Lost in Шерегеш. Часть четвёртая, заключительная
Первая часть
Вторая часть
Третья часть
~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Я не знаю, по истечении какого времени Миша сказал: «Ну что, уже почти добрались!» - и показал на едва заметный просвет между вершинами двух пихт. Крутой участок был пройден, он снова шёл на лыжах.
Юля сказала, что ничего не видит. И всё же воздух вокруг нас утратил чёрный цвет, теперь он был полупрозрачным, и островерхая граница леса ясно отделялась от неба.
Я вспомнил, что с тех пор, как появились спасатели, я ни разу не полез в карман за телефоном, чтобы посмотреть время, и ни разу не спросил, который час. Мы сами ползли, как часовая стрелка. Да, лучше всего было забыть о времени, чтобы оно не сыграло с тобой какую-нибудь злую шутку (как закипающий чайник у Джерома К. Джерома).
Ещё несколько раз спасы показывали просвет в пихтах. От одного раза до другого проходило несколько минут, а он всё не становился ближе. Всякий раз было «уже почти вершина», «выполаживается», «ещё чуть-чуть и будем на плече». Впрочем, действительно, постепенно стало выполаживаться, и лес стал менее густым.
Выключили налобные фонари. Звёзды быстро гасли, скоро появились и зарозовели облака. Вдруг открылось, какой вокруг красивый и нетронутый лес. Странно, как при такой крайней усталости ещё можно было замечать подобные вещи, но и Юля потом сказала, что думала о том же. Что это было, очередное «второе» дыхание?
Наконец мы выбрались на совсем плоское место. Это и была вершина плеча. Деревья расступились, над головой вовсю наливалось краской рассветное небо. Теперь осталось только добраться до начала спуска.
На очередном коротком привале я как будто впервые рассмотрел лица Миши и Жени. Лица как лица. Усталые парни. Один постарше, с более тонкими и сухими чертами и невесёлой усмешкой, другой круглолицый, крепкий и более разговорчивый. Я ещё подумал, что надо запомнить, как они выглядят, а то ведь будет неудобно не узнать их, если встречу на горе.
Казалось бы, мы должны были прибавить, предчувствуя скорое завершение. Но ничего такого не случилось, каждый новый рывок давался по-прежнему тяжело. Да и мы ведь не знали толком, что потребуется от нас на последнем этапе. Когда спасы говорили: подняться на плечо, перевалить вершину и съехать - это звучало, как прогулка. Но «прогулка» заняла девять часов.
И вот дошли до точки, откуда можно было катиться. Я выстегнулся из «бордоступов» и рухнул в снег рядом с Юлей. «Отдыхаем пять минут и поедем», - сказали спасы. И достали заветный коньячок. Это была плоская маленькая бутылка. Возможно даже, хорошо знакомый эльбрусским райдерам «Прасковейский»***, точно не помню. Помню, что бутылка была сильно ополовинена. Пустили по кругу. Я сделал последние пару глотков. Трудно передать ощущение... Как будто тебе в грудь впрыснули шприц новой горячей крови. И ещё помню, как защипало обветренные губы.
«Ну что, подъём! Давайте перекручивать крепы! Отвёртка где?» - «Сейчас». - Я полез в рюкзак.
Тем временем Женя договорился с Мишей, что пойдёт вперёд. Под гору на снегоступах он за нами не угонится, поэтому ждать нет смысла. Перед этим спасы вызвали кого-то по рации, им ответили. Где-то внизу нас ждала машина.
Перед глазами, которые я с трудом разлепил, ещё плыла какая-то пелена. Не снимая перчатки, нащупал на дне отвёртку, вытащил и протянул Мише. «Ну ты давай, откручивай пока там, а я здесь», - отозвался он.
