1. Вводная. Формалитет
Начало здесь.
Как вообще происходит внедрение нового топлива?
Процедурно внедрение нового топлива сопоставимо с любой модернизацией РУ, влияющей на её безопасность. Если укрупнённо, то можно разбить на следующие шаги:
- проектирование,
- обоснование безопасности,
- опытная эксплуатация,
- перевод в промышленную эксплуатацию.
На каждом из этапов всегда есть несколько подэтапов, включающих в себя испытания, согласования с заказчиком и регулятором, в т.ч. и возврат к предыдущим подэтапам для доработки и устранения выявленных замечаний.
Все этапы достаточно "долгие", например, согласование ТУ на опытное топливо проводилось в течение примерно 2 лет, номер финальной версии я даже затрудняюсь назвать, опытная эксплуатация не может быть короче срока службы топлива в активной зоне (4 года) и должна закрыть все вопросы дальнейшей массовой (т.н. "промышленной") эксплуатации.
На длительность этапов существенное влияние может оказать т.н. "задел". Например, для этапа проектирования это использование ранее применявшихся узлов и их испытаний, знание результатов испытаний и даже опыт эксплуатации изделий с такими узлами, известный всем участникам работ, включая национальный регулятор. Длительность этапа опытной эксплуатации может существенно сократить референтный опыт эксплуатации данного изделия на аналогичных установках в другом государстве и т.д.
Например, в 2012 году предыстория и планы по внедрению американского топлива со стороны НАЭКа выглядели вот так.
Можно ли было проводить опытную эксплуатацию нового топлива где-то кроме Украины, а на украинские АЭС поставить уже готовые изделия?
К сожалению, нет, нельзя. Фирма Вестингауз имеет обширный опыт проектирования топлива для PWR и самих реакторов данного типа, однако доступа к реакторам ВВЭР-1000, на которых одновременно эксплуатировалось бы и американское, и российское топливо (помним требование совместимости) к тому моменту у неё не было. Темелин в качестве такого опыта зачтён быть не может, поскольку оба блока были полностью загружены американским топливом, к которому не выставлялись требования по совместимости.
Каковы сферы ответственности участвующих в ПКЯТУ организаций?
Давайте вспомним, что изначально ПКЯТУ - результат тендера, проведённого МТЭУ, а его финансирование взял на себя DOE. Формально за этими организациями зафиксировано общее руководство. Участниками с американской стороны были:
- PNNL как "оператор" со стороны DOE (отвечали за оценку деятельности Вестингауз и за целевое выделение им средств),
- Battel NL как "оператор" со стороны US NRC (отвечали за взаимодействие в рамках проекта по линии национальных регуляторов. Это было необходимо, в частности, потому, что в регулятор предоставлялись результаты оценки US NRC кодов и оборудования),
- собственно Вестингауз в качестве исполнителя, в т.ч. его подразделения в пригороде Питтсбурга Монровилле (проектирование), Южной Каролине (часть испытаний, изготовление имитаторов и первой опытной партии из 6 кассет), Вастерасе (изготовление и сопровождение основной массы топлива) и т.д.
- ЦПАЗ формально имел двойное подчинение (украинско-американское), поскольку финансирование большинства работ на территории Украины шло через ЦПАЗ.
С украинской стороны участвовали:
- ГП НАЭК "Энергоатом" и его обособленное подразделение ЮУАЭС как эксплуатирующая организация, на которую возложена вся ответственность за все этапы жизненного цикла АЭС,
- ГИЯРУ (на тот момент ГКЯРУ) - национальный регулятор, и этим всё сказано,
- ГНТЦ ЯРБ (эксперт регулятора) - отвечал за поверочные расчёты альтернативными кодами и проверку предоставляемых НАЭКом обоснований безопасности и других материалов,
- ХИЭП как проектная организация (фактически, как держатель чертежей).
Подчеркну, что в соответствии с ядерным законодательством Украины вся ответственность на всех этапах жизненного цикла АЭС возложена на эксплуатирующую организацию (НАЭК) и не может быть делегирована кому-то ещё.
