Эволюция богов: от печальной агрессии чуров неоязычества к красоте и славе Русских Божеств
В продолжение темы "Эволюция русских богов на Томской земле: почитание Бога в форме. Перун" - выкладываю статью Саньяна (Виталия).
- - -
Тема создания чуров Русских Богов началась с того, как один товарищ из нашего круга после успешного проведения нескольких городских мероприятий по русской традиции захотел водрузить чур на месте основания г. Томска (Воскресенская гора). Ко мне поступила заявка от него о создании эскиза, поскольку с резчиком вопрос уже был решен и деньги, похоже, уже тоже были собраны.
Для меня тема эта была новая, хотя я был уже погружен в свое время в символику и иконографию Православной и Индуистской культуры. Обе культуры выделялись особым богатством создания художественных форм Божественного. И, зная тонкости и законы, по которым эти формы слагались, я понимал всю ответственность создания совершенно нового направления.
Многие скажут, что искусство создания чуров достаточно древнее. Но, у нас не сохранилось школы и не было передачи традиции. Конечно же, интернет изобиловал фотографиями работ нового поколения мастеров исконного языческого направления, но все это - новодел. И среди просматриваемых образцов очень сильно бросалось в глаза то, что все эти поделки совершенно были далеки от воплощения Божественности. Для меня, искушенного в созерцании совершенных форм Божеств Индуизма и взлелеянного душевным светом и теплом Русской иконописи, созерцание чуров неоязычества было просто мучительным. Мало того, что Божественного в принципе не проскальзывало в этих ликах, более того - они выражали зачастую жуткую агрессию или, в лучшем случае, жесткую суровость и на худой конец дремучую беспробудную печаль.
За державу, конечно же, было обидно. Причем первые мастера, задав эту волну, очень хорошо отрезонировали на этническом подсознательном. И эта печальная агрессия вкупе с дремучей суровостью буквально множилась и тиражировалась во всех ликах, за исключением самых примитивных форм, в которых вообще отсутствовало какое-либо настроение или передача смысла.
И вот с этим надо было как-то бороться. Надо было и в струю попасть, и с каким-то новозарождающимся каноном в созвучие войти, и в то же время Божественную струну не потерять. Ибо смысл и назначение чура - быть проводником Божественного, причем двусторонним.
Конечно, можно возразить, что, типа, чур - это абстракция и при обращении к Божеству мы, конечно же, обращаемся не к чуру и, соответственно, совершенно не важно какой он, типа, он просто точка в пространстве, которая обозначает координату взаимодействия человеческого и Божественного.
Согласен. Многие образы в иконописи тоже не блещут художественностью форм, но там есть четкий канон, который работает. Здесь же на почве вновь возрождаемой культуры таких канонов устоявшихся нет, как нет и канонических форм, наработанных веками духовными школами. Поэтому упор должен быть либо на содержание формы, либо на ее высокий с художественной точки зрения Образ. А еще лучше, чтобы было и то, и другое. Потому как мы стоим у истоков возрождения и то, что мы создадим сейчас, в последующем на это будут смотреть как на канон, и созданное будет вдохновлять и воодушевлять на поднятие духовного совершенства понимания Русской Божественности. Короче, те, кто полагает Начало - на тех ответственность за дальнейшее развитие всей культуры.
Вот с такими мыслями я и приступил, не смотря на то, что начало уже давно было положено до меня и, не смотря на то, что это начало меня совсем не устраивало. Ибо оно ничуть не возвышало Дух, а пробуждало сугубо нижний эмоциональный план, и этим самым низводило всю высоту моих духовных предков до уровня бытовой эйфории.
При создании Образа я, прежде всего, должен был пережить состояния единства с теми Божествами, образы которых я должен был воплотить. Естественно, этому предшествовали магические и теургические ритуалы жертвоприношений этим Божествам и формы их присутствия я знал. Но! Перевести касание Божественного плана и закристаллизовать богатство тонкого плана в простом образе - это задача многоуровневая. С одной стороны, я знаю технику переноса энергетического шельта на материальный предмет, но, с другой стороны, чур резать буду не я. С одной стороны, я способен визуализировать образ тонкого мира, но материал, на который он ляжет, может повести себя как угодно. Много «но».
