Философия. №5 - Вторая ступень, описательно-феноменологическая.
Итак, наша попытка встретиться с действительностью через чувства, через непосредственный контакт с этой самой действительностью, не удалась. Нельзя сказать, что в нашем опыте наивного реализма сплошной обман и иллюзии. Наоборот! Мы впервые увидели действительность как она есть, со всей ее пестротой и противоречивостью. Действительность обманчива: кому-то чай кажется невыносимым кипятком, а для кого-то он недостаточно горяч. Окружающая нас жизнь циклична: солнце всходит из-за горизонта и снова заходит за горизонт; природа сначала оживает и расцветает, но приходит время, и все опять увядает и умирает. Но, одновременно, мы наблюдаем и необратимость: совсем недавно я беседовал с этим человеком и вот - его уже нет в живых. Где он? Что с ним? А что будет со мной?
Этих вопросов можно задавать бесчисленное множество! И первая ступень нам на них не ответит. Наоборот, она их только множит, оставляя без ответа. У нас есть глаза, но мы слепы, т.к. наш взгляд пока только еще блуждает. Мы вроде бы видим что-то, но оно уже поменялось и ускользнуло от нас. Если мы хотим действительной встречи с жизнью, мы не можем оставаться на этой ступени. Мы должны двигаться дальше. Куда же нам идти?
Вглядываясь в текучий и изменчивый мир, мы натыкаемся на другой мир - нетекучий и неизменчивый! Его можно назвать миром смысла. В самом деле, - "мир изменчив", но сам смысл того, что мир изменчив, уже постоянен и неизменен. Пока мы блуждали в мире фактов, мы наткнулись на поразительный факт - это факт знания. Он совершенно не похож на все остальные факты. Оказывается, действительность требует знания и осмысления! У всякого факта есть свой смысл, и мы должны научиться его понимать! Круглый это предмет или нет? Чтобы ответить на этот вопрос, мы сначала должны знать, что такое круг сам по себе. Поступки окружающих нас людей добродетельны или нет? Сами эти поступки нам не ответят на этот вопрос, сколько бы мы их не брали. Мы должны рассмотреть не тысячи добродетельных поступков, а саму добродетель, саму сущность добродетели, саму идею добродетели, то самое, что мы называем добродетелью.
Наша следующая, вторая, ступень - описательно-феноменологическая. На этой ступени мы рассматриваем знание как некую самостоятельную действительность, независимую от действительности вещей. Чтобы понять весь этот пестрый и хаотичный мир, мы должны про него на время забыть. Феноменология не отрицает факты, она воздерживается от них с единственной целью - изобразить то, что выходит за их пределы. Наше знание не противоречит фактам, но, наоборот, всецело направлено на их осознание и осмысление. Определив, что такое добродетель, мы потом окажемся в состоянии отличить добродетельные поступки от недобродетельных, более того, мы сможем дать различие внутри самих добродетельных поступков.
Описательно-феноменологическая ступень пока еще вполне наивна. Она не является наукой и тем более философией. Наше знание на этом этапе предшествует всякой теории и науке. Необходима эта первая встреча мыслящего сознания с мыслимым предметом. Мы как бы нащупываем подлинный смысл факта, затуманенный и затерянный в дебрях случайностей. Мысль, приступая к предмету, должна зафиксировать то, что она здесь видит, убедиться в том, что виденное здесь есть подлинное, не кажущееся, и только после этого мы можем начать конструировать какую-нибудь теорию или науку. Это первоначальное знание вещи как определенной осмысленности есть то, что называется феноменологией. Феноменология дает нам смысловую картину предмета, она показывает, как существует смысл предмета сам по себе. Она не дает никакой системы смыслов, и поэтому не является наукой. У феноменологии только один метод - отбросив частные проявления одного и того же, осознать и зафиксировать то именно, что во всех своих проявлениях одно и то же.
В дальнейшем, когда мы будем рассматривать конкретные философские вопросы, мы обязательно будем проходить этап феноменологического исследования предмета. А пока рассмотрим ошибочное рассуждение, нарушающее принцип феноменологии. Один мой знакомый нейрохирург, насмотревшись на заболевания головного мозга и на то, как эти заболевания приводят к умственному расстройству, сказал интересную вещь: "Мысль является продуктом головного мозга". Мы же, зная феноменологию, не согласимся с уважаемым врачом: кто бы ни излагал свою мысль, человек ли, ангел или инопланетянин, сама по себе она не является ничьим продуктом. Чтобы понимать смысл окружности, нет необходимости при этом знать про нейроны, а знание о нейронах ничего нам не даст для понимания окружности. Конечно же, для того, чтобы понять, что такое окружность, я воспользовался мозгом, но мало ли чем еще я мог воспользоваться для понимания окружности! К самому смыслу окружности это не имеет никакого отношения!
Повторюсь еще раз: феноменология есть осязание умом смысловой структуры предмета. Она - не наука и не имеет научного метода, поскольку и физическое зрение еще не есть ни наука, ни метод. Но физическое зрение видит предмет во всей его случайной пестроте данного момента, а феноменологическое зрение видит его смысловую структуру, ни от каких случайностей не зависимую и во всей этой пестроте пребывающую неизменной и самотождественной. Чтобы вообще рассуждать о вещи, надо знать, что такое она есть. И это знание должно быть адекватным. Но что будет если мы ошибемся и наше знание окажется ошибочным? Это будет означать то, что мы оставили рассматриваемый нами предмет в стороне и перешли к другому! Раз мы что-нибудь высказываем о каком-нибудь предмете (действительном или мнимом), то в какой-то своей точке он дан нам адекватно. Нет мысли без того, чтобы мы не знали, какой именно в ней смысл. Феноменология только это и предполагает, постулируя необходимость до всякой теории увидеть предмет адекватно. Если у нас нет знания о действительности, то как она вообще может для нас существовать?