А дальше я помню, как кто-то из моей руки забирает отвёртку. Т.е. я протянул руку и, не поднимаясь из снега, так и замер с закрытыми глазами. Это был не сон и не беспамятство. Какое-то ватное состояние на грани с отключкой. Не могу сказать, сколько я в нём пребывал. Наверняка не больше минуты-другой. Я помню голоса рядом, возню в крепами... Я осознавал, что готов встать и тоже что-то делать - но не мог. Как будто у меня был внутри рычаг, но не было точки опоры. А потом меня толкают: «Давай, давай, Лёха, включайся!». Я встряхнул головой, потёр лицо: «Где отвёртка?» Я автоматически проверил пару винтов, надел рюкзак, и по привычке проверил, что на Юле всё застёгнуто.
Удивительно, но ехать было легко. Я опасался, что будут подгибаться ноги, не останется сил на элементарное объезжание деревьев... Ничего подобного. Я как будто готов был сделать 2-3 таких спуска. «До вас тут точно никто не катался! - посмеялся Миша. - «Будете всем рассказывать потом».
Уклон увеличивался. Я притормозил и махнул Юле: езжай вперёд, я буду за тобой присматривать. Наш обычный порядок.
Юле ехать было тяжелее. Наверное, как раз в этот момент её силы резко иссякли. Произошло то самое "всё, больше не могу". Нет, она ничего не сказала, но я видел. Она втыкалась в деревья, выбирала нелогичную траекторию, слишком разгонялась, будто торопилась куда-то, а потом не справлялась и застревала в ёлках... На глазах были почти слёзы. Я успокаивал её: «Ещё немного, малыш. Не спеши». Но, кажется, уже ничего не действовало.
Место было неудобным для спуска - мелкий подлесок, отовсюду торчат ветки, свободных пространств почти нет, а уклон не "прогулочный". Но всё же ехать - не идти.
После 10-15 минут спуска Миша поджидал нас на свободном пятачке: «Видите небольшой просвет в ложбинке? Там внизу пожарная дорога. Разгоняйтесь, чтобы выскочить на неё. Оттуда увидите машину. Жду вас там».
Мы разогнались, как смогли, - но перед пожарной дорогой оказалось полого, а потом небольшой подъём - и мы оба остановились метров за пять до неё. Чёрт, снова выстёгиваться, снова барахтаться... Миша вытянул за руку Юлю, а за ней кое-как, почти на пузе, выскребся из овражка и я. Под ногами оказалось на удивление твёрдо, как будто грунтовка была едва присыпана снежком. И вот только тут я ощутил, что колени подгибаются. Забытое ощущение, когда на каждое твоё усилие земля отвечает опорой.
Внизу, метрах в тридцати, заканчивался лес, там стоял УАЗик «буханка». Я узнал место - чуть дальше виднелось деревянное строение Сектора Е. От машины к нам, широко улыбаясь, шёл Женя. Галантно подставил Юле локоть, и они очень смешно, вразвалочку, потопали к машине. Следом я волочил наши доски.
В машине сидели, кроме водителя, двое. Поинтересовались, как мы себя чувствуем, записали полные имена в какой-то свой журнал. Дали воды. Мне напиться не удалось - газированная жидкость отозвалась на губах резкой болью. Оказалось, я здорово обветрил губы. Никогда не думал, что пить минералку может быть так больно. Каждый пузырик вонзился в губы, как иголка.
Поехали в посёлок. По пути кто-то что-то рассказывал, мы отвечали на какие-то вопросы... В голове был туман. Надеюсь, я не забыл сказать мужикам спасибо, что они прождали нас здесь всю ночь. Впрочем, я не знаю, были ли они здесь или где-то ещё. Да это неважно. Из-за нас кучу людей поставили на ноги.
В посёлке микроавтобус остановился возле «Кукурузы». (Кто приезжает в Шерегеш, первым делом узнаёт это название. Это местный круглосуточный супермаркет, островок современной цивилизации. Он же - точка сбора туристов и место, где в любое время дня и ночи ждут квартирные маклеры и таксисты). Кто-то из спасателей вышел покурить, кто-то отправился в магазин. Какая-то сила подняла меня и тоже отправила за продуктами: ещё не отключившейся частью мозга я сообразил, что холодильник дома почти пуст.