И так, решая эти «но», я решил упростить задачу. Создать простой канонический образ, который бы максимально мог вместить в себя многоуровневость Божеств и в то же время быть не перегруженным. И просто на время изготовления чура удерживать свой духовный луч на изготовителе чура, так, чтобы он мог испытывать состояние Благости присутствия Божества и в этом состоянии чтобы хоть как-то улеглась на материал отливка лика Божественного.
Первый чур был Световит. Это четырехликий чур. Он объединяет в себе Свет всех основных Божеств - хранителей сторон света. Северный и Южный полюса держали Велес и Перун, Восток встречал Творец Сварог, и Запад хранила Мокошь. Самые яркие и вполне понятные Русскому сердцу Божества. Самые участливые во всех его жизненных перипетиях. Надо сказать, что душа резчика легко вошла в это состояние через свой Родовой канал. По моим ощущениям было видно, что он очень хорошо понимает землю на которой он живет и чур получился подобный монументу Божественной славы географического центра Евразии. Каждый лик светился доблестью и характером своего Божества, весь чур гудел как звук Единой струны. Когда его установили на горе, то освещение ликов практически шло само собой, словно по велению Божеств, ну так оно и было.
1. Лик Велеса.
2. Лики Велеса и Сварога.
3. Лики Велеса и Мокоши.
4. Лик Сварога.
5. Лик Перуна.
6. Лики Перуна и Мокоши.
7. Лик Мокоши.
8. Лики Мокоши и Велеса.
Резчик перед изготовлением основного чура вначале сделал макет, и вот макет еще как-то был окутан духом седой древности в обаянии своей простоты, но сам же основной чур, в отличие от макета, нес в себе ощущение неделимой Вечности существования Русских Божеств. После он еще сделал макет для меня, вольную копию для дистанционной связи с основным.
9.
10.
Позже мне заказали чур Перуна московские жрецы из Кремля В. Сундакова. Здесь, ощущая всю ответственность за чудо, стоящее в центральном месте паломничающих русов, я сделал упор на проработку формы и художественное исполнение эскиза. Попытался найти резчика альтернативного, но не срослось. Человек просто начинал воплощать себя и снова скатывался все к тем же понятиям агрессии и даже опустился глубже - в демонические пространства. В конечном итоге у него получился какой-то джин увешанный холодным оружием, хотя тот альтернативный резчик был из числа лучших в Томске, и был полностью в теме и воинских искусств, и русских традиций.
Просто у людей напрочь отсутствует чувство и понимание божественного, и Божество лепят по образу и подобию своего загнанного в угол безысходности психического состояния. И, все-таки, снова пришлось вернуться к предыдущему резчику. На этот раз отработав форму и эскиз, и описав словами, что и как, я так же передал эскиз через того же товарища. Но на сей раз я свой луч не настраивал на резчика, а просто передал мыслеформу, мне важно было, чтобы он сам сел на ту волну, которую он поймает из коллективного бессознательного. И да, он хорошо срезонировал с тем, что именно нужно было москвичам, именно с тем, чтобы они смогли понять в своих чувствах на данный момент.
Мы как бы пытались прорываться из дебрей коллективного подсознательного к чему-то хотя бы на ступень повыше по вектору Русского гения духовности. Он изготавливал большой макет под дальнейшую задумку 5-6 метров. В художественном плане чур был впечатляющ, но вот в передаче тонкого плана Божества чур все-таки по статусу соответствовал уровню воина, охраняющего границы своей Родины. Это далеко не уровень Божества, а уровень максимум служебного элементала. Чур явно выражал эмоциональный накал. Но я был рад уже тому, что это не была та «каноническая» агрессия и беспробудная суровость чуров неоязыческой волны. Эмоции этого чура были более изысканы и стройны и вполне были в духе Советского военно-патриотического реализма. Но это не было Божество по моим представлениям, чур не пробуждал духовного предстояния перед величием Перуна, Бога Небесного Закона прежде всего и Небесного воинства, как вытекающего из первого. Но именно Бога, а не вояки и не истового исполнителя сего Закона. А эти вещи нужно различать.
11.
12.
13.
14.
Созерцая этого чура Перуна, мои ценители Русской духовности не захотели его отдавать москвичам, и чтобы как-то сгладить внутренний конфликт, я пообещал, что я им сделаю еще чур Перуна и на сей раз постараюсь отработать форму Бога.
