Фанфик "Призраки Преисподней". Глава 3 (продолжение)
Начало главы
***
Стук каблуков эхом пронесся под сводами зала, прервав неторопливый ход мыслей демона. Герцог сидел на возвышении в кресле, со скучающим видом подпирал щеку кулаком и покачивал ногой. Трепетное ожидание всегда его выматывало.
- Ну что? - наигранно лениво произнес демон. - Как там наши дорогие гости? Всем ли довольны?
- Полагаю, на последнем издыхании, - прозвучал томный женский голос. - Меня считают погибшей, герцог, - я вся ваша.
- Чудесно, - его глаза сверкнули от удовольствия.
- Будете выступать?
- Нет.
Гостья удивленно вскинула брови.
- Отчего же?
- Видишь ли, дорогая, мне ни к чему весь этот сброд, а утруждать себя, вырезая слабых, я не желаю. К тому же мне прекрасно известно, что при последнем издыхании люди порой испытывают прилив новых сил. Так что я все еще благодарный зритель, не более того. А чтобы ты не скучала, у меня есть для тебя особое поручение. Мне нужен фиал с королевской кровью.
- Но герцог, он же у Лодочника!
- Да неужели? - демон наморщил лоб, словно пытался извлечь что-то из омута памяти. - Ах, да. Что-то такое припоминаю. Он не захотел его отдать.
- Отчего же он вверит его мне, если отказался иметь дело даже с вами?
- М-м-м, меня это мало волнует, если честно, - он хищно улыбнулся. - Точнее, не волнует вообще. Придумай что-нибудь. Ты же у нас мастер обмана. И не забудь, что все должно быть по обоюдному согласию, иначе чуда не произойдет.
- Мы о таком не договаривались, Дизелиск!
- В самом деле, дорогая?
Гостья болезненно поджала губы, резко развернулась и вышла из зала. Демон вновь подпер щеку кулаком, но на этот раз довольно улыбаясь.
***
Маленькие детские пальцы неуклюже вплетали полевые цветы в тонкие пушистые волосы. Шелковистая трава щекотала нежные пятки; в воздухе витал запах утренней свежести; полы платья намокли от росы. Девочка наклонилась, чтобы сорвать пронзительно-синий колокольчик, и краем глаза заметила движение у леса. Дендроид, объятый пламенем, из последних сил шел ей навстречу, выпрямив одну из корявых рук, словно пытался до нее дотянулся. Грубое лицо было искажено гримасой боли и отчаяния, рот беспрестанно шевелился, точно существо хотело что-то сказать ребенку. Он с трудом сделал еще несколько шагов и рухнул в траву, так и не достигнув цели.
Девочка в ужасе замерла, крепко сжимая в кулачке цветок. Она прикрыла рот рукой, заметив столб дыма, поднимающийся из-за деревьев, и со всех ног побежала в сторону дома. Кровь неистово пульсировала в висках, ребенок то и дело спотыкался, полы платья цеплялись за низкие кусты. Безмятежная утренняя свежесть сменилась запахом гари. На пути девочке встретился еще один обожженный дендроид. Он вытянул руку и схватил глупышку за щиколотку в отчаянной попытке ее остановить. Она упала, с рыданиями высвободилась и вновь ринулась вперед. Добежав до дома, девочка едва не завизжала, но сдержалась и спряталась за цветущими кустами, окропленными алым.
В небольшом поселении хозяйничали слуги Преисподней. Изящные усадьбы жадно пожирало пламя, молодые дендроиды бились в предсмертной агонии. Демон нанизал на рога последнего эльфа, сжимавшего в тонких руках лук, и тот замертво свалился на землю. Девочка стояла на коленях, все еще закрывая руками рот, ее трясло от страха, сердце разрывалось от боли и ужаса - невдалеке лежали окровавленные тела матери и отца. Огромный архидьявол медленно шел навстречу сироте. Девочка не могла пошевелиться, ей казалось, что она уже умерла, хотя что-то внутри нее призывало бежать прочь. Убийца наклонился, сорвал с шеи эльфийки кулон в потеках крови и встретился взглядом с девочкой. Архидьявол хищно улыбнулся, схватил ее за шиворот и поволок по земле. Маленькая эльфийка размахивала руками, царапала слугу Преисподней, пыталась зацепиться ногами хоть за что-нибудь, но все было впустую. Исчадие ада бросило девочку у пруда с мертвецами и ногой пнуло в ее сторону меч. Она бросилась к оружию, но не смогла его поднять. Многочисленные демоны безумно хохотали, наблюдая за ее жалкими попытками. Девочка не заметила, как к ней потянулись руки, схватили ее и утащили в пруд, который легко ее поглотил. Невесть откуда взявшиеся доспехи тянули ее на дно. Девочка стремительно уходила все глубже и глубже, в открытый рот хлынула вода...
