0. Основные процедурные моменты и моё к ним отношение
Читатели моего блога считают, что небольшой ликбез на тему ТВС-W и ТВС-WR был бы интересен.
Об альтернативном топливе и его внедрении на АЭС Украины я писал много и на разных ресурсах, попробую свести всё написанное воедино в виде вопросов и ответов на них. Отвечать буду на качественном уровне, поскольку, зачастую, количественные оценки невозможны.
Давайте начнём с ознакомления с историей различных вариантов конструкций ТВС для ВВЭР. Вот здесь они описаны хоть и кратко, но без тенденциозности.
Теперь к нашему вопросу.
Какое я имею отношение к данному вопросу?
В 1999 году по приглашению Георгия Распопина (будущего главного инженера Центра проектирования активных зон (ЦПАЗ) и в прошлом моего руководителя на дипломной работе) я приехал в Киев. Поскольку киевская команда (одна из претендовавших на создание ЦПАЗа), в которую меня приглашал Георгий Николаевич, к тому моменту проиграла, я устроился на работу в ГП НАЭК "Энергоатом". После того, как Георгий Николаевич стал главным инженером ЦПАЗа, пришлось отказаться от повторного приглашения, поскольку я уже играл за другую команду. С 1999 по 2004 г. был ведущим инженером, затем нач.отдела обращения с топливом, в ведении которого находился Проект квалификации ядерного топлива для Украины (ПКЯТУ) в эксплуатирующей организации (ЭО). С 2004 года работаю в маленькой российской частной фирме, разрабатывающей АСУ ТП. Основной продукт фирмы - системы внутриреакторного контроля (СВРК). К настоящему моменту наше ПО СВРК установлено на 13 из 15 энергоблоков АЭС Украины (кроме блока 2 ХАЭС (там стоит Хортица-М) и блока 3 ЮУАЭС (БИКОН)). В том числе нашим ПО контролировалась смешанная активная зона блока 2 ЮУАЭС до принятия решения о досрочной выгрузке ТВС-W.
Когда всё началось?...
Появление на Украине альтернативного поставщика было запланировано Минтопэнерго Украины (МТЭУ) ещё до появления НАЭКа. В 1996 году, сразу после того, как российский поставщик заключил свой первый договор на централизованную поставку свежего топлива (СЯТ) на АЭС, МТЭУ был объявлен тендер на разработку альтернативного топлива для украинских ВВЭР-1000. Приглашения рассылались американцам, французам и россиянам. Французы отказались сразу ввиду значительных затрат, россияне рассматривали различные альтернативные варианты (одним из них явилось появление СП УКРТВС /Украина, Казахстан, Россия/, предусматривавшее совместное производство топлива на мощностях, выделенных этими странами в СП). В результате победителем тендера была объявлена фирма "Вестингауз", получившая поддержку (в т.ч. финансовую) со стороны DOE. Замечу, что этот момент совпал с выбором Вестингауза чехами (блоки 1 и 2 АЭС Темелин), собственно, продвижение идеологии Вестингауза на украинский рынок и предварительное зондирование на предмет выбора площадки для опытной эксплуатации следует отнести именно к тому времени. Сам я в то время находился в России, в данных процедурах не участвовал.
Заключение межправительственного соглашения между США и Украиной по Проекту квалификации ядерного топлива для Украины (ПКЯТУ) состоялось в 2000 году в рамках визита на Украину Билла Клинтона. К тому моменту на территории Украины (при ННЦ ХФТИ) уже был создан Центр проектирования активных зон (ЦПАЗ). К сожалению, техническое задание к проекту ещё за сутки до его подписания отсутствовало. О факте его подписания НАЭК узнал случайно и не от своего министерства (!) - с нами решили проконсультироваться международники (МИД), готовившие документ для президентов. Что успели согласовать за вечер, то и стало ТЗ. Ключевыми моентами ТЗ к ПКЯТУ были:
- передача технологий лицензирования топлива на Украину (включая обучение персонала и передачу кодов),
- создание совместимого с российским альтернативного топлива.