На сей раз к резчику пришлось идти самому и при личной встрече передать четкую мыслеформу того, чего я хочу. Но, вот, луч на изготовление я держал через заказчика. А заказчиком на сей раз выступал замечательнейшей души человек, которого годом ранее я все-таки посвятил в статус жреца Перуна. Так вот, в разгар исполнения заказа сей статусный жрец решил слиться в кулуары индийской традиции, представленной европейским афроамериканцем Муджи. Душа резчика это как-то ощутила и луч прервался. В голове резчика остались только мои словесные напутствия. Изготовление чура сразу встало на неопределенный срок.
Весь этот неопределенный срок замечательнейшей души человек летал в небесах Муджи и, вдоволь налетавшись, решил все-таки начать возвращаться к своим духовным истокам в нашу группу жречествующих. Возвращение было не из легких.
Но, все-таки оно состоялось, и душа резчика, ощутив это, снова взялась за изготовление чура. Но, поскольку луча уже не было и этот перепад резчик, похоже, тоже ощутил, то предыдущую форму-заготовку он отложил и начал все по новой. Теперь он уже из собственных глубин по Родовому каналу поднимал понимание мною сказанного. И наполнял сию мыслеформу своей личной силой мастера.
Надо отдать должное мастеру, хотя и чур стал схож с ликом мастера, и по первой встрече глазами тет-а-тет было непонятно кто это. Но при проникновенном чаепитии в присутствии чура становилась более ясной и прозрачной векторная составляющая энергий чура.
И здесь надо отметить, что этот чур Перуна для Сибири, имеет свой колорит и свой взгляд из глубин этой суровой и духовно плодородной почвы. Тут я был во многом доволен. Взгляд и стать хоть и были утомлены тысячелетиями, но не теряли своего владычествующего над стихиями статуса. А художественное исполнение было на порядок выше предыдущего. И по штрихам мастера было видно, что он начал осознавать смыслы Божественных форм. Мы прорвались и вышли за пределы колючей жесткости эмоциональной скорлупы коллективного подсознательного нашего родного этноса! [Пост с фотоотчетом о том, как изготавливался этот чур смотрите здесь]
15.
16.
17.
И тут не замедлил ко мне поступить заказ чура Бога Велеса…
Посмотрим…
Да благословит нас всеми благами этот Владыка высоких искусств!
- - -
Тема создания чуров Русских Богов началась с того, как один товарищ из нашего круга после успешного проведения нескольких городских мероприятий по русской традиции захотел водрузить чур на месте основания г. Томска (Воскресенская гора). Ко мне поступила заявка от него о создании эскиза, поскольку с резчиком вопрос уже был решен и деньги, похоже, уже тоже были собраны.
Для меня тема эта была новая, хотя я был уже погружен в свое время в символику и иконографию Православной и Индуистской культуры. Обе культуры выделялись особым богатством создания художественных форм Божественного. И, зная тонкости и законы, по которым эти формы слагались, я понимал всю ответственность создания совершенно нового направления.
Многие скажут, что искусство создания чуров достаточно древнее. Но, у нас не сохранилось школы и не было передачи традиции. Конечно же, интернет изобиловал фотографиями работ нового поколения мастеров исконного языческого направления, но все это - новодел. И среди просматриваемых образцов очень сильно бросалось в глаза то, что все эти поделки совершенно были далеки от воплощения Божественности. Для меня, искушенного в созерцании совершенных форм Божеств Индуизма и взлелеянного душевным светом и теплом Русской иконописи, созерцание чуров неоязычества было просто мучительным. Мало того, что Божественного в принципе не проскальзывало в этих ликах, более того - они выражали зачастую жуткую агрессию или, в лучшем случае, жесткую суровость и на худой конец дремучую беспробудную печаль.
За державу, конечно же, было обидно. Причем первые мастера, задав эту волну, очень хорошо отрезонировали на этническом подсознательном. И эта печальная агрессия вкупе с дремучей суровостью буквально множилась и тиражировалась во всех ликах, за исключением самых примитивных форм, в которых вообще отсутствовало какое-либо настроение или передача смысла.
И вот с этим надо было как-то бороться. Надо было и в струю попасть, и с каким-то новозарождающимся каноном в созвучие войти, и в то же время Божественную струну не потерять. Ибо смысл и назначение чура - быть проводником Божественного, причем двусторонним.