А как же ОКБ "Гидропресс" и РНЦ "Курчатовский институт"?
Наличие институтов Научного руководителя и Главного конструктора - особенность ядерного законодательства Союза, сохранившаяся в современном российском ядерном законодательстве. В наличии этих институтов есть и плюсы, и минусы.
Ядерное законодательство Украины, как независимого государства, после распада Союза строилась по схеме, широко распространённой в Европе и Америке и подразумевающей делегирование всей ответственности эксплуатирующей организации, а контроль со стороны государства осуществляется национальным регулятором. ЭО в свою очередь имеет право привлекать любые организации для проведения всех необходимых ей работ. Естественно, на такие организации ядерное законодательство накладывает ряд ограничений, тем не менее, выбор всегда есть. Например, для обоснования продления ресурса энергоблоков НАЭК привлекал не только ОКБ ГП и опыт подобных работ на российских АЭС, но и собственные организации (например, на Украине очень хорошая металловедческая школа), и зарубежные организации, такие как Институт ядерных исследований в г.Ржеж (Чехия).
Достаточна ли квалификация специалистов НАЭКа и ГИЯРУ для оценки предоставленных материалов в обоснование безопасности?
У НАЭКа, пожалуй, самостоятельных сил для полностью адекватной оценки предоставленных обоснований безопасности было не достаточно (этот факт НАЭК вполне осознавал, именно в тот момент началось становление ОП НТЦ). Поскольку на распространение информации ПКЯТУ (а затем и контракт) накладывают ряд существенных ограничений, выход был в том, что необходимые разъяснения, расчёты и консультации осуществлялись со стороны задействованного в ПКЯТУ ЦПАЗ.
У регулятора достаточно собственных экспертов в лице ГНТЦ ЯРБ для полностью адекватной оценки всех предоставляемых материалов. Пожалуй, и на момент начала ПКЯТУ, и на текущий момент ГНТЦ ЯРБ была самой серьёзной квалифицированной силой в украинской ядерной отрасли.
Были ли какие-то особенности в предоставлении информации в рамках ПКЯТУ?
Естественно, были. В первую очередь особенности были связаны с различием в ядерном законодательстве стран, которые выяснялись и устранялись в процессе работы. Во вторую очередь они были связаны с финансированием со стороны DOE, например, далеко не все результаты работы ЦПАЗа были доступны украинским участникам проекта (в том случае, если они выполняли прямой заказ американской стороны), и объём предоставляемых американской стороной обоснований серьёзно отличался, например, на Темелин отчёты приходили вместе с калькнотами (записями о промежуточных результатах расчётов), на Украину - только отчёты. В-третьих, определённые неудобства накладывали требования о нераспространении информации, например, ряд результатов испытаний имитаторов ТВС-W были доступны ограниченное время только в офисе компании Вестингауз в Киеве, ряд документов были в наличии только на английском языке и т.п.
На всякий случай подчеркну, что американская сторона никогда ничего не скрывала, но эти особенности ознакомления с информацией могут оказать влияние на восприятие текущей ситуации украинскими специалистами, поскольку персонал сменился (кто-то "вырос", кто-то уехал), а тем, кто сейчас отвечает за проект (правильнее, конечно, писать Контракт, но здесь, с моей точки зрения произошла подмена смыслов и не без участия украинских политиков - ПКЯТУ должен был закончиться доказательством совместимости в смешанной активной зоне американского и российского ядерного топлива, так что формально ПКЯТУ должен всё ещё существовать) приходится иметь дело со вторичными документами. Походите по ссылкам на использованные в обоснованиях материалы, я понимаю, что это долго и нудно, все материалы доступны только на бумаге, многие "нижнего уровня" даже не переведены, а глубина их "залегания" к настоящему моменту может оказаться очень глубокой, но сделать это нужно - узнаете много нового и полезного.
Продолжение. Вопросы, предложения и замечания приветствуются.