Был восьмой час утра. Я отметил, что возле магазина и внутри бродят люди в горнолыжной одежде. Возможно, только что приехали. Или уезжают. Отправляться на гору, по моим ощущениям, было ещё рано, ведь накануне не было снегопада, когда бордеры заводят будильники пораньше. Я попытался прикинуть, сколько же времени нас не было дома. Получалось, что почти сутки.
Я накидал какой-то еды в корзинку, потом вспомнил, что собирался купить коньяка. Хотел вручить его спасам сейчас или потом - как «спасибо». Может, сами выпьют, а может, будут кого-то так же отпаивать, как нас... Заметив, что я разглядываю полки с алкоголем, проходящая мимо продавщица бросила: «Даже не смотрите! Рано ещё». Я попытался ответить, но вдруг понял, что не могу. Горло было абсолютно сухим. Я не мог ни сглотнуть, ни отлепить язык от нёба. Никогда такого не чувствовал. Не знаю, что это было. Обезвоживание? После пары попыток сглотнуть несуществующую слюну я выдавил: «Потом куплю».
На кассе говорить ничего не пришлось, я только мотнул головой на вопрос про пакет и запихнул всё в рюкзак.
Возле машины спасы пили кефирчик и что-то жевали. Юлю тоже угостили. Шутили, почему она не выходит из машины: может хочет сейчас снова на гору?
Мы-то нет, мы домой... А вот спасы в самом деле снова ехали на гору, в свой дежурный вагончик. Когда они спят?
Мы ещё раз сказали спасибо за всё, узнали, когда снова будет их смена, и пообещали непременно зайти в гости.
Как дошли до дома, как поднялись к своей двери, как вошли в квартиру - не помню. Помню, что Юля скинула с себя всё бордическое - и в ванной зашумел горячий душ. Он шумел и шумел и шумел... Я вдруг ощутил резкий голод. Что же я приготовил... Кажется, сварил пельмени. Они в Сибири неплохи, из хорошего мяса. Особенно, если знать, какие купить. Когда было готово, я постучал Юле в дверь: «Ты не спишь там?» - «Греюсь...»
«О!», - сказала Юля, увидев пельмени. Закинула в себя немного еды и рухнула на постель. Я едва успел выдернуть из-под неё покрывало и одеяло. Заснула мгновенно.
После душа рядом отключился и я. Теперь уже наверняка и надолго.
***
Мы проспали, кажется, до позднего вечера. Сон прервался только один раз: звонил какой-то человек... Иван... из пресс-службы спасателей. Что-то говорил об интервью... упомянул, что нами интересовались НТВ-шники, которые по случаю оказались в Геше... Я, полусонный, объяснил, что мы не уезжаем, что будем здесь ещё неделю, что можем созвониться завтра... И снова провалился.
От долгого сна голова была тяжёлой, но в целом мы были уже в порядке. Немного слабости, вялости, но это ерунда. Ели, восстанавливали детали событий, смотрели кино, я проверял рабочую почту... В холодильнике стояло пиво, которое я не мог пить - эффект был такой же, как от минералки. Чтобы подышать воздухом, вышли на улицу и прогулялись до блинной возле «Кукурузы», съели огромные вкусные блины.
О том, чтобы завершить катание, даже мысли не было. То, что произошло, было результатом конкретной ошибки, мы целы - ни травм, ни обморожений, ни психологического надлома. С чего бы нам уезжать?
Мы всё же решили отдохнуть ещё немного, поэтому на следующий день отправились на гору только в обед. Расслаблено спустились раз или два. А потом, как договаривалсь, встретились у вагончика спасателей (возле кафе «Трамплин») и наговорили Ивану на камеру, что, почему и как случилось, как работали спасатели и т.д. Важно было подчеркнуть, что ребята отработали на 100% (а это было абсолютно так, никаких преувеличений), потому что была надежда, что их как-нибудь поощрит краевое начальство или, что ещё лучше, поможет со снабжением... Т.е. важно было обратить внимание на их работу.