Конечно, можно возразить, что, типа, чур - это абстракция и при обращении к Божеству мы, конечно же, обращаемся не к чуру и, соответственно, совершенно не важно какой он, типа, он просто точка в пространстве, которая обозначает координату взаимодействия человеческого и Божественного.
Согласен. Многие образы в иконописи тоже не блещут художественностью форм, но там есть четкий канон, который работает. Здесь же на почве вновь возрождаемой культуры таких канонов устоявшихся нет, как нет и канонических форм, наработанных веками духовными школами. Поэтому упор должен быть либо на содержание формы, либо на ее высокий с художественной точки зрения Образ. А еще лучше, чтобы было и то, и другое. Потому как мы стоим у истоков возрождения и то, что мы создадим сейчас, в последующем на это будут смотреть как на канон, и созданное будет вдохновлять и воодушевлять на поднятие духовного совершенства понимания Русской Божественности. Короче, те, кто полагает Начало - на тех ответственность за дальнейшее развитие всей культуры.
Вот с такими мыслями я и приступил, не смотря на то, что начало уже давно было положено до меня и, не смотря на то, что это начало меня совсем не устраивало. Ибо оно ничуть не возвышало Дух, а пробуждало сугубо нижний эмоциональный план, и этим самым низводило всю высоту моих духовных предков до уровня бытовой эйфории.
При создании Образа я, прежде всего, должен был пережить состояния единства с теми Божествами, образы которых я должен был воплотить. Естественно, этому предшествовали магические и теургические ритуалы жертвоприношений этим Божествам и формы их присутствия я знал. Но! Перевести касание Божественного плана и закристаллизовать богатство тонкого плана в простом образе - это задача многоуровневая. С одной стороны, я знаю технику переноса энергетического шельта на материальный предмет, но, с другой стороны, чур резать буду не я. С одной стороны, я способен визуализировать образ тонкого мира, но материал, на который он ляжет, может повести себя как угодно. Много «но».
И так, решая эти «но», я решил упростить задачу. Создать простой канонический образ, который бы максимально мог вместить в себя многоуровневость Божеств и в то же время быть не перегруженным. И просто на время изготовления чура удерживать свой духовный луч на изготовителе чура, так, чтобы он мог испытывать состояние Благости присутствия Божества и в этом состоянии чтобы хоть как-то улеглась на материал отливка лика Божественного.
Первый чур был Световит. Это четырехликий чур. Он объединяет в себе Свет всех основных Божеств - хранителей сторон света. Северный и Южный полюса держали Велес и Перун, Восток встречал Творец Сварог, и Запад хранила Мокошь. Самые яркие и вполне понятные Русскому сердцу Божества. Самые участливые во всех его жизненных перипетиях. Надо сказать, что душа резчика легко вошла в это состояние через свой Родовой канал. По моим ощущениям было видно, что он очень хорошо понимает землю на которой он живет и чур получился подобный монументу Божественной славы географического центра Евразии. Каждый лик светился доблестью и характером своего Божества, весь чур гудел как звук Единой струны. Когда его установили на горе, то освещение ликов практически шло само собой, словно по велению Божеств, ну так оно и было.
1. Лик Велеса.
2. Лики Велеса и Сварога.
3. Лики Велеса и Мокоши.
4. Лик Сварога.
5. Лик Перуна.
6. Лики Перуна и Мокоши.
7. Лик Мокоши.
8. Лики Мокоши и Велеса.
Резчик перед изготовлением основного чура вначале сделал макет, и вот макет еще как-то был окутан духом седой древности в обаянии своей простоты, но сам же основной чур, в отличие от макета, нес в себе ощущение неделимой Вечности существования Русских Божеств. После он еще сделал макет для меня, вольную копию для дистанционной связи с основным.
9.
10.
Позже мне заказали чур Перуна московские жрецы из Кремля В. Сундакова. Здесь, ощущая всю ответственность за чудо, стоящее в центральном месте паломничающих русов, я сделал упор на проработку формы и художественное исполнение эскиза. Попытался найти резчика альтернативного, но не срослось. Человек просто начинал воплощать себя и снова скатывался все к тем же понятиям агрессии и даже опустился глубже - в демонические пространства. В конечном итоге у него получился какой-то джин увешанный холодным оружием, хотя тот альтернативный резчик был из числа лучших в Томске, и был полностью в теме и воинских искусств, и русских традиций.
