Шерлок Холмс в эпоху перемен - 1
День рождения Конан Дойла - хороший повод, чтобы взглянуть на его творение, знаменитого сыщика, немного под другим углом зрения. Такие времена.
Шерлок Холмс в эпоху перемен (1)
Борьба художественных миров
Александр СЕДОВ (с) эссе / май 2014 г.
.
Новое знакомство российских зрителей с «настоящим английским» Холмсом состоялось совсем не так, как у зрителей западных. На десять лет позже и при весьма неблагоприятных обстоятельствах. В феврале и марте 1994 года телеканал «Останкино» (бывшая 1-ая программа Центрального телевидения) показал три фильма из сериала британской студии «Гранада»: «Вампир в Суссексе», «Знатный холостяк» и «Мастер-шантажист» с Джереми Бреттом в роли знаменитого лондонского детектива.
.
Непонятно почему британцы решили начать знакомство русского зрителя с Холмсом-Бреттом посредством малоудачных серий. Возможно, ими двигало желание эпатировать публику, хотя, не исключаю, что это был формально правильный маркетинговый ход - показать самую свежую продукцию.
.
То, что начиналось в 1984 году как серия экранизаций, довольно близко подобравшихся к оригиналу, к началу 1990-х трансформировалось в свободные фантазии постановщиков о «темном викторианском прошлом». Из фильмов ушел дух рационализма и строгости, присущих литературному образу Шерлока Холмса, вместо этого возник порывистый, временами эмоционально-неуравновешенный Холмс.
Всё в этом кино, на взгляд российской аудитории, было не так: «неправильный» Шерлок Холмс, «неправильный» доктор Ватсон, «неправильные» сюжеты и, наконец, «неправильная» Викторианская Англия. Холмс в исполнении Джерерми Бретта не был ни худощав, ни поджар и жилист. Он выглядел располневшим (и не очень здоровым) и у него не было медального холмсовского профиля, и трубку он курил иную - длинную и тонкую (что казалось наименьшим грехом). Ватсон был тоже «иным» - он выглядел степенным, даже пожилым (как и Холмс), реплик было у него мало, как и самостоятельной линии поведения. Неудивительно, что эгоистичный Холмс Бретта ни в грош не ставил своего друга (такое складывалось впечатление). Ну, и Англия времен королевы Виктории смотрелась недостаточно стильно.
.
Нельзя сказать, что снято было «некрасиво». Наоборот, красивостей хватало в избытке. Пиршество реквизита, всевозможные затемнения и задымления, съёмки с необычных ракурсов. Зритель, «знавший» викторианскую Англию по лаконичному, эстетически выверенному фильму Масленникова, терялся в этой картине пёстрого разновкусия. Как сказал бы англичанин Вини Пух из мультфильма Фёдора Хитрука: «Это был неправильный мёд».
.
Первое впечатление прочно осело в душе народа, оставив характерный отпечаток на дальнейшие отношения с «настоящим английским» Холмсом. Вместе с тем, нашему зрителю уже было с чем сравнивать.
.
За предшествующие несколько лет у нас на кино и телеэкранах успели побывать, как минимум, пять иностранных Холмсов - от чересчур серьёзных до откровенно буффонных. Вот они в порядке появления: отстранённо-ироничный Шерлок Холмс Йена Ричардсона, комичный - Майкла Кейна, величественный - Бэзила Рэтбоуна, метущийся - Кристофера Пламмера и легковесный - Майкла Пеннингтона. Кроме того за тот же период много чего произошло и в жизни. Перестройка, путч, распад Союза, смена общественно-политического устройства, шоковая терапия в экономике, развал кинопроката и кинопроизводства… Как шутил в одной из газетных карикатур Шерлок Холмс, глядя на свои дырявые носки: «Последствия инфляции видны без дедукции».
.
Телевидение едва ли не раньше других отраслей освоилось в новых рыночных условиях. Тем не менее, продюсеры лишь приступали к опытам по выращиванию новой сериальной продукции. Не было ещё ни «Улиц разбитых фонарей», ни «Бандитского Петербурга». Патриарх советского телекино Леонид Пчёлкин готовил к премьере первые сорок серий «Петербургских тайн», обещая, по его словам, «продолжить традицию российского сериала». Однако даже мысль о новом отечественном «Холмсе» казалась святотатством. На Руси продолжал царствовать Ливанов-Холмс.
.
