Почему угрозы голода не было и в принципе не могло быть?
К вопросу о становлении нынешнего авторитарного политического режима, важнейшей несущей конструкцией которого является союз (тандем) силовиков и сислибов. Этот режим базируется на двух основных китах - лжи и насилии. В нынешнем тексте речь идет об одной очень известной лжи. В следующем - о связанном с этой ложью насилии.
Одна из самых концентрированных коллекций фальсификаций современной истории страны прозвучала в известном интервью Е.Гайдара В.Познеру:
Е.ГАЙДАР: Меня пригласили работать в российское правительство после того, как цены на нефть упали в 4 раза. После того, как Советскому Союзу перестали давать коммерческие кредиты... Когда валютные резервы Советского Союза... составляли 26 миллионов, не миллиардов, 26 миллионов долларов... в этой кризисной ситуации мы решали две важнейшие задачи. Мы хотели предотвратить голод, который был абсолютной реальностью, и мы хотели предотвратить гражданскую войну. С этими задачами мы справились.
В ноябре 1991 г., когда Гайдар был назначен вице-премьером российского правительства, мировые цены на нефть, по данным МВФ, не упали в 4 раза, а выросли в 2,1 раза по сравнению с их уровнем в июле 1986 г.; в целом среднегодовые цены 1991 г. увеличились по сравнению со среднегодовыми ценами 1986 г. на 37%.
В 1991 г. СССР не только не перестал получать внешние кредиты, но и получил их, по данным Мирового банка, в размере 13,6 млрд.дол., т.е на 32% больше, чем в среднем в 1986-90 гг. (10,3 млрд.дол.).
Осенью 1991 г. валютные резервы СССР (захваченные новым российским правительством) составляли не 26 млн. дол., а сумму, в сто с лишним раз большую, - 2,8 млрд. дол.
Как известно, гражданские войны на территории России после 1991 г. не были предотвращены: осенью 1992 г. произошли кровавые осетино-ингушские столкновения в Пригородном районе, в сентябре-октябре 1993 г. была развязана гражданская война на улицах Москвы, с 1994 г. почти без перерыва идет война на Кавказе - в Чечне, Ингушетии, Дагестане.
С тем, что в стране не было массового голода как социального бедствия, теперь согласны и самые верные сторонники Е.Гайдара. Но теперь они поправляют своего кумира: «абсолютной реальностью», оказывается, был не сам «голод», а только его «угроза».
Однако и это, подкорректированное, утверждение также является фальсификацией - «угрозы голода» не было. Более того, ее не только не было, но ее и в принципе не могло быть.
Почему?
В русском языке, так же, как и во многих других языках, термин «голод» имеет несколько значений (см.: Большой толковый словарь русского языка. Под ред. С. А. Кузнецова).
К обсуждаемой теме относятся три основных значения слова «голод»:
1. Острое ощущение потребности в пище, сильное желание есть. Почувствовать г. Утолить г. Зверский г. (очень сильный). Умирать от голоду (также: очень сильно хотеть есть).
Аналог в англ.яз.: hunger.
2. Длительное недоедание. Морить голодом. Умереть с голоду. Из-за голода волки подходили прямо к деревне.
Аналог в англ.яз.: starvation.
3. Отсутствие или крайний недостаток продуктов питания как массовое бедствие (вследствие неурожая, войны и т.п.). Г. из-за засухи. Г. на Волге в двадцатые годы. Г. в блокадном Ленинграде.
Аналог в англ.яз.: famine.
Объектом внимания государственных органов и предметом государственной политики не являются ни «чувство голода», знакомое каждому человеку, ни факт недоедания, даже в том случае, если он ведет к серьезному нарушению здровья и даже смерти человека (первое и второе значения слова «голод»). Предметом государственной политики является «отсутствие или крайний недостаток продуктов питания как массовое бедствие». Следовательно, «угроза голода» - это угроза возникновения голода как массового бедствия.
Как можно определить, существовала ли угроза голода как массового бедствия в России в 1991-92 гг., и, если существовала, то какой она была? Угроза того или иного события (например, землетрясения, извержения вулкана, наводнения, пожара, войны и т.п.) определяется по вероятности его наступления. Для этого анализируются фактические случаи этого события, имевшие место в истории, на основе которых устанавливается вероятность наступления такого же события в похожих, аналогичных, подобных условиях. Если, например, паводковые воды затопляют поселок, расположенный на берегу реки, раз в пять лет, то, очевидно, что угроза наводнения в этом месте равна 20%. Если же проснувшийся вулкан расположен в сотнях километров от города, то угроза разрушения его построек в результате возможного извержения близка к нулю.
Как измерить угрозу голода, вероятность его наступления? Для этого необходимо проанализировать имеющиеся исторические примеры наступления голода как социального бедствия и установить, какой была вероятность такого же события в России в 1991-92 гг.
