Об одной лекции в ИРИ РАН

Mar 19, 2012 23:05


В прошедший четверг в ИРИ выступал знаменитый историк Олег Хлевнюк с докладом о современной историографии сталинизма. Пришёл послушать - оказалось исключительно интересно. Тезисно изложу, о чём там было:

- термин «сталинизм» принят и утвердился в исторической науке;

- историки научились работать с архивами, прошло преклонение перед архивами, стало ясно, что в них есть, а чего нет, сейчас ситуация в этом плане куда определённее. однако изучение некоторых сюжетов затрудняется недоступностью архивов (например, уголовной преступности - закрытостью хранилищ НКВД-МВД);

- концепция тоталитаризма не может объяснить природу советского общества. советская история не монолитна, в ней существуют этапы со своими характеристиками. установлена приниципиальная разница между сталинским и гитлеровским режимами;

- сталинизм - гибкая система, способная приспосабливаться к сложившимся условиям. этим во многом объясняется лёгкость демонтажа сталинизма после смерти сталина;

- однозначно установлено, что центром политической системы был сталин, от него исходили все принципиальные и большинство прочих решений. установлена и его руководящая роль в организации репрессий, а также в определении экономического курса - который отталкивался не от экономических, а от политико-идеологических соображений. первая пятилетка - чисто политическая, никаких причин проводить её, тем более с такими высокими заданиями и такими варвскими методми не было, как результата - полный провал. вторая - самая удачная из пятилеток 30-х, т.к. в её основе были экономические соображения;

- в связи с предыдущим пунктом - полностью разбиты концепции западных авторов-ревизионистов 1970-80-х: о «случайности» или «стихийности» террора, руководящей роли местных лидеров, вышедшем из-под контроля НКВД и проч. однако это теории подхвачены современными сталинистами, которые, правда, не указывают на источники своего вдохновения. современные попытки оправдать сталина несостоятельны, во многом потому, что авторы-сталинисты - не историки, не работают с архивами и действуют по идеологическим мотивам. Хлевнюк высказал недовольство тем, что прилавки забиты просталинской литературой самого низкого пошиба, высказал предполжение, что издательства, её выпускающие, созданы специально и получают специальное финансирование - однако это поветрие пройдёт, забудется, хотя историкам надо быть активнее;

- сейчас в изучении советского периода ведущая роль принадлежит истории повседневности. это положительное явление, однако не следует его абсолютизировать, дабы не прийти к неверным выводам (например, ошибкой было бы на основе дневников горожан делать выводы о жизни всей страны - ибо общество сталинских лет было сильно сегрегировано и внутри каждой страты существовали свои воззрения и представления);

- изучение сталинского периода весьма интенсивно и плодотворно, однако неравномерно по хронологии и темам - лучше изучены 30-е, а также традиционно пользовавшиеся вниманием темы: политика, сельхоз. по послевоенному периоду работ меньше, в основном концентрируются на политике, экономика и сельхоз изучены слабее;

- отдельно необходимо изучение механизмов функционирования режима, принятия решений, особенно на низовом уровне (хотя не следует забывать об особенностях принятия решений - в личных беседах, по телефону и пр., т.е. нигде не зафиксированных - особенность периода), а также экономики военного и послевоенного периодов (также на низовом уровне - отдельные предприятия, регионы и пр.), советской национальной политики (в первую очередь проблемы совмещения традиций и советских новаций)

- негтивные моменты в современном изучении сталинизма: малая доля критики, преобладание комплиментарности в отзывах, вал бессодержательных исследований, особенно в провинции, отсутствие чисто реценизонного издания, которое рассматривало бы публикации по теме. кроме того, заглохли некоторые направления, появившиеся на рубеже 1980-90-х.

- историки замкнулись в своём сообществе, хотя должны бороться за авторитет в обществе. очень полезны многочисленные дискуссии в Интернете - уровень откровенно примитивны, но всё же стимулируют дополнительное изучение тем и сюжетов, в этом смысле перехватили инициативу у историков.

Было ещё что-то, но я забыл тетрадь и вбивал в мобильник, а там место ограничено, плюс потерялись какие-то записи - но в целом так. После доклада были вопросы:

- один вопрос по изданию «На приёме у сталина», насколько аутентична, нет ли фальсификаций, ведь оригинал даже не сшит. По мнению Хлевнюка, всё в порядке, издание поддаётся проверке, к тому же если бы были фальсификации, то и дело бы сшили, и все печати, какие надо, стояли бы. Более того, если упоминания о визитах к сталину в чьих-то мемуарах на «бьются» с книгой - то эти свидетельства можно смело отбрасывать (как, например, с воспоимнаниями минморфлота Афанасьева). Хотя, конечно, сталин принимал визитёров не только в кремлёвском кабинете, но и на квартире в Кремле, в здании секретариата ЦК, а также на дачах (прежде всего, Кунцевской) - эти посещения не отражены;

- другой вопрос - по т.н. «русскому патриотизму» сталина. не следует переоценивать этой тенденции, чисто ситуативная и не носившая характера целенаправленной политики. более того, многочисленные факты притеснений русских в национальных республиках и автономиях, преступлений на национальной почве;

- вопрос о личном отношении к сталину - отрицательное как к личности и руководителю (далеко не всегда адекватен условиям, много ошибочных решений), «злодей не может быть великим». кроме того, Хлевнюк убеждён в том, что сталинизм не был безальтернативен и неизбежен - утвердился в ходе внутрипартийной борьбы, в которой сталин использовал, в т.ч., методы шантажа (например, Рудзутака и Калинина), а также Гражданской войны конца 1920-х. для уяснения альтернатив надо изучать не идеолога бухарина, а практика рыкова, то, какие решения принимал он в тяжёлой экономической обстановке;

- наконец, неизбежный вопрос по репрессиям - о количестве пострадавших за сталинский период: около 18 млн. - лагеря и колонии (и тюрьмы), 6 млн. спецпоселенцев (включая репрессированные народы), около 30 млн. - «указники» (без отсидки). по количеству казнённых период 1937-38 беспрецедентен в истории страны, стоит в одном ряду с КНР, Камбоджей и художествами гитлеровцев за пределами Германии. как мог помочь экономике страны расстрел более 600 тысяч человек (а в основном расстреливались рабочие и крестьяне самых продуктивных возрастов) - загадка. о количестве уголовных осуждённых разгорелась своего рода дискуссия, консенсус в том, что однозначно вычленить, кто уголовный осуждённый, а кто политический - невозможно, по уголовным статьям осуждались политические и наоборот. для Хлевнюка политические - это те, кто пострадал по закону о колосках и прочим подобного рода актам, ибо их принятия диктовались политическими соображениями. Е.Ю. Зубкова дополнила, что до 1947 осуждённые не дифференцировались по уголовным или политическим делам. И.А. Христофоров указал, что при определении причины осуждения нужно смотреть на результаты реабилитации - если реабилитировались по политической статье (ст. 58 целиком), то существо ареста не имеет значения.

Тема репрессий вызвала, конечно, наибольший интерес, рещено было провести специальный доклад в недалёком будущем. О нём, ежели будет интерес, проинформирую тоже. А пока всё.

Поток жызни, Совдепия, История

Previous post Next post
Up