Появилась и ещё какая-то девушка с камерой. Возможно, из новостей района. Мы ответили и на её вопросы. Но она выглядела здесь как чужая, видно было, её больше интересовало что-нибудь «жареное», чем работа спасов. Если бы кому-нибудь из нас медведь руку откусил, она, наверное, была бы счастлива. А раз ничего такого нет... она быстренько закруглилась и пошла снимать «горные панорамы» для калорита. НТВ-шники, о которых по телефону говорил Иван, больше не упоминались. Наверное, живые и здоровые их тоже не заинтересовали.
Надеюсь, что сюжет, который собирался сделать Иван, хоть чем-то кому-то помог.
***
Спасов мы повидали в день, когда была очередная смена Миши и Жени. Застали их обоих в том самом вагончике. «О! - сказали они. - Наши потеряльцы! Заходите. Ну, вы как? Катаетесь ещё? Не нагулялись?» Мы узнали обоих сразу, слава богу. Была и пара других ребят, незнакомых. «Катаемся, конечно!» Мы вытащили гостинцы, наш «симметричный ответ» - тройку таких же бутылочек коньяка, который взбодрил нас на вершине, и столь же памятные плитки шоколада. Пить мы не собирались, но когда нам тут же налили - отказаться было невозможно.
Однако, и спасам выпить не дали. Мы посидели в относительном покое пять минут от силы - и началось... Заговорила базовая радиостанция на столе.
«Сноубордист врезался в дерево на «Долларе». Боль в груди, ехать не может. Кто-то увидел его и, спустившись вниз, обратился за помощью к канатчикам...»
«Маленький мальчик на лыжах. Упал. Кажется, что-то с ногой...»
«Девушка звонила с мобильного: заблудилась на склоне, уйдя с новых трасс на «Долларе» сильно влево...»
«Парень затащил свою девушку на крутой склон, она съехала немного вниз, а дальше боится - ни вверх, ни вниз...»
«Парапланерист вошёл головой в склон на преземлении. Возможна серьёзная травма спины...»
Это всё - за считанные минуты.
Спасатели уходили один за одним. Миша задержался в дверях, когда услышал, что мы хотим подарить им снегоступы. Отправлять из Москвы - куда, кому? Нужны адреса, явки... «Так-так, - заинтересовался он. - Ну, это просто. Форум mustag.ru знаете? Вот. Там есть наши люди...» И скрылся.
Через минуту поднялся Женя. Мы вышли из пустого вагончика вслед за ним. Он махнул нам рукой, кинул лыжи и сумку в железные, слегка облезлые оранжевые сани, впрягся в них и потащил куда-то к «Томичке» вытаскивать парапланериста.
***
Снегоступы мы купили, как обещали. Жаль, не успели отправить в Геш до завершения сезона. Теперь лежат, пылятся, ждут оказии. Конечно, мы будем очень рады, если они кому-нибудь помогут. Но ещё лучше - катайтесь с головой.
И не могу ещё раз не поблагодарить спасателей за их труд. Конечно, мы для них часто на одно лицо - потерявшиеся, поломавшиеся, с ушибами, порезами, обморожениями... А они для нас нет.
Тогда, в вагончике, мы спросили их, катаются ли они для себя, в удовольствие. Миша скривился: «Я вообще лыжи не люблю! Так набегаешься за день...» - «А летом что вы делаете?» - «А летом мы воду не любим!» - «??!» - «Тут же летом туристы по рекам сплавляются, грибники теряются...» - «:)))»
Спасибо, мужики!
P.S. Через день или два после возвращения мы специально спустились по Сектору Е, чтобы найти наших снегокатчиков. Хотели поблагодарить, что они не оставили нас, что пытались что-то сделать. Ну и просто показаться им на глаза: вот мы, мол, живы-здоровы. И ещё - мы ведь так и не заплатили за тот подъём, после которого потерялись. И на разговорах с нами по мобильнику Сергей наверняка потратился... В общем, мы их повидали. Они обрадовались, спросили что да как... А вот денег не взяли, отказались наотрез. Сибиряки.
UPD: Бонус. Так выглядит шерегешевский курумник летом:
Снимки позаимствованы из следующих чужих отчётов (к сожалению, не знаю имён авторов):
Каритшал, Мустаг. Пешая прогулка выходного летнего дня. Июль 2007г.