Тринн резко открыла глаза, приподнялась на локте и раскашлялась, будто в самом деле наглоталась воды. Кошмары столь усердно изводили ее в последнее время, что она уже не чувствовала ничего, кроме безграничной усталости.
Преисподняя сводила с ума не только дурными снами, но и тупиками, засадами, ядовитыми озерами, темнотой и несметными полчищами демонов, конца и края которым не было видно. Письма и подкрепления от короны до них почти не доходили. Затянувшийся военный поход вымотал всех без исключения. Люди срывались друг на друге, все чаще и чаще возникали стычки, которые было все труднее остановить. Тринн иногда казалось, что однажды они сами перебьют друг друга. Вероятно, если бы не жесткая хватка Норвана, это случилось бы уже давно. Лишь в моменты сражения эрафийцы забывали о распрях и из последних сил сокрушали врага.
- Пока ты предавалась кошмарам, - над Тринн навис Гарван, - командиру пришло-таки письмо.
- И? - она нахмурилась.
- Бог весть сколько времени он уже сидит у себя, а люди волнуются. Сходила бы к нему, что ли, узнала, что там, в заветном свитке.
- А ты ходить, видно, разучился? - еще не хватало, чтобы ею распоряжались все подряд.
- О, полагаю, мы не столь близки.
У Тринн заходили желваки, но она сдержалась, убедила себя, что не стоит тратить на Гарвана силы. Все равно командир едва ли позволит ей убить этого дурака. Она зашла в шатер и посмотрела на Норвана. Тот сидел в молчании, подперев ладонями лицо. Тринн была готова поклясться, что несколько мгновений назад, приблизившись к пологу, она слышала тихий нервный смех.
- Сэр, - рыцарь подошла к столу, - о чем говорится в письме?
Священник не ответил. Он продолжал сидеть неподвижно, будто не слышал ее. Тринн взяла письмо и пробежала его взглядом. С каждым словом, с каждой фразой ее тело охватывала дрожь, волна за волной. Она перечитывала строки вновь и вновь, словно пытаясь уверить саму себя в реальности написанного. Невзирая на то что Тринн давно сомневалась в успехе их кампании и тщательно скрывала ото всех темные мысли, речи короля повергли ее в ужас. Прикрываясь вежливыми, дипломатичными отговорками, Эрафия была намерена оставить их в Преисподней на верную погибель, принести в жертву. Безусловно, Рион Грифонхарт написал не совсем так, но Тринн была не настолько наивной, чтобы не понять, к чему идет дело. Конечно, куда логичнее было бросить их здесь, чем вновь вымостить переплетение ходов подземелья трупами и попытаться вызволить пленников Преисподней. Конечно, корона не рассчитала силы, не предполагала таких трудностей и потерь. Конечно, следовало пожертвовать жалкими остатками армии - это было наименьшим злом. Конечно, все было так, но смириться с этим им, заточенным в Преисподней, было почти невозможно.
Она смяла письмо, бросила его под ноги и встретилась взглядом с Норваном. Они долго смотрели друг на друга, не проронив ни слова, измученные тьмой, кошмарами и бессоницей, израненные и истощенные, после чего Тринн молча вышла из шатра.
- Ну что там? Что? - нетерпеливо спросили ее люди.
Рыцарь окинула взглядом толпу.
- Подкрепление задерживается - проклятые демоны продолжают устраивать засады, но к нам придут на выручку, верьте королю. Рион Грифонхарт возлагает большие надежды на каждого из нас.
- А что Миддлтон?
- Там все спокойно.
