, смысл которой в том, что мой ближний - тот, кому нужна моя помощь. Вне зависимости от национальной, конфессиональной и всякой иной принадлежности.
В случае войны или нападения разбойников моими ближними становятся люди, которым угрожает насилие со стороны врагов и даже смерть от их рук.
Что я должен делать как православный христианин? Вооружаться и идти защищать ближнего.
Святитель Афанасий Великий говорит: «Непозволительно убивать: но убивать врагов на поле брани и законно, и похвалы достойно». Эти слова в качестве правила приняты Церковью и входят в число её священных Канонов.
Кажется всё ясно?
Нет, не ясно.
Ветхое непреображённое сознание человека далёкого от Церкви не понимает, как это может быть. Оно в себе-то не чувствует твёрдого желания проливать кровь с риском для жизни и потому измышляет способы, как бы человека заставить это делать, ну, чтобы наверняка.
Тут и вступает в права пропаганда. Человека надо так накрутить, чтобы он перестал соображать, ведь мы теряем контроль над умом, когда предаёмся сильным чувствам.
Вот на такое дело и годится всяческий патриотизм и его “воспитание”.
Обратите внимание, что сейчас мы с вами говорим практически без эмоций. Я взываю к вашему рассуждению, а вы со своей стороны мои аргументы оцениваете.
Если же к нам войдёт какой-то записной патриот мы получим не спокойный и внимательный к собеседнику разговор, а сплошное давление на чувства.
И вы, когда читаете мои слова, вы же тоже реагируете на них эмоционально. Вы иногда чувствуете, что если оно правда так, как я говорю, то всё рухнет и все откажутся защищать родные города и веси, а то и прямо будут сдавать Отчизну ворогам целиком и по частям…
Но если вы посмотрите кругом спокойно, то что же вы увидите? Полагаю, от ваших глаз не скроется явный факт, что те товарищи, которые больше всего выступают от имени патриотизма, они-то и распродают всё, что только могут своимъ “уважаемым партнёрам”, а иной раз кажется и задаром отдают; они сдают территории “трудолюбивым мигрантам” практически без всяких условий… Но при этом безусловно ратуют за патриотизм.
Вот ведь какая страная штука.
И если смотреть на дела, а не на слова…
Впрочем, довольно об этом.
Sapienti sat.
продолженіе слѣдуетъ
Поговорим о патриотизме.
Обычно его объявляют любовью, так что названию разговор отвечает. Так и пишут в серьёзных вроде бы книгах и статьях, в том числе и энциклопедических: патриотизм - это любовь к отечеству.
Пусть будет так. Но в обычном смысле любовь есть чувство. Это сильная привязанность, вожделение, желание быть рядом с предметом любви (греч. πόθος).
Тут первая засада - ведь чувства не регулируются ни этикой, ни юриспруденцией. Нельзя требовать чьей-то любви в порядке закона или даже потому что так “надо”. Тебе надо, ты и люби - а меня не заставляй, - скажет любой из нас в определённой жизненной ситуации и будет совершенно прав.
Никто и ни что, ни жена, ни Родина требовать любви не имеет права. Кстати, мать, чья любовь воспета неоднократно всемирной литературой как образец, любви к себе не требует.
Даже не просит.
А Родина-мать таки да, требует и настаивает, устами всех пропагандистов.
Есть такая фраза: я тебя научу Родину любить. Отвлекаясь от особенностей её употребления, заметим, что получается такая любовь к Родине каким-то странным чувством. Вроде как оно у нас объявлено естественным, а значит не нуждается в воспитании. Мы воспитываем в тех случаях и в том смысле, что навязываем, принуждаем воспитуемого к действиям, которые он бы самостоятельно не стал бы производить.
Однако, нам постоянно внушают необходимость “воспитания патриотизма”. Но это и означает, что этот ваш патриотизм оказывается чем-то неестественным. На его воспитание такое количество через одни только гранты выделяется, что мама не горюй.