Шерегеш II, или Как матрасно провести выходные на высоте :) Июль 2010
Вторая часть
Третья часть
~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Я не знаю, по истечении какого времени Миша сказал: «Ну что, уже почти добрались!» - и показал на едва заметный просвет между вершинами двух пихт. Крутой участок был пройден, он снова шёл на лыжах.
Юля сказала, что ничего не видит. И всё же воздух вокруг нас утратил чёрный цвет, теперь он был полупрозрачным, и островерхая граница леса ясно отделялась от неба.
Я вспомнил, что с тех пор, как появились спасатели, я ни разу не полез в карман за телефоном, чтобы посмотреть время, и ни разу не спросил, который час. Мы сами ползли, как часовая стрелка. Да, лучше всего было забыть о времени, чтобы оно не сыграло с тобой какую-нибудь злую шутку (как закипающий чайник у Джерома К. Джерома).
Ещё несколько раз спасы показывали просвет в пихтах. От одного раза до другого проходило несколько минут, а он всё не становился ближе. Всякий раз было «уже почти вершина», «выполаживается», «ещё чуть-чуть и будем на плече». Впрочем, действительно, постепенно стало выполаживаться, и лес стал менее густым.
Выключили налобные фонари. Звёзды быстро гасли, скоро появились и зарозовели облака. Вдруг открылось, какой вокруг красивый и нетронутый лес. Странно, как при такой крайней усталости ещё можно было замечать подобные вещи, но и Юля потом сказала, что думала о том же. Что это было, очередное «второе» дыхание?
Наконец мы выбрались на совсем плоское место. Это и была вершина плеча. Деревья расступились, над головой вовсю наливалось краской рассветное небо. Теперь осталось только добраться до начала спуска.
На очередном коротком привале я как будто впервые рассмотрел лица Миши и Жени. Лица как лица. Усталые парни. Один постарше, с более тонкими и сухими чертами и невесёлой усмешкой, другой круглолицый, крепкий и более разговорчивый. Я ещё подумал, что надо запомнить, как они выглядят, а то ведь будет неудобно не узнать их, если встречу на горе.
Казалось бы, мы должны были прибавить, предчувствуя скорое завершение. Но ничего такого не случилось, каждый новый рывок давался по-прежнему тяжело. Да и мы ведь не знали толком, что потребуется от нас на последнем этапе. Когда спасы говорили: подняться на плечо, перевалить вершину и съехать - это звучало, как прогулка. Но «прогулка» заняла девять часов.
И вот дошли до точки, откуда можно было катиться. Я выстегнулся из «бордоступов» и рухнул в снег рядом с Юлей. «Отдыхаем пять минут и поедем», - сказали спасы. И достали заветный коньячок. Это была плоская маленькая бутылка. Возможно даже, хорошо знакомый эльбрусским райдерам «Прасковейский»***, точно не помню. Помню, что бутылка была сильно ополовинена. Пустили по кругу. Я сделал последние пару глотков. Трудно передать ощущение... Как будто тебе в грудь впрыснули шприц новой горячей крови. И ещё помню, как защипало обветренные губы.
«Ну что, подъём! Давайте перекручивать крепы! Отвёртка где?» - «Сейчас». - Я полез в рюкзак.
Тем временем Женя договорился с Мишей, что пойдёт вперёд. Под гору на снегоступах он за нами не угонится, поэтому ждать нет смысла. Перед этим спасы вызвали кого-то по рации, им ответили. Где-то внизу нас ждала машина.
Перед глазами, которые я с трудом разлепил, ещё плыла какая-то пелена. Не снимая перчатки, нащупал на дне отвёртку, вытащил и протянул Мише. «Ну ты давай, откручивай пока там, а я здесь», - отозвался он.
А дальше я помню, как кто-то из моей руки забирает отвёртку. Т.е. я протянул руку и, не поднимаясь из снега, так и замер с закрытыми глазами. Это был не сон и не беспамятство. Какое-то ватное состояние на грани с отключкой. Не могу сказать, сколько я в нём пребывал. Наверняка не больше минуты-другой. Я помню голоса рядом, возню в крепами... Я осознавал, что готов встать и тоже что-то делать - но не мог. Как будто у меня был внутри рычаг, но не было точки опоры. А потом меня толкают: «Давай, давай, Лёха, включайся!». Я встряхнул головой, потёр лицо: «Где отвёртка?» Я автоматически проверил пару винтов, надел рюкзак, и по привычке проверил, что на Юле всё застёгнуто.