С премьеры последних ленфильмовских серий минуло шесть лет, но вера в «нашего доброго старого» Холмса с каждым годом как будто даже крепла. От пылких фанаток до центральной прессы - все признавали монополию советского Холмса. На вопрос «Аргументов и фактов» пишут ли Ливанову поклонницы, Василий Борисович благодушно-игриво ответствовал:
.
«Пишут много. Особенно после роли Шерлока Холмса. Как очередной раз покажут сериал - новый поток писем. Иногда, кстати, поклонницы очень достают, особенно дурацкими телефонными звонками. Звонят и молчат. Дышат» (газета «Аргументы и факты», февраль 1992 г.).
.
Однако секрет популярности нашего «Холмса» скрывался не только в личном обаянии актёра Ливанова и, соответственно, других артистов, снявшихся в этом фильме. Личное обаяние было удачно вмонтировано в общую формулу героя с Бейкер-стрит, которую и режиссёр и главный исполнитель понимали одинаково: в бурно меняющимся мире Шерлок Холмс - олицетворение надёжности. Вот, скажем, как сам Ливанов пишет об этом в послесловии к очередному переизданию сборника рассказов Конан Дойла:
.
«Фигура великого сыщика возникла в конце девятнадцатого столетия. Рушились ещё недавно казавшиеся незыблемыми идеалы викторианской эпохи. Новый век нёс не только научно-технические новшества, но и смену общественных отношений, предчувствие мировых катаклизмов: войн, революций. И на этом общем тревожном фоне высокая худощавая фигура Шерлока Холмса поднялась гарантом надёжности. Люди узнали, что в Лондоне по адресу: Бейкер-стрит, 221б, живёт человек, к помощи которого можно прибегнуть в любой, даже смертельно опасной ситуации. И как бы ни складывались обстоятельства, Шерлок Холмс поможет терпящему бедствие, найдёт единственно верное решение. Его крахмальный воротничок, трубка, прямой пробор, постоянство привычек располагали к нему, как к старому знакомому. Вместе с тем этот «добрый малый» был на «ты» с научно-техническим прогрессом, со всеми этими новыми «штуками», от которых головы шли кругом…»
.
Сказано это было в 1989 году, в самый пик Перестройки, предвещавшей грандиозные перемены со всё более непонятными результатами. Но и раньше, в пик «застоя» - в годы выхода первых серий, Василий Ливанов и Игорь Масленников декларировали ту же формулу своего Холмса. Кинокритикам эти разговоры поначалу казались обязательным политесом в угоду абстрактно понимаемого гуманизма (в его советской интерпретации). Критики, вообще, первое время почти не замечали ленфильмовского «Холмса», а его успех относили, как правило, за счёт постоянного дефицита на произведения «несерьёзного жанра» - детективную литературу и кинодетективы. Однако в эпоху радикальных общественно-политических преобразований, когда, говоря словами античного философа, «всё текло, всё изменялось» и очень бурно, ведущие мастера жанра начали прозревать:
.
«Как нельзя дважды войти в одну и ту же реку, так невозможно дважды посмотреть один фильм, - писал Юрий Богомолов в журнале «Советский экран» в 1990 году. - Помню, когда в первый раз смотрел сериал Масленникова, всё сверял кинематографические впечатления с литературными.
Находил сходство - был недоволен отсутствием творческой дерзости.
Обнаруживал несовпадения - сетовал на волюнтаризм режиссёра и сценариста.
Что касается впечатлений, оставленных актёрами, то в мыслях было нечто неопределённое… Думалось: да, можно и так; нет противопоказаний, чтобы Василий Ливанов играл мистера Холмса, а Виталий Соломин - доктора Ватсона…
Хотя можно было бы и по-другому. Можно было бы Холмса отдать Леониду Филатову, а Ватсона - Соломину Юрию… А Лестрейда - не Брондукову, а Леонову. В общем, всё казалось не слишком обязательным, в том числе и сама экранизация: с чего, мол, и зачем?
Словом, в первый раз я смотрел не фильм, а экранизацию.
И только теперь увидел, что это - кино, что это фильм по-своему обаятельный. Его не скучно смотреть во второй раз, что уже немало. (…)
…Много значит контекст, в котором смотришь картину.
Снята и показана была она впервые в годы застоя, основным достоинством которого можно считать стабильность. Её (стабильности) в жизни было через край. И на экране дом на Бейкер-стрит с его невозмутимыми обитателями не казался новостью.
Зато сегодня нечто постоянное, предсказуемое и контролируемое (например, преступность) - настоящая сенсация». («Советский экран», №15, 1990 г.).