Имела ли право Украина принимать такое решение?
С точки зрения ядерного законодательства (как внутриукраинского, так и международного) - безусловно имела при условии выполнения всех требований ядерного законодательства в ходе работ. На момент начала ПКЯТУ создание альтернативного топлива/альтернативного поставщика топлива ещё не было общепринятой процедурой, но и не было единичным случаем.
Более того, начало реальной работы в этом направлении очень серьёзно подстегнуло взаимоотношения НАЭКа с основным поставщиком топлива, в частности, в вопросах передачи на украинские АЭС новых модификаций топлива, инспекций заводов-изготовителей и т.д.
На какой основе проектировалось топливо?
1) Основой, конечно же, стал проект кассеты Вестингауз для АЭС Темелин (на момент начала проектирования это была ещё опытная кассета). Напрямую его использовать было нельзя, поскольку данный проект кассеты не предусматривал совместимости с российским топливом, поскольку применялся на АЭС Темелин, начиная с 1-й топливной загрузки.
2) Информация от BNFL по топливу ВВЭР-440 /на момент начала Проекта ядерное подразделение Вестингауза было приобретено BNFL/. Информация была получена BNFL вполне легально от ГК РУ в рамках проекта создания альтернативного топлива для АЭС Ловииза, финансировавшегося финской стороной.
3) Информация, снятая американской стороной с имитаторов ТВС ВВЭР-1000, переданных в Вестингауз со стороны НАЭК. Информация снималась путём проведения измерений в стендах Вестингауза, включая резку имитаторов.
4) Информация, собранная ЦПАЗ из открытых источников. Здесь есть ряд вопросов, но оценку им должно давать СБУ.
Планировалось проведение измерений российского топлива в стенде Вестингауза на площадке ЮУАЭС, но от этих измерений отказались уже после приезда стенда на территорию Украины ввиду противоречия данных измерений контрактам и соглашениям с российскими организациями.
Продолжение. Вопросы и комментарии приветствуются. На интересные - отвечу, важные - вынесу в следующие сообщения с тегом " ликбез ТВС-W".
Об альтернативном топливе и его внедрении на АЭС Украины я писал много и на разных ресурсах, попробую свести всё написанное воедино в виде вопросов и ответов на них. Отвечать буду на качественном уровне, поскольку, зачастую, количественные оценки невозможны.
Давайте начнём с ознакомления с историей различных вариантов конструкций ТВС для ВВЭР. Вот здесь они описаны хоть и кратко, но без тенденциозности.
Теперь к нашему вопросу.
Какое я имею отношение к данному вопросу?
В 1999 году по приглашению Георгия Распопина (будущего главного инженера Центра проектирования активных зон (ЦПАЗ) и в прошлом моего руководителя на дипломной работе) я приехал в Киев. Поскольку киевская команда (одна из претендовавших на создание ЦПАЗа), в которую меня приглашал Георгий Николаевич, к тому моменту проиграла, я устроился на работу в ГП НАЭК "Энергоатом". После того, как Георгий Николаевич стал главным инженером ЦПАЗа, пришлось отказаться от повторного приглашения, поскольку я уже играл за другую команду. С 1999 по 2004 г. был ведущим инженером, затем нач.отдела обращения с топливом, в ведении которого находился Проект квалификации ядерного топлива для Украины (ПКЯТУ) в эксплуатирующей организации (ЭО). С 2004 года работаю в маленькой российской частной фирме, разрабатывающей АСУ ТП. Основной продукт фирмы - системы внутриреакторного контроля (СВРК). К настоящему моменту наше ПО СВРК установлено на 13 из 15 энергоблоков АЭС Украины (кроме блока 2 ХАЭС (там стоит Хортица-М) и блока 3 ЮУАЭС (БИКОН)). В том числе нашим ПО контролировалась смешанная активная зона блока 2 ЮУАЭС до принятия решения о досрочной выгрузке ТВС-W.
Когда всё началось?...