Как-то не сходятся концы с концами. Либо уж объявляйте патриотизм естественным чувством и любовью, либо наоборот, чем-то, что надо навязывать силой или деньгами. Но в первом случае патриоты должны просто отвянуть от окружающих, потому… - потому что это моё личное дело кого и как мне любить. Я никому не давал право меня учить любить Родину, Отечество, математику, помидоры и музыку Шнитке - моё личное дело, чёпристали?
Понимаю, что лезть в душу и иначе нарушать права человека - это у нас в государстве мало кого волнует. Но раз мы начали разговор, то его надо вести честно и довести хоть до какого-то конца.
Ладно, оставим чувства.
Рассмотрим патриотизм ещё с одной популярной стороны.
Другое обычное понимание патриотизма - это "за всё хорошее против всего плохого”.
Предположим, я скажу, что не люблю уже помянутые выше помидоры. Что это значит? Буквально, что я не люблю эту ягоду и предпочитаю ей в обычном случае что-нибудь другое. Значит ли это, что я помидоры ненавижу, прям видеть их не могу? Конечно же нет. Разве что из контекста так выйдет по смыслу, но тоже вряд ли. Если я не люблю тёщу, это ещё не говорит о моей к ней ненависти или даже сколько-нибудь сильной неприязни. Больше того, я отлично могу и сильно нелюбимого человека благодетельствовать, помогать ему, за него молиться.
Кстати, именно к этому и призывает нас Христос:
“Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного” (Мф.5:44-45).
Чтобы быть чадами Божьими надлежит творить добро не просто лично неприятным нам людям, но и тем, кто активно делает нам зло и всячески вредит словом или делом.
Как это соотносится с нашим земным Отечеством и народом в котором мы родились на Земле? Да очень просто.
Что заповедует Бог? Любить ближнего. Кто мой ближний, спрашивал законник Христа (Лк.10: 25-29). Христос ответил всем известной притчей о добром самарянине, смысл которой в том, что мой ближний - тот, кому нужна моя помощь. Вне зависимости от национальной, конфессиональной и всякой иной принадлежности.
В случае войны или нападения разбойников моими ближними становятся люди, которым угрожает насилие со стороны врагов и даже смерть от их рук.
Что я должен делать как православный христианин? Вооружаться и идти защищать ближнего.
Святитель Афанасий Великий говорит: «Непозволительно убивать: но убивать врагов на поле брани и законно, и похвалы достойно». Эти слова в качестве правила приняты Церковью и входят в число её священных Канонов.
Кажется всё ясно?
Нет, не ясно.
Ветхое непреображённое сознание человека далёкого от Церкви не понимает, как это может быть. Оно в себе-то не чувствует твёрдого желания проливать кровь с риском для жизни и потому измышляет способы, как бы человека заставить это делать, ну, чтобы наверняка.
Тут и вступает в права пропаганда. Человека надо так накрутить, чтобы он перестал соображать, ведь мы теряем контроль над умом, когда предаёмся сильным чувствам.
Вот на такое дело и годится всяческий патриотизм и его “воспитание”.
Обратите внимание, что сейчас мы с вами говорим практически без эмоций. Я взываю к вашему рассуждению, а вы со своей стороны мои аргументы оцениваете.
Если же к нам войдёт какой-то записной патриот мы получим не спокойный и внимательный к собеседнику разговор, а сплошное давление на чувства.
И вы, когда читаете мои слова, вы же тоже реагируете на них эмоционально. Вы иногда чувствуете, что если оно правда так, как я говорю, то всё рухнет и все откажутся защищать родные города и веси, а то и прямо будут сдавать Отчизну ворогам целиком и по частям…
Но если вы посмотрите кругом спокойно, то что же вы увидите? Полагаю, от ваших глаз не скроется явный факт, что те товарищи, которые больше всего выступают от имени патриотизма, они-то и распродают всё, что только могут своимъ “уважаемым партнёрам”, а иной раз кажется и задаром отдают; они сдают территории “трудолюбивым мигрантам” практически без всяких условий… Но при этом безусловно ратуют за патриотизм.
Вот ведь какая страная штука.
И если смотреть на дела, а не на слова…
Впрочем, довольно об этом.
Sapienti sat.
продолженіе слѣдуетъ