Воодушевленные люди разбрелись по лагерю, возбужденно обсуждая краткую, но обнадеживающую весточку, а Тринн искренне надеялась, что все поверили в ее бессовестную ложь. Она не могла сказать правду - и без того отчаявшиеся эрафийцы потеряли бы последние капли воли. Хотя, откровенно говоря, Тринн уже и сама не знала, помогут ли эти капли в борьбе с демонами, но была уверена, что лучше погибнуть в сражении с лютым врагом, неистово истребляя его до последнего вздоха, чем опустить руки.
И когда часом позже окровавленный разведчик упал, едва добравшись до лагеря, Тринн поняла, что развязка близка. «Демоны рядом», - вот и все, что он сумел прохрипеть перед смертью. Воины засуетились - под сводами зала заплясало эхо выкриков, лязга доспехов и оружия. Рыцарь вновь подошла к шатру, откинула полог и решительно посмотрела на Норвана. Священника словно подменили, будто бы и не было того бескрайнего отчаяния, что охватило его, едва он прочел первые строки королевского письма. Он переродился, точно феникс, и яростное очищающее пламя сожгло те путы и терзания, что мешали ему двигаться и ясно мыслить.
Все закончится сегодня. Последние приказы, последние слова и воодушевляющие речи, последние рукопожатия, кивки и едкие шутки... Отчего-то перед лицом врага эрафийцы становились сплоченными, забывали об обидах и распрях, кошмарах и отсутствии сна, о неоднократно правленных доспехах и оружии, а помнили лишь об одном - о неминуемой гибели и были готовы в последний раз скрестить мечи.
- Зачаруйте меня заклинанием «Берсерк», - в полголоса попросила Тринн Норвана, когда приготовления были закончены, а из южного и западного туннелей потянуло запахом серы. - Я не раз подвергалась ему и не причиню вреда остальным, зато унесу в могилу куда больше демонов.
Священник притянул ее к себе, положил руки ей на плечи, посмотрел в глаза и отчетливо, чуть ли не по слогам произнес:
- Никогда.
Он не мог себе позволить так рисковать. Даже сейчас, на пороге поражения. Не стоило оно того. Норван был уверен в Тринн еще с той драки у таверны, но не хотел налагать на нее столь разрушительное заклинание. Пусть лучше они пройдут бок о бок до самого конца. Она едва заметно кивнула, мягко отстранила командира, вышла вперед и украдкой провела кончиками пальцев по доспеху, там, где было солнечное сплетение. Она прекрасно знала о непреклонности Норвана - раз уж он отказал ей, то упрашивать и переубеждать его было напрасной тратой времени, которого, к слову, у них и так не было.
Тринн положила руку на эфес меча, закрыла глаза и погрузилась в мир звуков. С детства она куда лучше остальных ориентировалась в темноте, но отчего-то сейчас не хотелось ничего видеть: ни людей, ни мерцающих светлячков, готовых по безмолвному приказу засиять ярче, ни неприятеля - осталось лишь желание внимать голосу подземелья. Под аккомпанемент Преисподней где-то далеко, на задворках памяти, вспыхивали ярким заревом картины прошлого: гордые лики отца и матери, бескрайнее поле, испещренное прекрасными цветами, изящная усадьба, окруженная корявыми деревьями, ветви которых сплелись так сильно, что, казалось, под ними невозможно пройти, маленькая беседка, оплетенная вьюнком, пруд со студеной водой и кувшинками, испускающими тонкий, едва уловимый аромат; всепожирающее пламя и безграничная боль, что некогда прочно въелась в душу; протянутая рука ослепительного рыцаря, закованного с головы до ног в латные доспехи, перерождение и новое имя, жар кузницы, тренировочный меч, раз за разом понарошку лишающий ее жизни, беспрестанно ноющие мышцы, синяки и ссадины, служба короне и наконец силуэт священника, едва различимый в потоке дождя...