Появление на Украине альтернативного поставщика было запланировано Минтопэнерго Украины (МТЭУ) ещё до появления НАЭКа. В 1996 году, сразу после того, как российский поставщик заключил свой первый договор на централизованную поставку свежего топлива (СЯТ) на АЭС, МТЭУ был объявлен тендер на разработку альтернативного топлива для украинских ВВЭР-1000. Приглашения рассылались американцам, французам и россиянам. Французы отказались сразу ввиду значительных затрат, россияне рассматривали различные альтернативные варианты (одним из них явилось появление СП УКРТВС /Украина, Казахстан, Россия/, предусматривавшее совместное производство топлива на мощностях, выделенных этими странами в СП). В результате победителем тендера была объявлена фирма "Вестингауз", получившая поддержку (в т.ч. финансовую) со стороны DOE. Замечу, что этот момент совпал с выбором Вестингауза чехами (блоки 1 и 2 АЭС Темелин), собственно, продвижение идеологии Вестингауза на украинский рынок и предварительное зондирование на предмет выбора площадки для опытной эксплуатации следует отнести именно к тому времени. Сам я в то время находился в России, в данных процедурах не участвовал.
Заключение межправительственного соглашения между США и Украиной по Проекту квалификации ядерного топлива для Украины (ПКЯТУ) состоялось в 2000 году в рамках визита на Украину Билла Клинтона. К тому моменту на территории Украины (при ННЦ ХФТИ) уже был создан Центр проектирования активных зон (ЦПАЗ). К сожалению, техническое задание к проекту ещё за сутки до его подписания отсутствовало. О факте его подписания НАЭК узнал случайно и не от своего министерства (!) - с нами решили проконсультироваться международники (МИД), готовившие документ для президентов. Что успели согласовать за вечер, то и стало ТЗ. Ключевыми моентами ТЗ к ПКЯТУ были:
- передача технологий лицензирования топлива на Украину (включая обучение персонала и передачу кодов),
- создание совместимого с российским альтернативного топлива.
Имела ли право Украина принимать такое решение?
С точки зрения ядерного законодательства (как внутриукраинского, так и международного) - безусловно имела при условии выполнения всех требований ядерного законодательства в ходе работ. На момент начала ПКЯТУ создание альтернативного топлива/альтернативного поставщика топлива ещё не было общепринятой процедурой, но и не было единичным случаем.
Более того, начало реальной работы в этом направлении очень серьёзно подстегнуло взаимоотношения НАЭКа с основным поставщиком топлива, в частности, в вопросах передачи на украинские АЭС новых модификаций топлива, инспекций заводов-изготовителей и т.д.
На какой основе проектировалось топливо?
1) Основой, конечно же, стал проект кассеты Вестингауз для АЭС Темелин (на момент начала проектирования это была ещё опытная кассета). Напрямую его использовать было нельзя, поскольку данный проект кассеты не предусматривал совместимости с российским топливом, поскольку применялся на АЭС Темелин, начиная с 1-й топливной загрузки.
2) Информация от BNFL по топливу ВВЭР-440 /на момент начала Проекта ядерное подразделение Вестингауза было приобретено BNFL/. Информация была получена BNFL вполне легально от ГК РУ в рамках проекта создания альтернативного топлива для АЭС Ловииза, финансировавшегося финской стороной.
3) Информация, снятая американской стороной с имитаторов ТВС ВВЭР-1000, переданных в Вестингауз со стороны НАЭК. Информация снималась путём проведения измерений в стендах Вестингауза, включая резку имитаторов.
4) Информация, собранная ЦПАЗ из открытых источников. Здесь есть ряд вопросов, но оценку им должно давать СБУ.
Планировалось проведение измерений российского топлива в стенде Вестингауза на площадке ЮУАЭС, но от этих измерений отказались уже после приезда стенда на территорию Украины ввиду противоречия данных измерений контрактам и соглашениям с российскими организациями.
Продолжение. Вопросы и комментарии приветствуются. На интересные - отвечу, важные - вынесу в следующие сообщения с тегом " ликбез ТВС-W".