В таблице ниже приведены 100 исторических примеров голода как социального бедствия, произошедшие в XII-XX вв., по которым имеются более или менее достоверные статистические данные.
Типы режимов:
А - авторитарный
В - военно-оккупационный
Д - демократический
К - колониальный
Т - тоталитарный
Источники данных:
1/ Haggard, Stephen and Noland, Marcus. Famine in North Korea: Markets, Aid, and Reform. Columbia University Press: NY, 2007.
2/ Ó Gráda, Cormac. Famine: A Short History. Princeton University Press: Princeton and Oxford, 2009.
3/ David Dickson. Arctic Ireland. White Row Press: Dublin, 1997.
4/ Ó Gráda, Cormac. Making Famine History. Journal of Economic Literature, March 2007. Accessed through JSTOR.
5/ Ó Gráda, Cormac and Chevet, Jean-Michel. Famine and Market in Ancien Regime France. The Journal of Economic History, 2002. Accessed through JSTOR.
6 /Devereux, S (2000) 'Famine in the Twentieth Century', IDS Working Paper 105, Brighton: Institute of Development Studies.
7/ Fage, J.D. and Roberts, A.D. The Cambridge History of Africa: From 1905 to 1940. Accessed through GoogleBooks.
8/ Paine, Chris and Schoenberger, Erica. Iranian Nationalism and the Great Powers:1872-1954. MERIP Reports, No. 37 (May, 1975), pp. 3-28. Middle East Research and Information Project. Accessed through JSTOR.
9/ Maddison, Angus. Statistics on World Population, GDP and Per Capita GDP, 1-2008 AD: http://www.ggdc.net/MADDISON/oriindex.htm.
10/ Polity IV database: http://www.nsd.uib.no/macrodataguide/set.html?id=32&sub=1
Анализ исторических данных показывает, что условиями наступления голода как массового бедствия являются два фактора - тип политического режима и уровень экономического развития страны.
В условиях несвободного политического режима (колониального, военно-оккупационного, тоталитарного) голод как массовое бедствие с гибелью сотен тысяч и миллионов людей возможен в любом обществе при любых значениях любых других показателей. В самом деле гибель людей в местах несвободы - тюрьмах и лагерях - может произойти независимо от того, насколько технически оснащенной является тюрьма и насколько богатыми являются ее охранники.
В условиях любого другого политического режима, кроме несвободного (т.е., например, демократического и даже авторитарного, но не тоталитарного), остается только один фактор наступления голода - уровень экономического развития.
При низких уровнях экономического развития - при ВВП на душу населения ниже 1700 дол. (по ППС в ценах 1990 г. в долларах Гэри-Камиса) наступление голода как массового бедствия возможно при любых условиях, в том числе при любом политическом режиме. При этом чем выше уровень экономического развития (в пределах до 1700 дол.), тем ниже вероятность наступления голода. Большинство случаев массового голода произошло в странах с ВВП на душу населения ниже 700 долларов. Последний массовый голод в Европе при отсутствии несвободного политического режима - т.н. «картофельный голод» 1848-52 гг. - произошел тогда, когда ВВП на душу населения в Пруссии, Франции, Бельгии составлял от 1400 до 1700 долларов.
Таким образом, анализ исторических данных позволяет сформулировать качественные и количественные критерии возможного наступления голода как массового социального бедствия. Это:
1) несвободный политический режим и
2) уровень ВВП на душу населения ниже 1700 долларов.
В истории нет примеров наступления голода как массового социального бедствия при одновременном отсутствии несвободного политического режима и превышении показателем ВВП на душу населения уровня в 1700 дол. Иными словами, вероятность наступления голода при одновременном удовлетворении обоих этих критериев равна нулю.
Применим указанные критерии к ситуации в России в 1991-92 гг. Тогда (после августа 1991 г.) политический режим в нашей стране был несовершенной демократией (т.е. весьма далеким от политически несвободного), а ВВП на душу населения составлял 7374 дол. (т.е. в четыре с лишним раза превышавшим максимальный уровень, при котором наблюдались случаи голода в Европе в середине XIX века).
Таким образом, вероятность наступления голода как массового социального бедствия в России осенью 1991 г., зимой 1991-92 гг., весной 1992 г. была равна нулю.
Поэтому утверждения Е.Гайдара, А.Чубайса, А.Нечаева, А.Коха и других о том, что 20 лет назад в России «голод был абсолютной реальностью», что Россия находилась «перед угрозой голода» как социального бедствия, являются ложью.
Не только голода, но и его угрозы тогда не было. Для ее появления в России необходимо было бы либо изменить политический режим в стране с демократического на тоталитарный, либо снизить ВВП на душу населения в 4,5 раза, либо сделать и то и другое.
В этом тексте представлено логическое объяснение того, почему в России в 1991-92 гг. не только не было, но и не могло быть ни голода, ни угрозы голода. О практических доказательствах - в следующем тексте.