В нос ударил отчетливый запах серы, в лагере стало на порядок теплее, словно сама Преисподняя выдохнула людям в лица, туннели наполнились стуком копыт, приглушенной поступью звериных лап, хрипением и нечеловеческими возгласами - в воздухе засвистели первые арбалетные болты. Тринн не нужно было бросаться очертя голову в сечу, ведь она была щитом для того, кто с первого взгляда поверил ей и предал собственную жизнь в ее огрубевшие руки. Под лязг оружия и пронзительные звуки начавшегося сражения она выхватила меч. Сегодня все закончится, но до тех пор обнаженное и верное ей оружие вдоволь напьется вражеской крови. Тринн оглянулась и поймала взгляд Норвана. В его глазах плясали непривычные искры, он точно приглашал ее на последнее веселье, словно еще чуть-чуть - и они начнут считать количество поверженных в забавных попытках выяснить, кому удалось больше преуспеть в битве. Удивительные метаморфозы в нескольких шагах от пропасти в вечность. Нелепое оживление на эшафоте под пристальным взором палача.
Тринн отбила атаки нескольких демонов, что попытались прорвать дышащую на ладан оборону, затем еще и еще раз. Все вокруг пылало, ревело и звенело, ряды эрафийцев стремительно редели, демоны же все прибывали и прибывали. Один за другим падали собратья по оружию, те, с кем она еще совсем недавно делила хлеб и невзгоды, вздорила и сражалась бок о бок. Чем меньше становилось людей, тем яростнее наступали слуги Преисподней. Рыцарь билась на пределе собственных сил, то и дело пропускала удары, шипела от боли, но не сдавалась, как и все эрафийцы. В пылу сражения она не заметила одного из демонов, подступившего слишком близко, опрометчиво раскрылась - и острые рога неприятеля впились ей в живот. Тринн охнула от досады и жгучей боли и пошатнулась. Вновь замелькали обрывки прошлого: лики родителей, отчий дом, родные края, рыцарь в доспехах, кузница, силуэт священника, размытый проливным дождем. Она что есть мочи оттолкнула от себя демона, с трудом взмахнула мечом, опустила его на врага, после чего, еле дыша, оперлась на командира, прижав свободную руку к свежей ране. По всему телу растекалась боль, но ее сопровождала удивительная легкость. Норван спиной почувствовал Тринн, из последних сил привалившуюся к нему. Ее пальцы разжались, и меч с едва уловимым свистом упал. Она простояла на ногах считанные мгновения и начала медленно оседать. Священник подхватил ее и бережно опустил на землю. Тринн отчаянно цеплялась за жизнь, казалось, лишь ее непокорность и упорство не позволяли ей умереть. Она едва шевелила губами, точно желала что-то сказать, но командир покачал головой, словно смог разглядеть ее попытки невзирая на шлем; его ладони засияли бледно-голубым - жалкие остатки магии он тратил на простое заклинание исцеления, которое было не в силах залечить тяжелые раны. Норван сам не знал, отчего так поступает, руки действовали словно сами по себе. Мелодия войны резко стихла. Эрафийцы потерпели поражение, демоны связывали немногочисленных пленных одного за другим, а священник, будто мальчишка, пытался сделать невозможное.
- Довольно, люди, - донесся из южного туннеля низкий голос, его сопровождал глухой перестук копыт.
Из полумрака выехал всадник верхом на гнедом коне, алая грива которого едва заметно светилась, а глаза пылали огнем. Статный демон с завитыми рогами неторопливо спешился и торжествующим взглядом окинул оставшихся в живых людей. Его губы растянулись в хищной улыбке.
- Какая поразительная самонадеянность, - наконец вымолвил он, вслушиваясь в сбивчивое дыхание людей и рычание, хрипы и сопение своих подчиненных. - Хотел бы я знать, чем каждый из вас не пришелся к королевскому двору, раз достопочтенный Рион отправил вас на заклание в Преисподнюю? Или отныне Эрафия не брезгует кровавыми ритуалами?
Люди молчали, буравя ненавидящими взглядами исчадия ада. Они, словно по инерции, пытались сопротивляться демонам, что усердно скручивали им руки, но все было тщетно. Предводитель врага жестами показал что-то своим приспешникам и вновь окинул взглядом эрафийцев. Их остались считанные единицы - как раз то, чего он добивался.