Как вообще происходит внедрение нового топлива?
Процедурно внедрение нового топлива сопоставимо с любой модернизацией РУ, влияющей на её безопасность. Если укрупнённо, то можно разбить на следующие шаги:
- проектирование,
- обоснование безопасности,
- опытная эксплуатация,
- перевод в промышленную эксплуатацию.
На каждом из этапов всегда есть несколько подэтапов, включающих в себя испытания, согласования с заказчиком и регулятором, в т.ч. и возврат к предыдущим подэтапам для доработки и устранения выявленных замечаний.
Все этапы достаточно "долгие", например, согласование ТУ на опытное топливо проводилось в течение примерно 2 лет, номер финальной версии я даже затрудняюсь назвать, опытная эксплуатация не может быть короче срока службы топлива в активной зоне (4 года) и должна закрыть все вопросы дальнейшей массовой (т.н. "промышленной") эксплуатации.
На длительность этапов существенное влияние может оказать т.н. "задел". Например, для этапа проектирования это использование ранее применявшихся узлов и их испытаний, знание результатов испытаний и даже опыт эксплуатации изделий с такими узлами, известный всем участникам работ, включая национальный регулятор. Длительность этапа опытной эксплуатации может существенно сократить референтный опыт эксплуатации данного изделия на аналогичных установках в другом государстве и т.д.
Например, в 2012 году предыстория и планы по внедрению американского топлива со стороны НАЭКа выглядели вот так.
Можно ли было проводить опытную эксплуатацию нового топлива где-то кроме Украины, а на украинские АЭС поставить уже готовые изделия?
К сожалению, нет, нельзя. Фирма Вестингауз имеет обширный опыт проектирования топлива для PWR и самих реакторов данного типа, однако доступа к реакторам ВВЭР-1000, на которых одновременно эксплуатировалось бы и американское, и российское топливо (помним требование совместимости) к тому моменту у неё не было. Темелин в качестве такого опыта зачтён быть не может, поскольку оба блока были полностью загружены американским топливом, к которому не выставлялись требования по совместимости.
Каковы сферы ответственности участвующих в ПКЯТУ организаций?
Давайте вспомним, что изначально ПКЯТУ - результат тендера, проведённого МТЭУ, а его финансирование взял на себя DOE. Формально за этими организациями зафиксировано общее руководство. Участниками с американской стороны были:
- PNNL как "оператор" со стороны DOE (отвечали за оценку деятельности Вестингауз и за целевое выделение им средств),
- Battel NL как "оператор" со стороны US NRC (отвечали за взаимодействие в рамках проекта по линии национальных регуляторов. Это было необходимо, в частности, потому, что в регулятор предоставлялись результаты оценки US NRC кодов и оборудования),
- собственно Вестингауз в качестве исполнителя, в т.ч. его подразделения в пригороде Питтсбурга Монровилле (проектирование), Южной Каролине (часть испытаний, изготовление имитаторов и первой опытной партии из 6 кассет), Вастерасе (изготовление и сопровождение основной массы топлива) и т.д.
- ЦПАЗ формально имел двойное подчинение (украинско-американское), поскольку финансирование большинства работ на территории Украины шло через ЦПАЗ.
С украинской стороны участвовали:
- ГП НАЭК "Энергоатом" и его обособленное подразделение ЮУАЭС как эксплуатирующая организация, на которую возложена вся ответственность за все этапы жизненного цикла АЭС,
- ГИЯРУ (на тот момент ГКЯРУ) - национальный регулятор, и этим всё сказано,
- ГНТЦ ЯРБ (эксперт регулятора) - отвечал за поверочные расчёты альтернативными кодами и проверку предоставляемых НАЭКом обоснований безопасности и других материалов,
- ХИЭП как проектная организация (фактически, как держатель чертежей).
Подчеркну, что в соответствии с ядерным законодательством Украины вся ответственность на всех этапах жизненного цикла АЭС возложена на эксплуатирующую организацию (НАЭК) и не может быть делегирована кому-то ещё.