---------------------
.
продолжение следует,
а именно - здесь
http://alek-morse.livejournal.com/86870.html
Шерлок Холмс в эпоху перемен (1)
Борьба художественных миров
Александр СЕДОВ (с) эссе / май 2014 г.
.
Новое знакомство российских зрителей с «настоящим английским» Холмсом состоялось совсем не так, как у зрителей западных. На десять лет позже и при весьма неблагоприятных обстоятельствах. В феврале и марте 1994 года телеканал «Останкино» (бывшая 1-ая программа Центрального телевидения) показал три фильма из сериала британской студии «Гранада»: «Вампир в Суссексе», «Знатный холостяк» и «Мастер-шантажист» с Джереми Бреттом в роли знаменитого лондонского детектива.
.
Непонятно почему британцы решили начать знакомство русского зрителя с Холмсом-Бреттом посредством малоудачных серий. Возможно, ими двигало желание эпатировать публику, хотя, не исключаю, что это был формально правильный маркетинговый ход - показать самую свежую продукцию.
.
То, что начиналось в 1984 году как серия экранизаций, довольно близко подобравшихся к оригиналу, к началу 1990-х трансформировалось в свободные фантазии постановщиков о «темном викторианском прошлом». Из фильмов ушел дух рационализма и строгости, присущих литературному образу Шерлока Холмса, вместо этого возник порывистый, временами эмоционально-неуравновешенный Холмс.
Всё в этом кино, на взгляд российской аудитории, было не так: «неправильный» Шерлок Холмс, «неправильный» доктор Ватсон, «неправильные» сюжеты и, наконец, «неправильная» Викторианская Англия. Холмс в исполнении Джерерми Бретта не был ни худощав, ни поджар и жилист. Он выглядел располневшим (и не очень здоровым) и у него не было медального холмсовского профиля, и трубку он курил иную - длинную и тонкую (что казалось наименьшим грехом). Ватсон был тоже «иным» - он выглядел степенным, даже пожилым (как и Холмс), реплик было у него мало, как и самостоятельной линии поведения. Неудивительно, что эгоистичный Холмс Бретта ни в грош не ставил своего друга (такое складывалось впечатление). Ну, и Англия времен королевы Виктории смотрелась недостаточно стильно.
.
Нельзя сказать, что снято было «некрасиво». Наоборот, красивостей хватало в избытке. Пиршество реквизита, всевозможные затемнения и задымления, съёмки с необычных ракурсов. Зритель, «знавший» викторианскую Англию по лаконичному, эстетически выверенному фильму Масленникова, терялся в этой картине пёстрого разновкусия. Как сказал бы англичанин Вини Пух из мультфильма Фёдора Хитрука: «Это был неправильный мёд».
.
Первое впечатление прочно осело в душе народа, оставив характерный отпечаток на дальнейшие отношения с «настоящим английским» Холмсом. Вместе с тем, нашему зрителю уже было с чем сравнивать.
.
За предшествующие несколько лет у нас на кино и телеэкранах успели побывать, как минимум, пять иностранных Холмсов - от чересчур серьёзных до откровенно буффонных. Вот они в порядке появления: отстранённо-ироничный Шерлок Холмс Йена Ричардсона, комичный - Майкла Кейна, величественный - Бэзила Рэтбоуна, метущийся - Кристофера Пламмера и легковесный - Майкла Пеннингтона. Кроме того за тот же период много чего произошло и в жизни. Перестройка, путч, распад Союза, смена общественно-политического устройства, шоковая терапия в экономике, развал кинопроката и кинопроизводства… Как шутил в одной из газетных карикатур Шерлок Холмс, глядя на свои дырявые носки: «Последствия инфляции видны без дедукции».
.
Телевидение едва ли не раньше других отраслей освоилось в новых рыночных условиях. Тем не менее, продюсеры лишь приступали к опытам по выращиванию новой сериальной продукции. Не было ещё ни «Улиц разбитых фонарей», ни «Бандитского Петербурга». Патриарх советского телекино Леонид Пчёлкин готовил к премьере первые сорок серий «Петербургских тайн», обещая, по его словам, «продолжить традицию российского сериала». Однако даже мысль о новом отечественном «Холмсе» казалась святотатством. На Руси продолжал царствовать Ливанов-Холмс.
.
С премьеры последних ленфильмовских серий минуло шесть лет, но вера в «нашего доброго старого» Холмса с каждым годом как будто даже крепла. От пылких фанаток до центральной прессы - все признавали монополию советского Холмса. На вопрос «Аргументов и фактов» пишут ли Ливанову поклонницы, Василий Борисович благодушно-игриво ответствовал:
.