Просто у людей напрочь отсутствует чувство и понимание божественного, и Божество лепят по образу и подобию своего загнанного в угол безысходности психического состояния. И, все-таки, снова пришлось вернуться к предыдущему резчику. На этот раз отработав форму и эскиз, и описав словами, что и как, я так же передал эскиз через того же товарища. Но на сей раз я свой луч не настраивал на резчика, а просто передал мыслеформу, мне важно было, чтобы он сам сел на ту волну, которую он поймает из коллективного бессознательного. И да, он хорошо срезонировал с тем, что именно нужно было москвичам, именно с тем, чтобы они смогли понять в своих чувствах на данный момент.
Мы как бы пытались прорываться из дебрей коллективного подсознательного к чему-то хотя бы на ступень повыше по вектору Русского гения духовности. Он изготавливал большой макет под дальнейшую задумку 5-6 метров. В художественном плане чур был впечатляющ, но вот в передаче тонкого плана Божества чур все-таки по статусу соответствовал уровню воина, охраняющего границы своей Родины. Это далеко не уровень Божества, а уровень максимум служебного элементала. Чур явно выражал эмоциональный накал. Но я был рад уже тому, что это не была та «каноническая» агрессия и беспробудная суровость чуров неоязыческой волны. Эмоции этого чура были более изысканы и стройны и вполне были в духе Советского военно-патриотического реализма. Но это не было Божество по моим представлениям, чур не пробуждал духовного предстояния перед величием Перуна, Бога Небесного Закона прежде всего и Небесного воинства, как вытекающего из первого. Но именно Бога, а не вояки и не истового исполнителя сего Закона. А эти вещи нужно различать.
11.
12.
13.
14.
Созерцая этого чура Перуна, мои ценители Русской духовности не захотели его отдавать москвичам, и чтобы как-то сгладить внутренний конфликт, я пообещал, что я им сделаю еще чур Перуна и на сей раз постараюсь отработать форму Бога.
На сей раз к резчику пришлось идти самому и при личной встрече передать четкую мыслеформу того, чего я хочу. Но, вот, луч на изготовление я держал через заказчика. А заказчиком на сей раз выступал замечательнейшей души человек, которого годом ранее я все-таки посвятил в статус жреца Перуна. Так вот, в разгар исполнения заказа сей статусный жрец решил слиться в кулуары индийской традиции, представленной европейским афроамериканцем Муджи. Душа резчика это как-то ощутила и луч прервался. В голове резчика остались только мои словесные напутствия. Изготовление чура сразу встало на неопределенный срок.
Весь этот неопределенный срок замечательнейшей души человек летал в небесах Муджи и, вдоволь налетавшись, решил все-таки начать возвращаться к своим духовным истокам в нашу группу жречествующих. Возвращение было не из легких.
Но, все-таки оно состоялось, и душа резчика, ощутив это, снова взялась за изготовление чура. Но, поскольку луча уже не было и этот перепад резчик, похоже, тоже ощутил, то предыдущую форму-заготовку он отложил и начал все по новой. Теперь он уже из собственных глубин по Родовому каналу поднимал понимание мною сказанного. И наполнял сию мыслеформу своей личной силой мастера.
Надо отдать должное мастеру, хотя и чур стал схож с ликом мастера, и по первой встрече глазами тет-а-тет было непонятно кто это. Но при проникновенном чаепитии в присутствии чура становилась более ясной и прозрачной векторная составляющая энергий чура.
И здесь надо отметить, что этот чур Перуна для Сибири, имеет свой колорит и свой взгляд из глубин этой суровой и духовно плодородной почвы. Тут я был во многом доволен. Взгляд и стать хоть и были утомлены тысячелетиями, но не теряли своего владычествующего над стихиями статуса. А художественное исполнение было на порядок выше предыдущего. И по штрихам мастера было видно, что он начал осознавать смыслы Божественных форм. Мы прорвались и вышли за пределы колючей жесткости эмоциональной скорлупы коллективного подсознательного нашего родного этноса! [Пост с фотоотчетом о том, как изготавливался этот чур смотрите здесь]
15.
16.
17.
И тут не замедлил ко мне поступить заказ чура Бога Велеса…
Посмотрим…
Да благословит нас всеми благами этот Владыка высоких искусств!