Продолжение
Этих вопросов можно задавать бесчисленное множество! И первая ступень нам на них не ответит. Наоборот, она их только множит, оставляя без ответа. У нас есть глаза, но мы слепы, т.к. наш взгляд пока только еще блуждает. Мы вроде бы видим что-то, но оно уже поменялось и ускользнуло от нас. Если мы хотим действительной встречи с жизнью, мы не можем оставаться на этой ступени. Мы должны двигаться дальше. Куда же нам идти?
Вглядываясь в текучий и изменчивый мир, мы натыкаемся на другой мир - нетекучий и неизменчивый! Его можно назвать миром смысла. В самом деле, - "мир изменчив", но сам смысл того, что мир изменчив, уже постоянен и неизменен. Пока мы блуждали в мире фактов, мы наткнулись на поразительный факт - это факт знания. Он совершенно не похож на все остальные факты. Оказывается, действительность требует знания и осмысления! У всякого факта есть свой смысл, и мы должны научиться его понимать! Круглый это предмет или нет? Чтобы ответить на этот вопрос, мы сначала должны знать, что такое круг сам по себе. Поступки окружающих нас людей добродетельны или нет? Сами эти поступки нам не ответят на этот вопрос, сколько бы мы их не брали. Мы должны рассмотреть не тысячи добродетельных поступков, а саму добродетель, саму сущность добродетели, саму идею добродетели, то самое, что мы называем добродетелью.
Наша следующая, вторая, ступень - описательно-феноменологическая. На этой ступени мы рассматриваем знание как некую самостоятельную действительность, независимую от действительности вещей. Чтобы понять весь этот пестрый и хаотичный мир, мы должны про него на время забыть. Феноменология не отрицает факты, она воздерживается от них с единственной целью - изобразить то, что выходит за их пределы. Наше знание не противоречит фактам, но, наоборот, всецело направлено на их осознание и осмысление. Определив, что такое добродетель, мы потом окажемся в состоянии отличить добродетельные поступки от недобродетельных, более того, мы сможем дать различие внутри самих добродетельных поступков.
Описательно-феноменологическая ступень пока еще вполне наивна. Она не является наукой и тем более философией. Наше знание на этом этапе предшествует всякой теории и науке. Необходима эта первая встреча мыслящего сознания с мыслимым предметом. Мы как бы нащупываем подлинный смысл факта, затуманенный и затерянный в дебрях случайностей. Мысль, приступая к предмету, должна зафиксировать то, что она здесь видит, убедиться в том, что виденное здесь есть подлинное, не кажущееся, и только после этого мы можем начать конструировать какую-нибудь теорию или науку. Это первоначальное знание вещи как определенной осмысленности есть то, что называется феноменологией. Феноменология дает нам смысловую картину предмета, она показывает, как существует смысл предмета сам по себе. Она не дает никакой системы смыслов, и поэтому не является наукой. У феноменологии только один метод - отбросив частные проявления одного и того же, осознать и зафиксировать то именно, что во всех своих проявлениях одно и то же.
В дальнейшем, когда мы будем рассматривать конкретные философские вопросы, мы обязательно будем проходить этап феноменологического исследования предмета. А пока рассмотрим ошибочное рассуждение, нарушающее принцип феноменологии. Один мой знакомый нейрохирург, насмотревшись на заболевания головного мозга и на то, как эти заболевания приводят к умственному расстройству, сказал интересную вещь: "Мысль является продуктом головного мозга". Мы же, зная феноменологию, не согласимся с уважаемым врачом: кто бы ни излагал свою мысль, человек ли, ангел или инопланетянин, сама по себе она не является ничьим продуктом. Чтобы понимать смысл окружности, нет необходимости при этом знать про нейроны, а знание о нейронах ничего нам не даст для понимания окружности. Конечно же, для того, чтобы понять, что такое окружность, я воспользовался мозгом, но мало ли чем еще я мог воспользоваться для понимания окружности! К самому смыслу окружности это не имеет никакого отношения!
Повторюсь еще раз: феноменология есть осязание умом смысловой структуры предмета. Она - не наука и не имеет научного метода, поскольку и физическое зрение еще не есть ни наука, ни метод. Но физическое зрение видит предмет во всей его случайной пестроте данного момента, а феноменологическое зрение видит его смысловую структуру, ни от каких случайностей не зависимую и во всей этой пестроте пребывающую неизменной и самотождественной. Чтобы вообще рассуждать о вещи, надо знать, что такое она есть. И это знание должно быть адекватным. Но что будет если мы ошибемся и наше знание окажется ошибочным? Это будет означать то, что мы оставили рассматриваемый нами предмет в стороне и перешли к другому! Раз мы что-нибудь высказываем о каком-нибудь предмете (действительном или мнимом), то в какой-то своей точке он дан нам адекватно. Нет мысли без того, чтобы мы не знали, какой именно в ней смысл. Феноменология только это и предполагает, постулируя необходимость до всякой теории увидеть предмет адекватно. Если у нас нет знания о действительности, то как она вообще может для нас существовать?
Продолжение