«Пишут много. Особенно после роли Шерлока Холмса. Как очередной раз покажут сериал - новый поток писем. Иногда, кстати, поклонницы очень достают, особенно дурацкими телефонными звонками. Звонят и молчат. Дышат» (газета «Аргументы и факты», февраль 1992 г.).
.
Однако секрет популярности нашего «Холмса» скрывался не только в личном обаянии актёра Ливанова и, соответственно, других артистов, снявшихся в этом фильме. Личное обаяние было удачно вмонтировано в общую формулу героя с Бейкер-стрит, которую и режиссёр и главный исполнитель понимали одинаково: в бурно меняющимся мире Шерлок Холмс - олицетворение надёжности. Вот, скажем, как сам Ливанов пишет об этом в послесловии к очередному переизданию сборника рассказов Конан Дойла:
.
«Фигура великого сыщика возникла в конце девятнадцатого столетия. Рушились ещё недавно казавшиеся незыблемыми идеалы викторианской эпохи. Новый век нёс не только научно-технические новшества, но и смену общественных отношений, предчувствие мировых катаклизмов: войн, революций. И на этом общем тревожном фоне высокая худощавая фигура Шерлока Холмса поднялась гарантом надёжности. Люди узнали, что в Лондоне по адресу: Бейкер-стрит, 221б, живёт человек, к помощи которого можно прибегнуть в любой, даже смертельно опасной ситуации. И как бы ни складывались обстоятельства, Шерлок Холмс поможет терпящему бедствие, найдёт единственно верное решение. Его крахмальный воротничок, трубка, прямой пробор, постоянство привычек располагали к нему, как к старому знакомому. Вместе с тем этот «добрый малый» был на «ты» с научно-техническим прогрессом, со всеми этими новыми «штуками», от которых головы шли кругом…»
.
Сказано это было в 1989 году, в самый пик Перестройки, предвещавшей грандиозные перемены со всё более непонятными результатами. Но и раньше, в пик «застоя» - в годы выхода первых серий, Василий Ливанов и Игорь Масленников декларировали ту же формулу своего Холмса. Кинокритикам эти разговоры поначалу казались обязательным политесом в угоду абстрактно понимаемого гуманизма (в его советской интерпретации). Критики, вообще, первое время почти не замечали ленфильмовского «Холмса», а его успех относили, как правило, за счёт постоянного дефицита на произведения «несерьёзного жанра» - детективную литературу и кинодетективы. Однако в эпоху радикальных общественно-политических преобразований, когда, говоря словами античного философа, «всё текло, всё изменялось» и очень бурно, ведущие мастера жанра начали прозревать:
.
«Как нельзя дважды войти в одну и ту же реку, так невозможно дважды посмотреть один фильм, - писал Юрий Богомолов в журнале «Советский экран» в 1990 году. - Помню, когда в первый раз смотрел сериал Масленникова, всё сверял кинематографические впечатления с литературными.
Находил сходство - был недоволен отсутствием творческой дерзости.
Обнаруживал несовпадения - сетовал на волюнтаризм режиссёра и сценариста.
Что касается впечатлений, оставленных актёрами, то в мыслях было нечто неопределённое… Думалось: да, можно и так; нет противопоказаний, чтобы Василий Ливанов играл мистера Холмса, а Виталий Соломин - доктора Ватсона…
Хотя можно было бы и по-другому. Можно было бы Холмса отдать Леониду Филатову, а Ватсона - Соломину Юрию… А Лестрейда - не Брондукову, а Леонову. В общем, всё казалось не слишком обязательным, в том числе и сама экранизация: с чего, мол, и зачем?
Словом, в первый раз я смотрел не фильм, а экранизацию.
И только теперь увидел, что это - кино, что это фильм по-своему обаятельный. Его не скучно смотреть во второй раз, что уже немало. (…)
…Много значит контекст, в котором смотришь картину.
Снята и показана была она впервые в годы застоя, основным достоинством которого можно считать стабильность. Её (стабильности) в жизни было через край. И на экране дом на Бейкер-стрит с его невозмутимыми обитателями не казался новостью.
Зато сегодня нечто постоянное, предсказуемое и контролируемое (например, преступность) - настоящая сенсация». («Советский экран», №15, 1990 г.).
---------------------
.
продолжение следует,
а именно - здесь
http://alek-morse.livejournal.com/86870.html