Удивительно, но ехать было легко. Я опасался, что будут подгибаться ноги, не останется сил на элементарное объезжание деревьев... Ничего подобного. Я как будто готов был сделать 2-3 таких спуска. «До вас тут точно никто не катался! - посмеялся Миша. - «Будете всем рассказывать потом».
Уклон увеличивался. Я притормозил и махнул Юле: езжай вперёд, я буду за тобой присматривать. Наш обычный порядок.
Юле ехать было тяжелее. Наверное, как раз в этот момент её силы резко иссякли. Произошло то самое "всё, больше не могу". Нет, она ничего не сказала, но я видел. Она втыкалась в деревья, выбирала нелогичную траекторию, слишком разгонялась, будто торопилась куда-то, а потом не справлялась и застревала в ёлках... На глазах были почти слёзы. Я успокаивал её: «Ещё немного, малыш. Не спеши». Но, кажется, уже ничего не действовало.
Место было неудобным для спуска - мелкий подлесок, отовсюду торчат ветки, свободных пространств почти нет, а уклон не "прогулочный". Но всё же ехать - не идти.
После 10-15 минут спуска Миша поджидал нас на свободном пятачке: «Видите небольшой просвет в ложбинке? Там внизу пожарная дорога. Разгоняйтесь, чтобы выскочить на неё. Оттуда увидите машину. Жду вас там».
Мы разогнались, как смогли, - но перед пожарной дорогой оказалось полого, а потом небольшой подъём - и мы оба остановились метров за пять до неё. Чёрт, снова выстёгиваться, снова барахтаться... Миша вытянул за руку Юлю, а за ней кое-как, почти на пузе, выскребся из овражка и я. Под ногами оказалось на удивление твёрдо, как будто грунтовка была едва присыпана снежком. И вот только тут я ощутил, что колени подгибаются. Забытое ощущение, когда на каждое твоё усилие земля отвечает опорой.
Внизу, метрах в тридцати, заканчивался лес, там стоял УАЗик «буханка». Я узнал место - чуть дальше виднелось деревянное строение Сектора Е. От машины к нам, широко улыбаясь, шёл Женя. Галантно подставил Юле локоть, и они очень смешно, вразвалочку, потопали к машине. Следом я волочил наши доски.
В машине сидели, кроме водителя, двое. Поинтересовались, как мы себя чувствуем, записали полные имена в какой-то свой журнал. Дали воды. Мне напиться не удалось - газированная жидкость отозвалась на губах резкой болью. Оказалось, я здорово обветрил губы. Никогда не думал, что пить минералку может быть так больно. Каждый пузырик вонзился в губы, как иголка.
Поехали в посёлок. По пути кто-то что-то рассказывал, мы отвечали на какие-то вопросы... В голове был туман. Надеюсь, я не забыл сказать мужикам спасибо, что они прождали нас здесь всю ночь. Впрочем, я не знаю, были ли они здесь или где-то ещё. Да это неважно. Из-за нас кучу людей поставили на ноги.
В посёлке микроавтобус остановился возле «Кукурузы». (Кто приезжает в Шерегеш, первым делом узнаёт это название. Это местный круглосуточный супермаркет, островок современной цивилизации. Он же - точка сбора туристов и место, где в любое время дня и ночи ждут квартирные маклеры и таксисты). Кто-то из спасателей вышел покурить, кто-то отправился в магазин. Какая-то сила подняла меня и тоже отправила за продуктами: ещё не отключившейся частью мозга я сообразил, что холодильник дома почти пуст.
Был восьмой час утра. Я отметил, что возле магазина и внутри бродят люди в горнолыжной одежде. Возможно, только что приехали. Или уезжают. Отправляться на гору, по моим ощущениям, было ещё рано, ведь накануне не было снегопада, когда бордеры заводят будильники пораньше. Я попытался прикинуть, сколько же времени нас не было дома. Получалось, что почти сутки.