Норван непроизвольно сглотнул, когда его силой оттащили от Тринн в сторону. Люди были обречены, все до единого, но отчего у слуги Преисподней особый интерес именно к ней? Внутренний голос призывал священника к действию, хоть к какому-нибудь. Впервые тут, в Преисподней, он окончательно потерял самообладание. Мана иссякла, но еще был шанс растолкать демонов и дотянуться до восполняющего ее зелья. Эликсира было немного, но ему должно было хватить, чтобы наслать самое страшное заклятие на всех без разбора. Врагов перебьет мало, но наверняка погибнет абсолютно весь его отряд, все люди, что остались в живых. Норвана охватила нервная дрожь, он, сам того не заметив, покачал головой. Нет, исключено. Кто он такой, чтобы решать за всех? Кто он такой, чтобы своими руками предать смерти тех, кому до настоящего момента была дарована жизнь? Кто он такой, чтобы лишить всех шанса, пусть и маловероятного? Священник понимал, что демоны никого не отпустят, но и убивать всех подряд не станут, раз не сделали этого в битве. Добравшись сюда, внутрь Преисподней, он убедился, что они предпочитают выжимать из пленников все до последней капли на шахтах, и с учетом того, что демоны постоянно грызлись друг с другом, у них был шанс на побег. Ничтожный, почти невероятный, но был. Норван силой подавил в себе истерический смех, понимая, что стоит на грани безумия. Еще один шаг, и у него точно не будет возможности вернуться.
Демон-предводитель присел рядом с Тринн и мгновения спустя ловко перехватил лезвие кинжала, нацеленного в пах, - из резаной раны на руке заструилась кровь.
- Неплохо для живого трупа, женщина, - он улыбнулся одним уголком губ и потянулся к шлему Тринн, чтобы снять его. - Ты ведь женщина, дорогая, не так ли? Да, я прав. К тому же еще и эльфийка.
В подземелье повисло тяжелое молчание. Люди остолбенели в изумлении, не в силах поверить своим ушам. У Норвана перехватило дыхание, по всему телу закололо множество игл, пальцы на миг задрожали. Он столько времени пробыл с ней бок о бок, но ни разу не усомнился в том, что она человек. И только сейчас, после слов демона, в памяти заиграли мельчайшие детали, указывающие на его правоту. Каким же слепцом надо было быть, чтобы не заметить их? Из уст священника вырвался тяжелый вздох.
- Какая, мать твою, эльфийка? - очнулся Гарван, извиваясь в объятьях слуг Преисподней. - Ты что несешь, краснорожий?
- Очевидно, искусная лгунья, - заметил предводитель армии ада, не придав значения колким словам, - раз собратья по оружию не разглядели ее истинную природу.
Демон дотронулся до подбородка Тринн и чуть приподнял его - желтые глаза проникали в самую душу и будто выворачивали ее наизнанку, он видел, что в ней еще теплится жизнь. Демон провел пальцем по цепочке на ее шее, когтем подцепил и вытащил из-под доспехов амулет - его лицо растянулось в широкой улыбке, обнажившей ряд ровных зубов.
- Амулет берсерка - какая редкая вещица, - он говорил медленно, наслаждаясь каждым словом. - Я в восхищении.
Слуга Преисподней бросил взгляд на одного из дьяволов.
- Перенеси ее к лекарю, пусть подлатает. Она идеальна для бойцовых ям - владыка будет доволен. Остальных раскидать по шахтам.
- А допросить?
- Позже, родной. У нас еще будет много времени для этого, - демон подмигнул Норвану.
Дьявол закинул потерявшую сознание Тринн себе на плечо.
- Осторожней, идиот, - процедил сквозь зубы его предводитель и добавил, когда существо исчезло в пламени: - Ты себе не представляешь, кого из нее можно вылепить.
Демон вскочил в седло и еще раз с удовольствием оглядел пленников. Никто из них так и не понял, да и как смог бы понять, что изумительно сыграл роль марионетки. Притом отнюдь не короля, а его, Дизелиска, герцога Преисподней. Пожалуй, стоит черкнуть Риону пару гневных строк о наглом вторжении в чертоги ада и сокрушительном поражении его подданных.
Демоны медленно отступали назад, уводя эрафийцев. За их спинами остались окровавленное поле брани и разгромленный лагерь. Последний мерцающий светлячок вспыхнул и погас, и на тоннель опустился плотный полог мрака.
На сайте "Книга фанфиков" глава лежит здесь.