А как же ОКБ "Гидропресс" и РНЦ "Курчатовский институт"?
Наличие институтов Научного руководителя и Главного конструктора - особенность ядерного законодательства Союза, сохранившаяся в современном российском ядерном законодательстве. В наличии этих институтов есть и плюсы, и минусы.
Ядерное законодательство Украины, как независимого государства, после распада Союза строилась по схеме, широко распространённой в Европе и Америке и подразумевающей делегирование всей ответственности эксплуатирующей организации, а контроль со стороны государства осуществляется национальным регулятором. ЭО в свою очередь имеет право привлекать любые организации для проведения всех необходимых ей работ. Естественно, на такие организации ядерное законодательство накладывает ряд ограничений, тем не менее, выбор всегда есть. Например, для обоснования продления ресурса энергоблоков НАЭК привлекал не только ОКБ ГП и опыт подобных работ на российских АЭС, но и собственные организации (например, на Украине очень хорошая металловедческая школа), и зарубежные организации, такие как Институт ядерных исследований в г.Ржеж (Чехия).
Достаточна ли квалификация специалистов НАЭКа и ГИЯРУ для оценки предоставленных материалов в обоснование безопасности?
У НАЭКа, пожалуй, самостоятельных сил для полностью адекватной оценки предоставленных обоснований безопасности было не достаточно (этот факт НАЭК вполне осознавал, именно в тот момент началось становление ОП НТЦ). Поскольку на распространение информации ПКЯТУ (а затем и контракт) накладывают ряд существенных ограничений, выход был в том, что необходимые разъяснения, расчёты и консультации осуществлялись со стороны задействованного в ПКЯТУ ЦПАЗ.
У регулятора достаточно собственных экспертов в лице ГНТЦ ЯРБ для полностью адекватной оценки всех предоставляемых материалов. Пожалуй, и на момент начала ПКЯТУ, и на текущий момент ГНТЦ ЯРБ была самой серьёзной квалифицированной силой в украинской ядерной отрасли.
Были ли какие-то особенности в предоставлении информации в рамках ПКЯТУ?
Естественно, были. В первую очередь особенности были связаны с различием в ядерном законодательстве стран, которые выяснялись и устранялись в процессе работы. Во вторую очередь они были связаны с финансированием со стороны DOE, например, далеко не все результаты работы ЦПАЗа были доступны украинским участникам проекта (в том случае, если они выполняли прямой заказ американской стороны), и объём предоставляемых американской стороной обоснований серьёзно отличался, например, на Темелин отчёты приходили вместе с калькнотами (записями о промежуточных результатах расчётов), на Украину - только отчёты. В-третьих, определённые неудобства накладывали требования о нераспространении информации, например, ряд результатов испытаний имитаторов ТВС-W были доступны ограниченное время только в офисе компании Вестингауз в Киеве, ряд документов были в наличии только на английском языке и т.п.
На всякий случай подчеркну, что американская сторона никогда ничего не скрывала, но эти особенности ознакомления с информацией могут оказать влияние на восприятие текущей ситуации украинскими специалистами, поскольку персонал сменился (кто-то "вырос", кто-то уехал), а тем, кто сейчас отвечает за проект (правильнее, конечно, писать Контракт, но здесь, с моей точки зрения произошла подмена смыслов и не без участия украинских политиков - ПКЯТУ должен был закончиться доказательством совместимости в смешанной активной зоне американского и российского ядерного топлива, так что формально ПКЯТУ должен всё ещё существовать) приходится иметь дело со вторичными документами. Походите по ссылкам на использованные в обоснованиях материалы, я понимаю, что это долго и нудно, все материалы доступны только на бумаге, многие "нижнего уровня" даже не переведены, а глубина их "залегания" к настоящему моменту может оказаться очень глубокой, но сделать это нужно - узнаете много нового и полезного.
Продолжение. Вопросы, предложения и замечания приветствуются.