Я накидал какой-то еды в корзинку, потом вспомнил, что собирался купить коньяка. Хотел вручить его спасам сейчас или потом - как «спасибо». Может, сами выпьют, а может, будут кого-то так же отпаивать, как нас... Заметив, что я разглядываю полки с алкоголем, проходящая мимо продавщица бросила: «Даже не смотрите! Рано ещё». Я попытался ответить, но вдруг понял, что не могу. Горло было абсолютно сухим. Я не мог ни сглотнуть, ни отлепить язык от нёба. Никогда такого не чувствовал. Не знаю, что это было. Обезвоживание? После пары попыток сглотнуть несуществующую слюну я выдавил: «Потом куплю».
На кассе говорить ничего не пришлось, я только мотнул головой на вопрос про пакет и запихнул всё в рюкзак.
Возле машины спасы пили кефирчик и что-то жевали. Юлю тоже угостили. Шутили, почему она не выходит из машины: может хочет сейчас снова на гору?
Мы-то нет, мы домой... А вот спасы в самом деле снова ехали на гору, в свой дежурный вагончик. Когда они спят?
Мы ещё раз сказали спасибо за всё, узнали, когда снова будет их смена, и пообещали непременно зайти в гости.
Как дошли до дома, как поднялись к своей двери, как вошли в квартиру - не помню. Помню, что Юля скинула с себя всё бордическое - и в ванной зашумел горячий душ. Он шумел и шумел и шумел... Я вдруг ощутил резкий голод. Что же я приготовил... Кажется, сварил пельмени. Они в Сибири неплохи, из хорошего мяса. Особенно, если знать, какие купить. Когда было готово, я постучал Юле в дверь: «Ты не спишь там?» - «Греюсь...»
«О!», - сказала Юля, увидев пельмени. Закинула в себя немного еды и рухнула на постель. Я едва успел выдернуть из-под неё покрывало и одеяло. Заснула мгновенно.
После душа рядом отключился и я. Теперь уже наверняка и надолго.
***
Мы проспали, кажется, до позднего вечера. Сон прервался только один раз: звонил какой-то человек... Иван... из пресс-службы спасателей. Что-то говорил об интервью... упомянул, что нами интересовались НТВ-шники, которые по случаю оказались в Геше... Я, полусонный, объяснил, что мы не уезжаем, что будем здесь ещё неделю, что можем созвониться завтра... И снова провалился.
От долгого сна голова была тяжёлой, но в целом мы были уже в порядке. Немного слабости, вялости, но это ерунда. Ели, восстанавливали детали событий, смотрели кино, я проверял рабочую почту... В холодильнике стояло пиво, которое я не мог пить - эффект был такой же, как от минералки. Чтобы подышать воздухом, вышли на улицу и прогулялись до блинной возле «Кукурузы», съели огромные вкусные блины.
О том, чтобы завершить катание, даже мысли не было. То, что произошло, было результатом конкретной ошибки, мы целы - ни травм, ни обморожений, ни психологического надлома. С чего бы нам уезжать?
Мы всё же решили отдохнуть ещё немного, поэтому на следующий день отправились на гору только в обед. Расслаблено спустились раз или два. А потом, как договаривалсь, встретились у вагончика спасателей (возле кафе «Трамплин») и наговорили Ивану на камеру, что, почему и как случилось, как работали спасатели и т.д. Важно было подчеркнуть, что ребята отработали на 100% (а это было абсолютно так, никаких преувеличений), потому что была надежда, что их как-нибудь поощрит краевое начальство или, что ещё лучше, поможет со снабжением... Т.е. важно было обратить внимание на их работу.
Появилась и ещё какая-то девушка с камерой. Возможно, из новостей района. Мы ответили и на её вопросы. Но она выглядела здесь как чужая, видно было, её больше интересовало что-нибудь «жареное», чем работа спасов. Если бы кому-нибудь из нас медведь руку откусил, она, наверное, была бы счастлива. А раз ничего такого нет... она быстренько закруглилась и пошла снимать «горные панорамы» для калорита. НТВ-шники, о которых по телефону говорил Иван, больше не упоминались. Наверное, живые и здоровые их тоже не заинтересовали.
Надеюсь, что сюжет, который собирался сделать Иван, хоть чем-то кому-то помог.
***
Спасов мы повидали в день, когда была очередная смена Миши и Жени. Застали их обоих в том самом вагончике. «О! - сказали они. - Наши потеряльцы! Заходите. Ну, вы как? Катаетесь ещё? Не нагулялись?» Мы узнали обоих сразу, слава богу. Была и пара других ребят, незнакомых. «Катаемся, конечно!» Мы вытащили гостинцы, наш «симметричный ответ» - тройку таких же бутылочек коньяка, который взбодрил нас на вершине, и столь же памятные плитки шоколада. Пить мы не собирались, но когда нам тут же налили - отказаться было невозможно.
Однако, и спасам выпить не дали. Мы посидели в относительном покое пять минут от силы - и началось... Заговорила базовая радиостанция на столе.
«Сноубордист врезался в дерево на «Долларе». Боль в груди, ехать не может. Кто-то увидел его и, спустившись вниз, обратился за помощью к канатчикам...»
«Маленький мальчик на лыжах. Упал. Кажется, что-то с ногой...»
«Девушка звонила с мобильного: заблудилась на склоне, уйдя с новых трасс на «Долларе» сильно влево...»
«Парень затащил свою девушку на крутой склон, она съехала немного вниз, а дальше боится - ни вверх, ни вниз...»
«Парапланерист вошёл головой в склон на преземлении. Возможна серьёзная травма спины...»
Это всё - за считанные минуты.
Спасатели уходили один за одним. Миша задержался в дверях, когда услышал, что мы хотим подарить им снегоступы. Отправлять из Москвы - куда, кому? Нужны адреса, явки... «Так-так, - заинтересовался он. - Ну, это просто. Форум mustag.ru знаете? Вот. Там есть наши люди...» И скрылся.
Через минуту поднялся Женя. Мы вышли из пустого вагончика вслед за ним. Он махнул нам рукой, кинул лыжи и сумку в железные, слегка облезлые оранжевые сани, впрягся в них и потащил куда-то к «Томичке» вытаскивать парапланериста.
***
Снегоступы мы купили, как обещали. Жаль, не успели отправить в Геш до завершения сезона. Теперь лежат, пылятся, ждут оказии. Конечно, мы будем очень рады, если они кому-нибудь помогут. Но ещё лучше - катайтесь с головой.
И не могу ещё раз не поблагодарить спасателей за их труд. Конечно, мы для них часто на одно лицо - потерявшиеся, поломавшиеся, с ушибами, порезами, обморожениями... А они для нас нет.
Тогда, в вагончике, мы спросили их, катаются ли они для себя, в удовольствие. Миша скривился: «Я вообще лыжи не люблю! Так набегаешься за день...» - «А летом что вы делаете?» - «А летом мы воду не любим!» - «??!» - «Тут же летом туристы по рекам сплавляются, грибники теряются...» - «:)))»
Спасибо, мужики!
P.S. Через день или два после возвращения мы специально спустились по Сектору Е, чтобы найти наших снегокатчиков. Хотели поблагодарить, что они не оставили нас, что пытались что-то сделать. Ну и просто показаться им на глаза: вот мы, мол, живы-здоровы. И ещё - мы ведь так и не заплатили за тот подъём, после которого потерялись. И на разговорах с нами по мобильнику Сергей наверняка потратился... В общем, мы их повидали. Они обрадовались, спросили что да как... А вот денег не взяли, отказались наотрез. Сибиряки.
UPD: Бонус. Так выглядит шерегешевский курумник летом:
Снимки позаимствованы из следующих чужих отчётов (к сожалению, не знаю имён авторов):
Каритшал, Мустаг. Пешая прогулка выходного летнего дня. Июль 2007г.
Шерегеш II, или Как матрасно провести выходные на высоте :) Июль 2010